Денис установил на GPS-навигаторе точку начала пути, и команда искателей двинулась вглубь кладбища.

Толя мысленно перекрестился. Когда-нибудь, если он сделает поиски частью своей жизни, походы станут для него увлекательным, но обычным делом. Сейчас же это было новым, неизведанным мероприятием. Ради этого можно и работу прогулять.

Решение идти с интервалом в 10—20 метров, тем самым более результативно прочёсывая местность, оказалось неудачным. Единственный путь движения вперёд, это продвигаться по заросшим травой открытым участкам земли, обходя горы костей, а иногда и перелезая через них. И если сейчас разделиться, то высока вероятность потерять друг друга в этом холодном и безжизненном костяном лабиринте.

После каждых пяти-десяти минут девушки звали ребят, но, естественно, им никто не отвечал. Марина посмотрела на время, уже час они ходят между скелетами, как в музее естествознания в секторе мезозоя, даже не уверенные, что их поисковики пошли именно в эту сторону.

– А если они ещё не дошли до моста? Или идут через поле по диагонали?

– Всё может быть, – грустно сказала Вера, – у Дениса навигатор, там зафиксированы все его маршруты. Они легко дойдут до места, где остановились в прошлый раз.

– Но, где этот прошлый раз? – спросила Марина, – И в эту ли сторону они сейчас идут?

О, Господи! – подумала Вера, споткнувшись об чью-то огромную ключицу, – я здесь, потому что Денис увлекается абсолютно бесполезным делом. Что дают ему эти наконечники? Почему именно они, а не клинки или мушкеты, как у Егора? Мушкеты хотя бы выглядят солидно, особенно тот, что с топором на стволе.

– Денис! – крикнула она и добавила шёпотом, – Сволочь.

Первый час они просто шли, не останавливаясь и не обращая внимания на участки земли, свободные от скелетов. И хотя Толя предлагал их обследовать, экспедиция не задерживалась.

– Здесь уже давно всё пусто, – заверял Денис, – возможно и я приложил к этому руку, но масштабные раскопки начались в начале двадцатого века, когда померкла вера в Бога, а, следовательно, и уважение к любым подобным местам. А первые поиски были где-то в 1743 году.

– Откуда такая точная дата? – поинтересовался Толя.

– Маша, скажи что-нибудь умное.

– Прибытие казаков атамана Эдуарда Еремеева, – пояснила Маша, – по приказу императрицы Ольги Фёдоровой Победоносной здесь был заложен острог, первый пограничный гарнизон. Место удобно тем, что со стороны лежака ждать нападения не приходилось.

– Логично.

– Аэропланов в те времена, сам понимаешь.

Они вышли на поляну, на которой горел костёр. Вокруг сидели молодые люди в самодельных доспехах. Деревянные мечи и дорожные знаки в виде щитов лежали рядом. Толкиенисты, или кто там ещё, просто отдыхали, пили вино и слушали свою эпическую музыку.

– Добрый день, – поприветствовал Денис молодёжь, которая была недовольна чужим вторжением, судя по лицам.

– Здрасте, – недружно ответили они и вернулись к созерцанию огня.

От греха подальше искатели быстро и тихо пересекли поляну и скрылись за очередным костяным курганом.

– И много здесь вот таких? – спросил Толя, – я знаю только Маринино сборище.

– О! Тут можно встретить в большом количестве бомжей, наркоманов, фехтовальщиков, – ответил Денис, – вот так идёшь себе спокойно, а тут – раз, парень со шприцем сидит, делает вид, мол, это не то что мы подумали. А некоторые даже внимания не обращают.

– Жуть.

– Попадаются и нормальные люди. Некоторые фотосессии устраивают, или на шашлыки семьями приходят. А кто-то однажды вообще страстным сексом занимался, а мы помешали.

– Папа!

– Ой, увлёкся… Обычно попадаются люди мирные, но иногда дело может дойти до поножовщины. Причины разные – от простого грабежа, до встречи с сумасшедшим.

– А если возникнет конфликт?

– Пока всё обходилось, но если что, пустим в ход ракетницу.

– Ага, – сказала Маша, – один заряд против двадцати мечей, это несерьёзно. Вмиг уроют, обшмонают и продолжат хлестать винище, восседая на наших телах.

– Всё возможно, – уверенно кивнул Денис, – но будем надеяться на лучшее.

– Быть убитым на кладбище драконов, это что-то, – сказал Кирилл.

– А вы находили труппы?

– Бог миловал.

– В прошлом году нашей группе попался один такой, – вставила Маша, – зрелище ужасное. Расчленили и так оставили. Говорят, маньяк появился. Такое началось! Кто-то упал в обморок, часть разбежалась, кто куда. Оставшиеся начали фоткать.

– И ты среди них? – спросил Толя.

– Конечно, я тебе потом фотки перешлю.

– Вот уж спасибо! А что за группа?

– Исторического факультета. Раз мы будущие историки, первую сессию решили отметить здесь.

– Пить на кладбище, это лучше, чем экскурсия по музею, – саркастически заметил Кирилл.

– Отмечать закончили в полиции.

Дым костра растаял в воздухе, музыка стихла. Реже попадались банки, бутылки, окурки, фантики и кострища. Птичье пенье растворилось в нагретом солнцем воздухе, и наступила полная тишина. Даже ветер был не слышен, только ощущалось его мягкое прикосновение к лицу и рукам. Так далеко Толе не приходилось забираться, а вот остальные чувствовали себя вполне привычно, петляя между громадными скелетами и перелезая нагромождения костей.

Иногда попадались открытые полянки, иногда непролазные завалы. Встречались островки сосен, заросли кустарников и одинокие березы. Один раз переступили через крохотный ручей, потом через другой, оказавшийся тем же самым по предположению Дениса.

Первое время Толя внимательно осматривал местность, желая отыскать какую-нибудь вещицу, непременно драгоценную. Потом был согласен на любую историческую находку. Но со временем внимание притупилось, стало рассеянным, а вокруг валялись только кости, кости, кости.

– А кто-нибудь видел живого дракона? – прервал он тишину, когда наблюдать однообразие стало просто невыносимо.

– Я видел, – улыбнулся Кирилл, – и неоднократно.

– «В мире животных» не считается.

– Папа видел, – сказала Маша, – если только не выдумывает.

Денис укоризненно посмотрел на дочь.

– Видел издалека. Он сидел у Лебединки, куда мы не пошли сегодня, и пил воду. Говорят, их только там и видят. Больше для них ничего здесь нет интересного.

– Очень большой?

– Маленький. Я бы сказал, с грузовик. А если опрокинуть кузов, то сходство один в один, будто приподнятые крылья.

– А класс какой?

– Ну, точно не Гаргулия, не Бегемот, не Сирена. Похож на Рогатого Медного, но хвост не такой длинный.

– А потом?

– Потом он полетел. Отсюда не видно, куда-то туда, за холмы. Крыльями махал тяжело, видимо старым был.

– А я не видел ни одного, – грустно сказал Толя.

– Ну, не ты один. Скоро они вообще переведутся, а в клетках их держать бесполезно.

– В Африке и Южной Америке их пока много, – поведал Кирилл, – и в Австралии прилично.

– Кстати, в музее стоит скелет кенгуру, найденный в скелете дракона, – вспомнила Маша.

– У нас глубоко в тайге тоже встречаются.

– А ты того дракона хоть заснял?

– В то время не было даже пейджеров.

– Чего не было?

– Не заснял, короче. Середина девяностых, фоткали больше на «мыльницы».

– Ты прикалываешься? – засмеялся Толя.

– Так фотоаппараты назывались.

– И ты тогда уже копал?

– Ну да.

– И за всё это время нашёл только шесть наконечников?

– Три, – поправил Денис, – остальные купил или обменял.

– Но это же так мало! Столько времени тратить!

– Ну, я находил не только наконечники, – без обиды сказал Денис, – там ещё было… А на что ты тратишь своё время?

– Да так, на всякие нужные вещи.

– Можешь не говорить, у меня тут двое ненамного младше тебя. Имею представление.

– А чё мы-то сразу? – возмутился Кирилл.

Не обращая внимания, Денис продолжил:

– Когда у тебя есть хобби, не приходится особо надеяться, что все поймут и поддержат. Но я был бы сейчас здесь, даже если бы за всё время ничегошеньки не нашёл.

– Почему?

– Потому что для меня это кайф!

– Сомнительный какой-то кайф.

– В своем четырёхстенном офисе ты сходишь с ума, медленно и неумолимо. А сейчас участвуешь в маленьком, но приключении.

– А вот это возможно, – согласился Толя, – только я работаю в столярном цеху.

– Неважно. А здесь, как нигде, можно отдохнуть от города и забыть про все дела. Вообще про все. На любом кладбище очень тихо и спокойно. А на этом, особенно. Здесь никто не оплакивает близких.

– На некрофилию смахивает.

– Я удовлетворяю не извращенные наклонности, а стремление души к этому… Как бы сказать?

– К единению, – подсказала Маша.

– Вроде того. Короче, скоро остановимся на ночлег. Уединись. Сядь где-нибудь неподалеку, закрой глаза и помолчи. Сам все поймёшь.

– Типа медитации?

– Ну, пусть будет так.

Они заблудились и слава Богу, что их трое. Паника, поделённая на равные части, не имеет той власти, что может сломить одиночку. Всегда есть с кем пошутить, поругаться, спеть ободряющую песню и поддержать друг друга. Втроём легче отбиваться от маньяка и переждать холодную ночь. А сломай одинокий искатель приключений шею, что тогда? То-то!

Кладбище превратилось в бесконечную пещеру под открытым небом. Непонятно, каким чутьём драконы выбирали своё последнее пристанище, может, просто падали где попало, но рядом с пустой полянкой возвышалась гора из сотен скелетов, на которую не взобраться по причине неустойчивости. Оксана дважды пыталась залезть наверх и дважды чуть не упала, после чего ей запретили повторять подобные восхождения. А если какую возвышенность и можно покорить, то за ней вставала ещё одна такая же, только выше. А вокруг множество тропинок, будто запутанный моток проволоки – одна идёт в одну сторону, другая в противоположную, делает крюк и выходит на новую полянку, а может на ту же самую. Бесконечные туннели и переходы в большинстве своём оканчивающиеся тупиками. Хуже, чем в незнакомом мегаполисе. А тут ещё и солнце скатилось вниз, освещая только самые верхушки костяных холмов.

Девушки подошли к сосне, на которую чудом не упал ни один из летающих ящеров.

– Назад идти уже поздно, – сообщила Вера.

– Имеет ли смысл помечтать о еде вслух? – спросила Марина, сев возле дерева, – у меня аппетитные мечты.

Оксана пристроилась рядом и полезла за сигаретами.

– Не стоит, – ответила она, вспомнив о своём холодильнике, – если завтра сможем выбраться, обещаю вечером пару бутербродов и салат. Мясо только без косточек. Теперь вообще всё без костей. Только сочная горячая мякоть. Слюни не потекли?

– А вот Денис с Толей экипированы под завязку, – предположила Марина, – мужики без еды в поход не пойдут.

Следом села Вера.

– Денис уже неоднократно терялся, – сказала она, – он шагу не ступит без полного рюкзака.

– Денис, ладно, – отозвалась Марина, – Толя-то как умудрился! Тоже был одной ногой там! Спасай его теперь!

– Не знаю, чем это закончится, – поделилась Оксана, – но ноги моей на лежаке больше не будет. Даже если здесь будет выступать Робин Уильямс.

– Ты пойдешь на такие жертвы? – округлила Марина глаза.

– Я никуда не пойду. Ни на жертвы, ни на концерт, ни на лежак. Это хуже, чем искать подснежники зимней ночью.

Сейчас, по крайней мере, лето в самом разгаре. Можно походить в футболке с шортами, в лёгком платье, но вот ночью…

– Кто-нибудь сможет залезть на сосну? – вдруг спросила Вера.

– Нет, – отозвалась Марина.

Оксана посмотрела вверх.

– Никто не сможет. А зачем?

– Надо поискать какой-нибудь кустарник и попытаться развести костёр. Ночевать будем здесь.

– Здесь? – изумилась Марина, – Да я не усну. Здесь и днём не уютно, а ночью вообще будет страшно.

– Уснёшь, как миленькая. А утром я вас выведу к дороге. Лишь бы солнце светило.

Она посмотрела на Оксану.

– И твой день рождения мы встретим на лежаке. Класс?

Оксана и хотела бы вылить всю обиду, всю досаду на подруг, но кто же её тянул с собой?

Медитация, так медитация.

Толя отошёл подальше от так называемого лагеря, чтобы не слышать шум горелки и разговоров отца с детьми. Отыскав большую длинную кость, способную заменить лавочку, он уселся на неё и вытянул ноги, чувствуя волну благодарности от уставших мышц. Отряд прошагал после обеда километров пять, если верить навигатору, и, несмотря на довольно небольшое расстояние, Толя порядком подустал, то ли от самого похода по этой полосе препятствий, то ли от до жути однообразного ландшафта.

В городе нет такого расстояния, как пять километров, сколько бы он сам ни был в длину и в ширину. Зато есть такси, маршрутки, троллейбусы и трамваи. В современном городе, где от шума транспорта невозможно скрыться даже на последнем этаже небоскрёба, пяти километров попросту не наберётся. Такова современная жизнь. Именно поэтому между городом и лежаком чувствуется существенная разница. И здесь нет машин.

Толя прислушался. Суета города, даже отдалённым гулом, не доносится до него, будто кости поглощают любой звук, несоответствующий этому месту. Странно, но это кладбище и близко не напоминает человеческое, в том плане, что все эти кости не ассоциируются с горем и утратой. Кости да кости, как деревья в парке. Когда-то драконы царствовали в небе, наводили на людей ужас, кто мог, тот сжигал целые поселения. А теперь они покоятся под ним, молчаливые и безразличные ко всему, что происходит вокруг.

На чём мы остановились? Ах, да. Медитация. Вот Марина, она начитанная, она объяснила бы, что это такое. А так, придётся действовать вслепую.

Толя глубоко вздохнул. Вечерний воздух был чист и лёгок, и спокойствие, будто тёплая морская волна, накрыло его. Действительно, здесь тебе не столярка. Что там дальше по инструкции? Он закрыл глаза и словно провалился в пустоту, в особое место, где любит отдыхать Бог. Ни звука ветра, ни движения, и даже твёрдая кость под задницей будто растворилась в темноте, а тело стало невесомым. Он представил себя выпущенным из ракетницы сигнальным зелёным огоньком, падающим в пустоту на фоне ночного неба, таким же тихим и спокойным, а вокруг ничего. Ни облаков, ни земли, ни реки с разрушенным мостом, ни позиции противника, которые надо бы осветить. Только он, темнота и медленный полёт. Если в раю так же здорово, подумал Толя, я готов стать верующим.

Девушки ободрали все кусты, какие попались в поле зрения, насобирали тонких драконьих косточек, в качестве бумаги Оксана предложила пачку из-под сигарет. Остатки сигарет бережно убрала в сумочку.

– Ты точно бросила? – обратилась она к Марине, – Твой вклад в общее дело был бы неоценимым.

– Уже жалею об этом.

Для розжига добавили влажные салфетки.

– Они проспиртованы, – сообщила Вера, – значит, запылают, дай бог как.

Будто ставя ей в укор некомпетентность, салфетки горели еле-еле, пачка занялась тоже неважно и обещала быстро прогореть.

– Сейчас потухнет.

Вера проверила сумочку и вытащила несколько своих визиток и одну таксиста. Не бог весть что – визитки тоже плохо горят, но этого хватило, чтобы занялись ветки кустарника. Следом нехотя загорели и кости. Чёрный дым потянулся к вечернему небу.

– А если развести большой костёр сразу на куче костей, может, нас заметят, – Оксана посмотрела вверх.

– Лежак и так каждый год горит на пару с городской свалкой, – сказала Марина, – и сам тухнет, его даже не пытаются тушить. Так что…

– Эти кости прогорят очень быстро, – прервала её Вера, – надо приготовить потолще.

– Да ты просто спец в разжигании костров. Денис научил?

– Прочитал как-то лекцию по выживанию вместо бурной ночи. Старичок не хотел сексом заниматься, зато теперь не замёрзнем.

– Одолжи своего на две ночи, – попросила Марина, – мало того, что Толя молодой, так ещё и мои бойцы намекают на всяческие непристойности. Хоть отдохну, послушаю про выживание.

– Чего у вас там, девчонок мало? – поинтересовалась Оксана.

– Ну, я самая аппетитная, видимо.

– Меня возьмите в качестве оператора, все пацаны будут моими.

– Да там своих хватает, со смартфонами. Весь Ютуб загадили.

– Что стоим? – прикрикнула Вера, – Впёред, за костями!

– Мы, прямо как людоедки, какие-то, – заметила Оксана.

Вскоре костёр запылал более подобающе. Дым стал гуще, черней, как и ночное небо. А звёзд-то, звёзд! Мамочки родные! Как грязи! И падали они так быстро, что загадать желание не было никакой возможности, а значит, скорое возвращение домой оставалось под вопросом.

Из длинных берцовых костей была сооружена самая неудобная лежанка в мире, под головы положили сумочки и девушки, тесно прижавшись друг к другу…

– Тихо, как в этом самом.

…уснули каждая со своими мыслями.

Утро встретило поисковиков густым влажным туманом. Он скрыл небо, рассвет и всю долину драконов, заретушировал кости, словно желая вычеркнуть их из истории.

– Чай горячий, налетай! – призвал Денис.

Дети нехотя вылезли из спальников.

Толя, не услышав сигнал будильника, автоматически хотел проверить смартфон и вдруг почувствовал лёгкий предательский озноб в пальцах рук, и это не от утренней прохлады.

– Анатолий!

– Сейчас.

Чёртовы таблетки! К вечеру они только-только выйдут к городу. Теоретически всё может обойтись, но один раз он уже очнулся в больнице, и это было его вторым рождением. Третьего может и не быть.

Все уже пили чай, грели руки горячими кружками, шутили и настраивались на поиски, пусть и ознакомительные, организованные исключительно для нового члена команды. Нет, подводить этих ребят нельзя. Надо вытерпеть. Главное – не думать о плохом, увлечься поисками, и всё будет тип-топ.

– В таком тумане вряд ли можно что-то найти, – улыбнулся Кирилл, явно обделённый при рождении чувством юмора.

Шутка ни на кого не произвела впечатления, но его голос звучал… отчётливо, что ли.

– Ты чего? – спросил Денис, видя, как Толя озирается.

– Если вчера вечером было тихо, то как назвать вот это?

– Молчание природы, – предложила Маша, – туман поглощает звуки, поэтому чувствуешь себя, как в вакууме. Я, правда, не знаю, что там в вакууме происходит, но иногда хочется помереть в таком тихом месте.

Ой, как не к месту такие мысли, подумал Толя. Тут поможет только оптимистический настрой. Он вскочил и потёр руки.

– Мне завтра на работу после прогула, предлагаю начать и вернуться пораньше. Душ надо принять, придумать причину для начальства.

– Давайте поспешать, – поддержал Кирилл, – всё равно вернёмся ни с чем.

– Тогда зачем пошёл? – спросил Толя, – Ты же знал расклад.

– Так, романтика.

Оксана открыла глаза и тихо ахнула. Всю округу заполонил туман. Как опытный разведчик, он преодолел огромный путь, неслышно вполз в их импровизированный лагерь, захватил всю территорию и взял девушек в плен, отчего перспектива вернуться домой казалась неосуществимой. Вот когда жалеешь, что нет ветра, сильного и быстрого, способного за шкирку уволочь эту безликую серую пасмурность куда-нибудь подальше, открывая людям солнце.

Рядом заворочалась Марина.

– Это мне снится, или мы уже на том свете?

– Что ж так холодно? – проворчала Вера, с тоской разглядывая остатки белых костей в остывшей золе, – И есть охота.

Оксана встала, зевая и растирая голые предплечья.

– Не будем показывать пальцем, но кто-то обещался по утру найти дорогу.

Какая тут может быть дорога, если соседние кучи костей еле виднеются!

– Тихо-то как! – изумилась Марина, – Будто…

Продолжать она не стала.