Читать книгу «Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии» онлайн полностью📖 — Ирины Мироненко — MyBook.
image
cover

Ирина Мироненко
Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии

Российская академия наук

Институт психологии


© ФГБУН «Институт психологии РАН», 2019


Введение

Психологическая наука на всем протяжении своей истории обращалась к проблеме человека – культурного индивида, личности, – у которого в силу его причастности к культуре уже «нет „природы“ – простого или однородного бытия. Он причудливая смесь бытия и небытия; его место – между этими двумя полюсами» (Кассирер, 1988, с. 20). Проблема соотношения в личности общечеловеческого и универсального (иными словами, видового, природного), с одной стороны, и культурно обусловленного – с другой, раньше казавшаяся отвлеченно-философской, сегодня становится краеугольным камнем психологической практики, и постановка ее диктуется реальностью жизни людей в мультикультурном мире.

В определенном смысле биосоциальную проблему можно считать порождающей по отношению к нашей науке. Представляется неслучайным, что выделению психологии в отдельную область научного знания в конце XIX в. предшествовало возникновение нового типа отношений между индивидом и социумом. Ускорение исторического процесса к середине XIX в. достигло уровня, когда скорость радикальных изменений в культуре стала соразмерной смене поколений, что породило проблему «отцов и детей». Дети не хотели больше следовать примеру родителей, так как к жизни в их мире опыт родителей был уже непосредственно неприменим. Культура, устройство общества, впервые предстала как нечто подверженное переменам, временное и условное, и стал возможным сам вопрос об отношении личности, «социального индивида» как относительно самостоятельного деятеля к этим переменам, к социуму, сложилось представление о личности как о субъекте и объекте культурно-исторического процесса. Возникла проблема соотношения в человеческой сущности природного (общечеловеческого) и социального (культурно обусловленного).

Однако до Первой мировой войны еще доминировало представление о том, что социум, культура, является чем-то хотя и изменяющимся исторически, но несомненно более стабильным, чем индивидуальная психика. Дюркгейм доказывал, что именно социум (культура) является носителем той системы понятий, усвоение которой индивидом только и придает его изменчивой психической жизни характер устойчивого человеческого разума. Обосновывая зависимость психической организации человека от социума, Э. Дюркгейм доказывал, что в основе всех категорий, которыми оперирует человеческое мышление, лежит единая общественная практика, объединяющая всех членов какой-либо социальной общности: «Если бы в один и тот же период истории люди не имели однородных понятий о времени, пространстве, причине, числе и т. д., всякое согласие между отдельными умами сделалось бы невозможным, а следовательно, стала бы невозможной и всякая совместная жизнь. В силу этого общество не может упразднить категорий, заменив их частными и произвольными мнениями, не упразднивши самого себя <…>. Если же какой-нибудь ум открыто нарушает общие нормы мысли, общество перестает считать его нормальным человеческим умом и обращается с ним как с субъектом патологическим» (цит. по: История психологии, 1992, с. 279–280). Категории, которыми оперирует человеческое мышление, Дюркгейм называет «ценными орудиями мысли, терпеливо созданными в течение веков общественными группами, вложившими в них лучшую часть своего умственного капитала. В них как бы резюмирована каждая часть человеческой истории» (цит. по: История психологии, 1992, с. 282).

Проблема культурных различий, встречи человека с чуждой ему культурной реальностью, все еще представлялась возможной лишь в контексте рассмотрения экзотических стран и отдаленных от западной цивилизации народов.

Первая мировая война перевернула привычный европейцам мир. Социальные потрясения и антагонистические противоречия, охватившие мир после ее начала, открыли новые проблемы личности. Отношения индивида и социума изменились. Смена биологических поколений уже не успевала за радикальными изменениями в культуре. Впервые в своей истории человек оказался перед необходимостью жить в ситуации, когда радикально меняются принятые в обществе понятия о добре и зле, справедливости, понятия о том, как следует поступать в той или иной ситуации и как следует относиться к тем или иным явлениям. Впервые в истории науки возникло новое понимание отношения психического к социально-культурному как отношения относительно стабильного индивида к изменяющемуся миру. Проблема соотношения природного и культурно-обусловленного в человеческой психике, обрела новое измерение. Значимость этих вопросов в общественной жизни была столь велика, что проблема противоречивых отношений индивида и культуры, общества стала «нервом» психологических исследований и теорий ХХ в. как для теоретических школ, так и для практической психологии (Мироненко, 2005, 2015). Явно или неявно, психологические теории и конкретно психологические исследования исходят из определенной философской концепции, версии человека, подтверждают или опровергают какие-то представления о сущности человека и его предназначении.

Психологические теории ХХ в. обращены к анализу бытия человека в изменяющемся мире. Однако они все еще основаны на вере в то, что в изменяющемся мире человек остается самим собой. XXI в. породил проблемы утраты человеком как социальным индивидом определенности своей социокультурной идентичности, своей самости.

Сегодня все еще говорят, что мы живем в эпоху перемен. Однако представляется, что слово «перемена» уже не отражает сущность происходящего. «Перемена» предполагает переход из одного относительно устойчивого состояния в другое. Между тем мир современного человека все больше превращается в непрерывный поток изменений, так что «при описании современности через призму разных методологических оптик мы все чаще отмечаем такие ее свойства, как полифоничность, релятивистскую природу, ускорение изменений, мобильность, текучесть, разнообразие, сложность, гетерогенность, нелинейность, многомерность и неопределенность» (Асмолов, 2015, с. 13). Бытие человека приобрело совершенно новый характер, что не может не повлечь за собой изменения самого субъекта. В глобальном мире человек существует уже не в контексте, рамках и координатах какой-либо определенной культуры – личность расслаивается и множится в многомерном и многополюсном культурном пространстве, на пересечении культурных контекстов – в ситуации, когда нужно непрерывно и по-новому определяться с ответами на вопросы: во что я верю? каким нормам следую? кто я?

Психологические теории ХХ в. обращены к анализу существования человека в мире, к анализу проявляемых им свойств. Вопрос о его сущности не ставился, в рамках относительно изолированного развития школ он считался имплицитно ясным в каждом отдельном дискурсе. Происходящая сегодня интеграция мирового психологического знания в структуре глобальной психологической науки высвечивает то, что сущее, существование которого описывают разные теории, совсем не обязательно одно и то же. Сегодня основные вопросы, на которые должна ответить психология: что есть это сущее?что есть человек? – Проблема личности как антропологическая проблема становится главной для современного этапа развития мировой психологии. Вопрос не является абсолютно новым, еще Сократ вопрошал: «Кто я?». На стене храма Аполлона в Дельфах была надпись: «Познай самого себя». Так или иначе все философские и религиозные системы предлагают свои ответы, но сейчас этот вопрос имеет уже не отвлеченно-философское значение, но жизненно важен для человечества. С 11 сентября 2001 г. он носится в воздухе современного мира.

Представляется, что радикальные изменения не только человеческого бытия, но и сущности, происшедшие в сфере действия культурного фактора за последние десятилетия, остаются недооцененными в психологическом дискурсе. В профессиональном сообществе социологов активно обсуждается предположение о несоответствии предлагаемой теориями ХХ в. научной картины мира современной реальности, игнорирование или недооценка радикальности изменений, произошедших в социуме за последние десятилетия: «В современных условиях перед социологом стоит задача не выявить, по каким законам общество существует и развивается, но признать, что общества в его прежнем понимании больше не существует» (Castro, Lafuente, 2007, р. 185). В дискуссиях психологов редко поднимаются вопросы утраты соответствия теоретических моделей человека современной действительности. Причина этого в том, что в нашем профессиональном сообществе осознанно или имплицитно все еще доминирует установка на исследование «вечной» природы человека, вера в то, что существуют некие постоянные общечеловеческие качества и что эти качества лишь поверхностно изменяются в зависимости от внешних (в том числе, социальных) факторов. Сегодня этот постулат необходимо подвергнуть сомнению. Не настала ли пора вслед за социологами понять, что сущность человека за последние десятилетия претерпела столь же радикальные изменения, сколь и социум, в котором он существует, и отказаться от устоявшихся теоретических схем, не соответствующих современной реальности?

Как известно, мейнстрим современной мировой психологической науки развивался на базе исследований человека, принадлежащего к современной западной культуре ХХ в., воспитанного в ней. Его психологическим характеристикам присваивался статус универсальных, общечеловеческих. Сегодня становится очевидным то, что теории западно-центрической традиции, доминировавшие в ХХ в., не являются универсальными, а отражают лишь частный случай, поскольку созданы в контексте одной отдельно взятой культуры людьми этой культуры и имеют отношение к людям этой культуры, составляющим не самую многочисленную общность на планете (Berry, 2013; Kim et al., 2006; Marsella, 2012; Yang, 2000). Их применимость и адекватность в контексте других культур подвергается сомнению.

Происходящая интеграция психологического знания выявляет, что теоретические модели человека, имплицитно заложенные в теориях различных школ, существенно различаются. Это заставляет задаться вопросом: как соотносятся эти теоретические модели? Дополняют они друг друга или, может быть, взаимно исключают? Без обращения к этому вопросу невозможен диалог теорий в сети глобальной науки. В свете этого особую важность приобретает такое качество теорий, как заложенный в них потенциал неоднозначности, вариативности и изменчивости результирующих прогнозов, иными словами, их диалектический характер.

Важнейшей особенностью и задачей современного развития психологического знания является становление нового типа функционирования мировой науки – глобальной науки, которая с необходимостью возникает в условиях глобального мира. Эта наука является глобальной как по своему объекту, так и по субъекту порождения научного знания (Berry, 2013; Marsella, 2012; Sorokin, 2016; Vessuri, 2015). Современное развитие культуры и цивилизации определяет происходящий переход от моноцентрической структуры психологической науки с доминированием западного мейнстрима, какой была психология второй половины ХХ в., к структуре полицентрической (Danziger, 1994; Marsella, 2012). Становление глобальной психологической науки создает новые вызовы и открывает новые перспективы для развития психологических школ и направлений как в сфере психологической практики, так и в отношении академической науки.

В условиях становления глобальной науки интеграция психологического знания предъявляет особые требования к «локальным» традициям и школам, не входящим сегодня в сложившийся западно-центрический мейнстрим психологии, и требует от них особых усилий. Прежде всего, необходимым условием интеграции является работа, направленная на преодоление языковых барьеров (как в части языка в целом, так и в отношении используемой понятийной системы) и на вхождение в проблемный контекст глобальной науки.

Для российской психологии языковая проблема представляет большую трудность. Она предстает как проблема перевода понятийной системы нашей научной школы, понятийной системы, максимально сложной и изощренной, над которой целенаправленно работали лучшие умы советской психологии, в понятийную систему мейнстрима (Мироненко, 2012а, б, 2015; Mironenko, 2013а, б, 2014). Нужно объяснить западным коллегам суть наших теорий понятно и на их профессиональном языке. Языковая проблема существует, ее решение требует существенных усилий от нашего профессионального сообщества, но работать над ней необходимо для полноценной интеграции российской психологии в сеть глобальной науки.

...
6

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии», автора Ирины Мироненко. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Социальная психология», «Монографии». Произведение затрагивает такие темы, как «человек и общество», «глобализация». Книга «Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии» была написана в 2019 и издана в 2019 году. Приятного чтения!