Этот роман я посвящаю своему отцу

Давыдову Рафаилу Тагировичу.

Человеку, рожденному в день космонавтики и

отдавшему Космосу всю свою жизнь.

Все события и персонажи являются вымышленными. Любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.

Космос – это все, что есть,

что когда-либо было

и когда-нибудь будет.

Карл Саган

Пролог

5 июня 2015 г.

Турция. Южный берег озера Ван

Новость о том, что его многолетние скитания приближаются к концу, одновременно вызывала облегчение, возбуждение и тревогу. Он, давно потерявший надежду на обычную размеренную жизнь, пребывал в тягостных раздумьях. Какая участь ждет его на Родине? Сможет ли он после всех мытарств осесть и наконец-то пустить корни, если в силу привычки не может усидеть на одном месте больше месяца?

Усталый взгляд скользил по лунной дорожке на водной глади, тянувшейся неровным очертанием от горизонта до самого берега. Вдалеке послышался ленивый собачий лай. Качающийся на ветру ажурный светильник отбрасывал на потолке и стенах айвана причудливые танцующие тени. Кальян издавал булькающие звуки, заглушая пение цикад.

Гость полулежал на топчане в окружении пестрых парчовых подушек. Длинные пальцы изящно удерживали мундштук у рта, словно он готовился не выдохнуть ароматный дым, а извлечь из него приятную на слух мелодию. Его лицо заволокло клубящейся дымовой завесой.

– Старики в моем селении говорили: все имеет свой закат, и только ночь заканчивается рассветом. К ночи у меня особое отношение: люблю ее горячо и страстно. Меня всегда манила и опьяняла магия темноты. Только под ее покровом я чувствую себя защищенным. Когда небо заволакивает черной завесой, я погружаюсь в другое измерение. Жизнь напоминает сон. Вы не задумывались, почему основная часть преступлений совершается ночью?

Он повернулся и вопросительно взглянул на хозяина дома, но тот даже не думал отвечать.

– Ночь придает смелости, окутывает ложной дымкой несокрушимости и безнаказанности. Под покровом ночи мы можем решиться на то, что при свете дня казалось жестоким и безрассудным.

В шатер зашли двое телохранителей и устроились рядом на топчане. Их приход означал, что транспорт в пути.

– Я чувствую, как после полуночи все тайны оголяются, передо мной предстает истина. Ночь срывает маски моих врагов и тех, кто рядится в шкуры друзей, а на деле – просто хотят отжать у меня добычу.

Из груди вырвался тяжелый вздох. Он прикрыл глаза, наслаждаясь последними минутами тишины. Состояние покоя в его жизни большая редкость, поэтому так ценны эти моменты.

– Бывают события, которые меняют твою сущность раз и навсегда, после них ты уже никогда не будешь прежним. Это не приобретение нового опыта, это трансформация тебя в кого-то другого. В моей жизни все изменила одна ночь. Помню ее так же ясно, как будто это случилось только что, хотя прошло уже тридцать лет.

Он затянулся полной грудью и выпустил струю клубящегося дыма. Время поджимало, но никто из присутствующих не посмел нарушить его монолог.

– Это впечаталось в мою память, – он ткнул в висок, – как фрески в мечети Айя-София. Пусть не на века, но точно до последнего моего вздоха. Даже когда я буду умирать, первым делом в памяти всплывет та ночь и все ее мельчайшие подробности. Если бы мне дали прожить жизнь заново, я однозначно сказал бы «нет». Будь у меня сын, первым делом научил бы его отказывать, даже самым близким людям. Вся эта тема о долге – пустая болтовня. Лучше прямо и доходчиво объяснить свой отказ, чем потом мучиться и проклинать попросившего об одолжении.

Нарастал звук подлетающего вертолета. Телохранители похватали сумки со снаряжением и рюкзаки. Один из них спросил его, готов ли он к последствиям.

– Выбора нет, – с неохотой он встал и лениво потянулся. – Кто-то залез в мое логово и наотмашь бьет палкой. Либо дергай за палку, либо прячься в другой норе. Я устал прятаться. Пора взглянуть врагу в лицо.

Он скинул с себя шелковые халат и штаны, быстро надел джинсы, футболку, зашнуровал кроссовки и перевесил через плечо спортивную сумку. Поблагодарил хозяина дома за гостеприимство, пожелал ему здоровья и в сопровождении телохранителей двинулся к вертолету.

Глава первая

9 июня 2015 г.

Россия, г. Москва

В Колонный зал Дома Союзов Олег Васильевич Вахрушев вошел под руку с новоиспеченной женой. В торжественной атмосфере среди разряженной публики полковник чувствовал себя скованно. Вышагивая по ковровой дорожке в новеньком смокинге, он сравнивал себя с пингвином на выгуле. К тому же там, где должно быть свободно, сжимало, как тиски. Всему виной были внезапно свалившиеся на него предсвадебные хлопоты. Дважды Лариса ждала его в ателье для примерки, но оба раза Вахрушева подводил транспортный коллапс.

Усаживаясь в обитое красным бархатом кресло, он жалел, что не может прикрыться насыщенным графиком – полковник был в двухнедельном отпуске по случаю бракосочетания – и сбежать с ненавистного мероприятия. Он мысленно перебирал возможные поводы для побега, но не найдя подходящего, вынужденно смирился и с недовольством поглядывал на супругу. Сейчас он мог бы лежать на любимом диване, попивать «Курвуазье», оставшийся со свадьбы, читать потихоньку «Портного из Панамы», купленного еще до знакомства с Ларисой, или даже опробовать подаренный тестем гриль.

– Пока не начался концерт, я введу тебя в курс театрального этикета, – Лариса погладила руку мужа, чувствуя его нарастающее напряжение. – Когда выйдет исполнитель нужно поприветствовать его аплодисментами.

– Зачем? – Саркастически начал было Вахрушев, но вынужден был прерваться, пропуская пожилую пару. Плюхнувшись обратно в кресло, он продолжил: – Мне кажется, что более разумно похлопать в конце, а не в начале. Он еще ничего не сыграл, а мы ему уже аплодируем. Не вижу логики.

– Так мы желаем ему удачного выступления, – тон супруги стал жестче, и Вахрушев понял, что лучше ее не дразнить.

Далее Лариса коротко, но весьма доходчиво разъяснила мужу тонкости театрального этикета и под конец осведомилась, не забыл ли он отключить мобильный телефон. Он напомнил, что отключил его еще на парковке, но жена все равно заставила его проверить.

Прозвучал третий звонок. Публика расселась по местам. Все замерли в ожидании. На сцену вышел Дмитрий Коган и поклонился публике. Зал зашелся приветственными аплодисментами. Под бдительным взглядом супруги Вахрушев нехотя присоединился к большинству. В этот момент кто-то сжал его плечо. Он обернулся и увидел заместителя.

– Ромка! – еще никогда он так не радовался их встрече.

Пахотин поздоровался с женой шефа и вполголоса пояснил:

– Я за тобой. Срочно вызывает Масличенко, – кивком он указал на выход.

Еще не видя лица супруги, Вахрушев затылком ощутил надвигающийся шторм. От его ухода Лариса будет не в восторге, и это мягко сказано.

– Только попробуй меня бросить, – угрожающе прошипела она и красноречиво погладила округлившийся живот.

– Мне приказано явиться в управление, но ты оставайся, я пришлю за тобой служебную машину.

Полковник извинился, поцеловал оцепеневшую от гнева жену и поспешил за заместителем, надеясь, что Лариса не помчится за ним вдогонку. Такое уже случалось, и воспоминание об этом было не из приятных.

* * *

Экстренное совещание глав департаментов военной разведки подходило к концу. Выработав общее направление в расследовании, генералы покидали зал заседаний. На выходе их встречали с короткими докладами ассистенты. Вахрушев стоял поодаль и наблюдал, как тут и там спонтанно образовывались группки, похожие на островки. Сквозь гул голосов он отчетливо услышал свое имя. Генерал-майор Масличенко жестом пригласил его пройти в конференц-зал.

С шефом Олег Васильевич дружил более десяти лет, но в стенах родного управления всегда придерживался сугубо рабочих отношений.

– Времени мало, излагаю суть, а подробности расскажут представители космической и радиотехнической разведок.

Генерал оправил лацканы форменного мундира и оценил непривычно торжественный вид полковника.

– Три часа назад наши технари взломали сайт теневого аукциона, на который инсайдеры выкладывают программы, применяемые в разных отраслях промышленности, и наткнулись на новый лот «Аркан». При беглом просмотре чертежей было установлено, что это программа – наша разработка еще советских времен. Законсервирована в 1991 году. Те, кто ее курировал, либо мертвы, либо на пенсии. Скудность архивных данных не позволяет в полном масштабе оценить ситуацию. Исследования проводились на территории Киргизии, а испытания в Казахстане. После распада Союза связь с конструкторским бюро полностью утеряна. Ты уже имел дело с научной средой, знаешь, как к ним подступиться, поэтому было принято решение: для сбора информации подключить твою аналитическую группу. Операции присвоено кодовое имя «Аркан».

В конференц-зал заглянул ассистент генерала.

– Иван Алексеевич, вас вызывают в генштаб.

Генерал поднялся и двинулся к выходу, кивком пригласив Вахрушева следовать за ним.

– Через подставное лицо мы ведем переговоры с инсайдером, но бес его знает, на что тот способен. Наша задача – не допустить продажи программы, установить личность инсайдера и изъять все носители.

Перед дверью Масличенко остановился.

– В операции задействованы три группы. Группа Касатонова будет работать на территории инсайдера, его местоположение пока не установлено, но, по предварительной оценке, он в Северной Америке. Остальные займутся конструкторским бюро. Необходимо установить на какой стадии разработки была законсервирована программа. Есть ли риск для обороны страны? Допросите всех разработчиков. В первую очередь пусть подтвердят подлинность «Аркана». Разделите полномочия. Ты займись оперативно-розыскными мероприятиями, а на группу Шапошникова скинем просчет рисков в случае провала группы Касатонова и поиск решения. Докладывать лично мне.

– Слушаюсь, – полковник вытянулся.

Генерал вышел в коридор, Вахрушев последовал за ним, внимательно слушая начальника.

– Для этих целей мы развернули оперативный штаб. Мои ассистенты скинут тебе адрес. На время операции вводится казарменный режим. Связь со штабом только по специально выделенной линии. Да, и.. – генерал остановился у лестницы. – Олег, прими мои поздравления.

Шеф намекал на поспешную регистрацию брака. Полковник не хотел вдаваться в подробности семейной ситуации и просто кивнул.

– Понимаю, вы с Ларисой рассчитывали на медовый месяц, но, как говорится, долг и достоинство – прежде всего. Будем на связи.

Вахрушев смотрел, как генерал бодро преодолевает лестничные пролеты, и думал о том, как бы помягче изложить новости жене.

* * *

Служебный джип миновал парк «Крылатские холмы» и остановился перед уединенным одноэтажным бетонным зданием с узкими окнами, похожими на фигуры из «Тетриса». У КПП полковника встретил Пахотин и представил главе службы безопасности штаба. Прежде чем пройти на объект Вахрушев подвергся тщательному досмотру: у него изъяли мобильник и часы, закрыли их в сейф. Дорожную сумку чуть ли не вывернули наизнанку, а самого провели через металлодетектор. В отражении стеклянной перегородки он увидел на мониторе объемную картинку своей просканированной фигуры.

Полковника сопроводили в оперативный штаб, где маячили незнакомые лица. Заместитель представил их как участников второй группы и технических экспертов из космической разведки, которые должны внести ясность в нюансы выставленной на продажу программы. Вахрушев поздоровался с вошедшим следом за ним Владимиром Шапошниковым – руководителем второй группы – и придирчивым взглядом оглядел свою команду. На приветствие группа отозвалась вялым и недовольным «здрасте», что его совсем не удивило. Уходя в отпуск, он распустил группу, оставив дежурным заместителя.

– А где Ильин? – спросил он у зама.

– Его самолет приземлиться в Шарик через два часа.

– Семеро одного не ждут. Начнем.

Коротко введя аналитиков в курс дела, полковник освободил место для экспертов. Первым поднялся высокий брюнет с кустистыми бровями и приплюснутым носом – инженер из управления космической разведки в звании подполковника.

– Шохин Борис Константинович, – деловито представился он. – Мне поручено рассказать вам о программе «Аркан».

Шохин опустил экран и включил проектор. Его помощник выключил свет. На экране появилась эмблема американского департамента стратегической обороны.

– Программа «Аркан» была нашим ответом на Американскую «Strategic Defense Initiative», что в переводе означает стратегическая оборонная инициатива. У нас ее принято называть сокращенно СОИ или еще проще – «звездные войны».

Кто-то из команды хохотнул и вполголоса выдал: «Давным-давно, в далекой-далекой галактике». Шохин повернулся и поочередно осмотрел лица присутствующих.

– Если кто-то спутал межведомственное совещание с юмориной, то вам в программу «Аншлаг», и прошу вас, не задерживайтесь, дайте остальным заняться делом.

Не сговариваясь, Вахрушев и Пахотин уставились на Дудкина, но тот сидел с каменным лицом, делая вид, что внимательно слушает докладчика.

Шохин немного подождал, нервно постукивая ручкой по столу. Комментариев не последовало, и он продолжил:

– В восьмидесятых годах Рональд Рейган объявил о запуске научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ для создания широкомасштабной системы ПРО с элементами космического базирования. Этот своеобразный ракетный «щит» должен был полностью исключить или значительно уменьшить возможность поражения всей Северной Америки ракетными ударами по целям наземного и морского базирования.

Следующие слайды показали схематичное изображение системы СОИ.

– Программа предполагала развертывание трех уровней обороны для защиты от возможного ракетного удара с территории СССР: на начальном (активном) участке полета межконтинентальной баллистической ракеты, среднем (пассивном) участке полета боеголовок в космическом пространстве и заключительном – непосредственно в небе над Северной Америкой. На заключительном участке полета предполагалось использовать ракетонесущий авиационный комплекс перехвата. Но было ясно, что таким способом невозможно перехватить все боеголовки, в частности из-за их большого количества, а также из-за различных активных и пассивных методов противодействия перехвату, как, например: постановкой ложных целей, созданием помех радарным системам и другими способами.

Слайды менялись один за другим, демонстрируя возможности программы.

– Для перехвата и уничтожения боеголовок на среднем и начальном участках предполагалось задействование мощных лазерных систем наземного и космического базирования. В качестве систем раннего предупреждения, слежения и целеуказания для лазерного оружия предполагалось развернуть отдельную спутниковую группировку, основанную на суперминиатюрных и, следовательно, малозаметных спутниках на низких околоземных орбитах. Именно эта система должна была стать «глазами» и «ушами» всей программы СОИ.

Картинка сменилась, все увидели группу советских ученых в белых халатах на фоне электронно-вычислительной машины «Эльбрус».

– На тот момент СССР переживало золотую эру суперкомпьютеров и опережало США в области разработки системы противоракетной обороны. Еще в 1959 году у нас была создана первая в мире компьютерная сеть – прообраз сегодняшнего интернета. Американцы смогли добиться такого результата лишь шесть лет спустя. Они связали между телефонными линиями два компьютера в Массачусетсе и Калифорнии. Компьютерную сеть ARPANET, которая впоследствии стала прототипом Интернета, Министерство обороны США развернуло лишь в 1969 году. А СССР уже в 1966 году имел в составе системы ПРО Москвы двенадцать ЭВМ 5Э92б, которые объединялись в высокоскоростную компьютерную сеть общей протяженностью более тысячи километров.

На экране появилось изображение упомянутой ЭВМ.

– Естественно, что такой амбициозный проект как СОИ не мог остаться без ответа, и в 1984 году на базе Особого Конструкторского Бюро Космических Исследований при Академии наук был создан специальный отдел, который приступил к разработке программы «Аркан». Поначалу отдел базировался в здании ОКБ ИКИ, а позже, после значительного прогресса, бюро и испытательную лабораторию переместили в отдельное здание в окрестностях столицы Киргизии.

– Почему Киргизия? – поинтересовался Вахрушев.

– Кадры решают все. Во Фрунзе на базе завода «Физприборы» создавалось оборудование для космических аппаратов. Выполнялся весь научно-производственный цикл: разработка технического задания, процесс конструирования, изготовление, испытания, установка и отладка, информационная поддержка в полете. В штате ОКБ ИКИ были такие научные деятели, как, например, академик Олег Алимов. Это он разработал бур, который в составе межпланетной станции «Луна-24» осуществил забор грунта с поверхности Луны. На базе конструкторского бюро изобретены и изготовлены приборы, участвовавшие в изучении поверхности Венеры, Марса и кометы Галлея.

Полковник жестом дал понять, что вопрос исчерпан, и Шохин вернулся к программе: