Читать книгу «В мое сердце из Азии» онлайн полностью📖 — Инны Полежаевой — MyBook.
image
cover





– Идем, – позвала меня Лена, – покажу тебе, где у нас кухня, научу пользоваться кофемашиной. А потом зайдем в отдел кадров, Наталья Викторовна уже звонила, чтобы ты шла подписывать документы.

– Какие документы? – я аж икнула от испуга.

– Срочный договор, ну что ты устраиваешься работать на определенный срок, – смеясь пояснила Лена.

– А…

Кофемашина оказалась простой в использовании, руководитель любил кофе с молоком и сахаром, да чтоб сахарку побольше.

– А когда приходят все эти дядьки к нему? Что тогда? Какой им кофе нести? – спросила я подругу.

– Это ты будешь уточнять у них.

Короче, день более или менее устаканился. В обед мы сходили в кафе, которое располагалось через дорогу от офисного здания. В принципе, цены на бизнес-ланчи здесь были приемлемыми для моего кошелька. С удовольствием поела салат с борщечком.

И когда я, пытаясь вникнуть в журнал ведения почты, свято верила, что справлюсь со всем – вот недельку еще Лена меня поучит, – тогда…

– Вызывай скорую, – моя подруга стояла в дверном проеме с абсолютно круглыми глазами. Буквально пять минут назад он вышла в туалет. Ничего удивительного в этом не было, она весь день носилась в туалет. Поэтому я вообще не поняла, о чем речь.

– Чего?

– Скорую вызывай, у меня вышла пробка…

Почему-то в моей голове возникла картинка, как в потолок летит пластиковая пробка из бутылки «Советское шампанское». Хотя я прекрасно знаю, с чего начинаются роды, даже учитывая, что сама не рожала. Но в этот момент то ли с перепугу, то ли из-за шока эта долбаная пробка от шампанского так и застряла в моей голове, поэтому я ляпнула первое, что пришло на ум:

– Куда ты вставляла пробку?

А что? Может, она реально… затыкала что-то себе…

Лена просто глянула на меня как на идиотку и закатила глаза в потолок. В это время по ее ногам стала стекать какая-то вода, образуя лужу в глянцевой и нарядной приемной корейского автопрома.

– Твою ж мать… – сказала я, – давай, сама отвезу тебя, быстрее будет!

Кажется, мой мозг заработал.

– Тебе нельзя, ты должна быть на рабочем месте.

Я дрожащими руками набрала номер скорой. В это время в приемную вошла главный бухгалтер, крупная женщина с алыми губами и говорящим именем Марь Ванна. Марь Ванна так же подходила корейской фирме, как и я. Никак не подходила.

Стоит сказать, что я со своей пробкой шампанского была куда более спокойная и в своем уме, чем бухгалтер и потом весь офис, которому она рассказала о том, что «Началось! Воды отошли!».

– Пакет с вещами-то дома для больницы? – спохватилась я, когда уже ждали скорую. Причем Лена вышагивала туда-сюда по приемной.

– Нет, он в машине моей. Ты потом ее отгони ко мне во двор, окей?

– Хорошо. Ты бы так не бегала, а? Стой спокойно или сиди. Если еще запомнить, какой кому подать кофе, я способна, то принять роды точно не смогу, поняла? Мне еще твои воды отошедшие будут полжизни снится…

Ленка расхохоталась.

– Не переживай, схваток пока нет, – успокоила она меня.

Ладно хоть Игната Андреича на месте не было, квохчущего деда рядом со мной я б не выдержала, и так весь офис по очереди бегал.

– Нет, и что я буду делать? – вдруг выдала я.

– С чем? – не поняла Лена.

– Со всем! Я ж, блин, ни хрена не знаю!!!

– Узнаешь!

Короче, провожали мы Ленку всем офисом, как в мультфильме «Маша и Медведь», только что «Прощание славянки» не играли, махали во след платками, Марь Ванна терла под носом. То ли радостно ей было, то ли ностальгия по отошедшим водам в ее молодости, не знаю. А я терла под носом от ужаса, что встряла конкретно, ибо ни черта не знаю.

Но день закончился относительно мирно. Лена была на связи до конца дня, так как схватки у нее были редкими, а трудоголиком она была на двести баллов из ста. Поэтому периодически звонила мне и говорила, что в какой папке находится, дабы хоть что-то успеть вложить в мою голову.

На каждый ее звонок я отвечала словами:

– Уже родила?

– А теперь родила?

– Как дела? Не родила?

Не родила до самой ночи.

Мы с мамой ужинали котлетками и ждали звонка от Лены. Но так и не дождались.

– Короче, мам, пока Лена будет с мелким дома пару месяцев, мне придется поработать вместе нее, – подытожила я свой рассказ.

– Да как же она так рано выйдет-то? – не унималась мама. Сообщение о моей новой работе на фоне истории про роды ушло на второй план. Маму больше волновал вопрос декретного отпуска – как же можно оставить такого малыша и выйти на работу?!

– Откуда я знаю, – я пожала плечами, – сказала, они с мамой так решили.

– Но ведь декретные-то хорошие, хоть бы до года дома посидела…

– Мам, ну декретные – это не зарплата. Когда у тебя ипотека и ты мать одиночка без алиментов, то выбора особо нет. Не думаю, что ей очень хотелось бы сейчас на работу выходить…

– Ха! – сказал до этого молчавший брат. – Значит, ты теперь без двухмесячного отпуска и моря?! Правильно! Не фиг! Работай давай!

Я бросила в него скомканной салфеткой, он увернулся, и салфетка пролетела мимо.

– Прекратите! Взрослые ведь уже! – повысила тон мама. Я отвлеклась и получила в лицо пучком зеленого лука.

– Ах, ты…

Не знаю, чем бы закончилась эта схватка, но в итоге мама заставила нас драить посуду и пол на кухне, дабы неповадно было беситься.

Только ближе к двенадцати ночи Лена написала, что родила Трофима весом три с половиной килограмма. Не представляю, как можно выжить после того, как из тебя вышел такой огромный Трофим, но подруга была очень жива вроде как.

Я переслала ее сообщение своей маме и вырубилась. Больше мой мозг не был сегодня ни на что способен.

Я парковала свою тачку среди последних марок корейских Kia у офиса. Моя раздолбанная машина с коррозиями по всему кузову смотрелась здесь как Золушка на балу, которой забыли наколдовать красивое платье и хрустальные туфли.

– Н-да… – я вышла, повертела головой во все стороны, – я не очень вписываюсь в эту компанию…

Нижний этаж стеклянного современного здания представлял собой огромный магазин с какими-то маслами, запчастями и прочим. А второй этаж был офисом, где и находились все мои новые коллеги. Я не стала ждать лифт, а он тут имелся, между прочим. Поднималась по лестнице, и было ощущение, что ноги налиты свинцом. Та-а-ак «хотелось» идти на эту работу, в которой я ничего не смыслила.

Так как я приехала пораньше, Игната Андреича еще не было. Опустившись на стул и включая комп, я раскрыла ежедневник, куда делала наброски по делам руководителя на сегодняшний день. Итак…

– Майя, доброе утро! Отменяем все дела! Ждем аудит!

– Че? – это все, на что я была способна, когда мимо меня пронесся благоухающий Игнат Андреич и хлопнул дверью своего кабинета.

Мое «че» он даже не услышал.

Я упала лбом на столешницу и сильно зажмурилась, потом подняла глаза в потолок и спросила:

– Что еще, бл… ь, за аудит?!

– Именно это слово его достоверно характеризует, и принеси мне кофе, – и дверь в кабинет руководителя снова захлопнулась. А я опять упала лбом в столешницу.

После того, как я сделала именно тот кофе, где «сахарку побольше», отправилась с ежедневником к начальнику.

– Игнат Андреич, ваш кофе, – я поставила чашку на стол. Он сидел, уткнувшись в комп. – Подскажите, куда перенесем встречу сегодняшнюю с… каким-то…

Пока я пыталась вспомнить, как зовут этого то ли рыбака, то ли мясоеда, начальник помог мне:

– Этого переноси на следующую неделю, желательно на вторник, лучше на утро.

– Хорошо. Что от меня нужно для аудита?

– Как обычно, пока бронь гостиницы… А дальше гости сами оповестят, по чью душу явились…

– Хорошо, я, правда, не знаю, как обычно, но Лена на связи, уточню.

– Ах, да… Ленка как там? – вдруг спросил он, оторвав глаза от монитора.

– Нормально, Трофим родился.

– О как! От меня букет послать надо!

– Да?! А может, лучше денег в конверте? Зачем ей букет-то? – ляпнула я, а потом спохватилась. – Ой… ну…

Он почесал голову и сказал:

– Хотя да, денег ей переведу, и скажи Марь Ванне, чтоб выписала от компании премию.

– Это я точно не забуду, – улыбнулась я ему, а затем уточнила. – Встречи отменяем только на завтра? Аудит-то надолго?

– Обычно на месяц точно, но встречи отменяем только завтрашние. Мы их встретим, а дальше сами.

– Ясно.

Месяц?! Месяц какой-то аудит, какая-то бронь гостиницы… Я готова была поджечь это здание и красиво уйти, оставив столб пламени за спиной, как в боевике. Но вместо этого оставила за спиной недовольного Игната Андреича, который пламя не изрыгал, а скорее был похож на печального вислоухого пса. Еще бы. Кто в этой стране рад проверкам?! Никто…

– Майя, доброе утро! – в приемной нарисовался Владимир.

В первый день, когда Лена вводила меня в курс дел фирмы, провела по офису и познакомила с коллективом. Я просто запуталась во всех этих стеклянных аквариумах с десятками лиц. Но Владимир обладал феноменальной внешностью. Поэтому запал, так сказать, в самую душу. Он был обладателем абсолютно лысой головы, и если Дмитрию Нагиеву с блестящей головой было хорошо, то Владимир с его вытянутым лицом напоминал мне графа Дракулу на пенсии. При этом у него имелось довольно-таки милое пузико, не позволяющее натянуть брючки повыше. Поэтому когда он вышел из аквариума и направился ксерокопировать какие-то документы, моему взору предстали приспущенные на бедрах брюки. Я ждала, что они свалятся в любой момент. Но нет. Ремень их спас.

– Доброе! – отозвалась я, хотя моя кислая мина говорила об обратном.

– Игнат Андреич ждет меня! – сообщил он мне так радостно, что можно было подумать, ему там премию дадут.

Я набрала внутренний руководителя, сообщила, что начальник отдела продаж уже здесь, и кивнула Владимиру – мол, давай, газуй.

Итак, бронь гостиницы…

После сорока созвонов с Леной, беготней по кабинетам, чтобы узнать, кто едет, в каком количестве и зачем, я наконец более или менее поняла, что происходит. Примерно раз в квартал, иногда реже, прилетали владельцы компании. Из Южной Кореи. Мне уже было плохо, потому что мои факультативные познания были настолько скудны, что я могла аж поздороваться. И то если вспомню, как произносится приветствие.

Делегация из Азии была всегда разной по составу. Количество прилетевших могло достигать пятнадцати человек, а иногда прилетали двое. Могли прилететь руководители, а могли и менеджеры какие-то. Смотря для чего.

И вот тут-то было самое интересное. Чем больше была делегация, тем больше проверяли. Никто никогда не знал, зачем летят на этот раз.

Учитывая, что я забронировала гостиницу на пять человек, все было не так уж и страшно. Наверное. Виталику, местному водителю с красным обветренным лицом, была вручена табличка с названием компании. Это был местный трансфер.

– …Они тебе будут каждый день говорить, какая информация от кого нужна, – наставляла меня Лена.

Пока она продолжала вводить меня в курс дела, я рылась во всех папках рабочего стола, пытаясь найти для Игната Андреича какой-то прошлогодний тест. Его проводили для сотрудников на знание корпоративных норм. Я знала, как пользоваться кофемашиной, – на этом мои корпоративные нормы иссякали, как ручей в пустыне.

– А почему мне-то они будут говорить? – насупилась я.

– Потому что ты как путеводитель для этой делегации. Все будешь показывать и рассказывать…

– Кто? Я?! – у меня челюсть отвисла просто. – Я не пойму, это вообще чья компания? Моя, что ли? Я тут полтора дня работаю и должна буду владельцам что рассказывать?

– Не паникуй!

– Я не паникую! Я в истерике! – в это время на рабочем столе зазвонил телефон. – Подожди… Да!

– Майя, нашла тесты? – уточнил Игнат Андреич.

– В процессе, – коротко ответила я.

– На след напала? – усмехнулся он.

– Взяла след, Игнат Андреич, – бодро ответила я, хотя в душе не секла, где могут быть эти тесты. Как и Лена.

– Разошли потом начальникам отделов, – сказал он более серьезно и отключился.

В это время в смартфоне раздался плач ребенка, похоже, Трофиму было плевать на делегацию из Южной Кореи, он хотел есть. И я тоже. Но мне даже некогда было спуститься в кафе.

Весь день я носилась как угорелая, выполняла какие-то глупые поручения по поиску документов, распечатыванию, отправляла письма. Поручения были легкими, просто я не знала, где искать и куда отправлять. Штаны с рубашкой из мешка подруги, который она тогда торжественно мне вручила, жали мне везде, где только можно. Вернее, брюки давили в области талии. Сидеть было просто невыносимо. Ощущение, что мои кишечник с мочевым пузырем были под давлением кирпича. Все усугублялось духотой. Кондиционер включишь – холодно. Выключишь – душно.

Я еще и задержалась на работе, плюс ко всему нужно было отогнать машину Лены к ней домой. Лишь бы ГИБДД не остановили, в страховку-то я не вписана. Когда я, цокая каблуками босоножек, на полусогнутых ногах тащилась к машине подруги, позвонила мама.

– Милая, ты как? Весь день не звонила! Не писала!

– Мам, не спрашивай меня, а. Ты позвони мне через два месяца, когда Ленка выйдет на работу. Если я смогу ответить на звонок, значит жива.

– Что, все настолько плохо?

– Больше всего я сейчас хочу сесть в машину и снять дебильные штаны, – выдохнула я.

– Что?!

– Ма, давай позже созвонимся, а?

Еле как попрощавшись со взволнованной мамой, я села в дамскую машину Лены. Первое, что сделала, – расстегнула ширинку на штанах.

– Фух… жить можно…

Затем проверила наличие документов в бардачке. Дальше было сложнее. Это была Kia. Ну кто б сомневался, видимо, хочешь тут работать – купи именно эту марку авто. Меня на «Ладе» точно не возьмут. У Лены коробка управления была автоматической. На такой я ездила аж один раз. Хорошо хоть задержалась на работе, и час пик уже прошел. Испытание предстоит то еще.

И правда, всю дорогу я ехала, пытаясь переключить скорости, и только когда машина начинала скрежетать, я понимала, что здесь нет скоростей. Я уж молчу, что постоянно пыталась нащупать педаль сцепления.

Проще говоря, еле доехала, ругая тех, кто придумал автомат, и тех, кто, не умеючи ездить на механике, покупает такие машины.

– Я ключи отдать! – сообщила я Галине Юрьевне, маме Лены, в домофон.

– Поднимайся, конечно!

Короче, мне на выбор были предложены пельмени, борщ и пирожки с капустой. Я поражаюсь – вечно эти мамы готовят как на взвод. Зачем?!

Но от пельменей я не отказалась. Нарубилась так, что штаны стали еще теснее.

– Как на работе? Справляешься?

– Почти да, – ответила я.

– Это как? – не поняла теть Галя.

– Это еле как, там еще аудит ждут…

– О-о-о, будешь ночью домой приходить… – печально покачала она головой.

– Это еще почему? – я даже перестала окунать пельмень в сметану и замерла в ожидании ответа.

– Дак они же трудоголики, до ночи в офисе торчать будут!

– Кто?!

– Да корейцы!

– А я-то здесь причем? – не поняла я. – Их фирма, пусть и торчат.

– Да нет, там с ними все сидят до последнего…

– Что, серьезно?! Вот бли-и-ин…

Пока я думала, как бы мне так технично уходить в шесть, как заведено в России, передо мной возникли пирожки с капустой. Пришлось один слопать. Что ж, раз предлагают.

Утром я чуть рот не порвала, постоянно зевая. Спать хотелось ужасно. Всю ночь снились корейцы, которые заставляли меня писать тесты. Мне кажется, я в универе перед экзаменом и то лучше спала, чем этой ночью. Вытряхнув все из пакета своей щедрой подруги, я обнаружила ворох таких же узких штанов и юбок.

– Ну нет уж, ни за что, – я гневно отбросила модные штаны в сторону и направилась к своему шкафу, уже заранее понимая, что там нет ничего в строгом стиле.

Итак. У меня был выбор: одно-единственное платье, в котором имелся глубокий вырез на спине, но вполне офисный вид впереди, либо широкие легкие брюки, такая же рубашка и мягкие мокасины со шнурками.

Естественно, я выбрала второй вариант. Вот получу люлей за то, что моя одежда не соответствует дресс-коду, тогда и пойду куплю себе юбочку на два месяца. Но мучиться как вчера я не собиралась. Тут и так бы не умереть от волнения, еще и одежда неудобная.

Всю дорогу до офиса я думала над тем, какого хрена я переживаю за этот аудит? Он что, меня каким-то боком касается? Что мне сделают-то? Уволят? Да я напьюсь от радости, если меня выпрут, и не придется писать тест про какие-то нормативы. Вот и нечего волноваться, подумала я, когда вышла из такси. Моя «Лада», ночевавшая среди блестящих корейских машин, выглядела ржаво, грустно и уныло.

– Да, мне тоже не очень-то, – сказала я ей и со вздохом пошла внутрь стеклянного здания.

Офис сегодня напоминал пляж перед грозой. Все знали, что вот-вот ливанет, и были на низком старте, чтоб бежать. Разговаривали вполголоса, даже у кофемашины никто не терся, хотя утром тут народу больше, чем коров у реки в деревне.

Когда я налила кофе Игнату Андреичу и шла с подносом в сторону приемной, по офису покатилась волна нарастающего шепота. Все одним за одним начали подниматься со своих мест, то ли для того чтобы увидеть, кто там идет, то ли чтобы отдать дань уважения. Я тоже обернулась, чтоб посмотреть.

Я даже не знаю, как описать эту делегацию. Ну, скажем так, они отличались. Я сразу поняла – это и есть те ревизоры, которых с ужасом все ждут. И не потому что при взгляде на их лица было понятно – ребята из Южной Кореи. То, как они были одеты, как шли, держались, говорило о том, что хозяева идут по своей вотчине. Одежда была строгой, но… слишком модной в сравнении с нашими офисными работниками. Брюки гостей были ощутимо уже и короче. Пиджаки сидели как влитые.

Владимир со своими спущенными штаниками выглядел как Карлсон, который спустился с крыши и не смог подтянуть брюки до пупа. Мужчин было пятеро. Трое, судя по всему, лет сорока пяти или старше. А вот точный возраст еще двух определить я не смогла, так как азиаты выглядят обычно гораздо моложе своих лет. Ну навскидку лет тридцати.

Один из парней был чуть ниже ростом, слегка улыбался, его стрижка напоминала мне прическу Димы Билана в самом начале карьеры – такая копна волос с прореженными кончиками. Парень шел, уверенно глядя по сторонам, в ответ на его взгляд все слегка кланялись.

Это еще что? Приветствие? Или так, просто боятся…

Тот, что повыше, не улыбался, слегка кивал некоторым сотрудникам, но смотрел точно так же свысока, как и остальные. Его стрижка была специфической для наших широт, так как на лбу имелась густая челка до самых глаз. Она ему не мешает смотреть вообще? Я так пялилась на его волосы, даже не заметила, что он смотрит на меня.

Парень слегка притормозил, поравнявшись со мной, я встретилась с ним взглядом, затем посмотрела на того, что пониже. Оба заинтересованно смотрели на меня, явно ожидая каких-то действий. Каких? Че делать-то надо?

– Кофе? – спросила я четко, громко, на своем родном языке.

Совершенно неожиданно Густая Челка произнес на чистом русском:

– Не откажемся. Черный, без сливок, без сахара.

– Э-э-э… – начала блеять я, когда он хотел было уйти. Он вопросительно поднял бровь. Остальные с интересом смотрели, явно не понимая нашего диалога.

– Всем такой кофе? – наконец родила я вопрос. – Или, может, кому-то там с сахаром или кому-то там с молоком, или кому-то…