Глава 3

Пролитые слёзы словно омыли душу, возвращая в неё покой, который только возможен при сложившихся обстоятельствах. После всего пережитого хотелось только одного – отдыха для души и тела, поэтому я воспользовалась накидкой Ниэля, расстеленной на сухом песке недалеко от входа в пещеру, и теперь мирно подрёмывала. Изредка открывая глаза, наблюдала одну и ту же картину – сосредоточенный эльф, сжимающий камень на золотой цепочке, в надежде связаться с братом. Но время шло, а толку не было. В конце концов, измученная событиями этого дня, я уснула.

Сколько проспала, сказать было трудно, так как смена времени суток под землёй проходит совершенно незаметно. Что там сейчас на поверхности – всё ещё день или вечер, а может и ночь, понять было проблематично. Открыв глаза, точно знала лишь одно – здесь пришло время сытного обеда, про который без устали твердил мой желудок, недовольно урча.

Ниэля поблизости не оказалось, но я не испытывала из-за этого ни волнения, ни страха: интуиция молчала, видимо, наслаждаясь временным затишьем, а значит на данный момент мне ничего не угрожало. Да и магический шар всё ещё парил, освещая своды пещеры, из чего следовало, что с его создателем всё в порядке. Мало ли по каким нуждам ему пришлось отлучиться: физиологию никто не отменял.

Растянувшись на тёплой накидке и вслушиваясь в журчание бегущей по стенам воды, я впервые за целый день почувствовала себя в безопасности. В свете магического шара своды пещеры казались ночным небом с мерцающими звёздами: вкрапления каких-то минералов давали потрясающий эффект. Рассматривая эту красоту, услышала приближающиеся шаги.

– Уже проснулась, – тихий голос Ниэля раздался со стороны туннеля, через который мы пришли, – а у меня для тебя маленький сюрприз, посмотри, что я принёс.

Привстав, в недоумении уставилась на сапог в его руке.

– Вот так сюрприз, спасибо, – улыбнулась ему, – он будет очень кстати. Есть ещё хорошие новости?

– К сожалению, это единственное, чем я могу тебя порадовать. – ответил он, протягивая обувь, – с братом связаться не удалось но то лишь полбеды.

– Не тяни, – сжав руки так, что побелели костяшки, попросила я, вставая.

– Проход завален, – ответил парень, – тот путь для нас теперь закрыт.

– Постой, но ведь патруль всё равно должен за тобой вернуться, так что не стоит отчаиваться, – попыталась подбодрить парня, а заодно и себя вместе с ним, – значит нужно просто подождать.

– Да, возможно, – качнув головой, пробормотал Ниэль, – но, чтобы ждать, нужны, как минимум, вода и еда, хотя с последней, конечно, проблем здесь нет. Но вот еда…

– У меня тут есть немного, – подняв с каменного пола походную суму с места, куда я её скинула, прежде чем лечь отдыхать, протянула ему.

– Ну, давай посмотрим, – взяв в руки не особо уверенно, он пожал плечами.

Через пару секунд эмоции на его лице резко поменялись, явив сперва недоумение, а затем подозрение.

– Кто ты, Лия? – холод в его голосе болью отозвался в сердце. – Ты знаешь, что воровство наказуемо? Отвечай, как у тебя оказалась эта вещь?

– Где-то я сегодня уже слышала подобное выражение, – прошипела сквозь зубы, начиная злиться, – во-первых, я ничего не воровала, по крайней мере, не помню об этом, а во-вторых, мне больше достанется, довольствуйся теперь одной водичкой.

Сказав, я протянула руку, желая вернуть свою вещь, и та тут же в ней оказалась, послушно переместившись от эльфа снова ко мне. Ниэль недоумённо захлопал глазами, сжимая и разжимая пустую ладонь. Я же удивления не испытывала, словно знала, что так и должно было произойти. Отвернувшись, стала развязывать узел стягивающих завязок, пытаясь сдержать клокочущую обиду. Вот и доверяй после этого остроухим.

– Прости, теперь я вижу, что это произведение искусства эльфийских мастеров принадлежит тебе, хотя, конечно, странно, как подобное могло оказаться у девчонки, – произнёс он как ни в чём не бывало и, не дождавшись от меня никакой реакции, добавил. – Может, соизволишь повернуться, а то как-то не вежливо отворачиваться от собеседника во время разговора?

Я повернулась, но лишь для того, чтобы высказать всё, что думаю по этому поводу.

– То есть обвинять человека в воровстве, даже не удостоверившись в своей правоте – это у вас нормально, – моему возмущению не было предела, – а вот отвернуться, видите ли, нет?

– Ну я же извинился, – искренне удивился он. – Почему ты обижаешься?

– Ах, ну да, действительно, чего это я, – попыталась съязвить, – ведь причин для обиды нет совершенно.

– Конечно нет, – выдавил он, – просто для создания подобной вещи требуется много магических сил, и стоит она недёшево, вот и поторопился с выводами.

Теперь пришёл мой черёд удивляться: повертев в руках холщёвый мешочек, ничего в нём особенного не заметила, чтоб его можно было назвать произведением искусства. Удобный, конечно, при беге совершенно не ощущается, но не более того. И тут мне пришла в голову мысль, способная объяснить происходящее – похоже на то, что Ниэль «слегка» переутомился. Юношеская эльфийская психика не выдержала тягот навалившихся проблем, отсюда и непонятная реакция на, казалось бы, обычную вещь. Ой-ёй, что же делать…

Так, спокойнее, не хватало самой здесь спятить: два ненормальных в замкнутом пространстве – это уже катастрофа. Вдох-выдох, рассуждаем логически. Плюс – то, что эльф не буйствует, уже легче; минус – у него есть арбалет, мечи, а может и ещё чего. Вот как вести себя с подобными? Эх, плохо, когда не помнишь, а может, и вовсе не знаешь. Главное – забрать у него оружие, чтоб не навредил ни мне, ни себе, а там действовать по обстоятельствам.

– Да, точно, Ниэль, о чём я, это произведение из произведений, наиискуснейшее, – начала говорить я тихим голосом, надеясь, что выбрала правильную тактику, а сама тем временем, не спеша, как можно плавнее, чтоб не спровоцировать, подошла и сняла с его плеча арбалет.

– Какие швы, какие завязочки, наверняка не один эльф трудился над ними, – продолжала я шептать, не разрывая зрительного контакта, тем временем расстёгивая на поясе крепление ремня с мечами, – и как я сразу это не осознала. Такие произведения искусства нужно ещё поискать.

Эльф судорожно выдохнул и застыл, словно изваяние, а потом мне показалось, что он и вовсе перестал дышать. Вот же ж… Неужели сердечный приступ? И тут я запаниковала.

– Дыши, давай, ну же, – кричала я, тряся его за плечи, – ты ещё слишком молод, чтобы умирать. Слабоумие, может, и можно будет вылечить, но вот жизнь не вернуть.

Глаза Ниэля распахнулись так, что, казалось, к прежним размерам им уже вернуться не суждено, но самое главное – он задышал.

– Ты, ты… – похоже, у него был шок, – слабоумие? Ты вообще сейчас о чём? Ты решила, что я… и, видимо, всё это… оружие… а я подумал…

Ниэль густо покраснел, потом побледнел, а когда, в конце концов, цвет его лица всё же приобрёл естественный оттенок, сел и расхохотался.

– Лия, поверь, я в полном порядке, – сквозь смех выдавил он. – Скажи мне, пожалуйста, почему ты усомнилась в моём здравом уме?

– Потому что нормальный человек, тьфу ты, эльф, вот это, – я потрясла перед ним походной сумой, – произведением эльфийского искусства не назовёт. Это же обычный холщёвый мешочек, каких сотни тысяч.

– Ты действительно не знаешь, что это? – посерьёзнев, спросил он, и тут же, кивнув своим мыслям, ответил сам себе. – Видимо, не знаешь, хотя эта вещь и признаёт в тебе хозяина.

Раздражение и обида на эльфа сменились усталостью. Обведя взглядом известняковые стены пещеры, я поёжилась и, грустно вздохнув, села, доставая из сумы фляжку, в которой ещё оставалась вода, набранная в лесном роднике, и полоски вяленого мяса. Ниэль молчал, наблюдая за мной и, видимо, ожидая каких-то объяснений. Но что я могла ему сказать?

– А как ты узнал про эту пещеру? – решила сменить тему, чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей, водящих хоровод в голове.

– Перед тем, как попасть в патруль, я изучал местность, которая была за ним закреплена, – как бы нехотя ответил Ниэль, – в одной из частей каменистого плато, недалеко от границы, были указаны возможные подземные полости, там, где преобладал известняк. Их никто не изучал: не было необходимости, ведь до сегодняшнего дня эта территория числилась как относительно спокойная, пока не появилась здесь одна человеческая девчонка, поставившая всё с ног на голову.

– Ну а как ты определил, что именно в том месте находится выход на поверхность из этой подземной полости? – задала следующий вопрос, не обращая внимания на его «шпильку».

– Просто посмотрел магическим зрением, – немного удивившись, ответил тот, и неожиданно добавил, – ты знаешь, я вот всё жду, когда же ты начнёшь пользоваться магией, ведь по твоей ауре видно, что в тебе неплохо развита сила, но ты даже штанину себе не починила. Вот я и думаю – либо с тобой, действительно, что-то неладно, либо ты решила похвастаться прелестью своей ножки.

– Ничем я не решила похвастаться, – надулась я, мельком глянув на штанину, швы на которой были распороты до колена – работа эльфийского лорда: разорвать-то он её разорвал, когда взялся за лечение, а вот вернуть к первоначальному виду не посчитал нужным.

– Если бы я знала, как это исправить, то давно бы уже исправила, – продолжила, усмехнувшись, – И ты мне ещё после этого говоришь, что я всё ставлю с ног на голову? Ну а сам… соблазняет его, видите ли, кто-то. Больно надо!

– Да, ты права, – улыбнулся он, – просто, похоже, меня неверно информировали насчёт человеческих девушек, вот я и истолковал твои действия не так, как надо. Позволь, я верну штанине первоначальный вид?

– Буду только рада, – улыбнулась в ответ.

Ниэль, не сходя с места, что-то прошептал, соединив большой и безымянный пальцы на левой руке, и махнул ею в мою сторону, в тот же миг одежда на мне стала как новенькая, даже пыль и та исчезла.

– Спасибо, – поблагодарила я, снова поёжившись из-за холодного сквозняка, гуляющего по пещере.

– Не стоит благодарности, – ответил он, – кстати, в твоей походной суме наверняка найдётся тёплая куртка.

Посмотрев на свой холщовый мешочек, в котором едва помещались фляжка с водой и пакет с вяленым мясом, у меня появилось сильное желание покрутить пальцем у виска. Вот вроде на первый взгляд вполне адекватный парень, а как что-нибудь скажет, уже и сомневаться начинаешь.

– Ниэль, ты сейчас просто смеёшься надо мной, или я рано успокоилась относительно твоего психического здоровья? – решила всё же уточнить сей вопрос.