– Тебе надо думать о ребёнке. Прошу не волнуйся ни о чём!

Сознание моментально переключается. Ребёнок! Да, конечно, наш ребёнок! Срок – две недели. Я потеряла двоих на этом сроке… В испуге прикладываю руки к пока ещё плоскому животу, – вновь ощущаю волну тепла, словно ластится котёнок. Сердце отозвалось ответным теплом, и тревога немного ослабляет свои тиски. Вспомнила, что теряла детей из-за лекарств, а вовсе не из-за проблем со здоровьем. Серый не мог не знать, что я беременна, когда овладел моим телом, вселившись в Аарона. Зачем?! Гр-р-р-р! Теперь хочется отрубить голову уже ему, можно и то, что пониже – чтоб неповадно было. Жалость к себе и шок ушли, уступив место желанию защищать себя и своего ребёнка любой ценой и от любого врага. Больше никаких медикаментов пока я беременна!

– Рина? – взволнованно спрашивает муж.

Возвращаюсь из своих глубин во внешний мир, вновь смотрю не него, несмело улыбаюсь:

– Да, ты прав! Надо в первую очередь думать о ребёнке. Алан, у нас будет ребёнок! Боже! Я просто не могу поверить! – Широко улыбаюсь. Эмоции бьют через край. Произнеся вслух, я только начала осознавать со всей ясностью, что скоро стану матерью! Слёзы счастья брызнули из глаз. Я счастлива! Господи, спасибо! Полезла к Алану обниматься. Муж перетянул меня к себе на колени и, уткнувшись носом в основание моей шеи, глубоко вздохнул, и заурчал как большой кот.

– Спасибо, родная! Я верил, что это случиться! – Нашёл мои губы, даря глубокий поцелуй, через него словно наполняя меня своей энергией. Я застонала ему в губы. Как хорошо быть в его руках, пить его дыхание! Хочу стереть из памяти то, что случилось со мной. Это всё был страшный сон, только сон. Но муж отстраняется, и я вижу горечь в самой глубине его зрачков – он знает, что это был не сон; он помнит, в чьих руках я была совсем недавно. Моё тело больше не принадлежит только ему. Он держит себя в руках; он улыбается. Но ему больно!

– Алан, я… – начала было говорить в раз пересохшими губами. Но он остановил меня: своим взглядом, еле заметным отрицательным жестом головы.

– Это моя вина…Я видел, что ты была на взводе, что с самого утра не находила себе места. Я должен был остаться с тобой! Но я уехал, оставив тебя одну. Пусть Аарон лгал, но в его словах была доля истины: я не смог защитить тебя. И это тогда, когда мы ещё не нашли виновного в твоих прошлых мучениях! – буквально взвыл Алан, пересадив меня на кровать и заметавшись по палате. – Простишь ли ты меня? Ведь я снова подвёл тебя!… Я не выполнил ни одного обещания данного тебе в начале нашей совместной жизни, – шёпотом закончил он, опустив голову и до хруста сжав кулаки.

– Алан! Прекрати! – не выдержав, воскликнула я. – Это моя ошибка, – я покинула охраняемую территорию! И ужасно в этом раскаиваюсь. Не знаю, что было тогда со мной. Меня словно околдовали… – ничего не соображала. Возможно, мы виноваты оба, но не смей винить во всём только себя, слышишь! Я же не маленькая девочка и сама отвечаю за свои поступки.

Он поднял на меня глаза, и молча кивнув, вновь сел рядом с моей кроватью.

– Ты спас меня трижды: ты не отказался от меня; вырвал из плена Аарона и победил его в поединке, доказав всем, что имеешь на меня полное право! Ты сделал все, что было в твоих силах! Правда, я честно не понимаю, почему в подобном вопросе всё решает сила. Если бы…Аарон победил,… я бы не смирилась с этим. Я не вещь. Я люблю Тебя, и мне, не важно, есть ли кто-то сильнее тебя, потому что мои чувства не зависят от твоей силы или знатности. Но я безмерно счастлива, что ты оказался сильнее Аарона и победил его! – искренне воскликнула я.

Серьёзное лицо Алана осветила улыбка, когда он услышал мою последнюю фразу, но глаз она не затронула.

– Ты не дала мне убить его… Возможно, тебе не понравится то, что я сейчас скажу, но… я очень хотел это сделать, – решительно сказал Алан, пронзительно посмотрев мне в глаза. – Более того, я намерен двести начатое до конца! То, что он сделал с тобой…можно смыть только кровью!

Алан вновь вскочил со стула и заходил взад-вперёд по палате.

– Я чувствовал твою боль, твоё отвращение! Меня чуть не вывернуло наизнанку, когда я ощутил, что происходило с тобой в ту страшную минуту! А потом твоё белое обнажённое тело на чёрной простыне, куски от цепей и кандалов, разбросанные рядом с тобой; морозный воздух, твои безразличные глаза и его запах на твоей коже! Это невыносимо! Эти образы, эти воспоминания разрывают меня на куски! Думаешь, я смогу ему простить всё это?! Думаешь, после случившегося я всё ещё мог бы назвать его другом?! Я убью его, родная, и жалеть не буду! То, что он сделал… Он не имеет право жить после этого! И Тирнал, не смей винить себя в его смерти! Я бы сам убил его за всю ту боль, что тебе пришлось пережить. Я же говорил тебе тогда, я поклялся! Но судьба распорядилась иначе, – так тому и быть. Но с Аароном я разберусь лично! – голос полный боли и ненависти; отчаянное выражение лица, кулаки, сжатые до побелевших костяшек.

Алан в гневе, он повернулся ко мне спиной, уперевшись кулаками в стену. Внутри него бушует ураган. Ему больно. Он оскорблён. Его мужское достоинство попрано. Я не дала свершиться правосудию. Но если бы он убил его, то покарал бы не того. Если бы он убил, то был бы наказан советом старейшин – этот бой не предполагал смерти противника. Я закрыла лицо руками. Как же всё сложно!

Его реакция, – глупо было думать, что он не захочет поквитаться с Аароном по-взрослому. У них так принято; они не люди. Это не жестокость, это их сущность и воспитание, их такими создали. Думаю,…если бы не их маленькая численность все поединки были бы до смерти. Даже я убила, и это в тот момент было так естественно, так просто… Неужели скоро моё сознание окончательно изменится и человеческие ценности перестанут быть таковыми для меня? Мороз по коже и сомнения в душе.

– Ты вызовешь его на поединок чести? – упавшим голосом спросила его напряжённую спину.

– В текущих обстоятельствах это лишено смысла, – хмыкнул муж, наконец, разворачиваясь ко мне. – Особняк блокирован Айрэшами. Аарон выдвинул ультиматум о твоей выдаче. Началось открытое противостояние двух кланов – почти война.

– Что?! Он что с ума сошёл?! Какая война?! Как ему это удалось? Почему Повелитель не вмешался? – информация оглушила, вырвала меня из моего маленького тёмного уголка, куда я уже почти спряталась, чтобы зализать душевные раны. Но война из-за меня? Аарон сам до такого додумался или серый продолжает влиять на него?

Напряжённый и даже злой голос мужа вырвал меня из тяжких раздумий:

– Удивительно, но поражение Аарона, лишь добавило ему союзников. Айрэши уверены, что моя победа и объявление о твоей беременности, специально подстроены нашим кланом, точнее бывшим старейшиной. А твоё заявление, что Тирнал ставил над тобой опыты, ещё больше их в этом убедило. Теперь, победив отца, вопреки воле Старейшин Аарон стал главой своего клана, убедив соклановцев в том, что ты уникальная эшари и что ты по праву принадлежишь ему. Повелитель пока не вмешивается. Нэр Рэван пытается образумить правнука, но, похоже, Аарон сумел провести хорошую агитационную компанию среди Айрэшей, – ему верят, за ним идут. А ему нужна ты – стиснув зубы, прошипел Алан, ударив кулаком по стене, повреждая обшивку. – Но я не отдам тебя, даже если этого потребует сам Повелитель! Мне нужно лишь сразиться с ним и всё будет кончено!

– Сразиться?! Вы что прямо в историческом центре Москвы собрались устраивать побоище?! – ужаснулась я.

– Не волнуйся, мы не раскроем себя и люди не пострадают, – сухо ответил муж, погрузившись в свои мысли.

Такой Алан пугает. Ещё пятнадцать минут назад мы радовались, что станем родителями, а теперь…он отдалился, стал пленником ненависти. Он пошёл дорогой Аарона. Ослеплённый гневом он может погибнуть! Нет, я не хочу этого! Словно прыгая с обрыва, я прошептала:

– Аарон не виноват в случившемся, – но видя, что Алан буквально почернел от этих слов, поспешила продолжить уже более громким и уверенным голосом. – Прошу, поверь мне! В него вселился какой-то демон или иномирец, я не знаю кто он. Но это он всё подстроил! -

Как же глупо это звучит со стороны. Алан не поверит мне! Как объяснить, чтобы он понял, что я не вру, и не сошла с ума?!

Прикрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов-выдохов, Алан, с трудом сдерживая бушующие эмоции, сказал, медленно выговаривая каждое слово:

– Пожалуйста, объясни.

И я рассказала про свои страшные сны, которые я долго воспринимала как игру собственного подсознания, про то, как на лице Аарона увидела «полупрозрачную маску – голограмму» точно повторяющую лицо серого мужчины из снов. Попыталась объяснить, про энергию, которую направлял в меня Серый, и как я защищалась, отражая её. Пересказала свой последний сон – встречу с серым пришельцем и его ответы на мои вопросы. Заодно рассказала и о том, откуда узнала, что та роковая для нас ночь случилась по вине Тирнала, и какие цели он преследовал, делая из меня эшари. Совпадают ли цели Серого и Тирнала пока сложно сказать, но что-то мне подсказывает, что нет.

Я очень хотела избежать информации о том, что Аарон причастен к моим выкидышам, но понимала, что Алан не дурак и увидит не состыковку. Но сейчас на кону его жизнь и наши дальнейшие отношения, так что пришлось рассказать всё без утайки и прикрас. Да, я рисковала, так как муж находится в очень взвинченном состоянии и его реакция непредсказуема. Но назад пути нет.

Он слушал внимательно, не перебивая, до хруста сжимая челюсти, пристально смотря мне в глаза. От этого взгляда хотелось закрыться, но я смотрела в его напряжённые глаза, раскрывая свою душу, моля, чтобы он понял, поверил и не делал скоропалительных выводов.

После долгого молчания, когда я уже решила, что он вообще ничего мне не ответит, Алан, уткнувшись лбом в сцеплённые в замок руки, тихо пробормотал ни к кому, по сути, не обращаясь:

– Значит, этот иномирец пришёл за тобой, назвал тебя Эсией и беглянкой, и всё что с нами происходило и видимо, до сих пор происходит, является частью его плана…

Наконец подняв на меня взгляд, уже лишённый той бешеной ярости, что бурлила в нём совсем недавно, сказал:

– Рина, ты же понимаешь, как всё это странно звучит?

– Да…Но это правда! Я не сошла с ума! – с жаром воскликнула я. – Может, он как-то связан с моими способностями? Ты же сам говорил, что эшры не могут управлять стихиями. Я очень хочу узнать у него все, что только получится, если он вновь объявится.

– Это какой-то бред! – Алан встал и, закрыв лицо руками, постоял так какое-то время. Затем, что-то для себя решив, выдохнул, и, отняв руки от лица, тихо сказал:

– Но, судя по всему, убивать он тебя не собирается. – А затем воскликнул: – Но, тогда, что ему нужно, чёрт возьми?!

– Так ты веришь мне? – робко спросила я.

– Я хочу тебе верить, – искренне ответил муж. – Но…эта реальность не вписывается, ни в какие рамки! Аарон – реальный и материальный враг, у которого есть очевидный мотив совершить все те преступления, о которых ты рассказала. Хотя настолько жестокое и хладнокровное поведение относительно женщины и детей ему и, правда, не свойственно. Но за столько лет он мог измениться. И я знаю, как с ним бороться и как победить. Но этот…серый…

– Алан, я сама в полнейшем недоумении. Я просто не могу ненавидеть Аарона, зная, что всё это делал, по сути, не он. А серый…Он такой странный…Мне кажется, что для него все наши страдания, что физические, что духовные, совершенно не понятны. Словно он живёт другими понятиями, – решила поделиться своими мыслями с мужем, заметив, что его состояние изменилось, что слепая ярость, лишавшая его здравого рассудка, наконец, ушла.

– Мне надо подумать, – словно извиняясь, сказал Алан и направился к выходу.

– Алан! Прошу, забери меня из медблока! Я больше не могу здесь находиться. Я чувствую себя хорошо – правда, – взмолилась я. – Находиться среди врачей для меня невыносимо. Страх, что они могут что-то сделать с моим ребёнком, преследует меня ежечасно.

– Хорошо, – с секундной заминкой ответил муж. – Я поговорю с кором Ритэлом.