– Нина, ну как вы? Настроились покорять вершины? – обратился ко мне рослый мужик, а-ля Добрыня Никитич. Он был последним в этой разномастной компании, чьего имени я не знала.

– Я никогда не буду к этому готова, – я сморщила нос.

Он хохотнул и сказал:

– Поначалу все так говорят, а потом идут палатки покупать!

– Ни за что! – возмутилась я.

– Все? Едем? Илюх? – окликнул моего собеседника индеец.

Вот так Добрыня Никитич оказался Ильей Муромцем. Индеец подмигнул мне, широко улыбнулся и отправился к своей громоздкой машине, которая, судя по ее внешнему виду, могла, как и ее хозяин, заехать на самую вершину горы. Я не особо шарила в марках, но Toyota Land Cruiser 100 сложно не опознать. Оля шла рядом с ним и о чем-то болтала. Этот слепец что, не видит, как дама желает ехать рядом с ним на переднем сидении и источать секс всеми порами своей кожи?

Боже, мужчины такие недалекие…

Когда все наконец расселись по своим местам, я подумала, что подзадолбалась ехать и уже, в принципе, готова идти далеко и долго с рюкзаком за плечами. Постепенно дорога становилась совсем мрачной. Сосны наступали с двух сторон, чаща казалась непролазной. Машина с грохотом и натугой переползала по камням и выбоинам.

– Тут что, живет Баба-яга? – спросила я, вглядываясь сквозь деревья в лесную чащобу.

Ребята рассмеялись, и Федор ответил:

– Нет, но волки и медведи есть.

– Чего?! – у меня глаза округлились от ужаса. – Ты же пошутил?

– Вовсе нет, – усмехнулся он.

– Тут и правда встречают медведиц с медвежатами, – подтвердила Оля, – но это далеко от туристических троп. Они же не ходят там, где шумно.

– Мамочки, – простонала я под общий хохот в машине.

Изрядно напуганная историей о диких животных, я как-то упустила тот момент, что мы уже приехали. Наша группа внезапно оказалась на какой-то поляне, заполненной до отказа машинами.

– Это что, парковка? – с удивлением спросила я.

– Да, тут туристы оставляют машину, а дальше пешком, – пояснила Оля.

– Боже… кто бы мог подумать, что у нас столько сумасшедших людей… – прокомментировала я, разглядывая бесчисленное множество тачек, распиханных между сосен.

Ребята снова рассмеялись.

– Давай, выгружаем, – командовал Илья Муромец. Все доставали из багажников рюкзаки, гремели какими-то котелками, шум стоял как в пчелином улье. Я достала свой рюкзак. Блин, тяжелый, зараза. Но потом посмотрела на Пал Семеныча, который нес на себе куль размером с коттедж. И подумала, что все не так уж и плохо. Кстати, у всех девочек рюкзаки были примерно моих габаритов, может, чуть больше. Громоздкие и тяжелые тащили только мужчины. Так что мне не было стыдно, что всем тяжко, а я налегке.

– Дождевик взяла? – уточнил Раф, подойдя ко мне поближе.

– Да, – кивнула я.

– Спальник? – снова задал он вопрос.

– Нет, – я помотала головой из стороны в сторону.

– Ладно, сейчас возьму, – просто сказал он и отправился к своей машине.

– У него там что, залежи походного инвентаря? – пробормотала я.

Наконец все были готовы выдвигаться. Индеец сказал, что Илья Муромец будет «замыкающим».

– Чего? – шёпотом уточнила я у Кристины. – Зачем нам нужен замыкающий?

– Ну нас много, идти будем в разном темпе, кто-то отстанет. И нужен человек в конце колонны, который будет контролировать, чтоб никто не потерялся, не отстал и так далее. Короче, будет ждать отстающих.

– А-а-а, а индеец, конечно же, впереди, – усмехнулась я.

– Кто? – не поняла Кристина.

– Индеец. Раф этот, – пояснила я.

Она начала ржать в полный голос, а потом кивнула:

– Да, он всегда впереди.

– Естественно. И Оля по правую руку, – усмехнулась я.

Мой комментарий никто не услышал, и мы отправились по широкой каменистой тропе. Причем впереди шла такая же большая группа, видимо, приехали чуть раньше нас.

По пути Оксана бегала вокруг нас с аэрозолем от насекомых. Мне сделали выговор за открытые щиколотки. Дело в том, что я надела короткие лосины, так как обещали около двадцати градусов. Но я успокоила опытных походников, когда сообщила, что у меня с собой ворох запасной и теплой одежды. В том числе там имеются и штаны.

Как я и говорила, Оля терлась рядом с Рафом, он увлеченно рассказывал об этих местах, а все, открыв рот, слушали. Как бы я ни относилась к индейцу, но рассказчик он был замечательный. Тут не прикопаешься. Ему бы экскурсоводом работать.

– Вы знаете, что прежде, чем подниматься в гору, нужно спрашивать разрешения? – говорил он нам так громко, чтобы слышали все.

– Да, конечно! – кивнула Оксана. Но я-то была не в курсе, поэтому спросила:

– У кого это?

– У духа горы! – оглянувшись ответил Раф.

– У кого?! – я аж встала от удивления. Чего он несет вообще? Какой дух горы?

– У каждой горы есть дух! – произнес он абсолютно серьезно.

Он что, реально индеец? Какие духи горы в век «Айфонов»? Полоумный какой-то…

– Нет, ребят, это действительно так! – с видом эксперта Роспотребнадзора поддакнула Оксана. Ну учитывая, что вся эта бригада была фан-клубом Рафика, то, естественно, они верили каждому его слову.

Я скептически приподняла бровь. В этот самый момент я поймала на себе взгляд индейца. Но Раф невозмутимо продолжил:

– Если дух горы не захочет нас пустить, то может случиться все, что угодно.

– Например? – не выдержала я.

– Дожди? – спросила Крис.

– Дожди – это мелочи, – отмахнулся индеец, – мы в прошлый раз ходили за перевал. Дак трое ребят, один за одним, подвернули ноги неудачно. Еле шли, одного мы вообще несли. А у них же рюкзаки. Их вещи разложили по чуть-чуть себе. Короче, жесть какая-то была. А на эту гору, что мы с вами идем, я до вершины дошел только раз.

– Почему? – снова не удержалась я от вопроса.

– Каждый раз что-то приключалось… То у нас турист заплутал. Шел последним в колонне, отлучился в туалет и не смог обратно выйти. Хотя походник со стажем.

Все, как один, оглянулись на Илью Муромца.

– Вы чего на меня уставились?! – возмутился он. – Я не терялся никогда! И не потеряюсь!

Ситуация напоминала детский лагерь, когда дети начали рассказывать страшилки. Вроде понимаешь, что чушь, а страшно…

– А что еще приключалось? – спросила я робко.

– Один раз такая гроза началась, а там же плато. Открытое пространство протяженностью километра два. И никакого укрытия вокруг. Развернулись и обратно ушли. Причем по прогнозу дождей не обещали. Но это горы, тут всякое случается…

Воцарилась тишина.

– Ну дак давай! – вдруг ляпнула я.

– Что? – не понял Раф и уставился на меня.

– Ну что-что, проси разрешения у духа горы! Чтоб пустил нас!

Все похихикали, но зуб даю, каждому после его историй стало жутковато. Индеец улыбнулся и продолжил:

– А эта гора еще и особенная!

– Почему это? – уточнила Оля. Она смотрела на индейца, как на бога. Нет, он реально не видит, что девчонка влюблена в него по уши?

– Она священная. Наши предки, которые жили здесь, носили дары на вершину, просили урожай и так далее. Там даже остались камни, как предполагают ученые, что-то вроде алтаря.

– Не фига себе, – пробормотала я, – а мы тоже что-то в дар принесем?

– Конечно, – отозвался позади меня Илья, – мы, думаешь, тебя для чего взяли?

Раздался всеобщий хохот, я скептически закатила глаза. Не смешно, между прочим.

В это время Раф поравнялся с огромадным муравейником. Он реально был здоровым, впервые такой видела.

– Есть у кого-то сладости? – спросил он, оглянувшись.

– У меня есть пирожок с клубникой, – робко отозвалась я.

– Давай!

Я сняла рюкзак, пошарилась в нем и достала смятый пирожок, из трещинок которого торчал клубничный джем. Раф разломал его на куски, подал мне обратно и произнес:

– Ну, иди…

– Куда? – не поняла я.

– Отдай пирожок муравьям и попроси горного духа пустить нас.

– Эм… а что, горный дух живет в муравейнике? – хмуро уточнила я. Все заржали.

– Скажем так, – с улыбкой произнес Раф, – через лесных жителей будем держать связь с горным духом.

– М-м-м, – многозначительно произнесла я, – ну, спасибо, что с куском мяса в берлогу меня не отправил…

Все расхохотались. Я подошла с разорванным пирожком и аккуратно разложила куски возле муравейника.

– Чего говорить-то? – уточнила я.

– Да просто попроси, чтоб он пустил нас, – улыбнулся Пал Семеныч.

– Вы прикалываетесь надо мной, да? – с надеждой в голосе спросила я. Неужто они и вправду верят в такую чушь?

– Нет, – серьезно ответил Раф и добавил, – проси.

– Ну ладно, – я вздохнула и полушепотом произнесла, – горный дух, я не знаю есть ли ты, или у индейца крыша поехала. Но на всякий случай прошу тебя пустить нас… и чтоб меня не сожрал медведь.

Последнюю фразу расслышала Кристина и хохотала до слез еще минут двадцать.

Поначалу я очень даже бодро шла, почти вровень с массовкой. Но постепенно начала отставать. Чувствовалось, что дорога, хоть и незначительно, но идет в горку. Рюкзак стал тяжелее, пот тек по спине, животу и вискам. Как назло, вылезло солнце и палило во все стороны. Зараза такая… Я тяжело сопела. На меня постоянно оглядывался Илья Муромец. В конце концов он отстал от остальных и пошел рядом со мной.

– Ничего-ничего, это дело привычки, пару раз сходишь, потом будешь бежать в первом ряду и восторгаться…

– Чем это? – спросила я, прерывисто дыша.

– Природой! – усмехнулся Илья.

Я оглянулась вокруг. Кусты как кусты. Деревья как деревья. Чего ими восхищаться-то?! Лучше б вечером пошла с подругой в парк, села бы в летней кафешке, заказала бы «Мохито»…

От этих мыслей стало еще грустнее. Я задала вопрос, боясь услышать ответ на него:

– Эм… а сколько нам еще идти?

– До вершины?

– Ну да.

– Ну… – он глянул на часы, которые, видимо, показывали, сколько мы уже протопали, и ответил, – километров двенадцать, думаю…

– Сколько, бл… ь?! – не сдержалась я.

На мой возглас оглянулись идущие впереди Люда с Андреем.

– У вас все хорошо? – спросила Люда.

– Ага, просто замечательно, – ответила я.

Илья пытался меня развлекать, но я чувствовала только одно – моя смерть близко. Солнце жгло, одежда прилипла ко всем местам, во рту пересохло…

– Мне кажется, у меня сейчас случится инфаркт, – просипела я. И в это время я услышала божественно прекрасные слова от индейца:

– Небольшой привал! Отдыхаем!

Я готова была рухнуть прям там, где стояла. Вокруг потушенного кострища лежали гладкие, истертые множеством жопок, бревна. Сектанты расселись вокруг, весело болтая. Оля как будто и не шла по жаре долгое время, стояла и щебетала с индейцем про какую-то тушенку. От мысли про тушенку мне захотелось есть. А когда вообще едят в таких «интереснейших» походах?

Я со стоном уселась на бревно и вытянула ноги. Рядом с местом привала журчала горная речушка. Вода упорно и шумно пробиралась между камней, бликуя на солнце. Это был первый момент, когда я подумала, что вокруг действительно красиво. Тут я более внимательно осмотрела поляну, где мы расположились.

Высоченные сосны убегали в голубое небо. Трава была нереально сочной, зеленой. И цветы, их просто бесчисленное множество. Желтые, белые, фиолетовые. Я достала из рюкзака бутылку воды, попила и закрыла глаза от блаженства. Господи, а вода-то какая вкусная, офигеть! Никогда этого не замечала.

– Нин, ну ты как? – спросил вдруг индеец. Я даже растерялась, так как все мое тело кайфовало просто от того, что сидит, а не идет. В него поступила живительная вода. И даже подул ветерок, прогоняя жару.

– Чего? – спросила я, приоткрывая глаза.

– Она готовилась к инфаркту, – смеясь, ответил за меня Илья. Я просто молча кивнула.

– Ничего, – индеец улыбнулся, от чего его лицо стало милым, – скоро втянешься.

– Упаси, боже… – пробормотала я, но Кристина, как всегда, услышала и начала хихикать.

– Нин, – начал было говорить Раф, но Оля его перебила.

– Ой, слушай, Раф, забыла спросить, а мы привал будем делать там под елью, на берегу реки? Помнишь, ты фото показывал?

– Конечно! – ответил он с энтузиазмом. – Там же и кашу сварим.

– Отлично! – обрадовалась Оля.

Отлично во всей этой истории было только одно – каша. Все остальное так себе. Хотя нет, природа тоже красивая, еще раз подумала я, оглядываясь.

– Ну что? Передохнули? В туалет никому не нужно? – спросил Раф, вставая с места.

Мне было нужно. Причем, похоже, не просто пописить. Но сказать всей честной компании «подождите, отлучусь сделать большие дела» у меня язык не повернулся. Я надеялась, что кому-то из девчонок тоже нужно в кустики. Но дамы молчали. Хотела было позвать Кристину, но все уже пошли вперед, и у меня не было выбора, кроме как идти с ними.

Я шла, Илья так и плелся рядом, а живот крутило все сильнее и сильнее. Метров через двести я не выдержала и сказала:

– Так, ты иди чуть вперед, мне очень в туалет надо…

– А, ну хорошо…

Он пошел вразвалочку вперед, а я принялась искать место. Сил терпеть больше не было. Проблема была в том, что с обеих сторон дороги текли какие-то ручьи в канавках, созданных природой. И потом начинался густой лес, вернее сказать, бурелом. То есть открытой поляны, где можно было бы приятно расположиться, думая о том, как клещ впивается в мой зад, не было. Но выбора не было тоже. Поэтому я назло всем препятствиям полезла, как медведь, с треском ломая сучья.