В середине сентября повеяло уже прохладой. В палатках спать становилась все холоднее. Поэтому Касым перед отбоем всегда надевал ватную солдатскую телогрейку.

– Слышь, Касым, – толкнул его рядом лежащий Михаил, – я сегодня видел, на станции продукты выгрузили и тентом накрыли. Может, сходим, посмотрим, что там привезли?

– Ты что, с дуба рухнул? – отреагировал на это предложение Касым. – Хочешь, чтобы нас как мародеров перед строем расстреляли? Там же охрана вокруг ходит с автоматом.

– Да там охраны-то – всего один человек, – продолжал настаивать на своем Чернов. – Пока круг будет делать, успеем нырнуть под тент. Обратно тоже так же – пройдет мимо нас, подождем чуть-чуть и тихонько вылезем. Пока он с другой стороны вернется, мы уже в темноте испаримся.

– Там же везде фонари висят, как ты в темноту нырнешь?

– Какие там фонари! Они тусклые, что толком ничего и не видно, да и выгрузили продукты подальше от света.

– Ну, не знаю… – не решался Касым на такое предложение. – Стремновато как-то.

– Что тут стремного? Думаешь, это для нас? Наверно для наших командиров, не иначе.

– Не боишься, значит, попасться?

– Да нет, – спокойно произнес Миша, – а чего бояться-то? Поймают – максимум расстреляют. У нас и так жизни на волоске. Под огнем сидим. Скоро немец попрет на нас, кто знает, останемся мы живы или поляжем. Так что кругом облава. Здесь хоть в случае удачи поедим. А то от каши и щей скоро изжога начнется.

– Сильный аргумент, – согласился с ним Касым, – давай рискнем.

Сказано – сделано. Прихватили каждый с собой рюкзак. Осторожно вылезли, приподняв край палатки, боясь разбудить кого-нибудь из солдат. Через основной выход тоже нельзя было, потому как там курсировали часовые. Лишние свидетели им были не нужны.

Дошли под покровом темноты до станции быстро. Благо она располагалась от палаточного лагеря недалеко. Присмотревшись, обсудили, с какой стороны лучше подобраться. Закрытые тентом продукты находились на открытой местности, но по краям росли небольшие деревья и кусты, что облегчало путь к намеченному. Зашли со стороны кустов, там можно было сидеть незамеченными. Дождались, пока солдат наперевес с автоматом пойдет на очередной круг, и как только его силуэт исчез из поля зрения, разом прошмыгнули под накрытый тент. Затаив дыхание, подождали, пока часовой пройдет мимо них. Как только перестали быть слышны его шаги, они наощупь стали набивать рюкзаки. В основном здесь были консервы. Что в них было, они пока знать не могли. Также набирали, что было в пачках, не забывая прислушиваться к шагам часового. Как только рюкзаки были наполнены, пришла пора уходить. Опять же дождались очередного прохода мимо них часового и, тихонько вылезши из-под тента с продуктами, на четвереньках доползли до кустов, где уже они почувствовали себя в безопасности. Отойдя немного от места ночного приключения, пристроившись в небольшой яме, решили посмотреть, что же все-таки они унесли.

Улов был неплохой. Мясные и рыбные консервы, сгущенка, галеты и сухарики в пачках, сигареты. Главное, на этикетках было написано не на русском.

– Не нашенское! – шепнул довольный Миша. – Все иностранное. Жалко, что выпить ничего нету. Сейчас бы не помешало.

– Да… – расслабленно поддержал его Касым, – не помешало бы. Все же под смерть ходили. Ну давай хоть попробуем эти «вкусняшки», – добавил он и начал открывать тушенку с говядиной штык-ножом.

– Лихо получилось, – подбодрил Касыма Чернов, – а ты боялся. Как думаешь, узнают о пропаже?

– Да вряд ли, – ответил Касым, дожевывая очередной кусок говядины из банки, – там же всего навалом было. Думаешь, кто-то считал?

– Хорошо, если так, – согласился с ним Михаил. – Как бы, узнав, обыск не устроили у всех.

– Да успокойся ты и наслаждайся едой. Завтра оттуда все загрузят и увезут, и не заметишь. Вот теперь я не жалею, что согласился с тобой идти.

– А что так, до этого сомнения были?

– Были, да сплыли, – ответил ему оживленно Касым и, сладко потянувшись, добавил: – Как же я давно хотел говядиной побаловаться.

Плотно поев под звездным небом, решили здесь же в яме закопать остатки провианта, так как в спальную палатку тащить продукты иностранного происхождения было небезопасно.

Бесшумно добравшись до своих спальных мест, они уснули приятным сном. Это был один из лучших дней для Касыма со времени призыва в ряды Красной армии.

На другой день оборонительные работы продолжились. Чувствовалась и тревожность в полку в связи с предстоящей битвой. Артиллерийские выстрелы звучали все ближе и ближе, да и самолеты стали летать вокруг них почаще. Авиаудары пока не наблюдались, но предчувствие, что это скоро произойдет, присутствовало.

Сегодня Касым получил из дома наконец-то письмо. Гаяна, как всегда, на трудности жизни не жаловалась, а просто писала, что со всем справляются. Да, в этом ей не откажешь. По натуре она была сильной женщиной. Писала, что сейчас уборочная пора и времени совсем нет. Сообщила о судьбе трех братьев. Они базировались тоже где-то под Москвой. А от одного известий так и не было. Где он, что с ним – до сих пор в неизвестности.

Вечером после прибытия в палаточный лагерь он написал ответное письмо домой. Описал все поверхностно, не углубляясь в подробности. Хотя он и сам не мог знать, что может случиться завтра – пойдут дальше окопы укреплять и углублять или будут обороняться от врага. О том, что пойдут в атаку, никто разговоров и не вел.

Как стемнело, к нему подошел Чернов и предложил прогуляться до заветной ямы, где были спрятаны запасы. На этот раз решили взять с собой и Николая.

Весь остаток вчерашнего улова находился на месте. Снова насытившись внезапными подарками, только мечтательно разлеглись на дне ямы, как вдруг откуда-то услышали незнакомую речь.

– Тихо! – дернул Касым пытавшегося чихнуть Михаила. – Слышите? Где-то рядом говорят.

От сказанного у Чернова сразу пропала охота чихать, и он вместе со всеми стал прислушиваться к отдаленным разговорам в темноте. Говорили не по-русски, не по-татарски и не по-чувашски. Эти языки Касым бы сразу определил.

– Кажись, не наши, – встревожился Николай.

– Может, все же наши, – не хотел верить в другое Миша, – прознали про наши вчерашние похождения, и вот сейчас шарятся в округе в поисках пропавшего.

– Тихо! – еще раз одернул его Касым. – Это больше на иностранный язык похоже. Скорее, немецкий.

– Неужто с тыла зашли? – приподняв голову поверх ямы, сказал Николай.

– Скорее, разведка, – ответил ему Касым. – Что будем делать?

– Поползли к своим, – встрял в разговор Михаил, – приведем помощь и накроем их.

– Ну да, – еще тише ответил Касым. – Как объясним, что делали мы за расположением полка? Пошли в кусты пописать и заблудились? Притом все трое.

– Да, не выход, – согласился Михаил. – Ну а что делать-то? Не сидеть же сложа руки.

– Может, попробуем подступиться к ним поближе и уточнить, что они собираются делать? – предложил Касым.

– Откуда ты узнаешь, что они собираются делать? – возразил Николай. – Ты же не поймешь, о чем они говорят.

– И то верно, – согласился с ним Касым. – Ладно, сидите здесь тихо и не высовывайтесь. А я попробую подползти к ним поближе. Если вдруг что-то случится или меня долго не будет, ползите в расположение полка и предупредите о немцах. Скажете, пошли меня искать и напоролись на фрицев.

– Может, вдвоем поползем? – предложил Касыму Михаил.

– Нет, – отрезал он в ответ. – Шума можем наделать вдвоем. Одному будет попроще, – добавил Касым и пополз в сторону, откуда доносились голоса.

Полз он предельно тихо, стараясь не наткнуться даже на ветки. Хруст сухих веток мог сразу вызвать у окружающих подозрение. Поэтому нужно было каждый предстоящий метр прощупывать. Чем ближе он подползал к голосам, тем становилось страшнее от неизвестности.

На горизонте появился небольшой пригорок. Преодолев расстояние до него, Касым на спуске разглядел ночных непрошеных гостей. Их было шестеро. Одеты были в немецкую форму с отличимой эмблемой в виде креста, которую им показывали в учебном лагере. При свете фонарика они изучали разложенную перед собой карту окрестностей. Удивило Касыма еще то, что они себя вели вольготно и особо ничего не опасались, будто здесь хозяева они. Пообсуждав еще с минуту карту округи, собрали все свои пожитки и тронулись в сторону железнодорожной станции. У всех сбоку висели автоматы немецкого образца и квадратные ранцы за спиной.

Преследовать их Касым смысла не видел, нужно было быстрее вернуться в полк и сообщить взводному. Около ямы его ждали Николай с Михаилом.

– Чего так долго? – встревоженно обратился Чернов. – Узнал, кто там?

– Узнал. Немецкие диверсанты. Скорее, вздумали взорвать железнодорожные пути около станции. Туда направились. Надо быстрее сообщить взводному и идти в погоню.

Быстро добежали до полка, и Касым в срочном порядке разыскал лейтенанта Смелова. Выслушав его, тот поторопился в штаб доложить вышестоящим. Сборы были недолгими, и третью роту во главе с капитаном Михайловым подняли по тревоге. Вооружив солдат, кинулись преследовать диверсантов. Бежали цепью, на ходу рассматривая окрестности станции. Третий взвод шел посередине, а первый и второй по краям – на случай, если придется заходить с флангов.

Касым находился впереди всех, рядом с лейтенантом Смеловым, так как знал примерное направление вражеских диверсантов.

Стрельба началась внезапно. Не ожидавшие со стороны солдат Красной армии такой оперативности, диверсанты вынуждены были открыть шквальный огонь со всех автоматов. Поступила команда «Ложись!». Кого пуля противника миновала, те подчинились команде. Поступила вторая команда: «Огонь!». Пошла бесперебойная стрельба. Кто-то стрелял не глядя, просто в темноту, кто-то высматривал цель и стрелял на поражение, как это делал Касым. Он точно знал, что лично попал в одного из диверсантов. Некоторые из шестерки фрицев попытались уйти в другую сторону железной дороги, но их с правого фланга настигли солдаты первого взвода. Живым взяли только одного, и тот был раненый, а остальные погибли на месте. Досталось и нашим. Двое были убиты и четверо ранены. Взрывчатку, которую несли диверсанты, не успели подготовить для взрыва железнодорожных полотен. Так что информация, доведенная Касымом, принесла первые успехи для третьей роты.

– Ты что там ночью за пределами части лазил? – вызвав к себе Касыма, заговорил командир роты.

– Виноват, товарищ капитан, – стал оправдываться Касым. – Просто прогуляться по полю захотелось. Я же деревенский, вот скучаю, и иногда тянет побродить.

– Ладно, – сказал ему в ответ ротный, – на первый раз прощаем, но чтобы больше такое не повторялось. А за проявленную бдительность объявляю благодарность.

– Служу Советскому Союзу! – отчеканил, вытянувшись, Касым и с разрешения Михайлова покинул палаточный штаб.

– За что вызывали? – встретил Касыма вопросом Чернов.

– Расспрашивали, что я ночью делал за пределами расположения.

– И что ты ответил?

– А что мне отвечать? Рассказал все, как есть. Завтра сходим к яме, съедим остатки запаса и пойдем сдаваться, – улыбнувшись, пошутил Касым и добавил: – Расслабься, вас не было, я один гулял. Нас же вместе там никто не видел. Просто если еще раз за пределами поймают меня, будет кирдык.

– Так и сказали?

– Не точь-в-точь, но смысл примерно такой.