Глава 2

– А мне куда? – спросил Федор у медсестры приемного покоя, женщины необъятных размеров в голубом медицинском костюме, смахивающем на пижаму, когда каталка с его ночной гостьей, прогрохотав по бесконечному коридору, скрылась за одной из дверей.

– А ты тут сиди. Жди, – с укоризной в голосе заявила она.

– Полицию? – Федор был уверен, что сейчас обязательно приедут представители правоохранительных органов, и они вместе отправятся к нему домой. Полицейские будут искать улики, снимать отпечатки пальцев…

– Подругу свою жди, – оборвала его фантазии медсестра. – Сейчас рану обработают, и домой потопаете.

– Как потопаем? – удивился Федор. – У нее же кровь! И сотрясение мозга!

– Ногами потопаете. Как все нормальные люди. Ну, или такси вызовете. Надо же! Ни паспорта, ни полиса…

Тут дверь приемного покоя распахнулась, впуская очередного пациента, и медсестра с неожиданной для такого большого тела грацией устремилась к нему навстречу. А Федор уселся на серый дерматиновый диванчик, очевидно являющийся его ровесником, и приготовился ждать.

Минут через пятнадцать его терпение иссякло. Он встал, прошелся по коридору, рассматривая плакаты с призывами бороться с туберкулезом, сахарным диабетом, гипертонией, вирусными инфекциями и прочими врагами рода человеческого. Изучил пирамиду здорового питания и с тоской подумал о лазанье, ожидающей его дома.

Как бы ему хотелось оказаться сейчас на своем диване. В руке тарелка с едой, на коленях – ноутбук, и всего один клик отделяет тебя от привычного мира, где хорошо и уютно. Где, по большому счету, никому ничего от тебя не надо и не требуется совершать поступки, не вписывающиеся в ежедневный оборот событий.

Одним словом, Федор уже тяготился принятой на себя миссией спасения и опеки. Это в виртуальном мире подобная миссия захватывает и заставляет забыть обо всем на свете. В реале она начинала раздражать. Словно гвоздь в стуле. Словно…

Звонок телефона не дал найти нужное сравнение. Судя по рингтону, звонил кто-то из своих. Федор полез в карман и вместе с телефоном выудил сумочку девушки, о которой успел забыть.

– Федор, как ты? – уверенный голос Кристины несколько успокоил Лебедева.

– В больнице, – ответил он, прижав трубку плечом к уху и одновременно пытаясь открыть сумочку.

– Помощь нужна?

– Спасибо, я пока справляюсь.

– Хорошо. Если что – звони.

Заверив начальницу, что в случае каких-либо форсмажоров он пренепременно прибегнет к ее помощи, Федор снова уселся на диванчик и вывалил на его видавшую виды обивку содержимое девушкиного ридикюльчика.

Перво-наперво внимание его привлекла розово-голубая пластиковая карточка водительского удостоверения, выданного Алисе Лопуховой. Внимательно всмотрелся в испуганное девичье лицо. Какое-то невыразительное, пресное и скучное, оно никак не вязалось с незнакомкой, которую, казалось, окружал ореол опасности. Кроме прав, в сумочке ничего интересного не нашлось. Обычные женские прибамбасы – тюбик помады, круглая пудреница и пузырек без этикетки с каким-то порошком. Ни денег, ни карточек, ни телефона. Очевидно, их забрал напавший на девушку злоумышленник.

Сложив все обратно, Федор зажал сумочку под мышку и застыл в нудном бездеятельном ожидании. Минут через десять он начал клевать носом и уже почти заснул, когда почувствовал, как сумочка выскользнула из-под его руки. Он встрепенулся, вскочил и чуть не сбил с ног девушку, которая пыталась забрать сумочку.

Рассыпавшись в извинениях, Федор внимательно разглядывал причину своего резкого пробуждения. В том, что это та самая девушка, ради которой он пожертвовал лазаньей и спокойным вечером в обнимку с ноутбуком, сомнений не было.

Несмотря на марлевую нашлепку на лбу и сосульки волос, свисающие вдоль бледного лица, выглядела она довольно привлекательно. Да что там привлекательно! Девушка оказалась редкой красавицей – огромные серые глазищи в густых зарослях ресниц, тонкий, чуть вздернутый нос, высокие скулы, большой чувственный рот. А ниже запачканное кровью платье обтягивает маленькую аккуратную грудь. Все естественное, натуральное, не испорченное ухищрениями индустрии красоты.

– Алиса? – спросил Федор.

В серых глазищах мелькнул ужас.

– Да, – испуганно произнесла она. – Мы знакомы?

– Нет… да… сумочка… случайно… Вот, – окончательно запутавшись в словах, пробормотал он.

– Ах, ну да, права, – понимающе кивнула она и поморщилась – очевидно, движение оказалось болезненным.

– А разве вы..? Не в больнице..?

– Нет, – она покачала головой и снова поморщилась. – Врач сказал, что рана не опасная. Велел три дня лежать и пить таблетки.

Слово «велел» почему-то напомнило Асю. Федор вспомнил пустую сумочку, без намека на деньги.

– Я отвезу вас домой. Сейчас такси вызову и отвезу, – Федор полез за телефоном, и тут, к его ужасу, Алисины глазища наполнились слезами.

– Я далеко живу, – сказала она чуть слышно.

– Ничего, денег хватит, говорите адрес.

– Я очень далеко живу. В другом городе. Отвезите меня на автовокзал, если можно. Я переночую, а утром…

Она опустила голову. Огромная слеза стремительно скользнула по щеке, сорвалась и упала на платье, как раз туда, где нежно-голубую ткань аккуратно приподнимала маленькая грудь. Федору казалось, что слеза эта каким-то непонятным образом телепортировала ему в голову, вызвав взрыв мозга.

– Какой автовокзал! – вскричал он, и клевавшая носом медсестра, вздрогнув, устремила на него укоризненный взгляд. – Где вы переночуете? С сотрясенными мозгами, да еще в таком виде!

– В каком? – В устремленных на Федора глазах было столько боли, что у него перехватило горло.

– Раздетом, – косясь на медсестру, голосом удавленника просипел он. – И кровь. На платье у вас кровь. Вы же не хотите в результате оказаться в полиции?

– В полиции? – Очередная слеза пустилась в странствие по бледной щеке. – Но почему в полиции? Я же ничего плохого не сделала…

– Значит, так! – заявил Федор. – Переночуете у меня, а утром решим, что с вами делать.

Перепуганные серые глазищи затопило сомнение:

– У вас? Но… Я вас совсем не знаю…

– Зовут меня Федор. Федор Лебедев. Я не маньяк, но документов, подтверждающих это, у меня нет. Придется вам проверить мою порядочность эмпирически. Решайтесь! Квартира у меня двухкомнатная, места предостаточно. По пути заедем в аптеку. Как раз рядом с моим домом есть круглосуточная.

И она решилась. Кивнула и пошлепала в Федоровых тапках на выход.

– До свиданья, – раскланялся Федор с необъятной медсестрой.

– Ну-ну, – усмехнулась та.

Глава 3

– Интересная у тебя квартира. – Алиса, оставив вежливое «вы» вместе с тапками возле входной двери, прошлась по комнате и остановилась перед камином. Пару минут разглядывала безделушки на каминной полке, потом подняла глаза на портрет. – А это кто?

– Александра Ивановна. Бабушка Миши, хозяина квартиры. Знаменитый художник, кстати, нарисовал.

В глазах у Алисы промелькнули искры недоверия, и Федор решил усугубить значимость художника.

– Фамилию я забыл, хотя очень известная фамилия. Ты наверняка слышала. Он еще входит в топ-десятку самых знаменитых российских художников.

«Ну что я несу», – недоумевал Федор, но остановиться не мог. Хорошо укатанная лыжня фантазии влекла его дальше и дальше.

– У него еще Майкл Джексон купил картину, когда приезжал в Москву на гастроли, помнишь?

Алиса неуверенно пожала плечами.

– Мишке за этот портрет предлагали пол-лимона. Долларов. А он, прикинь, отказался. Разве можно, говорит, продать бабушку. Представляешь?

Федор посмотрел на портрет и прикусил язык.

Впервые он видел у бабушки такое недовольное выражение лица. Алиса ей явно не нравилась. Непонятно только почему, Ладно, была бы размалеванная, насиликоненная, вызывающе одетая. Может, тут дело в простой женской ревности?

«Это только на одну ночь», – мысленно пообещал Федор.

В кухне пискнула забытая микроволновка.

– Что это? – удивилась Алиса.

– Ужин. Будешь лазанью?

– Лаза-а-а-нью? – вопросительно повторила она. – Можно попробовать. Только сначала хотелось бы умыться и переодеться.

«Ну, конечно, как я сам до этого не додумался!» – подумал Федор и нырнул в шкаф (Мишка называл его важным и старинным словом «шифоньер»).

– Вот. Такое подойдет? – Он протянул Алисе летние шорты и белую, абсолютно новую футболку, которую, еще будучи студентом, урвал на какой-то конференции программеров. Тогда он еще изредка посещал мероприятия, проводимые в реале.

Алиса не ответила. Протянула руку – пальцы тонкие, озябшие, как у Снегурочки, – посмотрела на дверь в ванную.

– Сюда? – И, дождавшись Федорова «ага», скрылась за дверью.

Скрипнул шпингалет, послышался шум текущей воды.

Федор пару минут постоял, прислушиваясь к доносившимся из ванной звукам, а потом рванул на кухню.

Через десять минут на стеклянном столике перед диваном исходили паром две тарелки с лазаньей, красовалась двухлитровка колы и два бокала из богемского (так сказал Мишка) хрусталя. Бокалы эти хранились на самой верхней полке кухонного шкафа в темно-синей коробке. Сам Федор из них никогда не пил – предпочитал разномастные кружки из кухонного шкафа. А колу, что греха таить, и вообще хлебал из горлышка. Но ради такого случая решил выпендриться по полной.

Алиса все не шла, и Федор, не выдержав, отщипнул кусочек от своей порции лазаньи. Подождал еще минут пять и отъел уже довольно солидный кусок.

Если так будет продолжаться, ему ничего не останется, как наблюдать за жующей гостьей. Или разогреть еще что-нибудь. Он уже почти склонился ко второму варианту, но тут дверь ванной приоткрылась, выпуская Алису.

Широкий ворот слишком большой футболки не скрывал нежную кожу ее белоснежной шеи и плеч. А шорты вообще ничего не скрывали. Длинные, стройные ноги, торчавшие из широченных штанин, казались бесконечно трогательными и какими-то беззащитными.

Не дожидаясь приглашения, Алиса опустилась на диван. Не села, а именно опустилась, словно белокрылая бабочка-капустница.

Федор подтянул к столику кресло, наполнил бокалы колой и поднял свой:

– Ну, за знакомство.

– За знакомство, – улыбнулась Алиса.

И была она в этот момент так отчаянно красива, что у Федора что-то внутри заколотилось.

– Извини, – сделав глоток, смущенно произнесла Алиса. – Ты не мог бы дать простой водички. Мне нужно таблетки запить, а колой я как-то боюсь.

Федор читал в интернете о вреде колы и в принципе сомнения девушки если и не разделял полностью, то отнесся к ним с уважением. Вот только простой воды в его хозяйстве не имелось. Нет, в кране, разумеется, – хоть залейся. Но не угощать же гостью водой из-под крана.

– Я сейчас сбегаю, – неуверенно сказал он. – Тут рядом магазин. Круглосуточный. Был…

– Не надо никуда бежать. Налей, какая есть, – остановила его Алиса.

– Сырой? Из-под крана? – уточнил Федор.

– Ну, не из туалета же, – улыбнулась девушка, и Федор расплавился от этой улыбки.

Растекся по креслу, словно сыр в микроволновке. И лишь удивленный взгляд Алисы заставил его мигом осуществить откат к твердому состоянию, вскочить и понестись в кухню.

Он долго и придирчиво выбирал посуду для воды. Еще один бокал? Или вот эту кружку с симпатичной собачкой, чем-то напоминавшей пса бабули-соседки? Будь он девушкой, собачка ему определенно понравилась бы больше, чем чопорный бокал. Или нет? Наконец, решившись, он подставил кружку под кран.

– Спасибо! – Алиса взяла из его рук кружку, и пальцы их абсолютно случайно соприкоснулись.

Сердце у Федора радостно заколотилось, словно хвост у той самой собачки. А потом заколотилось еще сильнее, когда он понял, что Алиса поменяла тарелки, и теперь перед ним стояла не ополовиненная его голодными руками порция лазаньи.

– Мне это много, – пояснила она причину столь выгодной для Федора рокировки.

– Я… да… – Федор посмотрел на нее с благодарностью, сунул в рот здоровенный шмат лазаньи и запил ее добрым глотком колы.

Алиса зевнула, с извиняющейся улыбкой прикрыв рот пальчиками.

– Что-то я засыпаю. – По тону чувствовалось, что ей очень неловко и что она бы всю ночь могла сидеть с Федором, вести разговоры ни о чем и улыбаться, улыбаться, улыбаться…

Тут Федор почувствовал, что он и сам не против поспать немного.

– Я постелю тебе в спальне, – сказал он.

Алиса, конечно, отказывалась, говорила, что ей очень нравится на диване.

При этом, видно, пытаясь скрыть смущение, она отчаянно жестикулировала, отчего вырез футболки так и норовил соскочить с ее острого плечика. Она ловила его в самый последний момент, водружала на место, но тут же руки ее вновь принимались дополнять жестами вербальные аргументы, и все начиналось сначала.

Разумеется, победил Федор.

Убедившись, что Алисе удобно и тепло, он добрел до дивана и понял, что сил постелить постель еще и себе, у него нет. Он свалился на диван, даже не сняв джинсы, и мгновенно заснул. Но спокойным сон его назвать можно было с большой натяжкой. Он ворочался, метался. Кто-то пытался схватить его за руки, и приходилось отчаянно отбиваться, сквозь сон до него доносились чьи-то голоса.

С трудом очнувшись от ночного кошмара, Федор открыл глаза и вдруг понял, что кошмар вовсе не закончился.

Во-первых, у него прямо-таки раскалывалась голова. А во-вторых, он обнаружил, что лежит в спальне на кровати, абсолютно голый. А прямо перед его глазами смутно белеет в полумраке спальни нежное девичье плечо, трогательное и соблазнительное. Лишившись бдительного контроля своей хозяйки, оно таки вынырнуло из футболки, заставив сердце Лебедева смущенно трепетать где-то в районе желудка.

«Это сон», – подумал Федор.

Он отлично помнил, как лег на диван. В джинсах. Как он мог оказаться в спальне? Лунатик он, что ли?

Федор представил, как он, растопырив руки, словно зомби, встает с дивана, идет в спальню и ложится рядом с Алисой. Нет! Стопудово сон. И, чтобы подтвердить верность мысли, он ущипнул себя за бок. Получилось довольно чувствительно.

Федор не удержался и резко втянул сквозь сжатые зубы воздух. Тихо, но достаточно для того, чтобы Алиса проснулась.

– Я… это… – Федор не мог найти слов, чтобы оправдать свое поведение.