– Ваш муж находится в башне корпорации «Игра в жизнь». 121 этаж. Зал погружений.

– Ага! – вскрикнула Вероника. – Что я говорила?

– Вот, поганец! – раздражённо произнесла Аня. – Как вернётся, будет искать пятый угол.

– Они могут не вернуться! – закричала Вероника. – Во всяком случае, мой может не вернуться.

– Почему ты так говоришь? – встревожилась Анна.

– Он уже здорово поизносил свою «астральную массу». Поэтому я ему и не разрешала возвращаться в «игру». Только я его постоянно сдерживала от греха и порока в «игре». А сейчас он там один. Он точно угодит в «овощехранилище», – со слезами на глазах тараторила Вероника. – Мне срочно надо к нему.

– Он с Петькой!

– У твоего Петьки в 10 раз меньше погружений, чем у Антона. Мой разведёт его на раз-два.

– Но как ты сможешь попасть к нему, если он уже в «игре»? Ты же родишься ребёнком, когда он будет совершать свои грехи, – спросила Аня.

– Аня, поверь моему опыту! Программа сводит родственные души по алгоритму, понятному только ей самой. Я уже была его отцом, хотя мы погружались одновременно. Программа нас всё равно сведёт. Всё! Пока, Анька, мне пора.

– Стой! – Анна встала с пола. – Я с тобой.

– Ты же решила завязать с «игрой» навсегда!

– Я хочу быть свидетелем тех событий, которые вы будете завтра обсуждать, сидя в кафе!

Глава 11.

Визит к психотерапевту.

Таня и Семён сидели в ресторане. Таня с упоением наслаждалась сочной бараниной в то время, как Семён, не отрываясь, смотрел на неё, пытаясь как-то научно обосновать всё то, что сегодня произошло.

– Может, ты в детстве кино про зону смотрела, и у тебя эти слова на подкорке отложились? – спросил Семён.

– Не может, – ответила Таня, продолжая пережёвывать баранину. – Ты же знаешь мою маму. Она меня близко к таким фильмам не подпускала.

– Может, из родственников кто-то сидел в тюрьме, приехал в гости к папе, и они разговаривали, когда ты сидела у него на коленях?

– Папа хоть и был козлом, – ответила Татьяна, – но с академическим образованием. Таких друзей или родственников у него не было?

– Но должно же быть какое-то объяснение? – не унимался Семён.

– Объяснение я тебе уже дала. Во мне живут разные личности, и они выходят наружу. Всё же просто, Петь!

– Но это не научное объяснение, а какая-то мистика! И я не Петя!!!

– Когда меня звали Джордж МакЛафлин, твой телефон, – Таня показала на сотовый телефон Семёна, лежащий на столе, – мне тоже показался бы мистикой. Не говоря уже о твоём автомобиле. А у меня тогда был самый дорогой автомобиль в Бостоне.

– Господи, Танечка! Ну, какой ещё МакЛафлин?

– Не знаю, – честно призналась, Татьяна, – помню, как я увёл у Алекса «Бобо» его тёлку. И меня за это здорово отметелили. Я, конечно, отомстил потом. Много было крови.

– Господи, помилуй! – прошептал себе под нос Семён с ужасом и жалостью, глядя на Таню, – Давай сходим к психотерапевту?

– Ты всё-таки считаешь меня дурой?

– Нет. Просто я не могу найти объяснения твоему феномену.

Семён долго выбирал врача, по отзывам посетителей, стоимости посещения и месту расположения его клиники. Наконец, был выбран самый титулованный и раскрученный психиатр Москвы, клиника которого находилась в пешей доступности от Кремля. По всем параметрам доктор подходил для Тани, как никто другой. К тому же, по отзывам посетителей, Савелий Авигдорович Хазенфус, так звали известного доктора, мог погружать своих пациентов в прошлые жизни. Семён не верил в эту ерунду, но решил попробовать.

Савелий Авигдорович внешне оказался типичным представителем своей национальности – невысокого роста, худощавый брюнет с большим, слегка сгорбленным носом. На вид ему было около 30-35.

– Проходите, молодые люди, – любезно пригласил он в свой кабинет Таню и Семёна.

– С чем ко мне пожаловали, любезные? – поинтересовался доктор, когда Таня и Семён сели в огромные мягкие кресла.

– Понимаете, – начал Семён, – Татьяна не так давно попала в больницу с черепно-мозговой травмой после одного инцидента на аттракционе.

– Что Вы говорите! – ахнул Савелий Авигдорович. – А я помню этот жуткий репортаж с открытия аттракциона в Измайловском парке. Вы очень бодро выглядите, Татьяна. После такого полёта не всякий остался бы в-живых.

– Да-да, – продолжил Семён, – но я не об этом. Таня поправилась. Но теперь она утверждает, что в её теле живут разные личности.

Семён посмотрел на реакцию врача. Но тот и бровью не повёл, продолжая внимательно слушать пациентов.

– И с некоторыми я уже знаком! – добавил для верности Семён.

– Простите! Я Вас перебью, – произнёс доктор. – Хотел уточнить, а кому собственно требуется моя помощь? Вам? Или Вашей супруге?

– Я же тебе говорила, что и здесь нас примут за идиотов, – спокойно сказала Татьяна, попытавшись встать с кресла.

– Ну, что Вы! Что Вы! – остановил её примирительным жестом Савелий Авигдорович. – Я опытный доктор. Мне приходилось встречаться с инцидентами массового помешательства. Но пока, я уверен, это не тот случай. Продолжайте, пожалуйста!

– Во-первых, – продолжил Семён, – она стала ругаться «по фене», круче любого старожилы Бутырки. Она просто «Аль-Капоне в юбке». Во-вторых, она всё время меня называет другим именем. А, однажды, она сказала, что была Джорджем МакЛафлином и увела девушку у Алекса «Бобо».

– У Алекса «Бобо», – эхом отозвался Савелий Авигдорович. – Типичный случай. Видимо, у Вашей супруги очень богатая фантазия. И во время трагического инцидента, так скажем, её воображение перешло в плоскость реальных воспоминаний. И теперь она полагает, что её фантазии основаны на реальных событиях. Я бы здесь, как доктор, заострил внимание на имени её вымышленного соперника. Алекс «Бобо». Трагедия сильно повлияла на её психику. Свою боль и страх, пережитые во время падения с аттракциона, она подсознательно пытается отстранить от своего «я». Называет свою боль Алекс «Бобо» и непримиримо с ним враждует. Да. Именно так. Этот случай обязательно войдёт в мою диссертацию.

– Не спешите с диссертацией, – разочарованно вздохнул Семён.

Он достал распечатанный листок бумаги и стал читать:

«Джордж МакЛафлин – один из членов Чарльстонской группировки. Участник войны ирландских группировок Бостона с 1961 по 1967 год…»

– Случайное совпадение фамилий, – перебил доктор.

Семён многозначительно посмотрел на Савелия Авигдоровича и продолжил:

«… «яблоком раздора» в данном случае послужило то, что Джордж МакЛафлин увёл девушку сторонника другой банды Алекса «БоБо», за что был избит Уинтерхиллской преступной группой. Глава Уинтерхиллов «Бадди» МакЛин отказался выдать виновников, и небольшой инцидент привёл к открытому конфликту двух крупнейших банд Бостона.  Ход событий войны ирландских группировок сравнивают с Троянской войной. В результате разборок вся организация неудачливого ловеласа – Чальстонская ОПГ была полностью уничтожена. Выжить удалось лишь самому зачинщику бойни – Джорджу МакЛафину.»

– Забавно! – заметил доктор. – Если Вы не возражаете, я предложил бы Вашей даме пройти курс погружений под гипнозом в «прошлые жизни». Часто эта терапия помогает пациенту найти своё «я».

– Что за прошлые жизни? – с недоверием спросил Семён.

– Считается, что наша бессмертная душа переселяется время от времени из одного человека в другого на протяжении тысяч лет, проживая всё новые и новые жизни. Но с каждой реинкарнацией память о прошлых жизнях стирается. Или точнее, уходит в глубокое бессознательное. В случае с Татьяной это самое «глубокое бессознательное» оказалось не так глубоко, видимо.

– А это не опасно? – спросил Семён.

– Нет, конечно, – успокоил Савелий Авигдорович, – просто наша Танечка поспит немножко. Хорошо?

– Ты готова? – спросил Семён Таню.

– Давайте попробуем! Должно быть весело, – согласилась Таня.

– Ложитесь на эту кушеточку, – сказал Савелий Авигдорович, поставив на стол включённый диктофон, – и постарайтесь расслабиться. А Вас, Семён, я попрошу подождать в коридорчике. Никто не должен отвлекать Танечку от процедуры.

Семён послушно вышел из кабинета. Он сел на кушетку рядом с полной блондинкой лет 35 и взял в руки первый попавшийся журнал.

– Простите, – обратилась к Семёну женщина, – Вы к Савелию Авигдоровичу на погружения пришли?

Семён посмотрел на даму:

– Получается, что так.

– Семён Авигдорович очень опытный регрессолог, – затараторила женщина. – Меня, кстати, Кира зовут.

– Семён, – пожав протянутую руку, ответил Семён.

– Я погружалась во многие свои прошлые жизни с помощью этого великого доктора, – продолжила скороговоркой говорить Кира. – Его методы погружения уникальны и очень эффективны. На первом погружении я не смогла преодолеть свои блоки, но уже на шестом погружении Савелий Авигдорович помог мне увидеть истоки моих проблем.

– Вы тоже головой ударились? – спросил Семён.

– Что Вы себе позволяете, Семён? – не поняв до конца вопрос, ответила Кира. – Я не сумасшедшая. Многие  обыватели неадекватно воспринимают современные методики психотерапии. Я, например, паталогически боялась микробов и разных паразитов. Мне казалось, что в моей голове живут черви.

Семён посмотрел на даму и подумал, что же делают эти черви в её голове для того, чтобы она так быстро говорила?

– Но Савелий Авигдорович, – продолжала Кира, – помог мне погрузиться в прошлую жизнь, где я была боевым офицером русской армии, пережила газовую атаку и мучительно умерла от брюшного тифа. Вы знаете, как умирают от тифа?  Дикая, нескончаемая боль в животе, высокая температура, во рту сухость, как в пустыне. Ты пьёшь воду, а язык всё равно сухой. И галлюцинации, кошмарные видения…

– А. Понятно, – скептически протянул Семён, думая сам о том, как бы этот «великий доктор» не залечил его Танюшку до такого психического состояния, как у этой дамочки.

Минуты мучительно тянулись, а Кира даже не думала останавливаться. Она говорила и говорила.

«Боже! – подумал Семён. – Когда она дышать успевает?»

В этот момент из кабинета вышел взволнованный доктор и дрожащими руками достал из кармана пачку сигарет. Он сунул сигарету в рот и посмотрел на Семёна.

– Ну, что, доктор? – Семён встал с кушетки. – Как Татьяна?

– Татьяна, – по привычке эхом отозвался доктор, – Татьяна в порядке. Первое погружение всегда сложное, надо провести ещё ряд погружений. И, думаю, мы докопаемся до истоков её странного поведения.

– Конечно, докопаемся, – вступила в разговор Кира, – я уже объяснила Семёну, что первое погружение носит пробный характер. А вот, начиная с шестого…

– Да-да, Кирочка, – перебил её Савелий, сильно картавя, – Вы позволите мне выйти покурить? Я сейчас вернусь, и мы с Вами пообщаемся.

– Конечно-конечно, Савелий Авигдорович!  Я понимаю, какие энергетические потери испытывает Ваше био-поле во время погружений! – ответила Кира.

– Он всегда начинает картавить, когда сильно волнуется! Уж, я-то знаю, – обратилась она к Семёну.

В этот момент из кабинета вышла слегка сонная Таня.

– Танечка, ты как себя чувствуешь? – спросил Семён.

– Хорошо. Поспала, – ответила Таня.

– Позвоните мне завтра, – сказал Савелий Авигдорович. – Я обязательно выберу для вас время.

– Хорошо, – ответил Семён.

Доктор натянуто улыбнулся и быстрым шагом направился к курилке.

Не зажигая сигарету, он дрожащей рукой достал из кармана диктофон и, оглядевшись по сторонам, нажал кнопку «PLAY».

« Какой на дворе год?» – слышится голос доктора.

«3045», – спокойным голосом отвечает Таня.

«Как Вас зовут?»

«Меня зовут Антон. А тебя?»

«Я – Савелий Авигдорович.  Ваш доктор. То есть Вы сейчас находитесь в будущем?»

«В каком будущем? Я в настоящем. А ты вот  в «ненастоящем». Ты в компьютерной игре и считаешь себя доктором, жидяра ты махровый».

«Если Вы, Антон, – Савелий Авигдорович сглотнул обиду от слов Татьяны, – сейчас находитесь в настоящем, то получается, что я, жидяра махровый, нахожусь в воображаемом прошлом?»

« Именно», – ответила спокойно Таня.

«А кто Вы, Антон, по профессии? Путешественник во времени?»

«Нет такой профессии, дурачина! Фильмов что ли насмотрелся? Я – историк», – голос Тани был по-прежнему спокоен и размерен.

«Значит, Вы всё знаете про историю, в том числе, начала 21 века?» – спросил Савелий Авигдорович.

«Знаю».

«А вы можете сказать, например, на какое спортивное  событие будет самая выгодная ставка?»

Татьяна замолчала. Казалось, что она в голове листала какой-то справочник.

«Ставь в сезоне 2016-2017 на Лестер Сити», – ответила Татьяна.

«Этого не может быть, Антон. Такая команда, действительно, есть в английской футбольной лиге, но она – безнадёжный аутсайдер. Ей никогда не победить таких грантов, как «Манчестер» или «Челси». Вы явно не разбираетесь в футболе».

«Ты тупой или глухой? Я разбираюсь не в футболе, а в истории! Я уже 200 лет изучаю историю. На моём чипе памяти записаны все более-менее значимые события от Рождества Христова. Если ты поставишь 20 фунтов на Лестер, получишь 100000. Так что поторопись, хитрый жид! Ты же для этого спросил…»

Глава 12.

Первые сомнения.

Была поздняя ночь. Таня мирно спала на кровати, завернувшись в одеяло. Семён сидел рядом за компьютерным столом, выискивая какую-то информацию в сети. Он время от времени что-то записывал в блокнот.

– Не тупи, Петька! – услышал он за спиной слова Тани.

Семён повернулся к ней:

– Ты не спишь, Танюшка?

Ответа не последовало. Семён подошёл ближе к кровати. Таня мирно посапывала. Семён вспомнил про то, что доктор во сне проводил с Таней терапию и тоже решил с ней поговорить.

– Танечка! А кто такой Петька?

Таня в ответ что-то пробормотала. Семён взял со стола телефон и включил на нём диктофон.

– Это я! Пётр! Я не туплю! – тихо произнёс он, наклонившись к Таниному уху.

– Тупишь! – прошептала Таня. – Как фраер!

– А что я должен сделать?

– «Игра» дала сбой! Лови момент и стань Богом!

– Какая «игра», Танечка? Какой сбой? Каким Богом?

– Какая Танечка? – передразнила во сне Семёна Татьяна. – Меня зовут Антон. Ты специалист по нано-, био– информационным и когнитивным технологиям?

– Да.

– Хороший специалист?

– Говорят, что хороший, – ответил Семён.

– Очень хороший? – уточнила Таня.

– В научном журнале написали, что лучший! – без ложной скромности ответил Семён.

– А почему ты лучший?

– Хорошо учился в институте.

– Не тупи, Петька! Рядом с тобой работают специалисты с многолетним стажем, а ты, молодой студент, их заткнул за пояс. Почему?

– Может, у меня талант?

– Тепло! – прошептала Таня. – Думай! Что такое талант?

– Дар Божий? – спросил Семён.

– Не дар, а сбой «игры»! Потому что в реальной жизни ты изучаешь эту тему уже лет сто и знаешь технологии, которые в этом времени ещё не открыты. Знания местных учёных – это твоя школьная программа средних классов. И эти знания наложились на твой персонаж в «игре». Моцарт, Пикассо – это не гении, а следствие сбоя программы.

Но ты в отличие от них можешь понять программу и управлять ею!

– Какую программу? Как её понять? – спросил Семён, наклонившись к Тане.

Вдруг Таня вскочила, схватила Семёна за уши, притянула к своему лицу и заорала во всё горло:

– Ищи коды, исправляющие ошибки жизни!

От неожиданности Семён вскрикнул и выронил из руки телефон. Он смотрел в открытые глаза Тани и отчётливо видел в них совсем другого человека.

Таня вздрогнула и посмотрела на Семёна любящим взглядом.

– Ты почему не спишь? – ласково спросила она. – Что-то страшное, наверное, приснилось? На тебе лица нет. Иди ко мне. Я тебя пожалею.

Глава 13.

Снова у доктора.

– Проходите, Кирочка, – дружелюбно улыбнулся Савелий Авигдорович своей постоянной клиентке.

– С чем Вы пожаловали сегодня? – спросил он. – Опять черви?

– Нет. Черви больше не беспокоят, –  заговорила скороговоркой Кира, располагаясь на кушетке. – У меня странное ощущение, что я должна срочно найти своего мужа.

– А куда он у Вас пропал? – уточнил доктор.

– Никуда он не пропал по причине того, что его нет. Но его надо найти.

– Так Вам, наверное, не ко мне, а в какое-нибудь брачное агентство лучше обратиться? – спросил Савелий.

– Я не верю в брачные агентства. Они там только дурят порядочных женщин. То ли дело Ваши погружения или чистка ауры методом клизмы «живой» и «мёртвой» водой, которую я покупаю у просветлённого Никодима.

– Я Вас понял, – прервал её рассуждения Савелий.

Ему не очень понравилось сравнение его научной деятельности с «клизмой от Никодима». Но чего не сделает настоящий еврей ради гонорара?

– Расслабьтесь! Слушайте мой голос! На счёт три Вы уснёте и окажетесь в лифте. Раз. Два. Три.

Кира расслабленно лежала на кушетке, закрыв глаза.

– На каком этаже Вы остановились? – спросил доктор.

– Не знаю. Я очень долго ехала вниз.

– Выходите из лифта. Что Вы видите?

– Прекрасная природа. Пляж. Пальмы. Это Южная Америка.

– Вы видите своего мужа?

– Да. Он прекрасный рыцарь! Загорелый, сильный.

– Что Вы с ним делаете? Не стесняйтесь, расскажите мне. Я – Ваш доктор.

– Я привязываю его к дереву.

– Это какая-то игра?

– Да. Игра. Все вокруг смеются.

– Вы не одни на пляже? Это интересно, – Савелий Авигдорович проверил, записывается ли разговор на диктофон.

– Вокруг пляшут туземцы.

– Это, наверное, свадебный обряд?

– Наверное! Я беру в руки его гениталии.

– Продолжайте! – взволнованно произнёс доктор в ожидании сальных подробностей. Он коллекционировал записи интимных сцен, которые ему рассказывали пациенты во время погружений.

– И отрезаю их острым ножом. Рыцарь дико орёт. А туземцы смеются.

– Что Вы сделали? – удивился доктор.

– Я бросаю их в большой чан, который стоит на огне. Подхожу снова к рыцарю и отрезаю кусок мяса от его ноги.

В этот момент в кабинет заглянул Семён:

– Доктор! Мне срочно надо с тобой поговорить!

– Ты что! – зашипел на него Савелий. – У меня сеанс.

– Мне очень срочно!

– Сейчас, – ответил доктор.

Он повернулся к пациентке и произнёс:

– На счёт три Вы проснётесь. Раз. Два. Три.

Кира открыла глаза.

– Ну, что, доктор, я нашла своего мужа?

– Да. Нашла, – сухо ответил Савелий. – Если бы не нашла, он бы ещё пожил.

– Я не понимаю Вас, доктор!

– Приходите завтра в это же время. Будем разбираться с результатами. А сейчас мне срочно надо принять другого сумасшедшего.

Савелий вышел в коридор и сделал знак  головой, приглашая Семёна зайти в кабинет.

– Здравствуйте, Семён, – обрадовалась Кира. – А я вот пытаюсь найти своего несчастного мужа, знаете ли.

– Даже не сомневаюсь в этом! – ответил Семён.

– Не сомневаетесь в том, что я его найду? – уточнила Кира.

– В том, что он несчастный! – ответил Семён.

– Ещё какой, – согласился Савелий.

Когда Кира вышла из кабинета, Семён, убедившись, что дверь за ней закрылась, положил на стол телефон:

– Доктор! Я хочу, чтобы ты это послушал!

Внимательно выслушав запись ночного разговора Семёна со спящей Таней, Савелий

встал и начал прохаживаться по кабинету. На его лице читалось волнение.

– Что ты об этом думаешь? – с нетерпением спросил Семён. – Я, реально, разговариваю

через неё с другими людьми.

Доктор долго молчал. Затем сел перед Семёном и спросил:

– Скажи, Семён, ты можешь мне пообещать, что этот разговор будет конфиденциальным?

–Ну, конечно, – ответил Семён.

– Я был неплохим гипнотизёром с детства. Начинал с мамы, бабушки и своего кота. Поэтому после окончания школы твёрдо решил стать психотерапевтом. Но погружениями я стал заниматься исключительно из-за корыстных побуждений. Я был уверен, что просто ввожу людей в гипнотическое состояние, и они мне рассказывают свой бред, который я интерпретирую, как погружение в прошлые жизни. Всё так и было до встречи с твоей Таней. Во-первых, она в отличие от других пациентов погружалась не в прошлое, а в будущее. Во-вторых, она посоветовала мне сделать ставку на Лестер, который, действительно, победив в чемпионате, поднимет ставки до небес. А в-третьих, эта запись меня ещё раз убедила, что она из будущего.

– Но что это значит? – спросил Семён.

– Что я, действительно, погружаю людей в их прошлые жизни. И то, что вышедшая из кабинета пациентка сожрала своего мужа!

– Как сожрала? – удивился Семён.