Из городских сословий, выделялось купечество, по численности приближающиеся к дворянам, и мещане – московские и иногородние. «Ядро коренного московского народонаселения составляет купечество. Девять десятых этого многочисленного сословия носят православную, от предков завещанную бороду, длиннополый сюртук синего сукна и ботфорты с кисточкою, скрывающие в себе оконечности плисовых или суконных брюк; одна десятая позволяет себе брить бороду и, по одежде, по образу жизни, вообще во внешности, походит на разночинцев и даже дворян средней руки… В Москве повсюду встречаете вы купцов, и все показывает вам, что Москва по преимуществу город купеческого сословия… Базисом этому многочисленному сословию в Москве служит еще многочисленнейшее сословие: это – мещанство, которое создало себе какой-то особенный костюм из национального русского и из басурманского немецкого, где неизбежно красуются зеленые перчатки, пуховая шляпа или картуз…», – вспоминает Виссарион Григорьевич Белинский.

Самая большая сословная группа – это дворовые, не приписанные к домам (76 866, или 27,9 % населения), затем шли крестьяне помещичьи (41 153, или 1.4,9 %) и крестьяне казенные (37 523, или 13,6 %). В эти группы входило 155 542 человека, или 56,4 % всего населения. Её составляли крепостные помещиков или казны, отпущенные за вносимый ежегодно оброк на вольнонаемные работы или на занятие торговлей в городе. Некоторые из них работали по вольному найму на мануфактурах, другие были продавцами в лавках купцов и мещан, некоторые занимались ремеслами.

Старое здание Университета. Фототипия «Шерер, Набгольц и К°». 1895 г.

Еще одна, выделяющаяся своей численностью, группа – нижние воинские чины, служившие в размещенных в Москве войсках, или отставные военные (6,9 %).

Также долю населения составляли разных чинов люди (разночинцы) – профессора, учителя, литераторы, врачи и другие люди свободных профессий (составляли 3,9 % от всего населения города), чиновники не из дворян, служившие в казенных учреждениях (всего 0,1 %), а также иностранцы (1,2 %) по занятиям примыкающие и к группе купцов, и к группе ремесленников, и к группе разночинцев.

В то время дворяне играми значительную роль в управлении городом, которое было в руках Генерал-губернатора, подчинявшемуся только Государю. Губернатор считался первым лицом в Москве, ему принадлежало решающее слово в важных делах города и губернии. Он возглавлял всевозможные комитеты, комиссии, благотворительные организации. Ему подчинялись и войска, и гражданские учреждения города. Правовой статус губернатора впервые был четко определен в «Учреждениях для управления Всероссийской империи» от 7 ноября 1775 г., затем дополнен в «Общей инструкции генерал-губернаторам» от 29 мая 1853 г. Как государев наместник генерал-губернатор был главным блюстителем порядка и точного исполнения законов и распоряжений верховного правительства на вверенной ему территории. Первостепенное внимание генерал-губернаторов было направлено на обеспечение внутренней безопасности, контроль за «народным здравием и продовольствием», сбор и расходование городских средств, состояние сельского хозяйства, фабрично-заводской и ремесленной деятельности, торговли, цены. В его обязанности входило «отправление правосудия» – высшая судебная и кассационная инстанция, а также контроль за деятельностью и штатами государственных учреждений и организаций. В ноябре 1796 года Император Павел разделил управление второй столицей на военное и гражданское. Была учреждена должность военного губернатора, в ведение которого перешли руководство полицией и пожарное дело. Указ от 24 мая 1849 г. предоставил московскому военному генерал-губернатору начальство над всеми расквартированными в городе и губернии военными частями. В 1896 году московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович Романов был одновременно назначен и командующим войсками военного округа.

Главный административный орган в губернии – губернское правление, где председателем был главнокомандующий (генерал-губернатор), а в состав входили: губернатор, вице-губернатор и четыре советника. Оно обнародовало законы, указы, постановления верховной власти, Сената, других государственных учреждений, надзирало за соблюдением законов.

Петровский парк зимой. Фотография и фототипия П.П. Павлова. 1890-е гг.

В управлении губернией генерал-губернатору помогал гражданский губернатор, второе начальствующее лицо в городе. Обер-полицмейстер был ближайшим помощником главнокомандующего по городу и возглавлял Управу благочиния. Она контролировала выполнение населением полицейских правил.

В ведении обер-полицмейстера находилась вся полиция города. В административном отношении город был разделён на 20 полицейских частей: Городскую, Тверскую, Мясницкую, Пречистенскую и Арбатскую части, Сретенскую, Яузскую, Пятницкую и Якиманскую части, Хамовническую, Новинскую и Пресненскую части, Сущевскую и Мещанскую, Покровскую, Басманную и Лефортовскую, Рогожскую и Таганскую, Серпуховскую часть. Во главе каждой части стоял частный пристав. Часть в свою очередь делилась на кварталы, которые находились в ведении квартальных надзирателей. В 1829 г. было уже 17 полицейских частей. Новинская, Таганская и Покровская были уничтожены.

За покой и безопасность на городских улицах отвечали московские будочники, стоявшие возле полосатых будок, одетые в суконные мундиры серого цвета и вооружённые тяжёлыми алебардами. В 1820-е годы на площадях и перекрёстках стояло почти 500 будок. Современники вспоминали, что будочники обыкновенно были грубыми и мрачными людьми, к которым побаивались обращаться с вопросами.

В Москве было и «общественное управление» – Общая и Шестигласная городские Думы. «Грамота на права и выгоды городам Российской империи…», подписанная Екатериной 21 апреля 1785 года возвестила: «Общая городская Дума, была составлена из людей, занятых торгами, промыслами и ремеслами, обязана собираться по однажды всяк срок заседания, или же, когда нужда и польза городская потребует, и в другое время…». У Общей Думы была одна проблема: избрать из числа своих гласных исполнительный орган – Шестигласную Думу, которая фактически и была действительным органом городского самоуправления. Шесть ее «гласных» представляли торгово-промышленные сословия – купцов, мещан и ремесленников. Первый «гласный» избирался дворянством, второй, третий и четвертый – купцами I, II и III гильдий, пятый – мещанством и шестой – именитыми гражданами. В неё входил также председатель – Городской Голова, избираемый всеми сословиями. Полномочия думы были ограничены и задачи в основном сводились к составлению сметы доходов и расходов и сборам средств на нужды города, на содержание помещений для войска, полиции, жандармерии и пожарной охраны, ведала ремонтом мостов и мостовых перед казенными и общественными учреждениями, освещением улиц фонарями с конопляным маслом, освещением и очисткой казарм. Доходов у города практически не было, все предприятия были казенными, государственными или частными – не муниципальными. В 1885 году Москва торжественно отметила 100-летие Городской Думы. Тогдашний гласный Владимир Иванович Герье сказал на торжественном заседании: «Жалованная грамота указала дворянам путь из города, объявила как бы несовместимою» с благородством «службу в Городской думе. А между тем это учреждение могло пустить корни и укрепиться лишь под условием прилива к нему самых сильных и развитых элементов. За дворянами вон из городских учреждений потянулись именитые горожане и первостатейные купцы. И что же удивительного, если … с течением времени Шестигласная дума состояла из шести членов от трех только разрядов, преимущественно из купцов…». Должность Городского головы была учреждена еще до введения городского самоуправления. Выборы первого головы были проведены в апреле 1767 года. Им стал, разумеется, тоже дворянин – бравый генерал, князь Александр Алексеевич Вяземский. Официальный указ Сенату об учреждении новой должности состоялся только 14 декабря 1767 года, однако, круг деятельности «представителя и руководителя городского населения» в этом документе очерчен не был. Руководители Думы «первого поколения», как могли, вносили посильный вклад в развитие городского хозяйства. В тяжелые времена организовывали выпечку бесплатного хлеба, занимались восстановлением разрушенных после пожаров зданий, благотворительностью. Городское общественное самоуправление начнет активно развиваться только после крестьянской реформы 1861 года. «Положение об общественном управлении г. Москвы», высочайше утвержденное в 1862 году Императором Александром II станет новым этапом в развитии городского управления. В тексте Положения записано: «Городской голова есть главный уполномоченный от всего городского сообщества, а потому на нем главнейше лежит обязанность заботиться о пользах и нуждах общественных…». Голова избирался из представителей всех городских сословий, достигших 30 лет и владеющих собственность не менее 15 тысяч рублей. Основные принципы избирательной системы нового закона были разработаны с учетом особенностей русских, а не западноевропейских городов. Этот законодательный акт, сохранив деление избирателей на сословные группы, фактически уровнял их в правах. Первым городским головой, избранным по закону 1862 года будет всеми сословиями уважаемый, дворянин, князь Александр Алексеевич Щербатов, впоследствии, первый Почетный гражданин города Москвы. Москвичи сразу заметили этого спокойного, рассудительного и уважительного барина. Его первая политическая речь в Дворянском собрании после отмены крепостного права, поразила искренностью. Сам он вспоминал: «…вопреки теориям об уничтожении или самоуничтожении дворянства, я исходил из того положения, что признавая существование сословий необходимым как исторического продукта в России, первенствующее значение признавал за дворянством как за руководящим сословием, но только при условии неотделения себя от остальных – от всего народа; при условии отсутствия сословного эгоизма. Не само дворянство должно возлагать на чело венец первенства, а получать этот венец от других сословий…». И поскольку это было не пустой фразой, а его абсолютным убеждением, то градское сообщество и доверило ему стать головой «всех объединенных сословий» города, а впоследствии наградило его званием Почетного гражданина города Москвы.

В самом конце ХIХ столетия, в 1897 году на должность Городского головы будет избран Владимир Михайлович Голицын – тайный советник, камергер, потомок древнейшего княжеского рода. В отличие от своих предшественников, князь Голицын предоставлял широкую инициативу членам Городской Управы и гласным, городские предприятия стали приносить реальный доход. Был максимально расширен водопровод, вступила в строй канализация, пущен городской трамвай. Владимир Михайлович никогда не считал это своей заслугой, подчеркивая, что все «успехи Москвы» были подготовлены предыдущими поколениями. Главным дворянином Москвы был, разумеется, генерал-губернатор. Он должен был сочетать в себе важность начальника и хлебосольство русского барина, с рачительностью хозяина города и губернии. Хозяйство его было обширным (например, в 1775 году Московская губерния включала в себя пятьдесят два города и двенадцать провинций с собственными крупными центрами: Переславля-Залесского, Владимирскую, Суздальскую, Переславля-Рязанского, Калужскую, Тульскую, Углицкую, Ярославскую и Костромскую).

Многие московские градоначальники были людьми неординарными, оставившими заметный след в истории. Иногда на их долю выпадали нелегкие испытания: войны, народные волнения или разгул стихий. Каждый из них старался оказаться на высоте своего положения. Другое дело, насколько у них это получалось. Были среди них те, кого только добрым словом вспоминали современники, кто оставил по себе самую светлую память.

Прежде всего, это – светлейший князь Дмитрий Владимирович Голицын – человек удивительной судьбы. Младший сын знаменитой пушкинской «Пиковой дамы» – Н. П. Голицыной, он воспитывался во Франции, где блистала в свете его мать. Закончил в 14-летнем возрасте знаменитую Страсбургскую военную академию.

Вид на Большой Каменный мост и храм Христа Спасителя. B. Avanzo. Specialite de photographies. 1890-е гг.

18-летним юношей он, русский аристократ, принимал участие во взятии Бастилии (эту страницу его биографии так никогда и не простил Николай I, постоянно говоривший, что у него на посту московского главнокомандующего – «якобинец»). Вернувшись в Россию, Голицын принимал участие во всех военных действиях против Наполеона и в других кампаниях. Дослужившись к двадцати семи годам до звания генерал-майора, в Бородинском сражении командовал кирасирским корпусом и, как всегда, показал себя истинным героем. Князь Голицын играл одну из важнейших ролей во время контрнаступления русской армии, заграничного похода. Со своими кавалеристами он всегда находился в самом пекле сражений, дошел до Парижа, получил по окончании войны высокое звание генерала от кавалерии. Портрет Д. В. Голицына работы Доу находится в Военной галерее Зимнего дворца. По свидетельству Д. Д. Благово, князь Дмитрий Владимирович Голицын «хорошо знал иностранные языки и очень плохо русский. Говорят, что и просьбы ему подавали сперва на французском языке». Свои речи он составлял на французском для перевода на русский, а затем заучивал или читал по бумажке.

Но редкий случай! Его созидательная, мирная деятельность по своему значению заслонила его военные заслуги, и в историю он вошел, прежде всего, как один из самых любимых москвичами генерал-губернаторов за всю историю существования этого поста.

Федор Иванович Глинка, вспоминая Д. В. Голицына во время боя, писал в «Очерках Бородинского сражения»: «Никто не мог предугадать тогда, что этот воин, неуступчивый, твёрдый в бою, как сталь его палаша, будет некогда судьёю мирным, градоначальником мудрым и залечит раны столицы, отдавшей себя самоохотно на торжественное всесожжение за спасение России!!». Главная заслуга Д. В. Голицына перед Москвой заключалась в том, что при нём полностью завершилось восстановление города после сокрушительного пожара 1812 года.

Не меньшим уважением москвичей пользовался князь Владимир Андреевич Долгоруков – генерал-губернатор Москвы в 1865–1891 годах. Помимо основной службы, Долгоруков был председателем или членом разных общественных организаций. Он организовывал благотворительные концерты, сам их посещал, часто бывал в театрах, благоволил артистам. Его присутствие не вызывало никакой натянутости в обществе. По воспоминаниям современников, он отличался простотой обращения, редким гостеприимством и хлебосольством, очень любил устраивать многолюдные балы и обеды. На все это нужны были значительные средства, которые намного превышали его доходы. Несмотря на это, князь никогда взяток не брал и к концу своей долгой, более чем восьмидесятилетней, жизни оказался в огромных долгах. Признательные москвичи преподнесли В. А. Долгорукову в один из его юбилеев серебряный барельеф с изображением дома на Пречистенке, где он родился (ныне дом № 19).

Всего пять лет (1908–1912) на посту московского генерал-губернатора служил Владимир Федорович Джунковский, но этот короткий срок был ознаменован многими памятными событиями в жизни города – и торжествами, и драматическими природными катаклизмами. Он принимал участие в организации юбилейных мероприятий, связанных со 100-летней годовщиной Отечественной войны 1812 года, с трёхсотлетием Дома Романовых в 1913 году. Джунковский уделял большое внимание улучшению положения музеев и архивов. Но наибольшую известность он завоевал благодаря своей решительности, распорядительности и действенным мерам по борьбе со страшным бедствием, обрушившимся на Москву и губернию в апреле 1908 года – небывалым наводнением, охватившем пространство в шестьсот квадратных верст.