Он скакал вокруг, как кузнечик, и у меня зарябило в глазах – вот дернул же черт послушаться Дашку! Ну почему я не попыталась перенести сеанс у своей парикмахерши на более позднее время? Сидела бы сейчас спокойно, глядя, как она медленно и скрупулезно колдует над моей прической… А этот неадекватный Семен, что он со мной сделает – вдруг побреет наголо?

Как будто в ответ на мои самые худшие опасения в руках стилиста появились ножницы, переданные ему полной, низенькой девушкой – по-видимому, той самой Машей, которую он позвал. Минутой позже появились еще две девицы. Одна из них принялась смешивать краску, другая накрыла мои плечи накидкой. Все четверо почти не разговаривали, действуя слаженно, как кордебалет Мариинского театра. Я невольно почувствовала себя кинозвездой, возле которой суетится команда гримеров, и, незаметно для себя, расслабилась, предоставив судьбе решать свою участь. Мягкие, умелые движения Семена по моим волосам усыпляли. День выдался тяжелым, и я прикрыла глаза. Возможно, я бы даже заснула, но беспокойные мысли, одолевающие меня в связи с Толиком Кречетом, не позволяли полностью отдаться на волю волн. Не знаю, сколько прошло времени, но над ухом у меня раздался голос Семена:

– Смываем!

Тон был по-прежнему командирским и не допускающим возражений – судя по всему, этот человек привык к безоговорочному повиновению как своих помощников, так и клиентов. Не позволив мне даже бросить взгляд в зеркало, чтобы оценить цвет, Семен снова отвернул меня к себе и ловко поймал фен, брошенный Машей. Я опять закрыла глаза, не в силах наблюдать за бесконечным мельтешением.

– Готово! – возвестил Семен, крутанув кресло, и я распахнула глаза, встретившись взглядом с совершенно незнакомой дамой в зеркале. Я планировала покраску и обычную укладку, но то, что сделал парикмахер Даши, казалось невероятным. Волосы мои приобрели природный пепельный оттенок, какой имели в молодости и которого ни разу не удалось добиться тем, кто брался красить меня со времени появления первой седины. Семен уложил их высоко, и в большом круглом зеркале, услужливо поднесенном Машей сзади, я видела невероятные завитки на затылке, складывающиеся в причудливый узор.

– Ну?

Скрестив руки на груди, он смотрел на меня, ожидая реакции.

– Это… великолепно! – проговорила я, с трудом отрывая взгляд от собственного отражения. – Я даже не предполагала, что можно так…

– Могу я вас сфотографировать? – перебил Семен.

– Зачем? – забеспокоилась я.

– Надо, – лаконично ответил он. Маша подала ему фотоаппарат, и мужчина, настроив объектив, сделал с десяток снимков, после чего я получила соизволение идти расплачиваться. Как и предполагалось, цену назвали аховую, и я порадовалась, что по пути на работу сняла с карточки пять тысяч – думала, хватит на неделю! На этот раз администраторша лучилась дружелюбием и даже зачем-то попросила меня оставить ей номер мобильного, что я автоматически и сделала, не задаваясь вопросами.

Взглянув на часы, я поняла, что у меня в запасе совсем немного времени, чтобы подготовиться к приему гостя, для которого, собственно, все и затевалось. Дома, не обращая внимания на беснующегося от счастья Бони, я кинулась на кухню, вытаскивая из холодильника вчерашние заготовки – хорошо, что позаботилась об этом заранее, а то ни за что бы не успела! Расставив кастрюльки по конфоркам, я пошла переодеваться, выбрав длинное темно-серое платье. К счастью, я все еще в отличной форме и могу позволить себе носить обтягивающие трикотажные вещи – большая редкость в мои годы, и я этим горжусь. Нацепив скромную нитку жемчуга, я тронула губы бледно-розовой помадой и, отступив назад, с удовлетворением оглядела себя в зеркале с головы до ног. Я едва успела накрыть на стол, как раздался звонок: Сергей оказался точен, как всегда!

Распахнув дверь, я уперлась в красивый темно-синий костюм, туго натянутый на животе бывшего любовника. А ведь когда-то он был строен, как Аполлон, куда только все девалось? Впрочем, растеряв юношескую легкость, Сережа приобрел кое-что другое – стать и уверенность, связанную с высоким положением. Когда мы познакомились, он был скромным капитаном в правоохранительной системе, теперь же, став генералом ФСБ, носил все свои сто десять килограммов с достоинством, присущим званию и должности.

– Потрясно выглядишь! – выпалил он, рассматривая меня с явным удовольствием.

– Спасибо, – ответила я, зная, что так оно и есть.

– Это тебе!

Букет был таким огромным, что Сережа с трудом держал его на вытянутой руке. Желтые розы, на вскидку, штук тридцать пять – он всегда умел произвести впечатление. И в этот момент я заметила, что за спиной моего генерала маячит человек.

– Миша, заноси! – скомандовал Сергей, отступая в сторону. Юркий молодой мужчина в кожаной куртке буквально ввалился в прихожую, груженный пакетами и сумками.

– Здесь всякая всячина, – пояснил гость. – Копчености, салаты, пироги из «Штолле» и… Короче, что-то еще, я не помню.

– Не стоило, Сережа, – пробормотала я, ошеломленная подобной щедростью. – Я же наготовила!

– Ну, не пропадет – у тебя же дети, внуки, – пожал он плечами, протискиваясь мимо своего водителя на кухню. – Оставь все здесь и можешь быть свободен до утра, – обратился он к молодому человеку.

Проводив водителя, я вернулась на кухню и увидела, что Сергей изучает меблировку.

– У моей дочери отличный вкус, – похвалил он. – Это ведь она квартирку справила, да?

– Верно, – улыбнулась я. – У нее твоя хватка.

– И твоя красота – слава богу, не в меня пошла внешностью девочка!

Я знала все о его личной жизни. Мы встретились, когда Сергей уже был женат и имел сына. Я не строила иллюзий в отношении нашего будущего, понимая, что он вряд ли решится бросить семью. У меня было двое детей, любимая работа и желание спрятаться под теплое крыло сильного мужчины. Он был добр к Владу и Оксане, щедр, в меру скромных капитанских возможностей, и любил секс, что немаловажно – на тот момент это все, что мне требовалось. Через год я забеременела и родила Дашу. Все это время Сергей находился рядом, и я ему за это благодарна. Еще через два года я решила, что отношения пора заканчивать. Сергей сопротивлялся, даже плакал, обещая, что уйдет от жены, но я не собиралась рушить чужую семью – в конце концов, все, что мне нужно, у меня уже было – трое замечательных, умных и красивых детей! Недавно ко мне на консультацию пришла пациентка, и я с ужасом поняла, что это – жена Сергея. Она понятия не имела, кто я такая, а я разглядывала полную, выглядящую гораздо старше своих лет женщину без злорадства, но со странным ощущением превосходства. Сергей по-прежнему жил с ней, но погуливал – благо, зарплата генерала это позволяла. Если это – итог «счастливого» супружества, то мою собственную судьбу нельзя считать неудавшейся! А отцом Сергей всегда был хорошим – помнил дни рождения, дарил Дашке дорогие подарки и регулярно звонил.

Пока я порхала вокруг Сергея, накладывая ему в тарелку всякие вкусности, он расспрашивал меня о Дашкиных делах. Наконец я уселась напротив, и он сказал:

– Ну, выкладывай!

– В смысле? – невинно переспросила я.

– Да ладно, я не вчера родился: если ты меня позвала, для этого должен иметься серьезный повод!

В общем-то, не нужно быть генералом ФСБ, чтобы догадаться.

– Что ж, раз ты сам об этом заговорил, мне действительно кое-что нужно.

– Надеюсь, никто из твоих знакомых не загремел в СИЗО? – нахмурился Сергей. – Никого не придется «отмазывать» от следствия?

– Нет-нет, не беспокойся! – замахала я руками. – Мне просто нужна информация.

– Слава богу! И что за информация?

– По убийству Митрохина.

– Ильи Митрохина?

Я кивнула.

– А ты-то какое имеешь к этому отношение?!

Сергей выглядел до крайности озадаченным. В двух словах я обрисовала ему причины своего интереса.

– Невероятно! – воскликнул он, качая головой. – Такое громкое дело, и ты, оказывается, знакома с главным подозреваемым!

– С единственным, насколько я понимаю, – поправила я. – Твои коллеги взялись за Толика, хотя даже журналисты выдвинули несколько версий, отличных от версии следствия!

– Ну, журналисты, знаешь… Они только на то и годятся, чтобы высказывать необоснованные предположения!

– Так тебе известно что-нибудь по этому делу?

– То же, что и всем – оно не в моей юрисдикции.

– А можешь узнать?

– Что именно тебя интересует?

– Меня интересует… как это у вас называется – доказательная база?

– Мегрэ ты мой, – тяжело вздохнул Сергей. – Думаешь, твой Толик ни при чем?

– Уверена, что нет! Он детишек спасает, а не людей убивает!

– А ведь разные бывают обстоятельства, Анюта, – задумчиво сказал он. – Практически каждый человек способен на убийство, но у всех разный психологический порог: одним тяжело на это решиться, другим слишком легко… Постой-ка, – вдруг прервал он сам себя, подавшись вперед, – а не замешана ли в это Дашка?

Надо же, додумался – видать, генеральские погоны все-таки даются не зря! Пришлось рассказать, какое отношение наша дочь имеет к происходящему.

– Ну, знаете! – хлопнул себя по коленям Сергей. – Значит, она решила его защищать? Тогда скажи дочуре, что это – плохая идея: весь город буквально гудит от слухов. На таких делах адвокаты делают себе имя, но они же могут и погубить карьеру в самом расцвете.

– Не думаю, что она нас послушает, – вздохнула я. – Ты же ее знаешь!

Сергей пожевал нижнюю губу, размышляя.

– Ладно, – махнул он рукой. – Узнаю, что смогу. Почему Дашка сама ко мне не пришла?