Глава 8

То ли это агония жара, то ли стресс от переживаемого, но последние часы я в бреду. Помню все обрывками, кривыми и рваными, алогичными, сквозь пелену сна и бодрствования.

Помню женщину – даже в своем состоянии ловлю себя на мысли, что она очень красивая и породистая. С высоким открытым лбом, подчеркнутым темными, собранными в высокий хвост волосами. Она смотрит на меня серьезно и сосредоточенно. Меряет температуру, проверяет давление.

– У нее лихорадка, сделаю укол жаропонижающего. Все нормально будет.

– Точно? – слышу грубовато-хриплый голос Алихана чуть позади.

– Бывает такое. И от стресса, и от… после первого полового акта. Женщины по-разному стресс переносят. Ты иди давай, нечего тебе здесь делать. Я с ней побуду.

От этих слов становится одновременно и страшнее, и легче. Не хочу его видеть, боюсь его. И в то же время эта женщина мне тоже совсем незнакома, чтобы ей доверять.

Не успеваю сосредоточиться на этой мысли, проваливаюсь в забытье. Не знаю, сколько продолжается мое состояние, но когда прихожу в себя, то взгляд проясняется. В комнате уже глубокие сумерки. Женщина сидит чуть поодаль, в кресле перед включенной лампой, читает книгу. Она не сразу замечает, что я проснулась, и у меня появляется возможность ее рассмотреть.

И правда очень красивая. Восточная красота, знойная. И в то же время тонкая, рафинированная. На ней темное широкое платье в пол, но оно только украшает ее фигуру – судя по комплекции, скорее сочную. На ухоженных руках с маникюром красивые кольца из серебра – аксессуары крупные, прямо под нее. Рядом краем глаза цепляю какую-то на вид очень дорогую сумку, наверное, это кожа змеи или крокодил, судя по выделке.

– Привет, Василиса, – обращается она ко мне мягким голосом, заметив, что я ее рассматриваю, – как ты сейчас себя чувствуешь?

– Получше, – отвечаю я хрипло, – кто вы?

Женщина встает, грациозно положив книгу на столик, подходит ко мне и улыбается.

– Меня зовут Сабина. Я сестра Алихана. Я знаю, что с тобой произошло. Ты можешь мне доверять.

Я смотрю на нее подозрительно. Хоть и с интересом. Теперь я вижу сходство между ними. Она такая же статная, как он, породистая. Хоть по глазам кажется, что постарше. Я не знаю, сколько лет Алихану, но у Сабины взгляд печальнее, осмысленнее, что ли. Или просто он всегда на меня смотрит волком… Красивая. Ослепительно красивая. Именно такая, какая есть, вся. И так ей идет ее скромное, но стильное одеяние. На такую женщину точно оборачиваются. Ее красота зрелая, но годы, как кажется, ей только к лицу. Какой же она, наверное, красавицей была в молодости. Ловлю себя на мысли, что жуть как хотела бы ее пофотографировать. Запечатлеть эту идеальную, спокойную благородность.

И почему я об этом думаю сейчас? Просто концентрируюсь на чем-то единственно красивом в этом мире ужаса, в который попала… Или это болезнь…

– Я сделала тебе укол ипуброфена. Он действует не только как жаропонижающее, но и обезболивающее. Но по идее, время действия должно было пройти. Как там? – кивает головой в сторону моего паха.

Я сразу напрягаюсь. Становится гадко на душе. Не хотела, чтобы она знала.

– Не переживай и не стесняйся, Василиса. Я не только женщина и тоже через это проходила, я еще и гинеколог. Брат попросил меня посмотреть тебя и поговорить. Он очень волнуется за то, чтобы ты чувствовала себя хорошо.

Тут я не выдерживаю. Сначала усмехаюсь. Потом начинаю смеяться истерично, заливаясь, переходя почти на рыдания. Заботится обо мне? Этот насильник?

На удивление Сабина спокойно сносит мою истерику. Протягивает стакан с водой. Дает прийти в себя. В итоге я чувствую себя неловко от своего взбрыкивания. Вот уж точно мудрая женщина…

– Давай отбросим сейчас все обиды и переживания. Если захочешь, мы об этом обязательно поговорим. Сейчас мне и правда важно посмотреть тебя и если нужно – помочь. Нужно понять природу твоего жара, одно дело – просто стресс, другое – воспаление…

Я не хочу этого, но молча соглашаюсь. Она права. Как минимум мозгами понимаю, что Алихан не оставит меня в покое в ближайшее время, пока я не придумаю, как бежать отсюда. Я не хочу той дикой боли. И хочу понять, как ее избежать…

Сабина надевает перчатки. Действует очень деликатно. У нее мягкие руки, и я и правда расслабляюсь.

– Все нормально, дорогая. Понимаю, для любой девушки в твоем положении пережитое – шок и стресс, но это наша физиология, от этого никуда не уйти. Никаких повреждений нет. Все скоро заживет…

Собираюсь с силами, сглатываю и все-таки спрашиваю. Она ведь специалист…

– Это… это всегда будет так больно?

Сабина переводит на меня глаза и так искренне улыбается, что я почему-то сразу настроена верить ее ответу.

– Ты что? Понятно, первое время тебе нужно будет привыкнуть к новому состоянию своего тела, привыкнуть к мужчине, но ни о какой боли больше не может идти речи. Напротив, женщинам это очень нравится… Все происходит в голове, Василиса. Ты должна принять его мозгами, дать разрешение своему телу познать мужчину. И тогда все изменится. Секс превратится для тебя из страшного кошмара в наиприятнейшее занятие, которым будет хотеться заниматься снова и снова. За Алиханом всегда была репутация женского сердцееда, так что, думаю, у вас все будет хорошо. И да, я купила тебе таблетки… Начинай их пить. Сейчас самое время. Прочитай инструкцию, не пропускай, если не хочешь забеременеть.

Дергаюсь от ее последних слов, как от пощечины. О чем она? Что может быть между нами хорошего? Какие таблетки?! Она говорит о нас как о паре. А мы… А я просто его рабыня, пленница… И пока понятия не имею, что мне делать.

– Вы знаете, как я сюда попала? – задаю вопрос в лоб. Он режет мое горло, но иначе не могу…

Сабина не напрягается, но ее лицо становится более серьезным. Такое обычно у тех, кто понимает и принимает всю правду, без прикрас.

– Можно встречный вопрос, Василиса? Он удерживает тебя здесь силой?

Я прикусываю губу.

– Ну, и да… и нет…

– Не может быть такого. Лукавишь сама себе. Ты добровольно сюда поехала или он притащил тебя силой?

– Он поставил меня перед выбором…

– И ты сама его сделала?

Прикусила губу. Она права. Я сама выбрала пойти с ним, а не в тюрьму. Я сама опустилась перед ним на колени… Он не принуждал меня ни к чему…

Отворачиваюсь, потому что к глазам подступают слезы.

– Василиса, послушай меня, дорогая, – она накрывает мою руку своей, – я прожила несколько больше, чем ты. И точно знаю – все в жизни очень условно и относительно. Я понимаю, что сейчас у тебя, возможно, все не так, как ты представляла, но ты должна думать не о том, что могло бы быть, а о том, что точно не произошло, потому что стало именно так. Я знаю, что ты попала в большую опасность. Да, именно опасность. И Алихан считает именно так. Конечно, он теперь не верит в твою виновность, но, как я поняла, ситуация приобрела гораздо более сложные масштабы. И думаю, что этот подклад в твою сумку – это только часть общей, более сложной истории. Люди просто так не пропадают. И счастье, что Алихан оказался на работе в тот самый момент, когда тебя взяли. Разве это не судьба, что вы встретились накануне? Разве не стоит за это благодарить Всевышнего? Ты в тепле, безопасности, под его защитой. Думай об этом. Сосредоточься на настоящем. С Алиханом нет смысла думать слишком много – он подумает за тебя. И защитит. Поверь, я знаю своего брата. Он может быть грозным и жестким снаружи, но у него доброе сердце. И к тебе он относится не как к ничтожеству, иначе меня бы здесь не было… Знаешь, жуть как хочется попить кофе. Ты будешь? Я пойду сварю, а ты подходи, если хочешь поболтать…

Глава 9

Я все-таки вышла к Сабине. И мы еще проболтали с ней как минимум с час. Удивительно приятная женщина. Грамотная, спокойная. С такой говорить – одно удовольствие.

Она расспрашивала меня про жизнь в Москве, делилась своими впечатлениями от столицы, куда, оказывается, ездила часто. У Сабины была своя сеть гинекологических клиник, и она часто посещала различные бизнес-тренинги и лекции профессоров в сфере медицины. Из контекста я поняла, что она не только любит брата, но и во всем на него полагается, что ее бизнес – во многом его заслуга. Как-то незримо из разговора стало ясно, что мужа у нее нет, как и детей. Я, конечно же, не стала ничего расспрашивать. Я вообще не спрашивала ничего об их семье, не касалась темы Алихана сама. Мне казалось, сделай я этот шаг, это даст им основание решить, что я смирилась со своей ролью безвольной пленницы, но это не так. Сомнения, подозрения, переживания продолжали грызть меня со всех сторон. В моей ситуации нельзя было верить никому. И я не верила.

– Как самочувствие? – тронула мой лоб, проверив, нет ли температуры.

В этот самый момент зазвонил телефон.

– Да, Алихан, – ответила Сабина, пристально следя за моей напряженной реакцией на его голос, – еще спит. Я снова дала ей жаропонижающее. Угрозы жизни нет. Все нормально. Но девочке нужно еще отдохнуть… Пусть отлежится пару-тройку дней.

Он что-то ответил в трубку. Судя по тону, слегка раздраженно.

– Я понимаю, но ничего поделать с этим не могу. Как есть, так есть.

Положила трубку, перевела на меня пристальный взгляд.

– Он не приедет. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Отдыхай. Я организую тебе питание и все, что нужно, из предметов гигиены. Я думаю, Вася, этого времени тебе должно хватить, чтобы взвесить все за и против своего положения, выстроить свою женскую стратегию. Знаешь, какую главную мудрость я вынесла за эти годы? Не стоит злить мужчин и пытаться с ними соперничать. Они все равно возьмут свое, но сделают тебе больнее. Не предумышленно. Потому что мужская ярость жестокая. Они делают, а потом думают, и часто не тем местом, если их выбесить. Сила женщины в хитрости и гибкости. Умей подстраиваться. Это даст тебе фору анализировать. Это смягчит их злость и ярость. Это в конечном итоге сделает тебя победительницей.

Я молчала, поджав губы. Ее этика женского подчинения, возможно, понятная местному менталитету женщин, была для меня чужда, даже отталкивала. Я ломала себя. Мою прострацию сейчас, то, что я еще не выскочила в окно, пытаясь всеми способами сбежать от этого человека, объяснял лишь страх оказаться в еще большей опасности, чем с ним, под ним… Да, я ставила во главу угла расчет, а как бы поступили вы на моем месте? И да, мысль о том, что это расчет, спасала меня и от осознания того, что все происходящее сейчас здесь – не по моей воле. Да, я легла под него. Да, я приняла его помощь. Но только потому, что один выбор был хуже другого. Он воспользовался. Я тоже пользуюсь и рассчитываю, что выгодно для меня. Дашь на дашь.

Сабина встала, взяла свою красивую сумку, закинула туда телефон. На комоде у входа я увидела ключи от автомобиля, судя по знаку, знаменитой элитной немецкой марки. Да, женщина производила впечатление очень успешной. Неужели и водит сама?

Она проследила за моим взглядом и улыбнулась.

– Как станешь получше себя чувствовать и Алихан решит ваши проблемы, возьму тебя с собой, вместе время проведем – —съездишь, клинику посмотришь, проедемся по магазинам. Договорились?

– Спасибо за помощь, – только и смогла ответить я.

Сабина усмехнулась.

Уже в дверях повернулась ко мне и многозначительно сверкнула глазами.

– Наших мужчин испокон веков называют орлами. Орлы – тотемные животные нашей республики, нашего народа. Они и правда бесстрашны. Гнездятся выше всех, летят, широко раскинув крылья. Хищники, наводящие ужас даже на огромных животных. Но знаешь, кто все же сильнее орла? Тот, кто его приручил, Василиса. Поверь мне, нет чувства большего упоения своей властью, когда ты выставляешь руку, а орел несется с огромной высоты, пикирует вниз, хищно смотря на этот мир, готовый вцепиться своими когтями и клювом в любую жертву, а в итоге… В итоге он покорно садится на твою выставленную вперед руку…

Глава 10

Через пару дней мне гораздо лучше. По крайней мере, физически. Я исправно пью таблетки, которые мне оставила Сабина. Легкое обезболивающее и витамины. На противозачаточные смотрю косо, но потом все-таки плюю и пью. В конце концов, это мое здоровье и мои интересы. Она права, организм испытал такой стресс, что без дополнительной подкормки не справиться.

Сабина звонит стабильно на домашний по два раза в день, осведомляется о моем здоровье. Она приезжала вчера, чтобы убедиться, что со мной и правда все хорошо. У нее был прием на работе, времени особо поболтать не нашлось, но пышки с картошкой и тыквой, которые она мне привезла, были просто объедение. Алихан не появляется и не звонит, слава Богу.

Уже третий день. Принимаю душ, смывая с себя остатки токсинов после болезни – говорят, что с потом из тела выходит весь яд. Для того и нужна температура. Самоочищение организма.

Выхожу из ванной, в гардеробной, помимо полотенца, нахожу свежее белье и меняю его на кровати. Беру тряпку в ванной и прохожусь по поверхности мебели в комнате – убираю легкую пыль. Когда под рукой нет телефона, а нервы ни к черту, нужно себя занять. Я даже набираюсь смелости и выхожу к полудню за пределы спальни. Удивленно рассматриваю просторную гостиную с парой-тройкой иллюстрированных габаритных книг на полках, скорее для интерьера, на кухне в холодильнике стандартный набор свежих продуктов. Есть хочется, потому жарю себе пару яиц и режу огурец.

Даже чай нашла и заварила. Попила.

Кидаю глаза к двери, непроизвольно трепеща от мысли, что он может показаться. Натыкаюсь на свой рюкзак. А я и забыла, что Алихан его принес… Подхожу, открываю его, словно бы это портал в мою старую жизнь. Беру фотоаппарат и… невольно начинаю плакать. Сердце сжимается от боли. Объектив разбит… Как и моя жизнь…

Устала слоняться по этому безликому дорогому дому. Было видно – здесь все время не жили. Это словно бы огромный номер в отеле. Интерьер продуман, но души в нем нет, как и индивидуальности хозяина.

Тянуть больше нет смысла. Снова захожу в ванную, ловя свое отражение в зеркале. Вот чего я все это время боялась и чего избегала. Посмотреть на себя и посмотреть правде в глаза. А правда такова, что я в полной заднице. Проанализировав все факты, переспав с ними, так и не найдя в собственной голове никаких логичных ответов, я поняла, что стою посередине болота и каждое лишнее мое движение просто сильнее меня в него втягивает. Страшно…

Что я имела в преимуществе? В чем было мое спасение? Как ни крути, как ни строй из себя поруганную честь и жертву насилия, только этот непонятный устрашающий мужчина мог дать мне какую-никакую защиту. Как ни крути, был бы он моральным уродом, он бы уничтожил нас с Кирой еще в тот вечер в ресторане. И уж точно не присылал бы свою родную сестру меня выхаживать.

Бледная, осунувшаяся. На королеву красоты, конечно, сейчас я тянула мало. Отсутствие косметики делало меня вообще похожей на какого-то тинейджера.

В этот самый момент услышала, как ключ в двери поворачивается. Сердце ухнуло прямо в пятки, ударившись о пол. Судорожно схватилась за раковину, готовясь к встрече. И все равно не получалось приготовиться.

– Василиса, – спустя пару минут услышала голос Алихана, который, видимо, уже успел зайти в спальню и меня там не застал.

– Добрый день, – ответила я тихо, выйдя из уборной. Сознательно выбрала нейтральное приветствие, потому что опять колебалась, называть его на «вы» или на «ты».

– Как ты себя чувствуешь? – просканировал меня внимательно, проигнорировав приветствие, но это ничуть не задело.

– Спасибо, в отношении физического состояния вполне сносно. Видимо, это был результат стресса.

– А в отношении морально-психологического? – спросил, подняв бровь. Его губы чуть дернулись в подобии улыбки, но она тут же схлынула с лица.

Я пожала плечами, печально улыбнувшись. Не хотела ершиться и юлить. Я и так для него как на ладони. Я и так полностью от него завишу.

– Будет зависть от того, что мне скажете вы… Как скоро отпустите…

Алихан снова внимательно на меня посмотрел. Хмыкнул без улыбки.

– Здесь платье. Переоденься. Поедем поедим, – произнес он, протягивая белый твердый бумажный пакет, который я только заметила у него в руках, – ты ведь наверняка хотела бы пройтись и подышать свежим воздухом.

– Разве… разве это не безопасно? Выходить из этого дома…

– Со мной – да.

Когда я появляюсь в гостиной уже одетая, он разговаривает по телефону, но словно бы рапортуется, зависая на мне глазами. Мне и правда идет. Платье цвета темной морской волны в пол. Струящийся шелк, закрывающий меня от горла до пола. Никогда не думала, что такие вещи мне пойдут или что их приятно носить, но на поверку оказываюсь словно бы в коконе из мягкой ткани. И я правда чувствую себя в этом наряде женственной и красивой. Не нужно ни мини-юбок, ни открытых декольте…

– Волосы собери, – хрипло выдает он мне, – и накинь шаль. В пакете тоже должна быть.

Делаю, как он говорит. Перспектива покинуть эту квартиру за все это время – уже подарок, так что хоть в парандже.

Когда ловлю свое отражение в зеркале на выходе, сама поражаюсь, как красиво выгляжу. Никогда не думала, что закрытое платье в пол и платок на голове могут превратить обычную девушку в настоящую принцессу. А ведь раньше мне казалось, что мусульманки репрессированы, покрываясь… И словно бы прячут свою красоту.

Мы спускаемся вниз к паркингу в тишине. И я уже не удивлена, что он продолжает нагло меня рассматривать.

Помогает сесть в машину – и снова в этом жесте не заискивающее ухаживание, а наоборот, превосходство, обозначение, что он главный, мужчина…

Спустя двадцать минут мы паркуемся у ресторана. По дороге не говорим. Я с интересом разглядываю пейзаж за окном. В этой части столицы я не была. Но когда понимаю, что мы едем к морю, на душе появляется какая-то неконтролируемая радость. Проходим к столику – и я буквально охаю, когда вижу, что мы в отдельной кабинке, на скале, а внизу – плещущееся море.

– Спасибо, – вырывается самопроизвольно.

– За что? – не понимает Алихан.

– Люблю море… Давно на нем не была… В эту поездку видела только издалека, не было времени приехать специально…

Он смотрит на меня. Я опять чувствую. Но не хочу поднимать глаза и видеть в них что угодно, но только не свою свободу… Воспользуюсь этим моментом и просто буду смотреть на море… Вот у кого истинная свобода…

Снова даю ему право заказать и делать выбор за меня. Мясо я люблю, и он точно его закажет – это главное.