– Да… кстати… Вей Ши, – певуче и задумчиво пробормотал тигр. – Покажись! – рыкнул он так, что принцесса подпрыгнула от неожиданности. Туман вокруг пошел волнами.

Каролина, открыв рот – Ангелина бы строго напомнила о манерах, – наблюдала, как из уплотнившегося тумана шагает к ним второй тигр. Башка его была задрана так горделиво, что, казалось, еще немного – и он затылком коснётся спины.

– Здравствуй, дед, – прорычал новоприбывший и низко-низко поклонился собеседнику Каролины. Да так и застыл.

– Явился! – ничуть не удивившись, проговорила принцесса с упреком. – Ты почему меня бросил?

Вей Ши угрюмо покосился на нее, но ничего не ответил. Он все еще стоял, склонившись.

– И мне любопытно послушать, – проговорил большой тигр. Небрежно, но у Каролинки почему-то заледенели руки.

– Ой, так вы, выходит, его дедушка? – наконец сообразила она. – Извините, пожалуйста, что я к вам неподобающе обращалась! Я не думала, что вы старый!

Тигр улыбался с умилением.

– Не переживай, дитя. Это было довольно свежо. Вей Ши, встань. Я приказываю тебе говорить.

– Ты ведь все уже посмотрел, – ровно ответил младший тигр, поднимаясь. – Что ты хочешь узнать?

– То, что ты хочешь мне сказать.

Каролина увлеченно вертела головой, пытаясь не упустить ни слова.

– Позволь мне остаться, дед! – вдруг с жаром заговорил Вей. – Отца ты, конечно, оставишь в Пьентане, но я ведь тоже Ши! Вдвоем мы сможем изменить это, – он качнул головой в сторону тела старика, окруженного отбивающимися солдатами.

– Ты улетишь обратно с Владыкой Четерии. – Старый тигр ответил мягко, но Вей Ши сжался и переступил лапами.

– Прошу, – сказал он глухо, отрывисто и яростно. – Я прошу тебя. Ты знаешь, какова моя кровь. Битвы отзываются во мне так же, как гармония Разума. Я не могу сидеть в Тафии и знать, что приближается момент, когда тебя убьют.

Каролина нахмурилась. Последние слова она не поняла.

– Я не буду рисковать тобой, Вей Ши. Ты останешься в Тафии.

– А если я ослушаюсь тебя? – тяжело проговорил Вей. – Я воин, дед, а не дева, которую нужно прятать!

Он нервно бродил туда-сюда, рыкая и дергая башкой. Встреченные бойцы расплывались туманом, натыкаясь на него, а Каролина недоверчиво следила за ним – знакомый ей Вей был скучным и равнодушным.

– Не ослушаешься, внук. – Старый тигр непреклонно сложил лапы. – Ты разумен и понимаешь свою ценность. Я не стану накладывать запретов, раз ты научился снимать их…

Вей остановился.

– Я не научился. Это вышло неосознанно. И ты видишь, к чему привело. – Он повел башкой в сторону Каролины.

– Я вас не понимаю. – Принцесса сердито приложила ладонь ко лбу. – Вы меня совсем запутали! Оба!

– Ничего страшного, – буркнул Вей Ши. – Ты все равно все забудешь.

– А если я не хочу? – упрямо парировала младшая Рудлог, но на нее опять перестали обращать внимание.

– В следующий раз снятие запретов выйдет осознанно, – улыбнулся внуку старый тигр. – Ты стал гораздо мощнее, Вей, драгоценный мальчик мой.

Вей Ши кинул недоверчивый взгляд на деда.

– Ты не сердишься?

– Я горд, – ответил тот, торжественно выпрямляясь. – Горд, Вей Ши. Тем, что ты познал транс; тем, что твой цветок набрал силу. Все же Мастер клинков – великий учитель. Куда больше меня. Он увидел и понял то, что не сумел понять я, и исправляет то, что упустил я.

– И все же ты отрекаешься от меня, – глухо сказал Вей Ши.

– Никогда, – со слабой улыбкой покачал головой старый тигр. Шагнул-переместился к внуку, обхватил его лапами – и тот замер. – Никогда, мой мальчик, – говорил старик, обнимая его. – Моя любовь к тебе так велика, что я каждую минуту готов был простить тебе всё. Но иногда нужно поступать вопреки желаниям сердца. Третий раз говорю тебе: ты вернешься с Мастером и будешь служить ему.

– Если бы ты знал, где я сейчас, – пробормотал Вей, не поднимая глаз. – Ты бы стыдился меня.

– Я знаю, Вей, – мягко сказал старый тигр. – И отец знает. Мы не стыдимся. Тебе еще многому нужно научиться, но ты удивляешь нас и будишь в нас радость. – Он отступил обратно к Каролине, погладил ее по плечу. Голос его стал тверже. – Ты услышал мой приказ, Вей Ши?

– Да, дед, – проговорил Вей тяжело, склоняя голову к земле.

– И еще. Я завяжу на тебя эту девочку, пока она не научится управлять даром. Я бы завязал ее на себя, но в открывшихся обстоятельствах это неразумно. На всякий случай ей нужна страховка. Если она снова бесконтрольно нырнет в видения, ты вытащишь ее.

– Завяжете? – полюбопытствовала Каролина, уже уставшая от этих разговоров.

– Это до ее совершеннолетия? – угрюмо одновременно уточнил Вей Ши.

– Может, и дальше, – улыбнулся старый тигр. – Ты же понимаешь, что мы не можем потерять тамиянь. Юнлинь не вечна, а я хочу, чтобы при необходимости тебе было у кого узнать ответы.

Вей некоторое время смотрел на деда с изумлением, и младшая Рудлог подумала, что у него ужасно глупый вид.

– Нет, – сказал он наконец. – Ты же не имеешь в виду… Ты знаешь, какая она шумная? Беспокойная? Да я свихнусь! Тем более – куда нам еще красной крови, дед?

– Вей, что за речь? Что за выражения в присутствии юной Рудлог? – укорил его старый тигр.

– Я недавно догадался, – пробурчал Вей Ши. – Не успел привыкнуть. Но она же все равно не вспомнит.

– Назло тебе вспомню, – пообещала Каролина сердито. – Хватит говорить, будто меня тут нет!

Вей Ши тяжело посмотрел на нее и перевел выразительный взгляд на деда. Тот улыбался.

– Я поговорю с ее сестрой и отцом, – сказал старый тигр. – Она останется здесь и пройдет подобающее обучение. Но мы не сможем заставить ее, Вей. Красная кровь не терпит давления, тебе ли не знать. Тебе придется убедить ее.

– В чем убедить? В чем? Где я останусь? – жалобно спросила Каролина. Ей вдруг стало куда страшнее, чем при всех видениях. И огромный тигр показался не таким уж добрым.

– Я поищу другой путь, – твердо ответил наследник.

– И упустишь время. Я свое слово сказал, внук. Ты сделаешь, как я решил.

И Вей Ши, поколебавшись, склонил голову второй раз.

Дед его повернулся к хмурой и настороженной принцессе.

– Не бойся, дитя, – сказал он мягко. – Клянусь, что никакого принуждения не задумываю и не будет его. Клянусь, что не причиню тебе вреда. Тебе нечего опасаться. Клянусь даже несмотря на то, что ты не вспомнишь этого. А теперь давай сделаем то, чему тебя должен был научить Вей Ши. Сосредоточься на ментальной точке, – он ткнул ее когтем в центр лба, – и закрой глаза.

– Я хочу все помнить! – жалобно проговорила Каролина, умоляюще глядя на собеседника. Тот покачал головой, проводив взглядом упавшего им под ноги солдата.

– Это не моя прихоть и не попытка что-то скрыть, дитя. Такова твоя суть. Твой мозг поглощает во время видений такой объем информации, что способность забывать – это способ не сойти с ума. А теперь сосредоточься. Я могу вывести тебя и без твоего участия, но, если ты сделаешь это сама, в следующий раз получится куда проще, даже при условии, что ты не будешь этого помнить.

Принцесса, вздохнув и бросив хмурый взгляд на полосатого Вея (тот сидел, задрав голову и всей фигурой показывая безразличие), закрыла глаза.

– Хорошо, – вкрадчиво и тихо говорил тигр, – вдохни глубоко и выдохни. Пауза. Вдохни… и выдохни. Расслабься, отстранись от звуков боя. А теперь представь, что в центре лба у тебя против часовой стрелки крутится спираль. Последи за ней. Выход из транса очень прост, но чем глубже ты ушла, тем дольше надо подниматься по спирали. И наоборот, если хочешь погрузиться, надо спускаться по спирали… хотя этому я научу тебя потом. Представила?

– Угу, – откликнулась Каролина, которой очень хотелось открыть глаза.

– А теперь ощути, что у тебя под правой рукой. Пошевели пальцами.

«Там же ничего нет!» – хотела возмутиться младшая Рудлог, послушно перебирая пальцами, когда вдруг почувствовала под ними гладкое прохладное дерево и немного жесткой ткани… Пахло чем-то восхитительно-нежным… мозг вдруг перестроился, да так резко, что закружилась голова, и Каролина словно с высоты рухнула в плотное безмолвие, которое укрыло ее с головой, уводя в сон.

– …Неужели нет никакой альтернативы? – услышала она сдержанный голос Ангелины. – Я не представляю, как смогу оставить ее здесь. Даже с отцом. Фактически это заключение на несколько лет.

– Не меньше шести, – мягко ответил ей кто-то мелодичным голосом. Говорили на рудложском. – Юная тамиянь сейчас на грани реального и нереального, сознание ее нестабильно и не умеет еще защищаться от ментальных всплесков. Каждое новое погружение будет серьезнее и глубже предыдущего. И однажды ты просто не успеешь привезти твою сестру сюда. Она сгорит раньше.

Каролина, понимая, что говорят о ней, попыталась открыть глаза. Но веки были словно налиты свинцом, и губы не слушались. Попыталась дернуться, пошевелиться – тело закололо электричеством. Не больно, очень приятно – и тут принцесса вспомнила, как похоже покалывало кожу у ворот обители Триединого, как затем все начало расплываться в глазах, а руки – трястись так, что невозможно было удержать кисть. Как она испугалась и попыталась позвать на помощь, но не смогла открыть рот… и последнее, что запомнилось, – ярко-синий мазок на наброске, идущий вниз.

– Я понимаю, – ровно проговорила сестра. – Пресветлый император, вы говорили, что можете сделать ментальную привязку. Разве она не поможет?

– Привязка делается на случай экстремальной ситуации, Владычица. Мой внук, безусловно, обучен и способен вывести заплутавшего в видениях, я доверяю ему, как себе, но это все равно риск. Если с ним что-то случится, твоя сестра сгорит. Согласна ли ты так рисковать?

Каролина замерла, мысленно умоляя Ани не оставлять ее здесь, не соглашаться на уговоры. Но сестра промолчала.

– На территории дворца она никогда не уйдет глубоко, здесь всегда ровный фон, – продолжал мелодично увещевать тот же голос. – Вей Ши нужен лишь на случай форс-мажора – вдруг принцесса по какой-то причине окажется вне дворцовых стен. Я и мой сын обучим ее управлять видениями и без надобности не погружаться в них. Помимо этого она будет общаться с Юнлинь, моей племянницей, которая давно уже обрела дар и сможет поделиться опытом. К юной Каролине будут относиться со всем почтением, достойным ее положения. Ее будут учить лучшие учителя, и ни в чем она не будет знать нужды. Конечно, на посещения родных никакого запрета не будет. Пребывание на территории дворца на протяжении стольких лет необходимо, но ведь здесь можно каждый день находить что-то новое. Кстати, юная Рудлог уже очнулась. Не открывай пока глаз, дитя…

Каролина испуганно – оттого, что ее раскрыли, – распахнула глаза, и по ним резануло светом. Она, застонав, сквозь слезы попыталась проморгаться.

– Каролина? – тревожно позвал отец.

– Папа! – обрадовалась она, поворачиваясь к нему и щурясь – вместо отца виднелись цветные пятна. Во рту было ужасно сухо, глаза болели, голос был сиплый, и горло болело тоже. – Где мы? Что происходит? Я не хочу нигде оставаться!

– Закрой глаза, дитя, – настаивал певучий тонкий голос, и Каролина, смаргивая слезы, все же зажмурилась. Все равно она не могла ничего разглядеть. – Полежи, приди в себя. Слишком долго ты там пробыла, сразу отойти не получится.

Каролина с закрытыми глазами прижалась к отцу, и тот приобнял ее культей. С другой стороны присела Ангелина – ее рука погладила Каролинку по голове, губы ласково поцеловали в висок.

– Как ты, малышка? – спросила она тихо.

Каролина печально вздохнула. Она любила, когда ее жалеют.

– Сейчас нам накроют стол в Вишневой пагоде, – звучал все тот же певучий голос, – после транса необходимо выпить горячего чая и съесть сладкого. Там и договорим, а юная Каролина пока придет в себя. Ей тоже стоит послушать.

Принцесса, прижимаясь к отцу, все же пыталась открыть глаза и рассмотреть помещение, пока зрение адаптировалось к свету. В сторону окон смотреть было еще больно, поэтому она разглядывала стены – светлые, с прекрасными миниатюрами. Увидела рядом с Ангелиной Нории – он сочувственно улыбался, склонив голову набок. Каролина, улыбнувшись в ответ, повернулась дальше – взгляд остановился на небрежно развалившемся на боку Четери, который, подпирая голову ладонью, подмигнул так, что она едва не захихикала. А в углу у дверей сидел на коленях Вей Ши в своей бедной одежде, босой, и спина его была напряженно-прямой. Они встретились взглядами, и принцесса от изумления закашлялась.

– А ты что тут делаешь? – спросила она сипло.

Вей не ответил, и она отвернулась. Не ругать же его сейчас за невежливость.

– Мы в Йеллоувине, – тихо объяснил ей Святослав Федорович. – Не бойся, дочка, просто у тебя активизировался прорицательский дар, и пришлось лететь сюда раньше времени… Его императорское величество вывел тебя из транса… а его высочество Вей Ши помог доставить тебя сюда.

Она, щурясь, посмотрела на каменное лицо сидящего в углу Вея.

– Его высочество? – спросила она, смаргивая вновь набежавшие слезы. Почему-то стало так горько и обидно, будто ее кто-то из сестер обманул. – Какой же он принц? – с недоумением проговорила принцесса. – Он грубый и невоспитанный. И еще метлой двор убирает! Разве принцы так могут?

– И тем не менее… – проговорил Святослав Федорович терпеливо.

– Каролина, – строго вмешалась Ани, – вспомни, как мы жили в Орешнике. Разве я не подметала двор и не занималась грязной работой?

– Но ведь нам некуда было деваться! – попыталась возразить Каролина.

– Это дело дома Ши, – твердо остановила ее старшая сестра. – И ты сейчас повела себя невежливо.

Принцесса пристыженно опустила голову и, заметив, что косы ее совсем растрепались, вздохнула, пригладила темные волосы и повернулась к величественному, тонкому и невозмутимому императору Йеллоувиня, который был одет в шелковые одежды и сидел на полу на циновке, изящно сплетя пальцы рук на животе.

– Спасибо, что помогли мне, ваше императорское величество. Простите, что оскорбила вашего внука, – сказала она грустно.

– Насколько я знаю, и он однажды повел себя неправильно по отношению к тебе, – вполне благожелательно и певуче отклинулся император. Вот кто говорил с Ангелиной о ней. Голос у него был удивительный, мягкий, музыкальный, и удовольствием было слушать его, несмотря на то что он озвучивал ранее.

«Не однажды», – сердито подумала Каролина, хотя давно не держала на Вея зла.

– Мы обсудили его проступок с твоей сестрой, – продолжил Хань Ши, – и она согласилась принять извинения нашего дома за эту прискорбную случайность. Но сейчас главное не это. Тебе ведь лучше, дитя?

– Да, спасибо, ваше императорское величество. – Каролина постаралась вежливо встать, но голова снова закружилась, и принцесса заморгала, растерявшись. Святослав Федорович аккуратно поддержал ее, а она в это время сосредоточилась на маленьких ярко-синих пташках, что были вышиты на светло-розовой глади императорских одежд, пока все не перестало расплываться перед глазами. Мысли в голове никак не желали формулироваться.

– Очень красивая вышивка, – наконец жалобно выговорила она то, что сумела.

– Мне тоже нравится твое платье, – откликнулся император с таким серьезным лицом, будто обсуждать одежду было самым естественным на свете делом. Поднявшись с легкостью, удивительной для пожилого человека, он плавно приблизился к ней. Каролина задрала голову и поразилась, какими красивыми стали его темные глаза – как текучий переливающийся янтарь. А Хань Ши положил палец ей на лоб, прислушался – и удовлетворенно улыбнулся. В голове у младшей Рудлог словно перышком пощекотало.

– Все хорошо, – сказал он, отходя к окну. Немного утомленно приложил руку к виску – в углу беспокойно шевельнулся Вей Ши, но император едва заметно качнул головой, рассеянно глядя на парк. – Полчаса, и твоя слабость уйдет. Вита перестала сгорать. – Он снова опустился на циновку, стройный и величественный, и Каролина с восторгом наблюдала за ним, обещая себе, что обязательно нарисует и эту чуть отклоненную назад высокую фигуру, и безмятежное лицо, полное внутренней силы. Затем, спохватившись, развернулась к снова закаменевшему Вею.

– Простите и вы меня, ваше высочество, – повторила она сокрушенно-примирительно и, пока никто не видит, показала ему язык.

Его высочество едва заметно поднял глаза к небу и выдохнул. А Каролине стало весело и даже не так страшно.