Мы вновь потянулись в зал, кое-как расселись по креслам. Девушки пошли на кухню выкладывать привезенную снедь, мужчины плотоядно посматривали на уставленный закусками деревянный стол. Почему-то все молчали, настроение у собравшихся было каким-то невеселым. Изабелла вскоре вернулась в зал и села на табуреточке возле двери, похоже, ожидая кого-то. Я подошла и встала на корточки рядом с ней:

– Ты нервничаешь?

– Да, – покивала девушка. – Мне жаль, что ушли Влад с Кристой. В конце концов, они так далеко ехали, и вот оказались одни в лесу в новогодний вечер. И потом, куда запропостилась Рита?

– А ты попробуй ей позвонить. – предложила я.

– Только что звонила. – вздохнула Изабелла, снимая с тонкого светло-коричневого ремешка маленький золотой телефончик. Она набрала номер, послушала длинные гудки и повесила трубку обратно. – Как ты думаешь, зачем она их всех ко мне пригласила: Питера, Витю, Кристу с Владом?

– У меня нет никакого мнения на сей счет, я не знаю ни Риту, ни остальных твоих друзей. – пожала я плечами. – Криста с Владом – ваши общие друзья?

– Влад – мой бывший парень. По-моему, я уже рассказывала про него: «непечатный поэт», – зябко повела плечами Изабелла. – А Кристина – моя бывшая подруга. Когда мы с Владом разругались, она стала с ним встречаться, а со мной поссорилась. Заявила, что я плохая поэтесса, и не в состоянии оценить такой бриллиант, как талант Влада.

– Стоило ли ссориться из-за «непечатного поэта»? – удивилась я.

– Не знаю. Но мне было так обидно это слышать! – в прозрачно-синих глазах девушки показались слезы. – В любом случае, мы уже больше года не общались, зачем ей понадобилось сюда приезжать?

– А Рита с ней продолжала общаться?

– Рита слишком добрая. – печально улыбнулась Изабелла. – Она ни с кем не ссорится, никогда. И с Кристиной продолжала дружить, и со всеми своими бывшими парнями.

– Зачем же она пригласила к тебе сразу двух «действующих» парней? Они теперь запросто могут перейти в разряд «бывших».

– Сама удивляюсь. – сказала Изабелла. – Она мне весь последний месяц только про свою большую любовь и рассказывала, я даже не подозревала, что у нее еще кто-то есть.

– Но неужели ты не можешь догадаться, кто из двоих – ее большая любовь?

– Я думаю, это Витя. – неуверенно произнесла Изабелла. – Она вроде бы говорила, что ее любимый немного старше. А Питер, по-моему, наш ровесник.

– Надо бы его спросить. – предложила я. – И об отношениях с Ритой, и о возрасте. Он не дама, его о возрасте спрашивать вполне прилично. Но если не он – большая Ритина любовь, откуда же он тут взялся?

Ответить на сей риторический вопрос Изабелла не успела. Входная дверь снова заскрипела, и через минуту в комнате показалось недовольное лицо Кристины:

– Белка, электрички уже не ходят, мы узнавали! – категорическим тоном сказала она, заходя в зал и наступая мокрыми зимними сапогами прямо на шерстяной ковер. – Мы не собираемся насмерть замерзать в лесу! Так что, нравится тебе это или нет, переночевать нам придется у тебя.

– Конечно-конечно, – радостно закивала Изабелла. – Вы раздевайтесь в коридоре и заходите.

Кристина вышла, враз повеселевшие гости начали тихо переговариваться. Изабелла тоже немного оживилась, раздала присутствующим одноразовые бумажные тарелочки и предложила переходить к закускам. Сама она взяла в руки большой стеклянный бокал на витой ножке, его тонкое стекло было покрыто позолотой, имитирующей невиданные цветы с длинными изогнутыми лепестками.

Сидеть на корточках мне надоело, и я перешла в угол комнаты, где заранее присмотрела плетеное кресло-качалку. Мужчины начали раздавать девушкам бокалы, наливать шампанское, лишь Ден вальяжно развалился в кресле и терпеливо ждал, пока Лада поднесет ему вино. Вошли Кристина с Владом, и тут же потянулись к столу. Кристина взяла тарелочку с тала сооружать пирамиду из бутербродов. Я с интересом ждала, когда же критический вес закуски превысит сопротивляемость бумаги? Но, когда блюдце начало прогибаться, блондинка, не отходя от стола, начала быстро поедать бутерброды. За пару минут съела все, и начала сооружать пирамиду по новой. Я, как зачарованная, следила за этим гастрономическим шоу, и так увлеклась, что забыла даже взять бокал шампанского. Очнулась я лишь тогда, когда ко мне подошел Митяй с двумя бокалами в руках.

– Позвольте за ваши поухаживать. – галантно поклонился он, протягивая мне один из бокалов. Нет, положительно, общение с Изабеллой пошло ему на пользу.

Я отпила глоточек и подняла на Митяя глаза:

– Как тебе нравится история с двумя парнями «от Риты»?

– Ты думаешь, один из них – «Черный принц»? – шампанское не повлияло на скорость реакции прирожденного журналиста.

– Не знаю, что и подумать! – честно призналась я. – Больше всего меня беспокоит, что самой Риты до сих пор нет!

Митяй по-турецки уселся прямо на пол возле моих ног:

– Ты полагаешь, «Черный принц» убил Риту, чтобы выдать себя за ее парня? Откуда он мог знать, что Изабелла не знает имени настоящего Ритиного друга?

– Ему могла об этом сказать сама Рита.

– То есть это ее знакомый, но не возлюбленный… – задумчиво протянул Митяй.

– Скорее друг, просто знакомому мало кто рассказывает такие интимные подробности.

– Но Изабелла этого друга не знает.

– Этому я как раз не удивляюсь. Похоже, Рита вообще отличалась повышенной скрытностью. – заметила я.

– Похоже. – согласился Митяй. – В любом случае, сегодня мы вычислить этого «Принца» вряд ли сможем, разве что Рита сюда все же доедет.

– А если не доедет, то что? Зачем этот самый «Принц» сюда пожаловал? – забеспокоилась я.

– Вряд ли он решится придушить Изабеллу при всем честном народе. – неуверенно сказал Митяй. – Может, ему просто охота на нее лишний раз посмотреть.

– Какой сентиментальный маньяк!

– Может, он вовсе не маньяк, просто влюбленный, который не верит во взаимность. – тон Митяя становился все более растерянным. – И Рита, возможно, просто застряла где-то по дороге.

– Ты сам в это веришь?

– Нет!

– И что мы будем делать?

– Я буду сам охранять Изабеллу! – к журналисту вернулась былая уверенность.

Голоса в зале стихли. Красавец Влад встал возле камина, картинно выпрямился, вскинул голову и позвенел маленьким железным колокольчиком:

– Господа и дамы! Имею честь прочитать вам свои стихи, посвященные моей прекрасной спутнице Кристине! Вы услышите их первыми!

– За что? – простонал Митяй, но Влад этот стон проигнорировал. Он вытянул вперед правую руку и громко взвыл:

 
Кристина! Жарко, в дрожь бросает
Имя – как шампанское, как конфетти,
Между слоев ваты – бумага.
А внутри – жара, и плавится лед.
 

После двух куплетов я перестала слушать этот набор слов. Митяй встал с пола и демонстративно пошел к столу, взял пригоршню каких-то орешков и громко захрустел ими, изредка откровенно причавкивая. Под этот аккомпанемент Влад продолжал с упоением декламировал, парни в зале улыбались, девушки с трудом сдерживали смех. Кристина тихо подошла к Митяю сзади и со всей силы треснула его ладонью по спине.

– Оуу! – взвыл парень. – Ты что, совсем сдурела?

– Не чавкай. – зло прошипела блондинка, но Влад уже перестал выть и уставился на парочку:

– Вы меня перебили… – как будто не веря сам себе, прошептал он.

– Эта дура меня стукнула! – пожаловался ему Митяй. – Я чуть орехами не подавился!

– Быдло. – негромко, но отчетливо произнес Влад. – Вам только бы в грязи всем валяться. В самом деле, зачем вам высокая поэзия?

Слегка ссутулившись, он отошел от камина и повалился в одно из свободных кресел, закрыв руками лицо. Кристина бросилась к нему, но он остановил ее легким движением руки:

– Тебя я никогда не прощу. – театральным шепотом, слышным во всех уголках комнаты, произнес он. – Ты меня при всех опозорила!

Девушка застыла перед креслом, как восковая фигура. Митяй покачал головой, снова набрал полный рот орехов и с удвоенной энергией захрустел ими. Ко мне подошла Изабелла.

– Удивляешься? – грустно спросила она. – А он ведь и мне когда-то так нравился!

– Красивый парень, только с придурью. – согласилась я.

– Давайте выпьем! – раздался громкий крик, и светловолосый Витя начал разливать по бокалам красное вино. – Скоро часы пробьют полночь, Новый год на носу!

Изабелла отошла к подружкам, они о чем-то оживленно заговорили, переглядываясь и посматривая то на угрюмого Влада, то на Кристину, метавшуюся по комнате и заламывавшую руки. Внезапно она перестала метаться, подскочила к Вите, буквально выхватила из его рук бутылку, налила вино в два стоящих на столе бокала и побежала к Владу. «Непечатный поэт» сидел, отвернувшись к стене. Кристина грузно опустилась на одно колено рядом с ним и протянула парню бокал, что-то тихо приговаривая. Наконец, он милостиво кивнул головой, взял один из бокалов и начал медленно тянуть вино. Кристина, не поднимаясь с пола и прислонив голову к плечу парня, стала пить из своего бокала. Смотреть на них было очень трогательно, пока ко мне не подошел Митяй.

– А тебе слабо так за мной поухаживать? – насмешливо спросил он.

– Ага, уже разбежалась, только шнурки поглажу! – обозлилась я.

– А когда на эту сладкую парочку смотришь, такое умильное выражение лица делается! Только что слезы из глаз не текут!

Я открыла рот, снова закрыла его и вновь распахнула, судорожно придумывая достойный ответ, но тут на весь зал раздался жуткий женский вопль. Я невольно вскочила на ноги, Митяй весь напружинился и принял бойцовскую стойку. В комнате наступила тишина, и тут же снова раздался вой, похожий на пожарную сирену. Мне наконец удалось обнаружить источник воя – это была Кристина. Она стояла на ногах, наклонив вниз голову и уже без перерывов вопила, уставившись на скрюченное на полу тело. Я бросилась вперед. Митяй на ходу отпихнул меня и подбежал к парочке первым. Влад корчился на полу, держась двумя руками за горло, изо рта у него выступила пена.

– У него эпилепсия? – пытаясь переорать Кристину, прокричал Митяй, повернувшись к хозяйке дома.

– Нет, вроде никогда не было. – пролепетала перепуганная насмерть Изабелла, дрожащей рукой поставив на стол наполненный до краев шампанским бокал.

Влад еще раз изогнулся в жутком рывке, его глаза стали медленно стекленеть, рот приоткрылся, руки бессильно упали на пол. Через пару секунд он затих полностью. Сгрудившись вокруг, мы с ужасом смотрели на неподвижное тело, лишь Кристина что-то сипела полностью сорванным голосом. Белокурый Ден с глухим стоном осел на пол, затем перевернулся на спину и разлегся рядом с Владом. Впрочем, судя по прерывистым стонам, он все же был жив. Через пару минут очнулся Митяй:

– Надо звонить в милицию. – по-деловому произнес он.

– «Скорую»! «Скорую» вызывай! – из последних сил прохрипела Кристина.

– «Скорую» вызовет милиция. – четко произнес Митяй. – Все равно ему врачи не помогут. Он мертв, скорее всего, отравлен.