Мы все в полной растерянности, даже боевая баба Хэлен Рипли не знает, что теперь делать. Но наша спасаемая девочка мысленно с кем-то говорит.

В этот ожидаемый момент из ворот северного выхода выпрыгивает стая чужих и, жутко вереща непристойности в адрес Рипли, скачет по-тараканьи к нам, напуганным, вооружённым, жалким, загнанным воякам.

Мы думаем о том, как ксеноморфы станут вскрывать заглохшее средство передвижения, а они (эти хвостатые твари с кошмарной планеты) начинают разгонять танк, толкая его всей оравой. Костистые монстры шипят от натуги и пускают едкие слюни, но двигают нас всё быстрей.

Наивный капрал порывается выйти помочь надрывающимся пришельцам, но наш шокированный сержант орёт, чтобы все оставались на своих местах. Проходит несколько странных секунд – чужие дружно валятся от усталости, а разогнанный силами опасных тварей танк устремляется прочь от базы (служебному биороботу удалось-таки запустить двигатель).

Мы радостно стреляем по пришельцам, но они слишком измотаны, чтоб умирать или продолжать погоню. Я веселюсь со всеми нашими парнями и боевой бабой, которая сердечно прижимает к себе девочку-Ад.

Мы выбрались из этой передряги, выполнили свою задачу. Спасённое Вселенское Зло в образе маленькой соплячки будет доставлено на Землю целым и невредимым. Оно начнёт действовать по усмотрению высших сил космоса, а никак не по указке наших жадных политиканов.

Боевой танк морпехов мчится через каменистые пустоши к шатлу.

Чужие, обрадованные тем, что девочка-монстр исчезла из их жизни, вяло (но весело) бредут к базе.

– Не закрывайте дверь! А то подумают, что мы тут водку пьём, – Максим Красивый улыбался всем в пьяной манере довольного собой человека, когда в гримёрку вернулась Единица и, взяв из рук Пуфика вторую бутылку пива «Холод», села к зеркалу снимать нейро-грим.

– Круто смотрелась в роли Рипли, – льстиво сообщил ей Котяра. – Лысина тебе идёт. Почти, как сумка почтальону при взрыве мэрии в грозу.

Труппу «Психотеатра» уже похвалил главный режиссёр, особо отметив Любу Севередову, игравшую девочку-Смерть. Лиссову достался стандартный возглас «Браво!», после которого Александр Уралович обмолвился о планах на ближайшее послезавтра, посоветовал соблюдать вынужденную дисциплину, а после – расслабленно ушёл домой допивать коньяк.

Нейро-актёры остались в опустевшем здании театра, чтобы послушать музыку из постановочных фильмов и повеселиться после сложных «Чужих».

– Ты замечательная красотка… Очень мне нравишься… Хорошо играешь свои роли, – пьяный Пуфик пытался склеить пьяную Катю, но девушка слишком себя ценила и не хотела устраивать себе «жирную ночь».

Мощно уснувший Максим валялся в кулисе, на упаковках от сферических декораций. А Кот с Любой вульгарно танцевали танго-рок, радуя Лиссова виртуозностью своих движений.

Илья сидел в зрительном кресле, пил пятую бутылку «Холода» и наслаждался всем происходящим. Если б сейчас к нему подсел призрак первого человека на Марсе, христианский Дьявол или контролёр перемычного лифта – то ничего бы не изменилось. Ни удивления, ни особых восторгов. В такой подходящий момент любая галлюцинация была просто кстати (и доставляла весёлый покой).

Фильмы нравятся всем…

Я знаю историю о чуваке, который не любил кино, а его за это отправили в психушку бандеролью. Но мне известны тайны многих фильмов.

Там, где люди видят других на экране – они видят себя самих.

Жизнь превращается в кино. Я смотрю по сторонам: бесполые существа населяют мёртвую планету боли.

Но ведь они ничем не управляют. Все просто смотрят фильмы о себе.

А я могу раскрыть их правду бесполезной видеосмерти. Им всё это понравится самим. Они прекрасно кричат от киношного ужаса. Они гениально вживаются в роль…

Их смерть хороша в зеркалах сновидений.

Они себя увидят.

Молодой лейтенант службы обзора спешил в кабинет старшего сыщика.

В деле серийного убийцы возник ещё один эпизод.

Клим Гидра тревожно наслаждался крепким кофе, когда в его кабинет вбежал паренёк из «обзорных» и, будто обезумевший марафонец, вручил очередной свежак. Детектив Гидра, скучно посмотрев на лейтенанта взглядом проснувшегося в Аду самоубийцы, поставил кружку с кофе на стол и взял новую инфу.

Чтение файл-листа прошло в атмосфере любознательного свидания с чужим кошмаром.

– Ну и что это за ужас? – Клим внимательно изучал череду помех на лице разгорячённого забегом лейтенанта. – Ты мне притащил сценарий наших похорон? Или это меню из ресторана каннибалов?

– Нет, шеф. Это примерное описание того, что я имел неудовольствие увидеть в Сети. Там уже выложена запись с новым трупом. Смерч очень постарался. На этот раз он…

– Да подожди ты, сам вижу… – сыщик прервал юного помощника. Надо хоть немного сосредоточить мысли в голове.

Клим одним глотком допил остывший (но приятный) кофе.

– Получается, Смерч поиздевался над этой красавицей, а после прекратил её роскошное существование, продырявив несчастную дрелью с насадкой в виде эмбриона… Я ничего не упустил? – Гидра воткнул тяжёлый взгляд куда-то за спину своего «подмастерья». Тот выглядел словно наркоман-пацифист на допросе.

– Смерч сбрил её волосы, – скорбно сказал лейтенант. – Нарядил эту красотку в мужскую одежду. Выдал ей новый паспорт. Научил управлять малым электропогрузчиком…

– А затем безжалостно прикончил… Красивая была девушка. Даже лысая голова её не портила. А Смерч, значит, испортил… – детектив Гидра мучительно задумался. – В чём он, кстати, был одет на этом убийстве? Нарядился скелетом барракуды?

– Не совсем, шеф. На нём костюм чужого из одноимённого фильма. Маска ксеноморфа, если быть объективно точным, – лейтенант обзора замолчал. По его лицу бродил отпечаток печали. Паренёк очень явно расстроился из-за смерти этой красотки. Клим решил отвлечь его болтовнёй о проделанной работе:

– Ты установил хоть какую-то связь по нашему делу с чем-нибудь вообще? Может быть, маньяк пародирует любимые фильмы своей бабушки? Или пробует себя в качестве видео-художника искусственных убийств, проистекающих во сне на самом деле?

Старший детектив, наливая себе ещё кофе, изобразил крайнюю заинтересованность. Едва не разревевшийся лейтенантик сразу посерьёзнел, перестав пускать печальные слюни.

– Пока что нет, шеф. Никаких явных связей не найдено. Но я буду над этим работать…

– Непременно будешь, – Клим начальственно улыбнулся, невольно напоминая плюшевую акулу. – Я на тебя очень рассчитываю. Поэтому прекращай хныкать и займись нужным делом. Найди любую зацепку за что угодно. Или купи себе два гамбургера, один отдашь мне под видом выкупа свободного времени.

Старший сыщик задумчиво отхлебнул кофе из кружки, всеми параметрами внешнего вида сообщая о том, что младший помощник может выметаться из кабинета.

Пронаблюдав выход лейтенанта за дверь, Гидра уткнулся туманным взором прямо в плакат шутливого Шерлока Холмса, который изображался полностью организованным и готовым к раскрытию сложнейших дел, точно сухопарый консервный нож.

Довольно красивая девушка умерщвлена маньяком… Сумрачный уродец снова в деле, нанёс очередной безумный удар по городскому спокойствию. Полчища напуганных богачей уже готовы сделать дорогостоящие операции по удалению части мозга, отвечающей за сон.

Хотя, это всего лишь слухи, навеянные жуткой паникой среди людей и животных. Ведь, кажется, достаточно таблеток «антидрима»… Не получилось установить, принимала ли их последняя жертва перед тем, как уснуть навсегда. Готов заложить в ломбард свою шляпу, что ничерта она не принимала. Бедняжка была женой одного богатейшего господина, который теперь стал весьма завидным вдовцом для новеньких охотниц за его деньгами.

Муж на двадцать лет старше ныне покойной супруги. Она – бывшая победительница бикини-игр (местного конкурса красоты + компьютерной плоти). Смерч уничтожил эту чудесную красавицу, цинично, чётко, без сожалений… И всё же здесь должна быть некая система. Зависимость, на которую опирается Смерч.

Его творческий путь из крови жертв продолжается.

Пора прекратить движение этого больного ублюдка.

Репетиция нового нейро-спектакля продвигалась с заметным напряжением среди актёров. Александр Уралович Дюйм почти понимал, в чём суть сегодняшней проблемы.

Эта чёртова журналистка из «Телескопа мозга» опять щедро полила их мутной грязью. Вполне сносная постановка превратилась в «полнейшую чушь, сыгранную космическими идиотами».

Судя по этой статье, «Психотеатр» переживает самый чудовищный кризис за всю историю «подвального искусства», как судорожно выразилась госпожа ЛисСова.

На сцене в данный момент творилось критическое безумие. Котяра в роли четырёхмерного мутанта процессуально атаковал смелых охотников за артефактами (Единицу, Илью и Любу), которые, тщедушно отстреливаясь из АК-47, спрятались в полупостроенном доме.

Над сектором зоны отчуждения вибрирует жареный воздух. Перекрученная луна высвечивает место плясок мутанта, словно пыльный прожектор. Тут же на выручку всему нормальному ползком вбегает Макс, исполняющий роль сумасшедшего сталкера.

Он громко крадётся к дому, но кривлявый мутант слишком в себе уверен и не видит опасности, практикуя технику безрукого айкидо на расстоянии последнего выстрела.

Катя Единица пытается выбить искру из фигурки печального клоуна, найденную в ядерном мусоре за заброшенным заводом, чтобы хоть как-то напугать (привыкшего к пулям) мутанта, а Илья пробует подарить Любе спокойствие в целлофановой упаковке.

Севередова, смущённо сверкая белыми волосами, уже готовится принять смерть в заключительном акте. Однако Макс-сталкер (с лопаткой для мозга наперевес) выпрыгивает перед облучённым недочеловеком, как сигнал превышения фона радиации в счётчике Гейгера.

Истошный мутант удивлён. Он рычит и кричит, а ловкий сталкер внезапно умирает от разрыва аорты.

– Стоп, стоп! Ребята, ну что это такое?! – лишённый восторга, голос главного режиссёра прекратил развитие действия на сцене.

Актёры «Психотеатра» устало отмалчивались. Каждый ждал критики в свой адрес, но Александр Уралович решил не усугублять и без того поганое положение сегодняшних дел. Он размягчённо сказал в микрофон:

– Хватит на сейчас такой халтуры… Завтра будем репетировать весь день, а вечером постараемся на таланте вытащить премьеру, даже если нас после этого мумифицируют. Всем ясно и понятно?

Режиссёр заземлил своё сообщение для труппы. Ребята стандартно молвили «Всё будет сделано…» и отшвартовались по направлению к гримёрке.

Александр Уралович застиг их там же, не дав безапелляционно смыться по домам.

– А где наш «тёмный конь»? Где вы потеряли Пуфика, интересно? Оставили в качестве залога на фабрике по изготовлению сала с мясом? – главный режиссёр оглядел своих скованных вопросом подопечных.

Котяра пожал часть воздуха плечами; Люба неопределённо поправила причёску; Лиссов стабильно углубился в приоритетные переживания; Катенька Единица воинствующе заскучала одиночеством у зеркальных экранов; Максим чуток насупился, изображая искренность и чуткость…

– То есть, никто не знает, что вдруг произошло с вашим неповторимым коллегой? – Александр Уралович недоумённо провёл рукой по подбородку раз двенадцать. После этой процедуры раздумья, режиссёр Дюйм выдал новую порцию указаний:

– Тогда, раз вы такие знатоки, отправитесь к нему домой, чтобы вытащить его обратно в общество… Пойдут Лиссов и Севередова, им будет проще… Знаете ведь, где он живёт?

Илья с Любой вынужденно кивнули, поражая всех своей синхронностью. Дальнейший разговор оказался бесконечно окончен.

Тучный день солнца катился к вечеру, упрямо проникая в будущую ночь, которая теперь хранит для всех опасность сновидений.

Лиссов и Люба бодро брели по улице Исходных Данных. Прохожие вокруг почти что их не узнавали.

– Ты слышал-видел новую статейку твоей однофамильной журналистки? Она наших «Чужих» преподнесла как «Сияние», только в нём, якобы, стало немного больше монстров-интеллигентов, – блондинка Севередова кропотливо хихикнула.

– Я знал о том, что она так напишет, – Илья уверенно нахмурился, его лицо едва не превратилось в маску из меди противоречий. – Она ведь всегда пишет про нас в таком тоне… Будто мы – сборище слабоумных практикантов в Цирке Хирургии. Или командуем парадом умалишённых.

После этой фразы Люба засмеялась, не стесняясь плачущих плакатов с рекламой мертвецов. Илью развеселила нелепая мысль про смех пустынных звёзд на небе ночи.

Севередова замерла напротив приятной витрины магазина видеоодежды, впав частью сознания в гипнотический транс на почве покупательского инстинкта. Лиссов скептично отлепил подругу от изображений за бифокальными стёклами, и они продолжили путь к Пуфику.

Арифметические множества людей шли мимо, а один куцый парень попросил у Лиссова корявенький автограф на майку. Люба спросила своего узнаваемого коллегу:

– Ты эту ЛисСову вообще-то видел? Говорят, она красива, как ветер с моря при закате.

Илья шумно смотрел куда-то перед собой, закидывая многоцветный взгляд за облачный горизонт темнеющих высоток.

– Люди болтают всякую чушь… – сообщил он в шутливой манере. – Я эту газетчицу знать не хочу, пусть бы она осталась даже самой известной дурой в мире. Но на сетевых фотках она действительно суперкрасива, это да.

– Ты бы хотел, чтобы твоя фамилия была у неё в кредитном паспорте? – Севередова хитронно смазала вопрос иронией, сарказмом и насмешливым парадоксом гротеска.

– Благодарность за издёвку я пришлю тебе по почте, – Лиссов весело ухмыльнулся. Ещё через много мгновений они дошли до дома, где жил Пуфик. Его квартирка всеми окнами смотрела на город с высоты девятого этажа, то бишь – из низины первого сектора здания-гиганта.

Зайдя в пределы холла, нейро-актёры влезли на ковровый подъёмник, ведущий к лифтам.

– Ты думаешь, он дома? – Люба блондинисто вызвала «вертикальное такси». Илья неопределённо пошевелил пальцами в прозрачных карманах своей куртки цвета туманного завтра в горах.

– Возможно, наш пухлый друг давно повесился у себя на балконе из-за необдуманной любви к одной девушке, которую все мы знаем не первый ужин с пивом.

– Ты про Единицу, что ли? Я видела, как Пуфик на неё пялится. Будто готов отрубить себе руку ради её трусиков. Или работать бесплатно. Вдруг он не явился на репетицию по причине смерти во сне? Его убил Смерч, об этом ты не думал? – Севередова спроецировала фразу «кошмарный ужас» на выражение красоты своего лица.

Лифт всё-таки приехал. Они вошли. Илья сказал:

– Зачем гадать? Сейчас мы всё узнаем…

После выжидательной поездки на лифте последовал процесс подачи звуковых сигналов во внутреннее пространство квартиры. Пуфик открыл дверь не сразу. Он был слегка пьян и полуодет.

– Меня уволили из театра? – его вопрос пылал печалью безразличия.

– Не придумывай ерунды! Этим и без тебя много кто занимается, – Люба напористо внедрилась в квартиру. Илья прошёл за ней. Пуфик траурно затворил дверь.

– Ты почему на репетиции не был? – блондивчина убористо присела на диван, целомудренно скрестив соблазнительные ножки, мало прикрытые юбкой тигрово-влажной расцветки.

Лиссов прислонился к стене, расслабленно и просто. У него за спиной мерцали видео-обои (какой-то космический корабль валялся брюхом на поверхности расколотой планеты, а злые песчаные бури заметали его коррозийный корпус). Судя по этой картинке, скачанной и установленной совсем недавно, настроение у Пуфика было более чем поганым. Что называется, вкус к жизни слегка угас.

– Мне хотелось побыть одному… Никуда не ходить сегодня… – начал всхлипывать Пуфик, заматываясь в халат.

– А ещё пить и страдать, – высказала очевидную правду Севередова, посматривая на хозяина квартиры с чувством строгого сострадания. Так смотрят электрики на приговорённых к электро-виселице; подобным образом любуются приталенным бифштексом; глядят в направлении сумрачных монахов, которые вынуждены вырубать себе кровати в скале.

Пуфик молча прошаркал к дивану и плюхнулся рядом с Любой, словно кит в море с вертолёта.

– Пива хотите? – жалобно спросил он. – Илюха, принеси всем, пожалуйста. Из холодильника. Там есть… Я бы сам, но уже не могу… Слишком тяжело.

Пуфик грузно закрыл глаза, его лицо напоминало пухлый блин печали. Блондинка Севередова скучающе вздохнула и сказала:

– Зачем ты себя так мучаешь? Из-за любви? В любом случае, нам поручено вернуть тебя в театр. Завтра премьера «Сталкера». Дюйм ждёт всех с утра на генеральный прогон. Твоя роль не будет сложной.

– Конечно же. Меня должны порезать пулями в начале постановки?

– Не совсем так, – мягко улыбнулась Люба. – Твой персонаж погибает от жуткого похмелья по случаю обнаружения бесконечной бутылки водки на подступах к развалинам пивзавода.

Оба весело рассмеялись. Очень уж безумным был сюжет будущего спектакля. Из кухни вышагнул Лиссов, гружёный баночным пивом «Софт», и снабдил им друзей. Все сделали по нескольку вкусных глотков, а после этого Илья произнёс снайперскую мысль:

– Пора тебе прекращать лить алкоголь в душу. Смени стратегию. Пригласи Катю на ужин к ней домой. Она сразу почувствует твою оригинальность. И захочет поразвлечь себя наедине с тобой. Или будет играть в химический инбридинг, например. А все результаты посвятит только тебе.

– Ты плоховато знаешь женщин, – блондинистая Люба жёстко затуманила свой взор, напоминая знатока из ковалентного железа. – Наша Катенька без красивой стопки банкнот на столе рядом с чашкой кофе даже перчатки не снимет. А уж про проведённую вместе ночь на пустыре твоей спальни – вообще вряд ли… Она знает, сколько стоит. За дёшево не купишь.

Девушка-блонд млечно прильнула к банке пива, её поучительный взгляд говорил о многом.

– Катя меня не любит, – стал всхлипывать Пуфик. – Я её безумно люблю, а вот лично ей мои чувства навевают скуку. Она прекрасно обходится без меня… Я не смогу жить один. Мне нужна Единица!

Пуфик отчаянно заревел, талантливо изображая потерявшегося в сплетении молний. Илья и Севередова ускоренно допили пиво.

– Мы поняли твою проблему. Но нам уже пора, – Люба решительно встала с дивана, показала за окном чёрный вечер. – Ты уже завтра продемонстрируешь ей, на что способен. Или Катенька останется всё также сложна для тебя, или вы с ней сформируете прекрасную пару, готовую к любовным утехам в гримёрке и за её пределами. Просто вернись на репетиции.

– Кстати, не забывай принимать эти таблетки от сновидений, – слова Ильи как будто привели Пуфика в чувства собственного достоинства.

Хозяин квартиры мнительно метнулся к кровати, скромно стоявшей в углу комнаты монохромным рисунком. Пуфик открутил какую-то коробку от изголовья, вернулся в прихожую и горделиво показал эту хреновину друзьям.

– Новый вид будильника, который действует ментально? – полюбопытствовала Люба, взглядом скользя по плакату, где она была без одежды, но с алфавитным гироскопом в голове (изображение принадлежало периоду её роли очарованной героини порнокниг, живущей в подсознании безличного мальчика-инвалида).

– Никакой это не будильник. Разве что крепёж откажет – программный блок излучателя отвалится, сбрякает об пол, и я тогда проснусь… – насупился Пуфик, бережно прижимая чёрную коробочку к брюху. – С её помощью я могу не думать про приём «антидрима». Она заменяет таблетки. Эта штука блокирует сны, воздействуя на мозг микроволнами или как-то по-другому… В общем, она меня защищает.

Влажные глаза хозяина квартиры затопил некий священный ужас. Он будто встретил Бога на безлюдной улочке, но почти сразу забыл о таком невероятном событии, а сейчас пытался всё вспомнить при поддержке «волшебной» коробочки.

– Только не говори, что нашёл её на помойке, – шутливый Лиссов недоверчиво ухмыльнулся, поглядывая в сторону плаката с обнажённым нейро-образом Любы.

Настоящая Севередова прильнула к двери спиной, ожидая выхода из владений Пуфика.