1
Противостояние

Диана смотрела на него, в глазах – тревога, нетерпение. На миг Адама кольнула мысль, что в ее глазах уже нет любви, ее вытеснили страх, напряжение и бесконечное ожидание. Но нет – это всего лишь секундная слабость. Она любит его, всегда любила. Они были предназначены друг другу с самого рождения. Он был Первым из Семерых Рожденных в Башне, она – Второй и первым ребенком женского пола. Она родилась для него так же, как он родился для нее.

Через стекло смотровой площадки проникли первые лучи солнца. Восход. Еще недавно они вместе нередко встречали восход, но все изменилось. Адам зевнул. Сонливость усиливалась, мысли путались. Ему нужен отдых. Иначе ничего у него не выйдет.

Он в очередной раз заглянул в бумажку на столике. Цифры в цвете. Как и те две первые надписи, переданные отцом лично. И такие же неподвластные его пониманию.

1(с.) 2(с.) 1(з.) 8(б.) 5(з.) 7(с.) 3(з.) 3(к.) 4(з.) 3(б.) 3(с.) 2(с.) 5(з.) 5(к.) 3(б.) 1(з.) 4(с.) 1(к.) 7(б.) 2(з.) 3(б.) 1(з.) 3(б.) 6(к.) 5(з.) 3(б.) 3(з.)

Вокруг бумажки лежали листы с буквами и перечеркнутыми цифрами, более десятка вариантов – труды Адама по расшифровке за последние два дня. Диана бросила взгляд на последний листок, в ее глазах появился вопрос. Адам покачал головой:

– Бесполезно. Я не понимаю эту систему. Если бы тут были только цифры… Но цвета все путают. Как их задействовать?

Диана посмотрела на спящих девчонок, Тамару и Нину. Они лежали в спальных мешках, Нину прикрыли сверху пледом. Они выглядели умиротворенными, особенно Нина. Удивительное дело на фоне происходящих событий, когда они все ждут вылазки Марка и Бориса, когда даже предположить боятся, чем это закончится.

Нина застонала, и Диана улыбнулась. Самая младшая с раннего детства неотвязно ходила за Дианой – та была для нее идеалом. Диана часто таскала ее на руках. Кажется, Нина родную мать так не любила, как подружку своего брата.

Диана глянула на Адама.

– Почему твой папа так все запутал? Проще было писать обычными буквами!

– Тогда Марк узнал бы, что здесь написано.

Они помолчали.

– Нужно ли нам это? – спросила Диана. – Откуда твой отец знал, что нас ждет? Что появится проблема: покидать Башню или нет?

– Он предполагал. И ты знаешь… иногда он уходил на несколько дней. Может, он что-то знал? – Адам прилег рядом с Ниной. – Я больше не могу, Диана. Ты… не ложись, пока меня не разбудишь. Лучше не рисковать.

Они посмотрели друг другу в глаза. Причина была не только в Марке. Вчера они обсуждали эту тему. Оба помнили разговоры родителей о том, что раньше, до прихода в Башню, когда случилась Великая Катастрофа, люди стали умирать во сне, если их никто не будил. Когда родители спаслись, они смогли просыпаться уже сами, но эта напасть, пусть и бывшая, кажется, висела над ними еще долгие годы. Отец как-то сказал Адаму, чтобы тот прослеживал ситуацию с младшими братьями и сестрами. Мало ли…

До последних дней это предостережение казалось Адаму эфемерным, но вчера и позавчера он будил Нину и Тамару едва ли не к полудню, самого его вчера разбудила Диана, чего не случалось прежде ни разу. Если бы он их не разбудил? Как долго бы они спали? Проснулись бы сами, если бы по какой-то причине Адам и Диана оставили их?

Диана сказала:

– Не волнуйся. Кроме смерти во сне есть еще и Марк.

Адам прикрыл глаза.

– Надо искать Стефана.

– Если он внизу? Где-то на стороне Марка?

Адам не знал, что ответить. Стефан прятался где-то в Башне, и Адам не мог уйти с сестрами и Дианой, оставив его. По книгам он знал, что в Мире До Воды люди нередко бросали своих близких ради выгоды, выбирая меньшее из зол, из практицизма или из мести, но для него все эти причины и чувства по-прежнему были не очень понятны. Их всего семеро, и если уж обстоятельства сложились так, что нужно разделиться, оставить Стефана с Марком – больший грех, нежели убить его. Адам не сможет уйти, если не отыщет брата.

– Он где-то наверху. Как только высплюсь, поищу его. Вы побудете без меня. – Он заглянул Диане в глаза: – Договорились?

Диана кивнула.

– Разбужу Тамару. Мне так будет спокойней.

– Разбуди.

Адам закрыл глаза, но заснуть ему не довелось.

Диана еще не растормошила Тамару, а тихий перезвон Колокольчика подсказал, что Марк нарушил их территорию. Устройство, которое создал еще дядя Грэг, после его смерти оставалось у Ивана, и тот передал его старшему сыну. Миниатюрный и практически незаметный радар с помощью передатчика подавал сигнал на Колокольчик – тот звенел негромко, но достаточно, чтобы его услышать.

Адам подскочил, схватил ружье – одно из двух, что остались от бывшего арсенала, который они волею судьбы «разделили» с Марком пополам: каждому по единице оружия. Он спустился в средний ресторан, который в Мире До Воды называли «Русский бриллиант», ставший в теперешней войне нервов водоразделом, буфером, ничейной территорией. Когда-то Иван и Грэг, их отцы, под воздействием только им известных мотивов переоборудовали систему вход-выход, внесли лепту в рамках «усиления безопасности», какой они ее видели. Винтовая лестница, соединявшая рестораны, здесь была обрушена, и подняться можно было лишь по маршевой лестнице, которую между нижним и средним ресторанами заделали блоками и кирпичом. Теперь, чтобы пройти рестораны, нужно было с маршевой лестницы войти в нижний, подняться в средний и лишь оттуда вернуться на маршевую лестницу.

Адам спешил, но не задел ни одного ящика, с помощью которых он создал узкие тесные проходы, не позволявшие противнику при входе в ресторан контролировать все его пространство. Адам ориентировался здесь, как на своем этаже, Марк пока не изучил эти защитные сооружения оппонента. Фора в потенциальной стычке была за Адамом, и Марк знал это.

Адам занял позицию поблизости от выхода на лестницу между «Русским бриллиантом» и «Юпитером». С помощью ящиков он устроил амбразуру, став практически недоступным для Марка, если бы тот рискнул стрелять. Адам восстановил дыхание за считаные секунды, улыбнулся, вспоминая отца. В раннем детстве отец часто занимался с Адамом: бег по лестницам, прыжки, подтягивания, плавание, лазание по канату. Это сказывалось, несмотря на то что после рождения Тамары – после рождения Нины тем более – отец уделял физической подготовке Адама гораздо меньше времени: пришло время интеллекта. Если в отношении силы Марк, будучи младше Адама почти на два года, медленно, но верно брал верх, в ловкости и скорости Адаму не было равных. И не будет, даже когда разница в возрасте с Марком и Борисом станет не в счет.

Адам прижал приклад винтовки к плечу, замер. Он по-прежнему не был уверен, что выстрелит, если Марк попрет напролом. Даже если у него не останется выбора. Адам не хотел убивать Марка или тем более Бориса, а чтобы ранить, стрелять точно, Адам сомневался, что сможет. Ни Иван, ни Грэг никогда не учили детей стрелять. И патронов было ограниченное количество.

Пару лет назад после одной из вылазок Иван привез игрушечный пистолет, стрелявший легкими резиновыми пульками, но тренировался Адам недолго. Возникали споры с Марком, ныл и канючил Борис, пулек было слишком мало, Иван попросту забрал игрушку, сообщив, что выбросил ее, дабы «не было искушения». Выкинул ли он игрушку на самом деле? Адам не был в этом уверен.

В поле зрения возникла голова Бориса. Он продвигался медленно, всматривался перед собой в лабиринт. Борис еще не видел Адама. Худощавый, похожий на Грэга, в такой же кожаной безрукавке, которую еще пару лет назад носил Марк. Тогда среди мальчишек это было «писком моды», как смеялась тетя Анна. Даже Стефан, увидевший Марка в безрукавке, на вопрос матери, хочет ли он такую же, загугукал. Борис с рождения боготворил Марка, неудивительно, что он встал на его сторону. Марк со своими выходками, неподчинением взрослым был для Бориса недостижимым идеалом. Тем, кем при жизни родителей и дяди Ивана и тети Евы Борис никогда не позволил бы себе стать. После смерти родителей Адама Борис осмелел. Он перестал подчиняться всем, кроме Марка. Борис не создавал проблем, но Марк, как громадный булыжник, брошенный в реку, затянул его в омут.

Жаль, в который раз подумал Адам. Останься Марк в одиночестве, возможно, теперешней ситуации бы не возникло. Марк нуждался в помощнике, и шестнадцатилетний Борис, высокий и более чем развитый для своего возраста, составил ему неплохую пару. Вдвоем они представляли силу. И если опасения насчет сна верны, Марк и Борис смогут будить друг друга.

Борис сделал еще пару шагов, прислушиваясь к тишине в «Русском бриллианте», и Адам заметил у него в руках арбалет. Самодельный, но от этого не менее смертоносный, арбалет сделал Грэг с сыновьями. И если Марк остался к этому оружию равнодушным, Борис в арбалет влюбился. Немало свободного времени он проводил за стрельбой из этого приспособления. Одно время вокруг Бориса крутилась Нина, но она еще физически не могла долго удерживать оружие и стрелять, к тому же Иван запретил ей этим заниматься.

Адам осознал, что с детства большинство занятий мальчиков, исключая Стефана, казалось, были направлены на подготовку к будущему противостоянию. Они тренировались и готовились так, словно знали, что им предстоит. Их семьи жили в мире, вокруг никого из людей не было, но, оглядываясь назад, Адам не мог не признать этот парадокс: все их прежние действия были связаны с тем, что происходило сейчас.

Борис немного продвинулся и стал мишенью для Адама.

– Стой на месте, – Адам, подтверждая угрозу, передернул затвор. – Не двигайся.

Борис замер. Лицо исказилось, но он пытался контролировать себя, несмотря на испуг. Где-то за ним был Марк, с винтовкой. Так выходило, что среди их противников вооруженным мог быть только один.

– Послушай его, Борис, так и быть, – голос Марка.

Адам всматривался за спину Бориса, но Марк не появился.

– В одной книге я читал, – заговорил Адам, – что в Мире До Воды в битвах использовали заградительные отряды и штрафные батальоны. Людей, которых считали хуже всех, толкали в бой первыми, на верную смерть.

– Ты читал слишком много книг.

– Точно так же ты толкаешь первым своего родного брата. И укрываешься за его спиной.

– Что ты говоришь, – Марк выдавил смешок. – Он сам первым пошел. Так что… заткнись, ублюдок!

– Сейчас вы развернетесь и уйдете отсюда. И больше не будете нас беспокоить. Не хотите жить вместе, в мире… в Башне всем найдется место.

– Я знаю, почему ты так не вовремя оказываешься у нас на пути, – казалось, эти слова Марка были продолжением совершенно иного разговора. – Ты здесь ни при чем. Тебе помогает такое маленькое приспособление, и сделал его мой папаша.

Адам смахнул каплю пота, норовившую угодить в глаз. Он не удивился, что Марк знал про Колокольчик и догадался, что противник использует его.

– Уходите! Сам всегда твердишь, что болтовня ни к чему!

– Если не уйдем? Если я скажу Борису, чтобы он шел, не останавливаясь? – пауза. – Убьешь его? Диана тебе этого не простит. Это и ее брат тоже.

– Я защищаю Диану от тебя, – Адам постарался, чтобы его голос звучал ровно, уверенно. – Если Борис на твоей стороне, значит, и от него тоже. Проваливайте! Сомневаешься, что я выстрелю? Давай проверим!

Тишина. Слабое дыхание испуганного Бориса. Он оказался меж двух огней, и эта ситуация становилась с виду все более неразрешимой.

– Отдай мне Диану! – заорал Марк.

Адам вздрогнул. Он был уверен, что Марк несется на него, и приготовился стрелять, но напрасно – Марк не появился.

– Отдай мне мою сестру, ублюдок! Она – моя! Отдай хотя бы ее, или я заберу твоих сучек!

Он бесновался, но осторожности при этом не терял. Конечно, он не был уверен, что Адам не выстрелит.

– Уходи, – Адам говорил устало, казалось, этот психологический напор Марка высасывал из него силы. – Ты все равно ничего не получишь.

– Давай рассуждать здраво, – голос Марка зазвучал противоестественно спокойно, это пугало больше крика. – Мы перекрыли вам доступ к «полям». И к главным, и к тем, что в «Юпитере». Да, вы благополучно затарились, но еда рано или поздно кончится. И что вы будете жрать?

Адам покачал головой. Когда он решал, что знает Марка уже достаточно, тот все равно удивлял его.

– Как ты правильно заметил, едой мы затарились. В холодильнике гораздо больше, чем ты думаешь. Проблема в том, что ты никогда не интересовался хранением и подготовкой запасов. Тебе только кажется, что скоро мы начнем голодать.

– Я буду ждать месяц! Год, если понадобится! Я вас оттуда выкурю!

– «Поля» захиреют, ты не сможешь поддерживать их постоянно и осаждать нас. Опомнись, Марк!

– Заткнись, ублюдок! Я заберу девок у тебя! Вместе с Дианой! И ты пожалеешь, что родился на свет.