– Я сяду сразу за Зеркальным проходом – Проскрежетал Москит. Туманное море мы пересекать не будем. Это опасно. Дальше решим по ситуации. –

Лозоходец удивленно поднял брови. С Москитом судьба сводила его в первый раз, и он никак не мог себе представить, что под этими огромными радужными глазами скрывался вполне совершенный и склонный к анализу мозг.

– Ну, так полетели, дружище! – Крикнула Аэлита. Летать ей очень нравилось. Особенно, когда ее отец не видел, что она вытворяла в воздухе на Моските или флаерах форта.

– Полетели – Согласился Москит и прыгнул в фиолетово-черное, в белых прожилках небо.

Москит летал не как самолеты древней авиации. Его четыре крыла были столь совершенны, что, наверное, создавали подъемную силу даже, если их просто свернуть и положить в карман. Поэтому он взлетел в небо без всякого разбега и создания первичного подъемного потока. Сразу на свою крейсерскую высоту в сто метров. Оттуда было все прекрасно видно и высотный ветер, заканчивающейся ночи Сколопендры легко понес его в сторону, куда трое суток назад ушли на скутере Гарри и Фрэнки.

Полоз

– Ну, кажется все – приехали… – Я присел и вытащил из нагрудного кармана пачку жевательной резинки. Мне нужна была пауза, а мозгу углеводы. В том, что я жевал, была и пауза и углеводы.

Полоза нигде не было видно. Обычно он пластом лежал на поверхности моря, изредка переворачиваясь с одного бока на другой. Любил погреться.

Я встал на ноги, снял с шеи бинокль и приставил к глазам. Зрительное поле сразу сузилось в два круглых окошка, по которому поползли зеленые циферки с треугольничками целеуказателей. В них мирно жевали свой песок киты.

– Он внииизу – Пропел Фрэнки. Он молодец этот Фрэнки. Он уже успел закрепить скутер. Укрыть все наше барахло парусом и крепко затянуть его якорным канатом.

В общении с Полозом нам была нужна только вода.

Вдруг Фрэнки привстал, и повернул голову назад – вверх, растопырив свои уши-лопаты.

– У нас гости. – Негромко произнес я. Никогда не бывало так. Чтобы было без гостей. Здесь заваривалась какая-то каша, и я чувствовал, что каша будет крутой и не без комочков.

Но, тогда, тем более, Полоз нужен был как можно скорее. Что или кто там летело в небесах – летело сюда.

Я сложил ладони рупором и громко свистнул. Трижды. Песок под ногами зашевелился и вдруг стал, осыпаясь, подниматься все выше и выше.

Через три секунды я стоял на лбу Полоза, то бишь – рубке управления, в которой бронестекла очень напоминали глаза. Немного грустные глаза, смотрящие куда-то вдаль.

Я раздвинул руки, чтобы не упасть.

– Открой рубку, гадина! – Разозлился я на Полоза. – Я же упаду.

– Конечно, упадешь – прогудело откуда-то изнутри его огромного золотистого тела.

– И тебе будет, меня не жаль?

– Очень будет жаль. – Под ногами протаял круглый люк и я свалился на рубчатый пол рубки управления звездолета ПЛ «Змея».

– Химера на тебя плохо влияет. – Встал я, отряхивая с одежды песок. – Ты начинаешь деградировать.

– Что делать – что делать. – Понеслось отовсюду густым басом.

– Дай мне коммуникатор и смени личину. Мне неприятно видеть старого друга дураком.

– Слушаю и повинуюсь, Гарри. – Из стены вылез жучок, и, быстро семеня шестью лапками, пробежал по полу, залез по штанине мне на спину оттуда на затылок и нежно обнял меня за ухо.

– Так лучше? – пропело внутри жучка низкое женское контральто. – Пожалуй. – Ответил я и забрался в кресло пилота. Как тут все было знакомо. Я трогал кнопки ручки. Коснулся экранов и панелей.

– Ты выглядишь неплохо. – Растрогался я. – Но, у меня только двадцать литров воды. Остальная вода вот у той точки внизу. Перестань прикидываться скифской колонной и впусти ее внутрь. Скоро пойдет волна. Фрэнки конечно ее переживет, но вот сто литров твоего лакомства в его бурдюке могут пострадать.

– Ох – Отозвалось контральто, и Полоз резво скрутился кольцами так, чтобы вход в его «голову» оказался ниже.

– Добро пожаловать! – Пропел Полоз и для пущей значительности, выпихнул из какой-то щели помост прямо под ноги Фрэнки.

Фрэнки видел Полоза и раньше, поэтому, не торопясь, прошел внутрь и уселся рядом с моим креслом.

– Пошли к реактору? – Спросил я невинным голосом Полоза. Полоз с легкими щелчками открыл проход сразу всех дверей. Его пища была в моем рюкзаке и бурдюке Фрэнки.

Полоз голодал. Он и без того снизил все возможные нагрузки, пытался максимально проводить свое время без движения. Даже смастерил у себя на спине целых три полосы солнечных батарей. Но он давно уже вырос, и ему все равно не хватало энергии. Для запуска его реакторов не хватало именно того, что мы принесли.

– К нам приближается объект. – Произнес коммуникатор. – Три объекта. Два белковых, один… голос запнулся, но быстро    оправился – один инсектоид, один гуманоид, третий не определяется. – Я понял, что это Аэлита, летящая на своем любимом Моските. Третьим мог быть кто угодно. Просто мешок с отрубями.

– Полоз – Пусти их в гостевой отсек. Пусть отдохнут. – Мы быстро топали к реактору, и, найдя его, аккуратно, стараясь не пролить ни капли, вылили в специальный приемник, все, что с собой смогли принести – сто двадцать литров воды.

Я завинтил крышку и провел ладонью перед пусковым устройством. В окне пускового реактора было видно, как вода помутнела и превратилась за секунду во, что-то похожее на грязь.

– Вкусно? – Спросил я Полоза.

– Очень – пропел он мне в коммуникатор.

– Ну и хорошо – Произнес я голосом уставшего путника и вернулся в рубку.

Индикатор реактора по-прежнему моргал красным.

– Тебе не хватило? – Занервничал я. Новый поход через Желтый перевал или Зеркальный проход к коровам и обратно меня бы не порадовал.

– Я наслаждаюсь. Не мешай. – Я представил, как Полоз вытаскивает одно ядро дейтерия и «рассматривает» его со всех сторон затем второе третье.

Индикатор, наконец, перестал моргать и тонко запел, включил зеленый привычный глазу огонек.

– Какое счастье. – Произнес я. Боже, какое счастье, когда все работает.

– Полоз! Неужели ты берег себя для меня? – Я откинулся на спинку кресла и положил, скрестив, на пульт ноги. – Какое счастье, когда есть такие друзья.

– У меня не было выбора – Как обычно все испортил Полоз.

– Ты помнишь статью, по которой тебя турнули с Ра? – Решил я наступить ему на любимую мозоль.

– Ты тоже ее помнишь – Язвительно пропищало в ухе.

– Я просто решил проверить твою память, дорогой друг.

– И убери ноги с пульта. Я недавно тут убирался.

– Да-да конечно. – Я привычно пробежался по кнопкам и рычажкам и на экранах стали появляться тугие кольца, линии, изображения планет.

– Код два ноль один – проверка систем анализа и навигации.

– Ты собираешься сбежать с Химеры на ста литрах воды? – Засмеялся Полоз у меня в ухе.

– Нет. Я просто хочу с тобой пообщаться. И кое о чем спросить.

– Грустно – Побеги это мое любимое занятие.

– Полоз! – Одернул я своего товарища. Это была твоя идея, если помнишь. Это ты обещал мне неограниченный кредит в банке Конклава за то, что мы украдем его президента и потребуем выкуп.

– Все было посчитано правильно. – Хмуро отозвался голос в ухе.

– Кроме одного – Наслаждался я. – Он не пришел. Понимаешь. Он живой человек и ему элементарно захотелось в туалет. Он пошел в туалет вымыть руки. И сбил твой график на сорок восемь секунд. – Полоз пристыженный молчал.

– Этого я не учел.

– И поэтому мы здесь! – Вбил я каленый гвоздь в совесть своего старого товарища.

Меня можно было простить. Я спас его от демонтажа – убедив комиссию в том, что биокорабль можно будет исправить. Перевоспитать. Мне поверили и сохранили жизнь. Заменив уничтожение пятидесятью годами на Химере Полозу. И мне как его «перевоспитателю» определили перевоспитывать его тот же срок. Конечно, столько на Химере я не проживу. Да, собственно, я и не собирался. Я хотел удрать с Химеры и найти более безопасное место для жизни. Однако, члены комиссии Конклава, в который входило несколько десятков систем, были вовсе не глупы. Разумеется они дали Полозу топлива в одну сторону и отправили на Химеру, где полный энергозапас для такого корабля как ПЛ «Змея» собрать было практически невозможно. Иначе говоря, нам дали «пожизненное»    на Химеру. Под ее корявое, неусыпное, патлатое око.

– Гости требуют аудиенции – Изменившись, прозвучал в ухе женский голос. – Они назвали себя Аэлита и Лозоходец. Инсектоид себя не назвал и аудиенции не попросил.

Я вздрогнул. Вот кого я не ждал на Полозе больше всего так это Лозоходца. Каша заваривалась слишком быстро, и я никак не успевал ее разгребать.

– Сколько нужно топлива для старта? – Напряженно спросил я коммуникатор.

– Четыре кубокилометра – Раздался за спиной голос Лозоходца.

– Четыре кубокилометра – Эхом повторил женский голос в пищалке за ухом.

Я слез с пилотского кресла, потрепал Фрэнки по голове и словно, посторонний человек, попавший сюда совершенно случайно, развернулся к Лозоходцу и перекинул на грудь дробовик.

– Это бесполезно – коснулся изящными пальцами бежевой шляпы Лозоходец.

– Я просто присматриваю за Аэлитой. Аэлита, девочка. Выйди вперед – покажись дяде с железной пушкой.

Аэлита смущенно вышла из-за широкой спины Лозоходца, сделала два шага мне навстречу и опустила голову в крылатом шлеме.

– Гарик, прости. Папа просил узнать, о чем вы будете говорить с Полозом.

Сердце оттаяло. Я разжал кулаки и потер ладони друг о друга.

При виде очаровательного существа в крылатом шлеме, опустившем голову и едва не плачущем, мне расхотелось ругаться, драться, что-то решать за всех, и, что-то решать за себя.

Я подошел к Аэлите поднял ее подбородок и неожиданно поцеловал в соленые от слез губы.

– Все будет хорошо. – Тихо сказал я ей. – Все будет хорошо, девочка. Ты не одинока. А своему папе ты передашь вот эту штуку. Я полез в карман и вытащил плоскую коробку с записью диалога моего и Полоза. Разумеется, голосов Лозоходца, Фрэнки и Москита на них не было.

– Остальные молчали. Поняла? – Нас было трое. Ты. Полоз и я.

– Ее отец кибер. – Раздалось в пищалке за ухом. Совсем тихо. Это говорил Полоз. Все-таки, голову я ему включил, и часть биокомпьютера заработала. Он получил доступ к своей памяти и схемам расчетов и анализа. – Полоз, если не зарывался, был классным парнем. – Смесь проводов, батареек и органики.

– Он часть форта такая же,    как флагшток с синим крестом. Ему нужно знать угрожает ли Форту наша с тобой встреча. И все.

– Допустим – Перешел я в ментальный режим. – Но, как кибер смог получить Аэлиту? Она же гуманоид? – Я неловко топтался с коробкой коммуникатора, не решаясь ни забрать ее себе, чтобы переделать запись, ни отдать Аэлите, опасаясь того, что там могла быть информация, которая Полковнику не предназначалась.

– Заказал мне – Отозвался Полоз хмуро. – Гены чьи? – Разозлился я не на шутку. Тайны, которые стали вдруг открываться, не только меня не радовали своим наличием, но и своим содержимым тоже.

– Президента Конклава – Пропел коммуникатор. – Пальцы, державшие коммуникатор дрогнули. Я, чтобы не уронить коммуникатор, протянул руку Аэлите и положил черную коробочку в ее ладони. Ласково закрыл их.

– Еще одна минута, господа – поднял я указательный палец вверх. – Значит, ты вовсе не хотел красть самого президента Конклава? – Разумеется – нет. – Проворчал Полоз. – А биоматериал откуда? – Ты же знаешь, что график сбился на сорок восемь секунд – Издевательски повторил Полоз.

– Ну …

– Ну, и один из моих зондов забрал салфетку, которой он вытер руки.

– Т.е. – Ты все посчитал верно.

– Ага – Ответил Полоз, с явной ноткой победителя. Теперь вбил в мою совесть каленый гвоздь. – Она влюблена в тебя. А любовь дочери президента Конклава может стоить неограниченного кредита.

– Любовь тоже программировал ты?

– Нет – Сдался Полоз. – Она сама. Я рассчитывал, что она сама.

– Гад! Мерзкий, желтый, полосатый червяк! – Шипел я на него внутри своей головы. – Я бы убил тебя, если бы не обстоятельства. Ты просто космический корабль. Зачем ты полез в отношения между людьми? Кто тебе позволил? Как ты посмел? – Полоз молчал. Его напряжение и молчание вовсе не относилось к моей эмоциональной тираде. Он вдруг быстро заговорил и зашевелился. Я расставил ноги, едва удерживая равновесие.

– Полковнику нужно заботиться о гуманоидах. Это его основа как кибера. Поэтому он попросил ребенка. Сына. А я сделал девочку. Сказал, что камера эмбриосинтеза сработала с ошибкой.

– Женский набор генов чей? – Я был готов уже ко всему. Что Химера расколется пополам. Что Горгона начнет печь пироги. Ко всему. Но…

– Твоей прабабушки. – Быстро проговорил Полоз. – Ты подарил мне книгу, которую взял у нее. На ней оставался биоматериал. Я его выделил и сделал тебя наследным принцем Сиберии. Ты дальний родственник Аэлиты. Аэлита – дочь Муаэро Вайера – президента и держателя фонда Конклава. – Ты имеешь право наследования, ты имеешь право на часть фонда, ты имеешь право на шестую часть    имущества Вайера, если женишься на Аэлите. Хотя, даже если не женишься, это чего-то да стоит.

– Так не бывает. – Подумал я. – Бывает. – Пропел Полоз, довольный своим монологом. – Но….

– Мы по-прежнему на Химере? – Проговорил я вслух.

– На Химере. – Согласился Полоз.

– Но – Снова перешел я в ментальный режим.

– Никаких «Но»! – Вдруг взорвался Полоз. Все было проделано вне пределов зоны контроля Конклава. В нейтральном космосе. Ты законный родственник Вайера и Наследный принц Сиберии, хотя и довольно слабой крови, так что прими, то, что ты услышал! И живи с этим, если сможешь.

– Смогу… – Промычал я, едва разжав зубы. Настолько сильно я сжал челюсти, чтобы не проговорить ни слова.

– Как Полковник оказался на Химере? И когда он успел… – Я запнулся – «Сделать» Аэлиту. – Слово было неприятным и у меня возникло желание отплеваться и тщательно вычистить зубы.

– Он был в конвое. Единственный кто не был погружен в сон.

– Поэтому я его не заметил и посчитал, что он здесь всю жизнь.

– Да -

– Зачем тебе тупой кибер на борту? Ты превосходно справлялся со всеми своими системами сам. Тем более у тебя куча роботов.

– Он шпион Конклава. Следил за точностью исполнения приговора. –

Я достал из нагрудного кармана новую пластинку жевательной резинки и углубился в шевеление челюстями. Опять нужна была пауза. Причем такая, которая позволила бы все это переварить. И, хотя бы, что-то в голове разложить по полкам. Все разложить не удалось. Потому то что, что я услышал – было еще не всем, что я должен был услышать.

– Теперь твои условия. – Это я уже проговорил вслух. Наплевав на всю секретность. – Ты свою часть нашей договоренности выполнил.

– Планета – Невинно пропел коммуникатор. – Планета Земного типа. Королевство и пост флагмана космической обороны нового государства.

– Похоже – перевоспитание не удалось. – Проговорил я в полголоса.

– Нет – Хихикнул Полоз за ухом.

– Гад… – Прокомментировал я его просьбу.

– Разумеется – Ответил Полоз.

– Ты не подумал, как это сделать?

– Теперь это твоя забота – Теша свое электронное самолюбие, пропел Полоз в коммуникаторе.

– Гарик! – Вдруг испуганно вскрикнула Аэлита, коснулась меня рукой и показала на стекла рубки. Горгона выплюнула очередной протуберанец и по Химере через десяток секунд пройдет очередная волна смерти.

– Полоз! – Заорал я.

– Да, я все вижу – вижу. – Прошипело в коммуникаторе. – Не надо так кричать. Ты сожжешь мне схемы приема. Я только-только их починил.

На стекла уже потек песок, мелкий, как пыль, синеватый, искристый от переизбытка статического электричества. Полоз нырял в Туманное море на безопасную глубину.

На стенах включились синие аварийные светильники.

– Глубина сорок три метра – Раздался голос системы управления кораблем. – Мы в безопасности.

– Очень похоже на могилу – Проворчал я, и сел на пол.

– Аэлита. Девочка, напротив каюта. – Я показал рукой едва заметный овал в стене коридора. – Иди, отдохни. Взрослый разговор еще не закончился, я полагаю.

– И уперся взглядом в Лозоходца. Москит, посчитавший задачу выполненной, забрался на потолок рубки и мирно дремал, опутав себя сеткой из тонких волокон, каждый из которых мог выдержать около десяти тонн веса.

– Полоз опять будет ворчать, что уборка отнимает слишком много энергии, но, теперь она у него была. На пылесос хватит – решил я.

– Ты нигде и никогда не появляешься просто так, Лозоходец. – Произнес я, расшнуровывая ботинок. Ступни ныли от длинного-длинного дня.

Восстановительная химия, после борьбы с отражениями закончила свою работу, но в нормальное состояние я пока не вернулся. Для того чтобы вывести из организма остатки лекарств, и восстановится полностью, нужен был сон. Не менее десяти часов. Эти десять часов я и пытался выторговать у Лозоходца.

Он покрутил головой в широкополой шляпе, словно действительно видел как человек, и, решив ничего здесь не трогать, тоже сел на пол.

– Мы могли бы поговорить в другом месте? – Он приложил пальцы к краю шляпы.

– Можешь не прятать свои бельма. – Устало произнес я. – Меня трудно чем-то удивить. Теперь тем более. И лучшего места для беседы у нас не будет. – Сюда не пробьется ни один прибор слежения. Сорок метров ионизированной пыли – замечательный экран. Для всех остальных кроме нас Полоза не существует.

– Хорошо – согласился Лозоходец. Кивнул в сторону Фрэнки, и вопросительно поднял брови.

– Он никому ничего не расскажет. Он спит. – Фрэнки даже не спал. Сном трудно было назвать то, что происходило в его организме. Больше всего подходил термин – восстанавливался.

Его тело, как и полагалось биологическому материалу,    было подвержено разложению, но окружив себя бронепластинами и превратившись в некое наподобие куколки огромной бабочки, Фрэнки восстанавливался.

Он вылезет из своей бочки спустя пару часов новый, чистый, словно из бани радостный и голодный.

Я отпущу его на охоту. Он кого-то или что-то съест и вернется через сутки таким же, как и был – верным, умным, и никуда не сующим свой чуткий нос.

– И… – Я с наслаждением вытянул босые ноги и положил скрещенные руки под голову. – Я готов слушать тебя о Лозоходец! – Патетики было многовато, но мне было все равно.

– Ты знаешь, что я знаю… – Негромко проговорил Лозоходец. Опять начались игры в кошки-мышки, которые мне стояли уже поперек горла. Почему люди не могут быть честными до конца? Просить без шарканья ногами по полу. Спрашивать, глядя в глаза.

«Глаза». Я поерзал по рубчатой обшивке Полоза спиной, устраиваясь удобнее. Она была похожа на пористую резину. Была приятна на ощупь, и меня начало клонить в сон.