– Ума то хватило ментам не сообщать о пропаже жены?
Руслан посмотрел на мужчину, развалившегося в его кресле по-хозяйски. Высокий, нескладный, на надменном лице бегают беспокойно глаза. Рус поежился. Этот человек вызывал в нем все время какой-то липкий ужас. Но он очень хорошо умеет решать проблемы. А проблема над головой Ларцева нависла дамокловым мечом. Такая проблема, которая его может уничтожить. – Не сообщил. Мне нужно найти жену, срочно. Пока старый пес не вернулся с гребаных островов. – Огласки, значит, боишься, Руслик? – хмыкнул Чип. Погоняло ему дали за то, что он всегда спешит на помощь. За очень хорошие гонорары. Этот человек способен решить почти любую проблему. Почти. Только с того света не может никого достать. Но стоят его услуги баснословно. – Баб срамных в дом Леднева таскать у тебя яиц хватило, а отвечать за косяки… Додик ты, Русик. Ну если уж у тебя как-то получилось в люди выползти, так зубами держись. А ты шлюх в семейное гнездо… Так подгорело что ли? Ну кто ты после этого? И как решать вопросик будешь? Ты же не думаешь, что обкашляешь с обманутой принцессой ситуацию и она поверит в то, что это фотомонтаж? А, по морде вижу, что так и думал. Такой ты предсказуемый. Не выйдет, дочь у Леднева умная, хоть и наивная. Или в ногах будешь валяться и орать, что мол бес попутал?
– Это не твое дело, – рявкнул Руслан, кинул на столешницу пачку банкнот, напрягся, глядя на абсолютно спокойного Чипа, который даже попытки не сделал взять деньги. – Бери бабки и приступай к работе. Времени мало.
– Теперь как раз мое, господин Ларцев. Кстати, фантики прибери, и за тоном следи, а то я тебя огорчу до невозможности. Этого мало. И работать работу я буду когда я решу. Понял?
– Понял. Это стандартная сумма, – поморщился Ларцев.
– За услугу, да. Но тут еще надо будет доплатить за молчание, – ухмыльнулся решала, медленно поднимаясь с трона. – А то я ляпну не дай бог Лексей Ляксандрычу, что его зять…
– Сколько?
– Еще столько же, плюс процент за твою грубость, – хмыкнул Чип и медленно пошел к двери, на ходу подхватив деньги со стола.
Руслан обрушился в кресло, загибаясь от ярости и чувства бессилия. Черт, теперь Чип не слезет с него живого. Придется решать и эту проблему, пусть только сначала найдет эту дуру Томку. В поисках пропавших решале равных нет.
Руслан вздрогнул от резкой трели телефонна, заскакавшего по полированной красной столешнице. Глянул на дисплей. Незнакомый номер, код другого государства. Сердце провалилось в желудок, к горлу подскочила липкая тошнота. Не ответить нельзя, тесть не любит когда его игнорируют. Томки нет, а он сейчас потребует ее к телефону. Черт бы подрал этого старого козла. Три дня же еще не прошло. Неужели что-то почувствовал своим звериным нутром?
Руслан взял в руку мобильник, как бомбу замедленного действия. Нажал на кнопку ответа…
Тамара Леднева (Ларцева)
– Доктор, этот мужчина. Мне кажется, что я его знаю, – просипела я, перекладывая мою малышку в кроватку. Еще раз глянула в спящее личико девочки. Нет, я так и не вспомнила, как рожала ее, и не перестала бояться неопределенности. Но… Она прекрасна и восхитительна, пахнет молоком и солнцем. Пальчики эти крошечные, смешной пушок волос и глаза. Ярко-синие, как… У того мужика, что выскочил из палаты минуту назад, черт бы его подрал.
– Вам кажется, или вы вспомнили? – прищурился врач, глядя на то, как я поправляю одеяльце в пластиковой кроватке. – Это очень важно.
– Мне кажется, – шепчу я. В голове возникают неясные кадры. Словно кто-то поставил мою жизнь на ускоренную перемотку, на очень большую скорость. И этот бородач выплывает из мрака с завидным постоянством. Лицо его испуганное мерцает в памяти вспышками. Только его. – И мальчик… Он меня назвал мамой.
– Он просто ребенок. Вам нужно отдохнуть. Я скажу медсестре. Чтобы малышку забрала в детское отделение. Поспите, нужно восстанавливаться.
– Но я же не могла забыть сына? – истерика в моем голосе вибрирует, я на грани сумасшествия. – Или могла?
Черт, конечно могла. Я дочь то забыла, которую родила полтора дня назад. Себя не помню. И мальчик этот…
– Мне кажется, что этот мальчик… Я ему нужна? И он так на меня смотрел. Наверное он все таки мой? Да, точно мой, по ощущениям и по тому, как у меня ноет в груди. У меня есть сын и муж. Только я никак не могу вспомнить. Но почему же я не чувствую ничего? И почему они ушли? Они придут опять? Помогут мне? Помогут вспомнить.
– Они обязательно помогут. Мальчик… Это просто замещенные воспоминания. Я распоряжусь, чтобы вам сделали успокоительный укол, – врач улыбается, но как-то нервно и натянуто. Я не хочу спать. Я хочу просто знать…
Голова раскалывается. Малышку у меня забирают и я валюсь в кровать, неудобную и ужасно узкую. Мне кажется, что я уже никогда не смогу уснуть и выспаться. Укол, который делает мне медсестра совсем не успокаивает. Я взбудоражена до предела. На стену лезть готова от того, что в голове моей пустота. “В голове моей опилки, да. Да, да” – всплывает в моей дырявой памяти странная фраза. Такое ощущение, что это не крошка моя появилась на свет недавно, а я.
Закрываю глаза. Тишина в палате звенящая, мешает сосредоточиться. Я уже привыкла, что рядом постоянно пищит или кричит моя дочь, и теперь тишина меня раздражает.
“Сними с меня трусы”– ору я. Бородатый расстегивает брючный ремень, стягивает с себя… Оооо.
– У меня есть муж и сын, которым я нужна. И я их не помню. Господи, за что? – тихо шепчу я, проваливаясь в полубред, который назвать сном нельзя. Но я вижу сон. И он такой реальный.
“Шелковый белый халат. Водопад черных, как вороново крыло, волос. Мужские руки на бедрах женщины, пальцы длинные”
Подскакиваю на неудобном ложе. Сердце в груди колотится, отдается болью. Руки. Мне срочно нужно рассмотреть руки бородача. Жизненно необходимо.
Тимофей Морозов
– Я думал мы с тобой на “Мстителей” сходим, – ухмыляюсь я, глядя на очень серьезного, собранного и насупленного Вовку, явно, что-то обдумывающего в своей лопоухой голове. – Ты ведь помнишь – целый день вместе? Я уже придумал, чем мы вечером займемся. Помнишь головоломку, которую ты хотел? Ну ту, дорогущую.
– Зачем смотреть на дурацких выдуманных супергероев, если у меня есть свой? – дергает плечиком сын, и я вижу в его глазенках надежду и веру в меня слепую и детскую. – Ты обещал помочь маме Снегурочке. Это я тебе скажу головоломка будет покруче.
– Для этого мне нужно в офис, – вздыхаю я. – А я тебе обещал…
– Ты просто забыл, что у меня сегодня бассейн, я даже рюкзачок прихватил плавательный, – улыбается Вовик. Он терпеть не может ходить на плаванье. И обычно мне приходится его тащить на тренировку чуть ли не силой. И я бы давно сдался и позволил сыну бросить ненавистное занятие, но… Плаванье ему прописал ортопед, чтобы не дать развиться уже начавшемуся сколиозу. Поэтому я честно заставляю мальчишку плавать и вот только сегодня решил порадовать сына и разрешить ему прогулять. – Сам же говорил, что надо быть ответственным и… И офис там рядом твой. Вот.
– Но ты ведь понимаешь, что если я найду родственников Снегурочки, то…
– Ты ведь сам мне всегда говоришь, что надо быть честным, – вздыхает мой не по годам умный сын. – Но я думаю, что мы ее не отдадим, и малышку не отдадим. Потому что они не нужны никому, раз их не ищут. И еще, надо им покушать приготовить. Я читал, что женщины, у которых ребенок родился должны хорошо кушать. Пап, ну пап, ну мы же сготовим им еду и отвезем? Ну скажи же.
– И что ты собрался готовить? – да, женщине нужно поесть. Судя по ароматам, витавшим в больнице, кормят там из рук вон плохо, зато наверняка правильно и сбалансировано.
– Надо будет заехать в магазин, купим мяса и овощей. Я придумал, мы сварим супчик с крокодилками, – фонтанирует слишком уж яростными идеями Вовасик. Я верчу руль и думаю о том, что его мечты не сбудутся, и это снова станет для него травмой. И мне очень хочется укрыть сына от всех разочарований, но я совершенно не знаю, как это сделать.
– Фрикадельками, – бездумно поправляю я ребенка, перечисляющего ингредиенты супа, которые нам нужно приобрести.
– “Крокодилки”интереснее. Тетя Глаша говорит, что они еще и вкуснее, вот. Можно же им суп, па? И еще сварим пюрешку и курочку сделаем. Я читал, что это можно мамам.
– Интереснее и вкуснее. Тут ты прав. Ну хорошо. Мы сделаем все, что ты пожелаешь. Только пообещай мне, что ты не будешь переживать, если Снегурочку у нас заберут. Вов, я понимаю… Я знаю, что ты очень сильно хочешь нормальности. Но я…
– Обещаю, пап, – тихо всхлипывает мой мальчик.
Я провожаю сына до дверей раздевалки, здороваюсь с его тренером. Все на автомате. Иду к машине, пишу на ходу сообщение доктору Пилюлькину, втянувшему меня в безвылазную и беспросветную проблему. Вовка мечтает, а это самое страшное в данной ситуации. Он просто мальчик. Которому нужна мама и сказка выдуманная. А так не бывает. Не дарит добрый волшебник людей, которые нас любят.
Фотографию дамочки получаю почти сразу. Всматриваюсь в экран телефона, понимаю, что глаз отвести не могу от серьезной красавицы, ледяной и напуганной. И ей то это за что? Тоже не понятно.
Офисное здание живет своей жизнью. Тут нет праздников и выходных, хотя настроение волшебства чувствуется в нехитрых украшениях, развешанных по стенам и потолку коридоров и веночках трогательных на дверях. Но все это наносное счастье все равно отдает казенщиной. Вывешено просто для того, чтобы отметить очередной галочкой выполненную работу.
Я взлетаю на лифте на пятнадцатый этаж. Туда где находится мое рабочее место. Я точно знаю, что сейчас снова нарвусь на Степу, который днюет и ночует на работе. Мы дружим со школы, фирму эту создали вместе. Просто в какой-то момент мне стало понятно, что если мы продолжим быть начальниками с Семеном одновременно, то нашей дружбе придет закономерный конец. Ох, как орала Ленка, когда узнала, что я отказался от доли в бизнесе. Может тогда и трещину дал наш брак, черт его знает.
– Деда Мороза вызывали? – рявкаю я, врываясь в тихий мирок спящего царства компьютеров и Семы, пялящегося в монитор. Он один сегодня, странно. Обычно тут гудит улей растревоженный. И Степан мечется между программерами и орет дурниной. Но в этом году… – Ты все таки дал людям выходные на праздники?
– Дал, потому что наш Дед Мороз офонарел в край. Ты понимаешь, что сорвал нам сделку миллионную? И еще явился сюда со все наглостью. Убить что ли тебя, и вон под комп прикопать? – басит друг, даже не повернув в мою сторону своей плешивой башки. Да сорвал я сделку, потому что вот нутром почувствовал, Что она была стремная. Только вот Степу убедить в этом не смог. Ну не прислушивается он никогда к моим предчувствиям.
– Ну прости, брат, – направляюсь к своему рабочему месту, готовясь к долгой и нудной работе. Программу распознавания лиц нахожу быстро. Загружаю фото. Теперь только ждать.
– Тим, прощать то не за что, – хмыкает за моей спиной Степа. – Ты прав оказался. Наши конкуренты так влетели с этими заказчиками. Там схема была такая мутная. Мошенническая. Они потребовали программу, в которую попытались сами вшить свои коды. Короче…
– Я нас всех спас, как обычно, – дергаю плечом, уставившись в экран монитора, на котором мерцает фотография ледяной Снегурочки. – А теперь дай мне поработать.
– Ты что делаешь? – интересуется мой дружок, заглядывая мне через спину в мой же экран. Я терпеть этого не могу, и он это знает прекрасно.
– Пытаюсь найти информацию по этой женщине, – говорю нехотя. Но так же понимаю, что если у меня не выйдет, то помочь мне сможет только этот очкастый ботан, чтоб его. Но, без его дружбы, я бы, наверное, уже взвыл и слетел с катушек. – Она просто фантом.
– Влюбился что ли? – вот паразит. Несет чушь с таким видом, словно оракул, блин. Дельфийский. – Ща, погоди, очки надену. Не вижу, что там за краля.
О проекте
О подписке