Глава 2
Чаша

Ариас открыл глаза. Видение было отчетливым и ярким, будто все произошло на самом деле. Он видел сферу Грез. А внутри ее светился какой-то… бесценный артефакт… Но что это было – ангел никак не мог сейчас вспомнить. И остро чувствовал: надо идти. Прямо сейчас. Он вышел из здания Верховного университета и быстрыми, решительными шагами направился к парку.

– Куда ты так спешишь? – Дэмиаль преградил дорогу.

– Дэмиаль, извини, мне нужно прогуляться. Я хочу побыть один.

– Ты сильно взволнован, Ариас.

– Не твое дело, пропусти.

– Для светлых сил ты не слишком любезен. Я могу пойти с тобой?

– Нет, – Ариас исчез, избрав иной путь перемещения.

– Ну что ж… – Дэмиаль пожал плечами, на мгновение замер, отследив направление, и тоже исчез.

В высшем мире, откуда происходит управление всеми процессами, протекающими на Земле, где рождаются и куда уходят человеческие души, Ариас и Дэмиаль в статусе ангелов появились не так давно. Закончив круг воплощений в человеческих телах, выбрав путь совершенствования и развития, они сейчас стояли на начальных ступенях сложной духовной иерархии и находились лишь на третьем уровне бытия. Оба сумели войти в число избранных, обучающихся в Верховном университете, где теперь постигали законы мироздания. Им уже многое было подвластно, и они обладали большой силой, однако ведения действительно важных процессов им пока не доверяли: оба были еще слишком неопытны.

Ариас – светлый ангел. Молодой, горячий, он никогда не признавал авторитетов и все делал по-своему, за что ему часто доставалось от Учителей. Внешность… Надо сказать, дух, свободный от оков тела, может выбрать себе любой облик, а потому внешнее проявление любого жителя мира «по ту сторону» обычно выражает его истинную сущность. Ариас обладал яркой индивидуальностью и казался немного странным в мире духовности, гармонии, тонких энергий и высочайших технологий. Высокий, красивый, обаятельный, он выбрал себе образ, напоминающий романтичного барда: очень светлые длинные волосы, собранные в «хвост», трехдневная небритость, круглая золотая серьга, поблескивающая в левом ухе. В одежде он неизменно придерживался художественной небрежности: потертые джинсы, видавшие виды кроссовки, просторная белая рубашка на широких плечах. Таким он себя ощущал, а потому таким его видели другие. Многие даже не то чтобы осуждали, там осуждать не принято, но благодушно посмеивались над ним за эту тягу к людскому, земному. Однако в его ясных небесно-голубых глазах отражалась далеко не земная сущность. В них светились безбрежное спокойствие и величественная сила, мудрость и чистота. Что? Крылья? Конечно же нет. Ангелы могут принять и такой облик, но к чему бесполезная ноша? Это людям нужны приспособления, чтобы летать.

Дэмиаль – темный. Сдержанный, закрытый, он словно похоронил в себе когда-то пронзительную боль, которая, умирая, забрала с собой что-то очень важное из его сердца. Никто не мог понять его до конца, и он не стремился объяснять кому-либо значение своих слов и поступков. Прямые иссиня-черные волосы средней длины обрамляли красивое, будто выточенное из слоновой кости, бледное лицо с тонкими аристократичными чертами. В глубоких, как море, темно-синих глазах часто проскальзывали тоска и одиночество. Невысокий, стройный, он всегда был облачен в классический черный костюм-тройку, который сидел на нем как влитой. Внешне обычно невозмутимый, хладнокровный, он иногда срывался, приоткрывая завесу над своей сущностью, страстной и порывистой, но это случалось крайне редко.

Как ни странно, Дэмиаль и Ариас часто общались. Нельзя сказать, что они были друзьями, темный факультет, по определению, не мог дружить со светлым, но им было интересно вместе. Они постоянно спорили, и каждый в этих спорах приходил к своим выводам. Оба учились на управленцев, и одной из главных тем их разговоров были различия в обучении на темном и светлом факультетах.

Ариас пролетел сквозь голубоватый дым, замедлил движение: сфера Грез не предназначена для суеты. Это особое место. Каждый, входящий сюда, все видит по-своему, и картины никогда не повторяются. Увидеть что-либо вдвоем возможно, но если только войти в сферу одновременно. Сейчас Ариас стоял на широкой поляне посреди густого леса. В темном ночном небе ярко сверкали звезды. На стволах деревьев-исполинов мерцали фиолетовые отсветы. Лес дышал, он жил своей жизнью. Мимо с хохотом пронеслись две маленькие капли ослепительного света. Как сюда попали эти малыши? Под ногами струились переливающиеся серебристые волны. Сфера Грез приветствовала гостя.

Внезапно темноту рассекли лучи яркого света, и в центре поляны, высоко в воздухе, материализовалась небольшая золотая чаша. Ариас невольно отшатнулся.

Из-за деревьев показался Дэмиаль.

– Ты все же следил за мной?! – возмущению Ариаса не было предела.

– Не забывай, я отношусь к темным силам.

– К сожалению, я помню.

Дэмиаль, не отрывая взгляда от таинственного предмета, быстрым шагом приблизился к Ариасу, остановился напротив. Чаша описала широкий круг в воздухе и целенаправленно полетела в их сторону. Оба одновременно инстинктивно протянули руки, и чаша мягко легла посередине, оказавшись с одной стороны в ладонях Ариаса, с другой – Дэмиаля. Ангелы переглянулись.

– Ты чувствуешь? – Ариасу показалось, будто его подключили к мощному генератору, настолько сильные энергетические потоки излучала чаша.

– Конечно, – Дэмиаль сделал глубокий вдох, также пытаясь справиться с волнами свежей энергии, пронизывающими его насквозь.

Чаша была изумительно красива. Форма поражала своей безупречностью, благородством и совершенством линий. Ариас осторожно повернул артефакт. Край обрамляла тонкая полоска неведомых символов и знаков. На гладкой, ровной поверхности стенок сосуда, как на экране, отображалась впечатляющая картина сущности мироздания. Свет Первоисточника рождал энергию мысли, образующую базовые энергетические структуры и коды, они преобразовывались, складывались в элементарные частицы, атомы, молекулы, появлялись цепочки ДНК… И тут же атомы превращались в звездные системы, молекулы – в галактики… Микроструктуры плавно трансформировались в макро, поражая воображение своим сходством. Из галактик рождалась Вселенная, сущность которой была тем же светом… И все начиналось сначала. Невольно вспомнился закон отражения: «Малое – отражение большого, так же как большое – отражение малого…»

Основание чаши – плотная концентрация света. По его поверхности быстро струился нескончаемый поток цифр и формул.

Ариас, не отрывая взгляда от чаши, машинальным взмахом руки создал два удобных мягких кресла. Ангелы сели рядом, заглянули внутрь артефакта. Чашу наполнял до краев то ли огонь, то ли свет… Дышащая, словно живая, переливающаяся всеми оттенками спектра плазма. Подобного вещества ангелам еще не доводилось видеть никогда.

– Что это? – спросил Дэмиаль, обретя, наконец, дар речи.

– Не знаю… – Ариас повернул чашу в руках, глубоко задумавшись, и вдруг, в сильнейшем волнении, передал ее Дэмиалю: – Подержи… Не может этого быть… Сейчас…

Ариас достал из нагрудного кармана маленькую серебристую капсулу, прикоснулся к тончайшей панели, раскрыв перед собой голографический информационный справочник. Набрал в строке поиска: «Чаша бытия». Ангелы замерли, глядя на экран. Объемное, медленно поворачивающееся изображение было абсолютно идентично предмету, находящемуся сейчас в их руках.

– Раскрой… – быстро сказал Дэмиаль.

Ариасу и самому не терпелось прочитать. Он увеличил текст…

«Чаша бытия. Один из главных, определяющих артефактов. Ключ к Первоисточнику, заключающий в себе код Его сущности.

Желающий найти Чашу не найдет ее ни в одном из миров. Она появляется всегда неожиданно, и сама выбирает того, кто достоин обладать ею. Чаша приходит по воздуху. Тот, чьих рук она коснется, избран.

Чаша хранит в себе высшие сакральные знания. Тот, кто выпьет ее содержимое, откроет Первоисточник в себе, однако до конца постичь Его не дано никому.

Чаша может появляться на любом уровне бытия, и на разных уровнях она дает разную степень понимания. Если содержимое Чаши выпьет человек, он познает сущность Первоисточника сердцем. В более высоких слоях реальности происходит открытие и постижение сакральных знаний и высшей мудрости.

Помимо этого, Чаша дарует частицу энергии созидания. Она может исполнить любую, самую невероятную мечту, но только одну. Тем самым, артефакт приближает избранного к Первоисточнику, но не делает равным Ему. Здесь возможности Чаши ограничиваются исключительно пределами, сформированными сознанием, ибо Первоисточник пределов и границ не имеет.

Выполнив свою миссию, Чаша исчезает, и никто не сможет предугадать, где и когда она появится вновь.»

Ариас с Дэмиапем переглянулись. Оба поняли, что думают об одном и том же.

Дэмиаль быстро набрал вопрос в специально отведенной графе: «Может ли Чаша выбрать двоих?» Незамедлительный ответ появился со сноской «для идиотов»: «Чаша всегда выбирает одного». Дэмиаль не сдавался и снова написал: «Что делать, если Чаша выбрала двоих?» Ответ угрожающе окрасился в красный цвет: «Прекратите перегружать эфир глупыми вопросами! ЧАША ВСЕГДА ВЫБИРАЕТ ОДНОГО».

Ариас откинулся на спинку кресла. Жгучее желание владеть Чашей переполняло его до краев. Постижение Первоисточника… Осуществление любой, самой невероятной мечты… Он точно знал, чего хочет! Постичь власть и силу Первотворения… Приблизиться к Первоисточнику и, быть может, стать равным Ему! Хотя и говорят, что это невозможно, но почему?! «…Возможности Чаши ограничиваются исключительно пределами, сформированными сознанием…» Он давно, как ему казалось, избавился от границ. Он знал: возможно все! Именно поэтому Чаша выбрала его! И Дэмиаля… Ариас посмотрел на соперника. Тот, в сильнейшем эмоциональном напряжении, думал, опустив голову.

– И что мы будем делать? – наконец через силу выдавил Дэмиаль.

– Зачем тебе Чаша? – раздраженно спросил Ариас. – Первоисточник – наивысшая концентрация света. Ты же темный.

– А может, я хочу вернуть себе свет… – задумчиво произнес Дэмиаль. – Ты забыл? Сущность у всех одинаковая. А принадлежность Свету или Тьме – всего лишь выбор.

– Я давно тебе говорю, пора бы уже перейти на наш факультет.

– Я не могу делать то, что противоречит моим взглядам.

– Давай рассуждать логически. Видение было дано мне. Я шел сюда целенаправленно, а ты просто следил за мной.

– Неважно, – возразил Дэмиаль. – Чаша не выбрала тебя, она легла в руки к обоим. Одновременно.

Долго и напряженно молчали.

– Я думаю, здесь есть только один выход, – заговорил наконец Дэмиаль. – Игра.

– Игра? Просто вдумайся в свои слова! Это сакральный предмет!

– И что? Ты считаешь, таким путем решаются менее важные вещи, чем твое желание? Ты считаешь себя выше и Света, и Тьмы?

– Я совсем другое имел в виду. И ты прекрасно это понял. В сущности, Чаша, по определению, должна принадлежать Свету.

– Это еще почему? Сколько раз Саммаэль правил миром? То, что ты сейчас говоришь, вообще противоречит Соглашению и Закону.

Ариас не ответил. Дэмиаль был прав.

Они долго еще сидели и думали. Каждый о своем. И оба знали: по своей воле ни тот, ни другой не откажутся от своей мечты.

– Хорошо, – произнес наконец светлый ангел, – я согласен. Что ты предлагаешь?

– Есть идея. Слушай.

Беседа длилась долго, и в последующие дни Ариаса и Дэмиаля все чаще стали видеть вместе.

Чашу оставили у Ариаса. Дэмиаль прекрасно знал принципы светлых и за сохранность реликвии был абсолютно спокоен.