– Арон…она не готова. Она меня заочно ненавидит. Ума не приложу, как до этого дошло и что мне теперь с этим делать.

Арон расслабленно усаживается прямо на заснеженную крышу, и я опускаюсь рядом. Вот так мы тысячи раз сидели во время боевых походов. На поваленных деревьях. На пепелище поверженных городов. Или просто на голой земле. Мы какое-то время молчим.

– А, может, тебе не сто́ит лететь, Владыка?.. – наконец нарушаю тишину, – Гидеон охотится на Тёмных… Ты без свиты. И ты самый сильный чёрный маг в стране… Твоя Тьма привлечёт его.

– Хорошая попытка сменить тему, – усмехается Арон, и через миг продолжает уже серьёзно, – Я в безопасности, Алик. Искра моей жены белее снега. Белее треклятого Гидеона. И её Свет прочно сплетён с моей Тьмой уже очень давно. Изначальный Свет бежит с моим ядом и с моей кровью по венам, как жидкий белый огонь. Удивительное ощущение, скажу я тебе…

А ведь действительно. Ментальная сцепка Алисы и Арона так сильна, что этому признанию Владыки не стоит и удивляться.

– Лучше подумай о себе, Алик…

– То есть?..

– Не затягивай. Слейся побыстрее с носителем белой искры. И Гидеон потеряет к тебе такой жгучий интерес. Я практически уверен, что внутреннего Света Элины на это хватит…

– А как насчёт адептов и преподавателей Академии? В Белом Стане не перечесть носителей чистой чёрной искры. Они все под ударом…

– Будучи мертвецом, ты никому из них не поможешь, Алик. Так что ускоряйся. Если тебе так легче, считай что это приказ.

Мы ещё какое-то время молчим. Я думаю о том, что не хочу давить на Элину. Но Арон прав. А следующая моя мысль – я на самом деле лишь хочу прикрыться тем, что Арон прав. Его приказом. Снять с себя ответственность. И сделать то, чего так страстно желаю. Взять её себе. Взять своё…

Но как смягчить это всё для Элины? Я не хочу ни к чему её принуждать. И не желаю проявлять жестокость.

– Арон, Элине было бы приятно, если бы ты как-нибудь приехал сюда с Алисой.

– Не говори глупости, Алик. Ещё бы сказал, что твоя правая рука – наша не-вполне-живая-подруга Кларисса будет прыгать от радости выше головы… Элина была бы рада только Алисе. Без меня. Но мы с женой идём комплектом. Кстати, как и вы с Элиной…

– Ей будет непросто это принять.

– А тебе?.. Алик, помнишь, как я сходил с ума? Как в ярости разрушил покои в Каменном крыле Белого Стана вместе с частью внешней стены, когда Алиса тогда от меня сбежала?

– К чему ты?

– К тому, что… не вини себя, Алик, если начнёшь вести себя неадекватно. Я ведь всегда гордился контролем над собой, своей Силой, своими эмоциями. Моими действиями руководил рассудок многие века. На этом я выстроил свою власть. На этом держалось подчинение мне моих чёрных легионов. И тем не менее…Тогда я буквально озверел. И моя вторая Ипостась – Чёрный Змей – держался лишь немного лучше меня. Он тоже сходил с ума. А могущественный чёрный маг, который потерял разум… это огромная опасность для целого края.

Я киваю, соглашаясь с мыслью Владыки Хаоса.

– И ты тоже в один прекрасный момент потеряешь контроль, Алик. Не кори себя за ярость, которую испытаешь. За недостойные мысли и жестокие слова… Они почти наверняка будут. Влияние твоей истинной пары велико. Влечение непреодолимо… Её неосторожный поступок способен выбить землю у тебя из-под ног. Не допусти повторения того, что случилось восемь лет назад со мной. Мы с Алисой прошлись по краю… А теперь извини. Она зовёт меня.

Арон поднимается. И я тут же встаю вслед за ним. Правитель уже собирается обернуться Змеем, но я задерживаю его ещё на несколько мгновений:

– Арон, я восстановил Каменное крыло. В тех разрушенных тобой покоях – всё в точности, как прежде. Они ваши с Алисой. Если надумаешь…

Арон понимающе усмехается и кивает. Его улыбка разрастается в оскал на гигантской Чёрной пасти Змея. Перепончатые крылья распахиваются, закрывая полнеба. Капюшон Чёрного Змея раскрывается. Продольные полосы золота по бокам тела Змея Владыки бликуют в лунном свете.

Порыв ветра от взмаха исполинских крыльев Владыки Хаоса вынуждает меня поднять защитный магический полог. Это уже совсем не похоже на лёгкий освежающий ветерок. Больше на зарождающуюся бурю…

Арон истаивает во Тьме.

А я покидаю Оборотную площадку. Спускаюсь по винтовой лестнице. Затем по каменным переходам Замкового комплекса Белого Стана задумчиво шагаю к своему кабинету.

Там меня уже ждёт Элина.

Элина

Я захожу в кабинет Ректора, немного дрожа изнутри. Мандраж. Щёки обжигает румянец. В животе – щекотно.

Переступаю через порог – точно прыгаю в ледяную воду с разбега.

Сейчас будет очень важный разговор!

От того, как сейчас всё пройдёт – зависит моё будущее.

Но кабинет пуст.

Окна плотно занавешены светлыми портьерами. Здесь всё как в прошлый раз: огромный рабочий стол и стул, похожий на строгий лаконичный трон. Придвинутые к нему почти вплотную кресла для посетителей. Всё сделано так, чтобы в этом кабинете стены не давили и посетитель не нервничал… но мне это совершенно не помогает!

– Серебряный Змей сейчас подойдёт, – доносится из коридора тихий шелестящий голос Клариссы.

Она деликатно прикрывает за мной дверь, и я остаюсь в кабинете Ректора одна.

Я не в силах усидеть в кресле для посетителей, так что начинаю ходить туда-сюда по кабинету, рассекать круги по пустой комнате в надежде унять подступившую панику.

А если…

Если Серебряный Змей мне откажет? В открытую против воли Владыки он не пойдёт без внятной причины. Зачем ему ссориться с Правителем?

Так что он откажет почти наверняка. Это наиболее вероятное завершение нашего разговора. И что тогда? Несколько лет отсрочки – пока учусь, а потом всё. Приехали.

Не успеваю толком продумать запасной план.

Дверь за моей спиной решительно открывается и также плотно закрывается вновь. Я не слышала звука шагов. Но я знаю, Серебряный Змей уже со мной в одной комнате.

Миг – и всё изменилось. Аура властности заполнила комнату, и колени у меня стали ватным. Но ещё было что-то… запах…

Морозных ягод. Древесной горечи.

Меня затрясло.

Я повернулась резко.

Чтобы воочию убедиться в том, что поняла мгновенье назад, но разум отказывался принимать.

– Ну что ж Элина. Давай познакомимся ещё раз… – такой знакомый голос. Тихий, уверенный – ему не за чем говорить громко. Его и так услышат. Голос, промораживающий нутро врагам, но милостиво щадящий тех, кто от него зависит. Например, меня. Сейчас он мягкий, бархатистый, успокаивающий… но в нём сквозят рычащие хищные нотки.

Длинные белые волосы откинуты за спину. Ректорская мантия с серебристыми нашивками, с гербом государства и Академии небрежно наброшена поверх формы чёрного легионера… Суровое лицо. Нечитаемое выражение кобальтовых глаз.

Моргаю и, наконец, выдыхаю.

Осознаю, что стояла уже какое-то время глубоко вдохнув, не в силах вымолвить ни слова.

Мысль-молния: он обманул меня!

Вторая: как обманул? Он же ни разу не сказал, что он НЕ Ректор!

Третья: а кто-нибудь из адепток когда-нибудь давал пощёчину Ректору?..

– Элина, – в бархатистом голосе Ректора смешинка, он делает шаг ко мне, – опусти руку… А то я решу, что ты хочешь меня ударить. Или обнять.

Что?! Обнять?!

Отмираю.

Чувствую, что багровею от злости и смущения!

Мысли мечутся от “подлец! смеялся надо мной!” до “он же ничего такого не сделал, я сама придумала версию и сама в неё поверила”. Досада на себя разжигает моё негодование ещё сильнее. Как тушить огонь горючим зельем!

Что я за дурочка такая?!

И даже на миг мне не пришло в голову за эти полтора дня что Ректор – это он. Мой знакомый из леса.

Тот, кто вытащил меня из-подо льда чёрного озера.

Так, стоп.

А тот ящерозмей с крыльями, что блестел так, что глаза слезились, который схватил меня, когда я слетела с Теневой тропы… Это тоже он? Его боевая ипостась? Серебряный Змей?

Шестерёнки в голове завертелись.

Было, скорее всего, так: Арон заметил мой побег и послал сигнал в Белый Стан, чтобы меня встретили. Потому что больше вариантов, куда я могла бежать, просто не было. А кто ещё встретит такого "важного гостя"? И такого глупого!..

– Элина…

Я тяжело вздохнула и всё-таки опустила руку.

– Ничего страшного нет в этом твоём открытии, Элина. Согласись. Чем тебе плохо, что я Ректор Белого Стана, а не егерь, как тебе хотелось бы…

– Ничем… – еле слышно шепчу я.

Зачем я вообще хотела его ударить?! Совсем ненормальная!

Но… что-то было. Какая-то эмоциональная буря подхватила меня. Ослепила. Мне захотелось дотронуться до него. Хоть бы и так. Сердце забилось, всё внутри окатило плавким жаром. И я решила, что то, что я чувствую – это гнев. А значит, надо залепить пощёчину.

Изначальная сила, да я же в жизни ни на кого не поднимала руку! Что со мной такое?! Я точно пьяна.

Пару раз на балах я пробовала медовую огненную воду. И всегда меня выносило с двух глотков. Сейчас происходит что-то похожее.

– Извините, господин Ректор.

– Сядь. Поговорим.

Обрушиваюсь в кресло для посетителей. Беловолосый – не идёт за свой стол, не опускается на ректорское кресло-трон. А садится рядом со мной в такое же светлое кресло для посетителей – близнец моего. Протягивает руку к столешнице чёрного дерева и берёт какой-то листок. Передаёт мне.

В голове снова мутится.

По инерции принимаю из рук Ректора бумагу. Да это же мой брачный договор!

Я с силой закусываю губу. До отрезвляющего вкуса металла во рту.

– Ты об этом хотела поговорить, Элина? Я тебя слушаю.

– Расторгните этот договор. Я не хочу этого брака… Я лучше умру…

Заглядываю в кобальтовые глаза. Рассчитываю увидеть жалость или строгость. Но вижу… злость?!

По крайней мере, именно так я это трактую.

Нет, ну а что ещё?

Вижу внутреннюю борьбу на лице Ректора – стиснутые челюсти, пульсирующую венку на лбу. Играющие желваки, хищный взгляд и всё это вместе – злость.

И холод в кобальтовых глазах.

– Нет.

– Господин Ректор… – зову еле слышно.

– Мой ответ "нет", Элина.

Он поднимается с места, забрав у меня документ. Мнёт договор в кулаке, затем спохватывается и откладывает бумагу на свой стол. Теперь аура властности давит меня. Я вскакиваю следом.

– Пожалуйста…

– Пожалуйста что?..– Ректор склоняется надо мной. Наши лица теперь близко. Недопустимо близко.

Я подхватываю его эмоциональную волну. Позволяю себе взглянуть на его ауру. А он – совершенно неожиданно – совсем не закрывается от моего магического зрения.

И вдруг понимаю, что то, что я вижу – не злость. Как не было злостью то, что несколько секунд назад испытала я сама. Точнее, злость тоже присутствует в странном эмоциональном коктейле Ректора, но далеко не на лидирующей позиции.

Я слегка подаюсь вперёд.

Это так естественно.

Как отдёрнуть руку от горячего.

Жар его дыхания опаляет мои губы.

И я замираю. Я – натянутая струна. Ректор сокращает расстояние между нами… или это я совершаю решающий шаг?

Я просто понимаю, что его горячие губы мягко, деликатно касаются моих. Пробуя на вкус. Я как в дурмане слегка приоткрываю рот. Чтобы быть ближе. Чтобы поцелуй стал глубже. Сейчас мои желания упростились и срослись в одно – слиться. И тут в мою кровь будто ухает море огня. Ревущее чёрное пламя разгоняется. И я не ведаю, что творю.

Я никогда так не делала!

Я хватаюсь за ворот чёрной ректорской мантии. Кажется, слышу треск ткани моего форменного ученического платья.

“Я даже не знаю его имени”, – мелькает шальная мысль. И вдруг в моё ментальное поле врывается шипящий голос Серебряного Змея: “Знаешь”.

И я поддаюсь какому-то животному безумию – целую этого мужчину со всей интуитивной страстью, впускаю его язык в свой рот. Позволяю горячим рукам обхватить меня. Усадить на стол. Голодно блуждать по моей талии, спине, груди.

Это жажда жизни. Простая как потребность в дыхании. И я не понимаю, как вообще до этого жила?..

Это сон, сон…

Этого не может быть.

Но всё ощущения слишком реальны.

Изначальная сила, что происходит?!