Первое время алхимиками владело воодушевление, так что они иногда они в спешке даже обгоняли основной отряд. Командир не мешал им переговариваться, и первые несколько километров шли бурные обсуждения произошедшего. Однако неподвижность последних недель и слабая подготовка к таким переходам дала о себе знать, и юноши попросту выдохлись. Однако солдаты продолжали идти, не замедляя шаг, так что молодым людям приходилось перебежками их догонять. Зелья бодрости практически кончились уже на исходе дня, когда группа вошла в один из густых местных лесов. Там Аврелиан чувствовал себя прекрасно, у него появились новые силы сразу же, как только он вдохнул этот воздух, напомнивший ему о детстве, даже не нагонявший на него мыслей о его утрате. Очень скоро они дошли до первого подозрительного места. Даже самый неискушенный в магии человек бы понял, что без нее тут никак не обошлось. Среди одинаковых непривычному взгляду стволов оказалась кучка деревьев, сожженных изнутри, до сих пор не остывших, а в нескольких метрах от них, напротив, кора была покрыта толстым слоем инея. Из одного из пней торчала живая голова лося, которую покусывал кролик, убежавший сразу, как увидел пришельцев. Щелчком пальца командир прекратил страдания гибрида дерева и животного, а затем стал выжидательно смотреть на юношей. Зеленые мундиры быстро всполошились и помчались искать остатки магического минерала, рассыпая вокруг серый порошок, неприятно оседавший в носу. Через полчаса один из алхимиков, уже весь покрытый серой пылью, радостным криком сквозь кашель сообщил о находке. Он взял в руки множество мелких камешков, чуть светившихся красным. Тут же вокруг засуетились еще трое молодых людей. Они стремительно разжигали горелки и подставляли лупы, их молодые глаза и руки принялись изучать свойства этих ценнейших камней. Они долго мучились, пока изучали каждую мелочь этой находки, откалывали от них еще меньшие кусочки и бросали их в колбы. На их действия солдаты смотрели с легким удивлением, а другие алхимики – со скукой. В воздухе висели треск и запах пыли, некоторые колбы легонько лопались, и дело временно прекращалось, чтобы алхимики залечили алхимические ожоги. Наконец, нашедший камни выпрямил спину и гордо заявил:

– Блодрак был выкопан на юге Сендума. Скорее всего, в имперских шахтах, – и тут же поник.

На это Энорек ответил тяжелым молчанием. Алхимик поменялся в лице и посмотрел себе под ноги. Он собрался что-то промямлить, но золотой шлем его перебил:

– У нас есть еще несколько мест. Проверим еще там, возможно всякое. Но сперва переночуем.

Отряд ушел из этого странного места и стал разбивать лагерь неподалеку. Пока воины ставили палатки, алхимики принялись делать костер, а затем и зелья для следующего дня. У них всех была тревога на лице, от которой они искали самое простое спасение: забыться в работе. Только Аврелиан ничего не понимал в этом и пытался додуматься, отчего это. Он спросил у одного из алхимиков, что такого ужасного в том, что блодрак с их материка.

– Ты что, совсем тупой?! – опешил его собеседник. – Любое государство всеми силами хранит его запасы и ни с кем не делится, он слишком важен, чтобы пускать его в экономику. Поэтому либо наш враг – предатель, либо очень хитер и изворотлив. Я надеюсь на первое.

Аврелиан долго пытался переварить эти знания, потому присоединился к всеобщему молчанию. Лагерь засыпал в тишине.

На следующее утро отряд вновь двинулся в путь. Беды лесной жизни для городских жителей усугубились подъемом по довольно крутому склону вдоль небольшого ручья. Юноши в зеленом уже всей душой проклинали судьбу и все причитающееся, однако идти им пришлось недолго. В какой-то момент Энорек остановил всех жестом и стал долго водить руками в воздухе перед собой. Между его пальцами то и дело мелькали маленькие молнии, напоминавшие о магических способностях их создателя. Красивый вид увлеченного заклинателя первое время умиротворял, но вскоре нагнал и скуку, и если бы не черные доспехи, то юноши бы уже налетели на него с вопросами, как саранча на пшеницу. Но ожидание все же кончилось, когда он резко махнул руками, и множество сиреневых молний сорвалось с его рук и стало летать среди тени деревьев, заполнив воздух запахом гари и сухим треском. Командир облегченно вздохнул и кивнул головой. Алхимики тут же взялись за работу, заполоняя воздух порошком, напрочь убивавшим обоняние и доводившим до исступленного кашля. Работали они усерднее, чем в прошлый раз, так что теперь за серой пеленой уже сложно было разглядеть солнце. Однако целый час поисков не дал никаких результатов, о чем и сообщили Энореку. Он огорчился и велел продолжить путь дальше. Продолжать путь означало идти наверх, так что уставшие алхимики стали тратить все свои мыслительные силы лишь на то, чтобы придумать ему месть за все эти лишения. Некогда бодрый отряд уже двигался медленно, с трудом переставляя ноги, да и солдаты из-за кашля были не в лучшей форме.

Вдруг послышался крик:

– За революцию! Смерть сильным слабакам!

От него солдаты резко выхватили мечи и встали полукругом вокруг алхимиков. Через мгновение в них прилетели несколько огненных шаров, которые имперцы попросту разрубили сиявшими клинками. Все стали всматриваться в деревья, но ничего не происходило. Вдруг Аврелиан вскрикнул от боли в ноге и обнаружил, что его сапог расплавился. Все оглянулись на него и бросились врассыпную, а земля под ними взорвалась столбом пламени. В это же мгновение показался и скрывшийся противник: к ним вышли несколько человек в настолько рваных и грязных одеждах, что их даже лохмотьями назвать было сложно.

– Проклятые культисты! – крикнул Энорек.

Эти самые культисты стали бросаться ледяными иглами размером с палец, чем доставляли много хлопот магам империи, отводившим их от алхимиков. За их свистом не было слышно никаких приказов, один из юношей упал замертво с пронзенным лбом, а оборванцы лишь махали руками, создавая все новые смертельные куски льда. Одного из них поразил огненный сгусток, но, когда он упал, из него во все стороны понеслись белые ветви молний, поразившие как пару солдат, так и его товарищей. Имперцы стали бросать в культистов потоки пламени, заодно обезвреживая летящие сосульки. Скоро постороннему наблюдателю могло бы показаться, что две группы магов просто стараются выяснить, кто из них знает больше стихийных заклинаний, но алхимикам было не до того, они бросились прочь от боя, и в первую минуту на них и правда не обращали внимания. Это дало имперцам возможность встать плотнее друг к другу, что не могли не заметить культисты. Вдруг под ногами алхимиков из земли выросла стена из каменных кольев, на которых оказались нанизанными двое несчастных. Аврелиан оказался с другой стороны от боя, отделенный от него этой стеной, прикованный к ней проткнутой одним из кольев ладонью, другим же алхимикам пришлось искать обходной путь.

Первое время юноша просто смотрел на свою руку, из которой боль струилась по всему телу, и с ужасом поглядывал в сторону сражения. Нескольких культистов убили, и воины императора оказались в большинстве, хотя и они потеряли двоих. Вдруг самый грязный из противников бросил в Аврелиана синий шар, переливавшийся радугой во время полета, и попал юноше точно в грудь. Последним, что видел юноша, было то, как он отлетает, оторвав кончик кола, и летит вниз по склону, после чего его сознание угасло.