Мне жаль небосвод этот синий, жаль землю и жизни осколки;мне страшно, что сытые свиньи страшней, чем голодные волки
успехами наук несообразно, а ноет – и попробуй заглуши —моя неоперабельная язва на дне несуществующей души.
Очень жаль мне мое поколение, обделенное вольной игрой: у одних плоскостопо мышление, у других – на душе геморрой
Я не верю вранью отпетому о просвете во мраке мглистом. Я отчаялся. И поэтому стал отчаянным оптимистом.
Свои черты, штрихи и блики в душе у каждого и всякого, но непостижно разнолики, мы одиноки одинаково.
Прожив уже почти полвека, тьму перепробовав работ, я убежден, что человека достоин лишь любовный пот.
Никто из самых близких по неволе в мои переживания не вхож, храню свои душевные мозоли от любящих участливых галош.