Селена, облаченная в черное кожаное пальто с капюшоном, стояла у ворот старого городского кладбища, держа в правой руке черный зонт. На улице стояла мрачная беззвездная ночь. Шел сильный прямой ливень, и крупные капли громко барабанили по зонту.

Забор вокруг старого погоста оказался с каменным основанием, из которого тянулись заостренные черные металлические прутья.

Вокруг никого не было. Все уже спали или спасались от сильного ливня. Рядом со входом сновало только трое бродячих собак. Увидев Селену, они грозно зарычали на нее.

– А ну, прочь!– бросила она им.

Три дворняжки тут же заскулили и бросились наутек.

– Не любят они тебя,– сказал мерзкий голос внутри нее.

– Меня никто не любит.

На это голос промолчал.

Селена стояла с зонтом в руках и вглядывалась во тьму, которая клубами витала на территории кладбища. Она заправила непослушный локон волос за ухо, приготовившись шагнуть во мрак.

– С чего ты взял, что я могу разбудить мертвецов?– слова надоедливого голоса все же не давали ей покоя.

– Когда ведьма заходит на кладбище ночью, всякое может случиться.

– Ты путаешь меня с теми простушками на черном рынке дешевых талисманов.

– Как скажешь…

– Не «как скажешь», а пора понять, кто я такая.

– Я знаю, кто ты.

– И?

– В первую очередь – женщина.

Селена неодобрительно фыркнула в ответ, намекая на то, что ожидала от своего спутника более оригинального ответа.

Она уже хотела войти на кладбище, как голос, источник которого таился рядом с ее сердцем, заговорил снова:

– Помнишь, ты сказала, чтобы я тебя предупреждал, когда начнется снова?

– Ну?

И прежде, чем Селена успела понять, в чем дело, в груди у нее защемило, и она невольно вскрикнула, согнувшись пополам. Зонт вылетел у нее из рук и упал на асфальт тротуара. Сбежавшиеся дворовые псы стали презрительно его обнюхивать.

– А по-другому никак нельзя было?– спросила она сердито.

– Я всегда голодный. С трудом себя сдерживаю, чтобы не повторить снова. Не забывай: я всегда думаю о тебе.

– Хватит шуток!

– А я и не шучу… правда! То, что происходит сейчас, мне нравится. У тебя появились новые эмоции.

– Какие же?..

– Страх.

– Брось!

– Ты боишься того, что не справишься с своим заданием и подведешь своего босса.

– Глупости. Он все поймет, если ничего не получится. Успех этой работы уже сейчас маловероятен.

Она могла обманывать его сколько угодно, но себя – никогда. В глубине души, которой у нее нет, Селена понимала, что этот гад прав: она боится провала.

И почему она думает о провале? Потому, что считает, что эта история может слишком далеко зайти. А ей этого совсем не хочется.

– Ты пойдешь туда или нет?– спросил у нее голос.

Селена бросила холодный взгляд на свой зонт, который уже весь вымок и, наверное, сломался.

– Еще бы дождь меня испугал…

И Селена шагнула во тьму.

– Это мне нравится!– возликовал голос.

Селена шла среди могил, крестов и каменных ангелов, многие из которых давно обветшали и поломались за все прошедшие года. У какого-то ангела не было носа, у другого стерта голова, у других не хватало рук или их вообще не было. У большинства треснутые и поломанные крылья. Все они своим ветхим видом теперь вызывали только страх, но Селена не боялась груды каменей над могилами.

Большая часть надгробий была треснута поперек или с отломанными уголками. Где-то стерлись надписи или практически не читались. Какие-то надгробья вообще сбил ветер, и они лежали, покрытые грязью и водой.

Все цветы на могилах давно завяли. Здесь стоял противный запах гнили и густой смрад.

Под ногами была только грязь и ничего кроме грязи. Тут не было каменных дорожек или расчищенных путей во всем этом лабиринте. Нет! Только грязь и мятая мокрая пожухлая трава.

Ударила молния. Ее белый свет всего на мгновение разорвал темную пелену, окутавшее это место, и показал в блеске несколько крестов и поломанных каменных ангелов, которые были изображены со скрещенными руками или соединенными ладонями, как при мольбе. Кто-то из них стоял на коленях, а кто-то в полный рост, взывая к небу. Среди каменных распятий были и старые – деревянные. Дерево на них давно облезло и начало гнить. Скоро они, как ни печально, сравняются с этой землей и грязью.

На этом кладбище давно никого не хоронили. Оно было заброшенным и запущенным. Очевидно, правительство все никак не решалось сравнять эти кресты с землей и построить здесь жилой квартал. Но строить жилой дом на костях… сомнительное предприятие. Так этот погост и оставался заброшенным. Даже старая часовня уже давно была завалена мусором. Икон там не осталось.

Как бы ни было заброшено это место, здесь все же стояло несколько фонарей, некоторые из которых – не все, а где еще остались целые лампочки, зажигались, когда Селена приближалась к ним. Блеклые желтые лучи света освещали грязную тропу и надгробия.

В этом свете отчетливо были видны капли дождя, которые неумолимым потоком сыпались на пальто Селены. Она не боялась промокнуть.

Она ничего не боялась.

Селена любила дождь. Даже сейчас она не отказала себе в удовольствии немного запрокинуть голову назад и позволить теплому дождю намочить ее лицо.

Она размазала воду по лицу руками (на ней были черные перчатки). Что об очках, то они не намокали, а отбрасывали от себя всю жидкость, поэтому видимость для Селены оставалась безупречной. Она всегда обо всем заботилась.

– Ты знаешь, куда идти?– спросил голос.

Она не знала, а потому не ответила.

– Значит, нет…

Селена все равно не заговорила с ним.

– И почему мы молчим?

Тут она не выдержала и рявкнула:

– Заткнись! Я думаю…

– В кой-то веке!

– Пфф…

Селена закатила глаза, устав терпеть издевательства голоса, и осмотрелась по сторонам. Не смотря на тусклый свет фонарей и отличную видимость благодаря ее особенным очкам, Селена все равно не могла понять, куда ей нужно идти. Тьмы было слишком много.

Кажется, она… заблудилась.

– Только не говори мне, что мы в конец потерялись!– выпалил голос.

– Не каркай! Я знаю, где мы.

– Ну, да, конечно. Я могу тебе доверять?

Но Селена старалась всячески абстрагироваться от голоса и понять, куда нужно идти дальше.

– Постой-постой! Я сам догадаюсь… зачем я с тобой связался? Знал ли я, чем это кончится для меня? Нет, я не знал, чего ожидать от такой строптивой девицы, как ты. Значит, нет – я не могу тебе доверять. Но раз уж я неотделимо связан с тобой, то, похоже, мне ничего не остается, как нарушить свои принципы и довериться тебе. Что дальше?

– Ты когда-нибудь прекратишь нести чушь?!

Голос замолчал. Хоть на минутку – слава Анатасу.

Селена выбрала направление, даже не зная правильно ли оно, и пустилась дальше. Она шла среди надгробий, крестов, ангелов и заброшенных могил, удаляясь все дальше вглубь кладбища. Пейзаж не менялся. Ночь не думала сходить с горизонта раньше времени. Что сказать о дожде? Он чувствовал себя королем на сегодняшней вечеринке.

Селена тщетно плутала среди могил, пытаясь найти одну единственную… Раньше у нее были ориентиры и знаковые места, но сейчас она с трудом признавала страшную истину: она не знает, куда идти.

– И долго это будет продолжаться?– вернулся голос к беседе, состоящей из одного участника.

Селена не ответила. Она пыталась сосредоточиться и вспомнить маршрут.

– У меня совета не проси – я вообще ничего не вижу. Но я устал питаться твоей истерикой. Что я могу сделать?

– Замолчать!

И вдруг Селена что-то почувствовала. А вернее услышала. Шорох, выделяющийся из общей картины, что ее окружала.

Она остановилась и прислушалась.

Шорох повторился. Сначала резкий толчок, а потом шорох… И какой-то хлопок. А дальше комбинация звуков повторялась.

Кто-то рыл могилу.

Селена пошла на звук, зажигая впереди себя фонари один за другим. И вот в глубокой тьме она разглядела смутную тень, неопределенной формы.

Человек? Или что-то похуже?

На этом кладбище, кроме Селены ничего не может быть хуже.

– Я тебя вижу!– бросила Селена в пустоту.– Эй, ты!

Ей ответила новая комбинация звуков, а потом резко оборвалась.

Селена пошла вперед, пока не наткнулась на того, кто стоял к ней спиной.

– Кто ты?– спросила она холодно.

И субъект развернулся, ответив тихим посмертным тоном:

– Если бы я знал…

Это был ужасного вида старик, одетый в драные лохмотья. На нем были изорванные штаны, военной окраски, кожаные черные сапоги, которые были явно велики ему, как минимум, на три размера. На старике неловко смотрелся старое кожаное болотно-зеленое пальто с закатанными рукавами до локтей. Пальто было ужасно длинным с изодранным широким воротником и доходило до колен. Руки, которые оголены по локоть были страшно худыми и костлявыми с прилизанной дождем растительностью. Желтые уродливые ногти с грязью под ними измазаны алой кровью, как и кисти самих рук и запястья. Кровь вместе с грязью. Уродливое лицо страшного старика меньше похоже на человеческое, чем на лицо трупа. Ужасно серые тощий старик с лицом, которое исчерчено морщинами и корявыми порезами, был весь измазан в крови и грязи. Тощий нос разодран, губы с трещинами, со лба слезала кожа, а мокрые седые пряди, измазанные грязью, опускались комьями на плечи. Взгляд пустых серых глаз ужасал, а редкие желтые зубы были измазаны кровью, как почерневший язык. От жителя кладбища несло гнилью, вокруг него стояла мерзкая вонь.

Но Селена держалась спокойно и уверенно, находясь рядом с ним.

Отвратительного вида незнакомец ткнул свою ржавую лопату в горку мокрой земли, рядом с которой открывался вид на большую вырытую им яму.

– Давно ты здесь?– обратилась к нему Селена.

– Всю свою жизнь…

– И что делаешь?

Старик странно пожал плечами и ответил:

– Можешь назвать меня гробовщиком или могильщиком, но я копаю могилы.

– Ты копаешь могилы. Ты – могильщик. На этом кладбище давно никого не хоронят. Зачем ты это делаешь?

Он внимательно посмотрел на нее с отрешенным выражением лица, которое могло напугать любого, но не ее.

– Я голоден.

Селена все поняла.

– Ты вурдалак?– вдвинула она предположение.

Могильщик кивнул.

– Последний в своем роде.

– Сочувствую.

Могильщик взял свою лопату и лениво поковырял ею в земле.

– А вот что в таком гнилом месте, как это, делает такая красивая, как ты? И почему такая красивая, как ты, разговаривает с таким гнилым, как я?

Прилагательными он не богат.

– Есть дело.

– Вот как?– могильщик выгнул бровь и отложил лопату в сторону.– Интересно…

– Я ищу Пустой Гроб. Знаешь, где он?

Могильщик задумчиво почесал затылок.

– Зачем он тебе?

– Не твое дело.

– Конечно, не мое… кто я такой, чтобы вмешиваться в дела ведьм?

Он все понял. Селена не высказала удивления и не показала его на своем лице. Она продолжала прожигать могильщика ледяным взглядом.

– Так ты ведьма?– решил убедиться в своей догадке могильщик.

– Может быть… но это не относится к делу.

– То, что ты ищешь Пустой Гроб – твое дело, а вот то, что ты ведьма и разговариваешь со мной – мое дело.

– Не умничай, а отвечай на вопрос.

– Пустой Гроб он как бы… пустой. На что он тебе сдался? Присматриваешь что-то для себя?

Селену совсем не позабавили такие намеки.

– Как я уже сказала, и как ты сам верно понял, это мое дело. Так ты знаешь, где он?

– Может быть…

– Отведи меня туда.

Селена, конечно, понимала, что просто так она помощь не получит. Это и подтвердили ее опасения на этот счет следующие слова могильщика:

– А ты мне что взамен?

Селена подумала, а потом ответила:

– Еду.

И черные губы могильщика расплылись в страшной хищной улыбке, обнажив противные окровавленные желтые зубы. Глаза вурдалака так и загорелись, перестав быть пустыми и лишенными жизни.

– Пошли,– могильщик взял в руки лопату и заковылял по грязи.

Селена спокойно направилась за ним, радуясь своему легкому успеху.

– То же мне…– недовольно фыркнул голос,– нашла провожатого! Сусанин чертов!

Но Селена ответила голосу только эгоистичной улыбкой.

В глубине кладбища дождь хлестал по земле слабее. Он все еще не закончился, но здесь играл не в полную силу. И чем ближе они приближались к назначенному месту, тем сильнее отступала стихия.

На всем протяжении пути Селена прожигала спину могильщика холодным, но довольным взглядом. Эта вонь, которая шла от вурдалака, убивала даже ее. Она была готова к тому, что ее любезный проводник резко развернется и замахнется над ней своей лопатой. Но также она понимала, что этого не случиться. Вопрос касался его личной безопасности. Опасно нападать на ведьму… особенно ночью.

Могильщик медленно топал по лужам грязи, превращая их в еще большую грязь. Селене было ужасно неудобно идти. В какой-то момент она вообще засомневалась, что они идут в верном направлении, но опять же здравый смысл убедил ее в ложности такого предположения: этот тип готов на все ради еды.

Голос внутри нее молчал, и Селена была рада, что может насладиться хотя бы этими короткими мгновениями тишины. Она слышала только звук дождя и шлепанье сапог могильщика.

Но эта сказка продолжалась не долго. Голос подал… голос:

– Пфф… голоден он! Можно подумать, что он особенный… кто-то тоже очень голоден, да Селена?

Она жутко не хотела, чтобы приступ начался сейчас, а потом очень тихо ответила:

– Не сейчас…

– А кто меня остановит?!

Это ей не нравилось. Она подумала, что могильщик услышал ее. Она посмотрела на него, но тот все также лениво топал по грязной траве.

Но голос оказался послушным. Он не стал мучить ее… сейчас. За это Селена в тайне от всех на свете была ему благодарна.

В какой-то момент дорога стала утомлять Селену. Не могут они идти так далеко! Либо он ведет ее неправильно, либо сама Селена так сильно заблудилась. Почему она торопится? Между прочим, никакого удовольствия дольше положенного часа (как она планировала) торчать на этом забытом всеми кладбище она не хотела. Да еще и в компании малоприятного… джентльмена (он все-таки согласился помочь даме).

И тут молчаливый проводник наконец подал голос:

– Мы уже почти на месте.

– Надо же,– удивился голос,– он, оказывается, знает дорогу!

Но «остроумие» голоса не вызвало у Селены даже подобие улыбки.

А через мгновение Селена сама убедилась в истинности слов могильщика и его обещания. Когда зажегся еще один фонарь, в его свете Селена увидела деревянный черный гроб, который лежал на каменной плите, окруженный увядшими цветами.

– Вот! Как и обещал,– остановился могильщик.

Да, не обманул старикашка…

Это то, что ей нужно.

Когда-то этот гроб использовали в качестве безымянной могилы. Люди могли возложить Пустому Гробу цветы в память о своем погибшем родственнике, тело которого не было найдено.

И зачем так сделали? Не важно – те времена прошли, а вот Пустой Гроб так и остался.

– Дамочка,– могильщик заставил Селену оторвать взгляд от гроба,– услуга за услугу.

– Конечно.

Селена подошла к первой попавшейся ей могиле и одарила ее острым взглядом. В один миг земля поднялась, образовывая яму, обнажая заколоченный гроб.

– Вот это да!– удивился могильщик.– Мне бы так… не возился бы я с лопатой!

Могильщик с радостью отбросил лопату в сторону и прыгнул в яму прямо у гробу.

– Кушать подано,– мерзко высказался голос.

Селена вернулась к своим делам. Она подошла к Пустому Гробу и остановилась.

Тогда послышался голос могильщика из ямы, который на время решил отложить трапезу, чтобы полюбопытствовать:

– А если серьезно, зачем он тебе?

Селена смолчала. На ее лице появилась легкая улыбка. Она давно ждала встречи со старым другом.

Она нагнулась и постучала костяшками пальцев по крышке гроба, на что могильщик только издал звуки, отдаленно напоминающие смех.

– Спятила? Пустой Гроб… там нет никого!

Ошибаешься.

– Вот тоже мне… а еще ведьма!

Селена не слушала его. Она ждала.

И чего он не открывает?

Она постучала снова. Могильщик все не мог нарадоваться такому цирку. Он хихикал, схватившись за живот и сев на гроб, который для него откопала Селена.

Селену отсутствие ответа привело в ярость. Она злобно стукнула каблуком по крышке Пустого Гроба, отчего тот покрылся трещинами.

– Давай же!..– потребовала она.

Могильщик не прерывал смех.

И только тогда, когда трещины на крышке Пустого Гроба засветились желтым светом, а потом она разлетелась в щепки, могильщик замер и повалился на землю, ошеломленно застыв.

На лице Селены появилась победоносная улыбка.

И из Пустого Гроба поднялся человек, которого она так долго ждала увидеть.

И это был именно человек, а не изможденный труп, как можно было ожидать. Ростом он немного выше Селены, но все же не настолько, чтобы это можно было определить со стороны. И тем не менее, высокий и сильный, он встал во весь рост, чтобы показаться миру во всей своей красе.

В сравнении с могильщиком, это был гигант – гора мускул. На самом же деле мужчина был просто в хорошей физической форме. Цвет его кожи оказался живым, телесным, а не мертвенно-бледным. Лицо, шея и руки – живые, в них пульсировала кровь – настоящая, человеческая. Он был облачен в темный кожаный боевой костюм: кожаные штаны с черным широким ремнем, кожаные сапоги, которые ему как раз по размеру, черные кожаные перчатки. За его спиной опускался плащ с капюшоном болотного цвета из прочной ткани. Его тело защищал крепкий бронежилет, в котором он мог отлично и ловко двигаться. Жилет не сдавливал и не затруднял движения. Крест-накрест его украшали два ремешка, на которые можно было прицепить арсенал оружия.

Сильное телосложение требовало красивого мужского лица, и оно у него было. Не лишенное привлекательной щетины, лицо с выступающими скулами и сильным острым подбородком украшали также тонкая линия сухих губ, нос с горбинкой, слегка натянутые щеки с тонким шрамом на правой из них, ухоженные белые брови и голубые светлые глаза, которые заставляли убедиться в том, что их хозяин не безжалостный убийца, а во всех отношениях хороший и справедливый, рассудительный человек. Белые серебристые жесткие распущенные волосы непослушными прядями спадали на плечи и немного опускались за спину. В отличии от Анатаса, этот человек не имел столько времени, чтобы следить на прической, поэтому его волосы опускались не прямо, а слегка волнисто, но не закручиваясь в кудри.

Это был Охотник.

И один из лучших и преданных друзей Селены, без помощи которого она не могла обойтись в этот час.

– Вот же мать!– бросил в воздух нелепо могильщик и уже без всякой охоты вернулся к своим делам – ему нужно открыть свой гроб.

Селене не было уже никакого дела до грязного вурдалака. Когда ее друг опустился перед ней на землю, она бросилась обнимать его.

– Я рада видеть себя!– воскликнула она.

– Я скучал, Селена,– ответил он теплым голосом.

Он выпрямился, и Селена могла оценить взглядом старого приятеля еще раз. Да, он совсем не изменился с тех времен.

– Себастьян Кейн к твоим услугам,– сказал он,– что заставило тебя меня разбудить?

– Дело,– серьезно ответила Селена,– ты же знаешь, я бы не стала тревожить тебя по пустякам.

– Понял,– кивнул в ответ Себастьян Кейн.

Дождь усилился. Словно начался второй раунд!

Селена сильнее натянула капюшон и поправила воротник пальто.

– Где Кот?– спросил Себастьян.

– Я еще не навещала его,– ответила Селена,– нужно заставить его присоединиться к нам… без него мы не справимся. Я зайду к нему завтра. Когда мы будем все вместе, я расскажу, в чем все дело. Это касается Анатаса.

Это немного утолило любопытство Себастьяна, но потом этот огонь разгорелся еще сильнее.

– Хорошо,– ответил он коротко,– как скажешь, Селена. В любом случае я буду рад, что мы снова вместе сможем работать.

– Я тоже,– Селена улыбнулась,– пора идти… я больше не хочу здесь оставаться. Вернемся в наш штаб.

Вдвоем они немного прошли по тропинке, пока Себастьян не заметил в яме могильщика, который уже был весь перемазан кровью и чужой плотью.

– Кто это?– недовольно спросил он.

– Вурдалак.

– Мир не изменился.

– О, нет, Себастьян, поверь мне – изменился. Очень сильно.

За их спинами послышалось противное чавканье.

Селена и Себастьян покинули кладбище, оставив могильщика довольствоваться долгожданным обедом.

...

6 7 8