– Нет, драться это не по мне. Мне родители всегда твердили, что любой конфликт можно разрешить мирно, если включать мозги. Да и руки мне надо беречь, я как папка хирургом хочу стать. Может, тоже в Африку поеду работать. Там, знаете, как интересно! Когда родители приезжают, у нас все соседи собираются, да еще с других улиц приходят. Папка на камеру много чего снимает, куда там каналу дискавери!

Где-то внизу послышался звук свистка. Пора было идти обедать.

Слева от спального корпуса, в тени огромных лип расположился навес, под ним в два ряда сколоченные из досок столы, накрытые клеенкой в мелкий цветочек, вдоль столов – скамьи. В торце каждого стола стояли вожатые, перед ними кастрюли и стопка металлических тарелок. На столах в пол-литровых банках ложки, рядом на подносах нарезанный крупными кусками ржаной хлеб.

Когда все расселись, вожатые стали ловко разливать борщ по тарелкам и передавать их вдоль стола. Весь процесс занял не более двух минут. Также быстро пошли по кругу тарелки с макаронами и сосиской. Потом вожатые заполнили стаканы компотом и сели сами поесть. Никто особенно не разговаривал, как это бывает, когда за столом собираются малознакомые люди. Только девчонки хихикали, поглядывая на вожатых и делая вид, что совсем не хотят есть.

Когда с обедом было покончено, встал старший воспитатель.

– Сегодня дежурит первый отряд, – объявил он. – Зоя, назначь дежурных по кухне, пятерых отправь к кастелянше Нине Игнатьевне за бельем. Всем остальным застелить койки, уложить вещи в тумбочки, у кого есть ценные вещи или деньги, сдать мне, я положу в сейф. Сегодня вечер знакомства, будет дискотека. Ужин в семь. Не опаздывать, а то голодными спать ляжете. Отбой в десять, подъем завтра в шесть.

По рядам прошел недовольный гул.

– Ни фига себе, в шесть! Чего в такую рань! Здесь не армия!

– Верно, не армия, – Петр был спокоен. – Но и не пионерский лагерь. Здесь особые условия, особые требования. Думаю, быстро привыкнете, а кто тормозить будет, тому поможем.

В его голосе не было угрозы, но ребята поняли, что спорить с Петром Алексеевичем бесполезно.

Следующие два часа у ребят прошли в суете обустройства. Дизель с друзьями обошли весь лагерь, убедились, что выйти за периметр лагеря невозможно. Клим рассказал Греку о своих подозрениях по поводу того, что автобус кружил по лесу, создавая у пассажиров впечатление, что они уехали далеко от города, а на самом деле до города было не более тридцати километров.

– Но ведь мы не собираемся отсюда бежать, так, пацаны? – оглядел всех Грек. – Как говорят англичане, если жизнь преподнесла тебе лимон, сделай из него лимонад. И если мы здесь оказались, то надо интересно прожить этот месяц, чтобы было что вспомнить потом. Лично я собираюсь продолжить тренировки, а вы чем будете заниматься?

Друзья не смогли ответить. Да и что тут отвечать: будет день, будут и занятия.

– Меня обещали с учета снять, если буду вести себя хорошо, – вспомнил Клим. – И матери я обещал.

– А я в какой-нибудь кружок запишусь или в секцию, – поделился Ярик. – Тут, я слышал, можно на рыбалку ходить. Я это дело люблю. Мы со средним братом всегда на рыбалку ходили, пока он…

Ярик замолчал.

– Если начал, договаривай, – упрекнул парня Дизель. – Мы же решили, что у нас все будет общее, что мы друг за друга стоять будем. Какие между нами тайны?

Остальные молча поддержали товарища.

Сев в тени раскидистой липы, ребята слушали, как Ярик стал правонарушителем.

У парня не было родителей. Вернее они были, но давно. Когда Ярику исполнилось восемь лет, его отец попал в тюрьму за разбойное нападение. Мать после этого запила, а через год пропала в неизвестном направлении. Остался он с братьями. Старший Игорь к тому времени окончил школу и поступил в автомобильный техникум. Средний Вадим после девятого класса пошел учиться на электрика. Уехав через три года на практику, он почти не общался с братьями, а они не знали, где он и что с ним. Потом Вадим вернулся, но чувствовалось, что вольная жизнь пришлась ему по душе. У него появились друзья, с которыми он тусовался за гаражами, размалеванные девицы, пьющие пиво прямо из бутылок. Часто Вадим не приходил ночевать домой. Однажды Игорь обнаружил пропажу денег из комода. Разразился скандал, и старший предупредил среднего брата, что выгонит из дома, если так будет продолжаться и дальше.

Игорь, конечно, был прав, но Ярик обожал среднего брата, во всем старался быть на него похожим. Ему нравилось, как Вадим играет во дворе на гитаре, и все вокруг девчонки смотрели только на него. Зимой Вадим рассекал на коньках хоккейную коробку, прицельно штурмуя ворота соперника, летом ему не было равных на рыбалке. С Вадимом было весело, он не спрашивал, как Ярик учится, не заставлял его чистить ботинки и мыть уши.

А потом в их жизни появилась Катя. Первым с ней познакомился Игорь, и даже пару раз они сходили с ней в кафе. Но потом Катя переметнулась к Вадиму, который всячески доказывал ей, что её выбор правильный. Он дарил девушке цветы, конфеты в красивых коробках, всякие блестящие украшения, водил её по барам. Откуда он брал на все деньги, братья не интересовались, тем более что Вадим работал в поликлинике электриком.

Однажды ночью брат не пришел. Не пришел и через два дня, и через три. Игорь отправился в полицию, и там ему сообщили, что Вадима подозревают в подломе продуктового магазина возле хлебозавода и теперь его ищут.

Но Вадим сам пришел, только не в полицию, а домой. Он тихо пробрался в комнату Ярика, разбудил того и, проникновенно глядя в глаза, рассказал: ему понадобились деньги, чтобы купить кольцо для Кати, да не простое, а с бриллиантом.

– Понимаешь, братишка, она меня бросит, если я не докажу, что я мужик, – шептал он на ухо Ярику. – Сам знаешь, зарплату я Игорю отдаю, себе оставляю крохи. Как на них девушку развлечь?

– И что теперь будет? – замирая от страха, вопрошал младший.

– А теперь, братишка, я сяду в тюрьму, – со слезой в голосе ответил Вадим. – А моя Катя найдет себе другого. И не будет у тебя брата, который всегда тебя защищал.

Ярик, конечно, не помнил, когда это брат защищал его и от кого, но в ту минуту готов был отдать за него жизнь.

– Ты, братишка, можешь помочь мне…– Вадим еще ближе придвинулся к брату. – Скажи, что это ты подломил магазин. Тебе по малолетству ничего не будет, а меня могут посадить. Подумаешь, поругают немного. Брат брата должен выручать, так?

Потом Вадим долго втолковывал Ярику, что и как отвечать в полиции, сказал, где спрятал часть похищенного.

– Остальное, скажи, потерял, когда убегал с места происшествия, понял?

Ярик все так и сделал. Были бесконечные допросы, следователь убеждал его сказать правду, но Ярик упорно стоял на своем. В конце концов, Игорь выплатил за похищенное, а Ярика поставили на учет в инспекции по делам несовершеннолетних. Старший брат в ходе следствия сообразил, кто на самом деле виноват, но сделал вид, что все так, как есть. А через неделю он выгнал Вадима из дома, наказав не показываться ему на глаза. Когда ему позвонили насчет путевки в загородный лагерь, он, не раздумывая, согласился отправить туда младшего брата.

Послышался свисток физрука.

– Пойдем, посмотрим, что там, – предложил Дизель. – Скоро ужин, потом дискотека. Вы пойдете?

– Сходим, – ответил Грек. – А пока надо узнать, где можно тренироваться. Интересно, а физрук каким видом спорта занимался, а? Судя по торсу, тяжелой атлетикой.

– Спросить надо, – предложил Дизель.

– Вот и спроси.

– Ну, и спрошу. Подумаешь.

Дизель резво вскочил и пошел на звук свистка. Через минуту потянулись в ту же сторону и другие.

Первый день в лагере заканчивался. После ужина, как и обещал Петр, был вечер знакомств у костра, где по кругу ребята называли себя, говорили, чем увлекаются. В основном все были фанатами компьютерных игр, кто-то говорил о дворовом футболе, девчонки – о певцах и музыкальных группах.

Наши друзья объявили, что хотят заняться туризмом, а Грек спросил, нельзя ли использовать помост в центре лагеря для тренировок по каратэ. Послышался удивленный гул ребят, парочка оболтусов тут же вскочила и начала дергать ногами в разные стороны, пока один не свалился на траву под смех остальных.

Дорога и новые впечатления утомили ребят, и дискотека прошла вяло. Через час Петр выключил музыку, все отправились по комнатам. Но еще долго то там, то там слышались смешки, возня и пререкания, пока вожатые не прошли по комнатам, и шум стих.

Завтра начинались трудовые и спортивные будни: ранний подъем, часы работы и часы тренировок. Месяц пролетит быстро, рассуждали наши друзья, они вернутся в город, и жизнь потечет своим чередом.

Если бы они только знали…

Занятия

Солнце еще пряталось за вершины вековых деревьев, когда свисток поднял всех с постелей. Через десять минут новые обитатели лагеря гуськом трусили за физруком по лесной дорожке, вьющейся вдоль металлического забора. Замыкающим бежал Руслан, который крепкими шлепками подгонял нерасторопных или просто ленивых. Девчонки, ежась от сырости, хныкали и огрызались, когда Зоя, бегущая рядом с ними, убеждала не расслабляться, а то отставшего волк задерет.

– И нет тут никаких волков, – задыхаясь, парировала девчонка с густо накрашенными ресницами (видно, с вечера поленилась умыться), – вы просто пугаете.

– Еще чего, пугать, – у Зои от бега даже дыхание не сбилось. – Хочешь проверить, оставайся. Увидим твой рекорд по спринтерскому бегу.

– Это еще почему?

– Увидишь волка, включишь пятую скорость, – засмеялась Зоя. – Вот тебе и рекорд. Был тут у нас один смельчак. Хотел в кустах отсидеться, да только потом через забор перемахнул как олимпиец. Долго от страха зубами клацал – с волком встретился.

Девчонки подобрались, испуганно зыркали по сторонам, шарахались от каждого непонятного звука, каждого движения веток.

Грек и Клим легко справлялись с нагрузкой, им такие кроссы были не впервой, а вот Дизель едва успевал за друзьями. На вид он был здоровым, но рыхлым, и дома спорту предпочитал тихие занятия. Вот удивились дед и бабуля, когда им сказали, что их Санек бегал за тепловозом, пытаясь прокатиться на его крыше.

Саньке по душе была тихая деревенская жизнь. Он рано научился колоть дрова, топить печку, охотно помогал бабуле на огороде. Над ним посмеивались уличные мальчишки, когда он приводил на берег пруда своих сестричек и учил их плавать, доставал для них желтые кувшинки и даже плел из цветов венки.

Последнее увлечение Саньки было плетение корзин. Дед научил его выбирать упругие молодые ветки ивы, выкладывать дно, а потом вплетать ветки по кругу, чтобы через пару часов в руках красовалась корзинка. Правда, без ручки, так как ручка все никак не удавалась парню: то получится толстоватой, то слишком короткой, неудобной. Только недавно ручка получилась, и довольный дед подарил внуку специальный ножик для нарезки веток. Сейчас ножик лежал среди вещей, на самом дне сумки, ловко засунутый под корешок книжки Даррелла.

Ярик тоже не очень любил бегать. В школе, на физре, конечно, требовали результатов, но по собственному желанию он никогда бы не стал бегуном. То ли дело со спиннингом на берегу реки или озера посидеть, наблюдать, как рано утром рыба в воде играет, как камыш колышется и издает звуки, напоминающие чей-то шепот. Ярик в такие минуты представлял, как на тихий берег выберется русалка или водяной. Несколько раз он даже держал наготове телефон, чтобы, не теряя ни минуты, сфотографировать речных обитателей. Но до последнего времени в его телефоне были только снимки рыбин, которых он вытаскивал на хитрый крючок.

Пробежав, по подсчетам мальчишек, не менее пяти километров, вернулись в лагерь, где обессиленно свалились под деревьями, выравнивая дыхание и отдуваясь. Но на этом Василий Егорович не успокоился. Через три минуты, выстроившись в четыре шеренги, ребята выполняли комплекс упражнений, среди которых самыми трудными были отжимание и приседы «пистолетом». Многие от усталости валились на траву, и только вожатые, сам физрук и несколько тренированных ребят продолжали зарядку.

– Закончили!

Все облегченно вздохнули, радуясь, что утренняя зарядка позади. Но не тут-то было!

– Тому, кто не выполнил всех упражнений, присесть и гусиным шагом отправиться к корпусу. Не забудьте принять душ и заправить постели. Дежурство первого отряда продолжается. В семь тридцать завтрак. Сели!

Измученные ребята сели на корточки и, смешно переваливаясь, побрели гуськом к корпусу. Последним в этом смешном строю был Дизель, не дотянувший зарядку до конца. Друзья решили его поддержать и шли рядом. Через несколько шагов Дизель так запыхался, что чуть не ткнулся носом в землю, но Грек опустился рядом с ним на корточки, подставил плечо и буквально потащил на себе бедолагу.

Послышался свисток – мучения закончились. Дизель еле распрямил ноги, а Грек как ни в чем не бывало попрыгал на месте, размял мышцы и, сняв футболку, поспешил под ледяной душ. В лагере не было предусмотрено горячей воды. Только раз в неделю топилась баня, где можно было побаловать себя горячим паром и горячей водой. А на каждый день в распоряжении обитателей лагеря был холодный, можно сказать ледяной душ. Но как ни странно, никто не высказывал недовольства, только слышались взвизги девчонок да шлепки ладоней по голым телам.

После зарядки и холодного обливания ребята почувствовали прилив сил, слышался хохот и уверения, что уж завтра они гусиным шагом не пойдут.

– Посмотрим, – тихо произнес Грек, открывая дверь в комнату. Он один еще до кросса прибрал постель и теперь наблюдал, как с этим справлялись его друзья. Ловко получилось только у Ярика, а вот Клим и Дизель, как ни пытались ровно застелить одеяло и покрывало сверху, прямо поставить на угол подушку, не смогли этого сделать.

– Смотри, – Грек подошел к Климу.

Он быстро разобрал постель, потом раз – аккуратно сложил вдвое одеяло, положил и натянул углы, два – кинул покрывало и выровнял край, три – ударом кулака заставил подушку сложиться по диагонали и поставил в изголовье. Теперь постель Клима выглядела, как у него.

– Ну, а ты, что смотришь? – обратился Грек к Дизелю. – Давай, давай.

Дизель хотел обидеться, но решил, что оно того не стоит. Он как смог выправил сделанное, пообещав себе, что завтра заправит постель лучше.

За завтраком никаких разговоров не было, чувствовалось, что ребята проголодались. Все молча ели гречневую кашу с тушенкой, запивая сладким чаем. Кто-то даже попросил добавки.

Не успели отстучать ложки по дну металлических тарелок, как под навес зашла женщина. Она была в темном костюме, хотя день обещал быть жарким, в темной блузке и темных туфлях. У неё были совершенно белые волосы. Кто-то подумал бы, что она рано поседела, другие, что она обесцветилась, но взрослые в лагере знали: директор Тамара Георгиевна от рождения была беловолосой. Вернее альбиносом, человеком, у которого отсутствует красящее вещество меланин. У неё не только волосы, но и брови и ресницы были белесыми. И лицо было белым-белым, как мукой присыпанным. Поэтому Тамара Георгиевна одевалась всегда в темное. Светлая и цветная одежда смотрелась на ней нелепо.

– Здравствуйте, – тихо произнесла она. – Меня зовут Тамарой Георгиевной, я директор лагеря. Надеюсь, первое впечатление об этом месте (она обвела рукой пространство вокруг) у вас сложилось хорошее. Обещаю, по окончании смены вы оздоровитесь, закалитесь душой и телом, станете более тренированными, чем сейчас, и вам не будет здесь скучно. Но взамен я требую абсолютного подчинения нашим внутренним правилам, главное из которых гласит: за территорию лагеря без сопровождения взрослых ни ногой. Нарушивших дисциплину ждет суровое наказание…

– Какое? – послышался сдавленный возглас.

Тамара Георгиевна посмотрела внимательно на сидящих за столом, но ни на ком не задержала взгляда.

– Лучше вам этого не знать, – ровным голосом произнесла она. – Но поверьте, нарушитель пожалеет. А сегодня отряды живут по плану, готовятся к торжественному открытию лагеря. Расписание работы секций кружков найдете в корпусе.

На этом знакомство с директором закончилось. Ребята составили грязные тарелки и кружки на угловой стол рядом с мойкой и потянулись к корпусу, чтобы выбрать, чем они будут заниматься целый месяц. Как они поняли, безделье здесь не приветствуется.

Сказать, что все были довольны в сложившихся обстоятельствах, значит соврать. Многие уходили с завтрака, недовольно морщась или откровенно злясь. Они не привыкли к дисциплине, строгому распорядку, физическим нагрузкам. То ли дело часами сидеть у компьютера или на телефоне, бесцельно бродить с такими же, как они, по городским улицам, задирать прохожих, тайком пить пиво или энергетики. Пусть потом учителя и родители ругают, «ведут воспитательную работу», они уже почувствовали вкус вольной жизни, они почти взрослые и ни за что не станут ботанами.

Нынешней ночью в одной из комнат шла игра на деньги. Вот это жизнь, вот это драйв, хвастались подростки друг перед другом. Жаль, что потратить выигрыш негде, ни магазина рядом, ни захудалого киоска. Ну, это ничего, через месяц они вернутся в город и тогда гульнут на полную катушку.

А что же наши друзья? Вначале они хотели записаться в одну секцию, но потом раздумали, и каждый сам решал, где ему будет лучше. В случае с Греком все решилось быстро: он был единственным каратистом и попросил два часа утром и час вечером для тренировок на помосте. Клим, узнав, что их Василий Егорович в прошлом не тяжелоатлет, а стрелок из лука, записался к нему в секцию и теперь ждал первой тренировки. Продумав почти час, Ярик отправился к Руслану, который сколачивал группу туристов.

– Там в расписании однодневные походы и трехдневный, – рассказал он друзьям после собрания туристов. – Установка палаток, разведение костра без спичек, переход рек через брод и по стволу дерева, даже готовка на костре, ну и еще что-то, я не запомнил. Нормально, да?

– Вполне, – ответил Грек. – А ты определился? – он посмотрел в сторону Дизеля.

Тот грустно сидел на скамейке под деревом и все никак не мог решить, каким делом ему заняться.

– Может, вышивкой займешься у Нины Игнатьевны? – ухмыльнулся Ярик. – Тебе потом пригодится, когда к сеструхам вернешься!

– Да пошел ты, – отмахнулся Дизель. – Я же не виноват, что не спортивный. Вот был бы кружок типа технического творчества, вот это по мне. Ну, или на крайний случай биологический, там кролики, птички всякие. Не знаете, есть такое?

– В расписании нет, но можно спросить,– посоветовал Клим. – Давай сейчас сходим к Петру и спросим. Кстати, есть еще кружок музыки и пения, не хочешь?

– Не-а, – заулыбался Дизель, – мне медведь на ухо наступил. Если я запою, вы убежите через секунду.

– А ну попробуй! – ребята захохотали.

Так до вечера Дизель ничего про себя не решил. Он слонялся по лагерю, заглядывал в раскрытые двери хозяйственных построек, побывал на тренировке волейболистов под руководством Олега, послушал песни про горы и перевалы под гитару Руслана и сам не заметил, как оказался под окнами кабинета директора. Здесь была разбита клумба и стояла выкрашенная в разные цвета скамья. Дизель сел, подставил лицо солнцу, зажмурил глаза и в который раз за два дня подумал о бабуле, деде, сестренках.

– Как вы там без меня справляетесь?– проговорил он вслух.