– Я не знаю кому, но знаю, что проигрывают. Души не справляются с задачей. Слишком мало людей живет в наблюдении и отдавании. Випассана известна единицам, коммунизм не построился, безусловную любовь никто не исповедует. Из-за этого Земля обречена. Если мы не сможем прокачивать души и отправлять их наверх, то там окончательно проиграют. Тогда пиздец наступит и на физическом уровне. Конец света. Помнишь чуму в средние века? Пандемии холеры? Это все очень похоже на призыв, тотальную мобилизацию. Боссам тонкого мира просто нужно иногда разом забрать как можно больше правильных парней наверх. Как на войну. А сейчас все наоборот – они из тонкого мира присылают крутые души на Землю, чтобы как можно больше оказалось добра здесь, у нас, чтобы мы учились любви и благодарности. Но все равно баланс пока не наступает. Люди желают иметь предметы и обладать вещами. Система устроена таким паскудным образом, что души, попадая сюда, забывают свое настоящее предназначение и стремятся заполучить материальное благополучие в рамках одной, отдельно взятой жизни. Общество потребления, капитализм, консьюмеризм, конкуренция, корпорации… Это все порочно, потому что не располагает к развитию духовности. Вот и получается, что миллионы воплощений проходят впустую. Или еще хуже: те души, которые на протяжении многих инкарнаций не развивают в себе нужные качества, становятся «черными» и угрожают равновесию Абсолюта. А все оттого, что мы не помним, зачем посланы сюда. Люди, осознавшие, что земная жизнь – не более чем игра, моментально выпадают из социального оборота и начинают заниматься совсем другими вещами. Поэтому так важно открыть сплошную память, понять свое предназначение и развить правильные качества. Что мы делаем здесь? Зарабатываем деньги, суетимся, ползем куда-то, строим карьеру? Но это же абсолютно бесполезно с точки зрения жизни вечной и там, наверху, не засчитывается. Понимаешь, Игорек? Это все равно что просрать свою жизнь на игру в «Монополию»!

На этом месте Дима замолчал. Я очень обрадовался и больше не задавал ему никаких вопросов, опасаясь быть затянутым в заговор по спасению бедняги Абсолюта от черных душ. У меня возникло такое чувство, будто меня вымазали в каком-то сладком и необыкновенно вонючем дерьме, которое можно смыть с себя только большим количеством виски.

Последний отрезок нашего карельского анабассиса мы проделали по совсем убитой неасфальтированной дороге, огибая гигантские лужи. Я вспомнил, что уже ездил здесь два года назад, когда мы с Антошей, треснув ЛСД, решили покататься на велосипедах по лону природы. Миронов наконец отвлекся от своей метафизики, сконцентрировавшись на рулении, а я понял, что страшно устал от поездки. Не иначе, вмешалась эльфийская магия, скривившая нашу траекторию таким странным образом, что короткий путь занял почти три часа вместо обычных сорока минут.

Остаток вечера не оставил в моей памяти никаких особенных воспоминаний, смешавшись с десятками подобных вечеров в годы предшествовавшие и последовавшие. Помню только, что Дима уселся перед камином с книгой того самого Майкла Ньютона, в которой делал пометки синей ручкой. Кажется, я упрекнул его в недружелюбии, дескать, как же так – «полгода не виделись, а ты уткнулся в свою беллетристику». В ответ Миронов закрыл книгу, уставился на меня злым взглядом подпольного революционера и сказал без тени любви: «Ну давай. О чем ты хочешь поговорить? Предложи тему!» Меня это не обидело. Я привык считать обиду неконструктивной и непродуктивной эмоцией, порождающей лишь бессилие. Обиде я предпочитал злость. В данном случае злиться стоило на себя. Я действительно не мог на заказ предложить моему другу, подвижнику от перерождений, некую тему, достойную его ума, озабоченного нынче проблемами спасения мироздания. Хотя есть смысл признаться: мне вообще не по силам предложить интересную тему для беседы кому бы то ни было. Меня поэтому и жена бросила.

Дима, похоже, нашел наконец свою религию. Он сам слепил ее из ошметков НЛП, кусочков буддизма, дворового оккультизма и популярных теорий о перерождении. Я нисколько не сомневался, что ему, отчаянно витальному человеку, так и не принявшему мысль о смерти, стало-таки немного легче. Отдав концы, умирать насовсем не придется. Возьмут наверх, почешут за ухом и всё простят. Объяснят основные ошибки, пожурят отечески и со словами «любовь и благодарность» отпустят назад век вековать в теле наследницы учредителя Мособлбанка. Но я не мог не восхититься тем, как этот плутишка-философ без устали ищет способы обмануть собой же выдуманную структуру, находя прорехи и страпельки в устройстве тонких пластов реальности, которые расплодились в его голове.

Дима всерьез решил просветлиться и с этими целями отправился зимой 2013 года на Бали. Перед отъездом он позвонил мне и попрощался, не уверенный, что вернется назад тем же существом, которым уезжал. Еще прислал письмо для своего гуру (характерно, что товарища зовут Кумар) и попросил меня перевести это письмо на английский язык, коим сам владел не вполне. Вот текст письма. Из него несложно сделать вывод о том, сколь серьезным было намерение Дмитрия Сильвестровича объединить полушария в мозгу.

Dear Damodaran Vasanth Kumar

Меня зовут Дмитрий, я пишу Вам из России. Я проходил у Вас курс Випассаны в Дхарамсале во второй половине августа 2012 года.

В декабре этого года я планирую поехать на Бали, чтобы начать длительный курс Випассаны, который я буду проводить самостоятельно.

В связи с этим я хотел задать Вам несколько вопросов, которые у меня накопились с момента окончания курса. Буду Вам крайне признателен, если Вы сможете мне на них ответить.

1. Правильно ли я понимаю, что после стадии, когда мы можем водить ощущение обруча на поверхности тела сверху вниз и снизу вверх, идет стадия, когда мы помещаем внимание внутрь тела и продолжаем водить обруч вниз и вверх, но уже не только по поверхности тела, но и внутри тела.

2. Что идет после этой стадии, когда ощущения движения поперечного среза уже очень хорошо проявлены?

3. Как перейти к стадии банго, описанному у Гоенкаджи?

4. Когда уже наступило состояние банго, что конкретно нужно наблюдать, при том что и вся поверхность, и все внутренности вибрируют?

5. Что делать, когда санкары состояния банго уйдут и ощущения уйдут вместе с ними? Не получится ли так, что я буду наблюдать и дальше разные участки тела, но они не будут давать отзвуки на уровне ощущений, по причине того что многие санкары уже проработаны?

Дальше идут 3 вопроса, которые касаются уже очень высоких стадий, и если вы знаете ответы на эти вопросы, я был бы Вам также очень признателен:

6. Что происходит после состояния банго и до момента просветления? С чем можно столкнуться и к чему надо быть готовым?

7. Что предшествует непосредственно состоянию просветления, а также что запускает процесс просветления? Что может служить катализатором этого процесса, то есть какая внутренняя ментальная настройка может способствовать тому, чтобы состояние просветление наступило?

8. Я слышал, что состояние просветления наступает, когда достигнута полная тишина внутри, или по-другому – состояние чистого созерцания. Не значит ли это, что в какойто момент нужно перестать наблюдать и просто находиться в состоянии созерцания? Если это так, то как определить этот момент и как перейти в состояние чистого созерцания?

Заранее спасибо Вам за Ваши ответы,

С уважением, Дмитрий

Думаю, господин Кумар, прочитав письмо, мог бы предположить, что Дмитрий из России воспринимает просветление как некий сугубо технический процесс, типа экстракции масла. Весьма близко к истине! Миронов был убежден, что просветлению можно научиться, если найти где-нибудь правильный конспект, а духовный рост приложится сам собой по ходу процесса. Я честно перевел письмо на англо-индийский язык и отправил на электронную почту просветленного гуру, особенно усердно размышляя над разницей между «наблюдением» и «созерцанием», которая не до конца ясна мне даже по-русски.

Наш доморощенный бодхисаттва уехал на Бали и вернулся до противного прежним, хоть и убежденным в верности выбранного пути. Экспресс-курс просветления не удался, но это не пошатнуло Диминой маниакальной веры в неизбежность перерождения. Следующие пару лет я только и слышал от него удивительные истории про таинственные пророчества, нашептанные всеведущими гидами, а также рассказы о почти библейских чудесах исцеления болезненных чириев, которые неоднократно случались в результате вежливого общения с миром Духа.

Миронов наладил прямой широкополосный канал связи с ребятами наверху посредством одной нашей общей знакомой по имени Катя, которая в обычной жизни промышляла торговлей соевыми порошками по методу MLM. Катя оказалась каким-то универсальным медиумом третьего типа; она играючи входила в гипноз и оттуда вещала непосредственно устами чуть ли не самого Абсолюта. Из столь достоверного источника мы доподлинно знали, что кризис в России продлится три года, мультивселенная конечна, а США развалится на отдельные штаты не позднее 2020 года. К сожалению, Дима каждый раз забывал спросить гидов, когда нужно покупать, а когда продавать баксы, не то мы все непременно бы озолотились.

Стоит ли говорить, что я сразу как-то проникся легким недоверием к этой спиритической телефонии. Почему? Да хотя бы на том основании, что мне просто-напросто западло верить в существование высших сил, которые готовы опуститься до кухонной болтовни со всеми желающими. Если могущественное существо желает высказаться, оно топит Нуменор.

На ниве волшебных исцелений тоже были определенные успехи. Болтали самое разное. Неизлечимые болезни излечивались быстрее, чем пациент успевал сказать слово «оксюморон». У многих граждан, доселе пребывавших в состоянии глубокой депрессии, наблюдался небывалый духовный и творческий подъем, девушки навсегда избавлялись от избыточной растительности на лице, а у одной знакомой старушки с Сенной восстановился менструальный цикл, и она рассказала Диме, что ночью летала на шабаш. Меня несколько раз звали посмотреть на чудеса нетрадиционной духовно-прикладной медицины. Ведь гидов из тонкого мира достаточно было только попросить об излечении больного физического тела, и оно, излечение, таки непременно наступало при помощи гипноза и йодной сетки. Один раз в исследовательских целях даже решили запустить до непотребного вида некое нагноение локтя у одного знакомого по кличке Мамед, который лично мне был известен как первейший барыга по части травы. Чудо намечалось прямо у Кати на дому, но я его не дождался – дело было во вторник, диалог с гидами затягивался (видимо, какие-то бюрократические проволочки – я ж говорил, что никакая иерархическая структура не возможна без системы служебных записок, резолюций и реляций), а я убежденно работаю в пятидневном режиме. Свершилось колдунство или нет, мне доподлинно не известно, знаю лишь, что Мамеда успешно прооперировали в Первом меде через два дня после магического сеанса.

Поучительна также история про одного из Диминых друзей по имени Паша, который умудрился к тридцати трем годам заиметь диагноз «хронический алкоголизм» на почве неустроенности в личной жизни, возникшей по причине пристрастия к спиртному. Паша слыл ближайшим Мироновским товарищем еще со школьной скамьи, несмотря даже на то что учились они оба в обыкновенной общеобразовательной гимназии, где сидят исключительно на стульях. Он время от времени баловал публику глубокомысленными бессмыслицами в духе позднего Ларошфуко (например: «Смерть есть лучшее средство от бессмертия» или «Пока вы не начали носить с собой нож, он вам никогда не пригодится») и утверждал, что знает точную дату конца света (30 февраля 2021 года), а потому не имеет интереса к жизни. Паша вечно находился в состоянии напряженного внутреннего поединка, надеясь дождаться своего звездного часа и застать подсознание врасплох, поэтому время от времени включал на кухне газ и остервенело молился Макоши. Впадал в спячку зимой аки медведь, исповедовал странную смесь буддизма с сатанизмом, а также, будучи вполне зрячим, почему-то предпочитал писать шрифтом Брайля. Следует сказать, что я всегда относился к этому гражданину с равнодушным пренебрежением, подобным тому, какое испытывает дама за рулем Porsche Cayenne Turbo S к пассажиру метро. Воспринимая Пашу как часть ландшафта, я стремился избегать его общества до тех пор, покуда позволяли рамки приличия, которые, впрочем, никогда не были для меня слишком тесными. Единственным пригодным навыком, которым обладал Павел, было умение вполне сносно играть в преферанс с легким уклоном в прогрессирующие распасы и тягой к суицидальным мизерам. Но на этом его социальная адаптация как бы и заканчивалась. Оставаясь абсолютно индифферентным к жизни этого доморощенного и никем не понятого нигилиста от шмурдяка, я с некоторым запозданием узнал о том, что Дима организовал целый полевой штаб по спасению пропащей Пашиной судьбы. Методом дружеского фандрайзинга Миронов собрал немалую сумму денег, на которые… несчастного алкоголика отправили проходить курс випассаны в Индии. По сообщению очевидцев, эффект лечения оказался настолько мощным, что пациент был замечен бегающим голышом в приступе белой горячки по аэропорту города Ченнаи перед обратным рейсом. Глубокая пассионарность моего друга легко воспламеняла сердца людей на подвиги и направляла их коллективные усилия в совершенно неожиданное русло, где эти усилия, как правило, и пропадали втуне. Члены инициативного кружка имени Эрнеста Хемингуэя развели руки по сторонам света и со словами «мы хотя бы попытались» вернулись к своим ежедневным делам, исполненные ощущением того, что купили себе по небольшому кусочку неба.

Помимо всего прочего Дима обзавелся новой свитой. Но на этот раз она состояла не из профкомоских проходимцев, как в университетские времена, и не из мелких, вечно накуренных жуликов, какие окружали Миронова в эпоху вторых выборов Матвиенко. Теперь в непосредственной досягаемости моего обоняния появились самые настоящие маги, гипнотерапевты, психоастрологи и прочие духовно богатые люди. Один из них, по имени Костя, брался за пять тысяч рублей восстановить генеалогию респондента вплоть до динозавров. Он проникал в такие глубины прошлых жизней, куда доступ был заказан даже всемогущей Кате. С помощью своей уникальной методики Костя способен был досконально понять психологические проблемы клиента и давал бесценные советы, как тому жить дальше. У одного моего знакомого он обнаружил инопланетное происхождение от разумных кольчатых червей с планеты Плюк. Дима уговаривал меня пройти сеанс полного погружения в астральное с Константином и даже предлагал оплатить услуги мага. Я неизменно отвечал лишь, что готов принять лохматого колдуна у себя дома и буквально за пятьдесят тысяч рублей помочь тому критически посмотреть на свою жизнь: мужику-то было под полтинник, а у него ни семьи, ни детей.

Другая – Наталья. Наталья славилась умением распутывать самые замысловатые семейные проблемы и считала себя психологом. Мой старший брат, чей старый брак в те годы разваливался еще быстрее моего собственного, поддавшись на Димины уговоры, решил прибегнуть к услугам семейного психолога Натальи прямо у нее на дому. Максим (так зовут моего брата) изрядно удивился задрипанныму виду жилища прогрессивного специалиста, а сеанс прервал сразу после того, как на свет божий из недр ее дырявого халата появилась колода таро. Наталья консультировала и самого Дмитрия, чей брак, видимо благодаря усилиям ведьмы, продержался на полгода дольше Максова. Стоит ли говорить, что великий семейный психолог Наталья также была не замужем?

Существовала и еще какая-то более мелкая нечисть, которую я уже не помню. С Мироновым стало непросто встретиться въяве. Если он не пропадал в Индии, то непременно был задействован в сеансах прикладной магии выходного дня. Димина судьба, мелькавшая передо мной словно в ускоренной перемотке, содержала слишком много имен, событий и персонажей, чтобы я мог уследить за всеми. Мы синхронизировались по скорости жизни лишь в моменты нечастых встреч, чтобы потом продолжить наш путь в необъятном космосе на разных частотах и орбитах. Трудно сказать, что нас связывало кроме памяти. И мне, и ему было ощутимо дискомфортно находиться рядом друг с другом. Дима тяготился ртутно-желейным течением моих будней, я же считал его недостоверно суматошным и истерично деятельным для человека, выбравшего путь самосозерцания и внутренней гармонии. Если верить Мироновской теории, наши вечные (вопреки мнению Будды) души породнились еще в Великом Университете и там же договорились обтяпать друг для друга какие-то сомнительные делишки на инкарнации, а потому, хотели мы этого теперь или нет, но наши земные тропки причудливо вились и прихотливо сплетались в соответствии с планом, а мы сами, верные предначертанному, снова и снова сходились в одной точке пространства-времени, отмечая вехи пути.

Я проще смотрел на вещи и никогда не задумывался над тем, является ли мой жизненный путь лишь результатом предварительного сговора группы не обремененных телами лиц или же я самостоятельно несу ответственность за свою собственную уникальную и неповторимую судьбу. Косный в мелких привычках, щепетильный частник, я всего-навсего оберегал то, что считал своим, запертым в периметр личного тщеславия. Не мог признаться себе, что потерял одного из немногочисленных друзей, ровно так же как несколько лет спустя не смог признаться себе в том, что потерял жену. Не так уж много было вещей, которые я ценил, не так много сокровищ, чтобы ими сорить, не так много людей, которых стоило бы беречь.

Сейчас, в марте 2015 года, моя хорошо отремонтированная квартира уже начала постепенно превращаться в холостяцкую нору, как это неизбежно происходит с любым жильем, лишенным женской руки. Вот почему Миронов, переступивший порог в своих оранжевых штанах и с огромным бонгом, торчащим из рюкзака, не рисковал нарушить семейную идиллию своим появлением. Не могу сказать, что употребление эйфоретиков в моем доме стало событием рядовым, но оно последнее время случалось всяко чаще, чем употребление домашнего борща. И вовсе не по той причине, что лично я предпочитаю щи. Дима со своим предложением закинуть MDMA был для меня гостем одновременно желанным и тревожным, как эсэмэска о беременности. Дальше вы знаете, повторяться не стану. Миронов явился, подобный тропическому шторму, и, словно рыбацкие лодочки, расшвырял нас всех по разным комнатам. Коля с Серегой нашли приют в гостиной, а мы с виновником переполоха оказались сидящими бок о бок на икеевском диване напротив окна, горящими изнутри и наблюдающими набоковски болезненную асимметричность светового пятна от мягкой лампы на шпонированной поверхности моего письменного стола в кабинете.