Цитаты из книги «Мой любимый sputnik»

Отец отвел взгляд и ненадолго задумался. Затем произнес: «У нее была очень хорошая память. И красивый почерк».

У каждого человека так: ты можешь получить что-то особое от судьбы только в какое-то определенное время своей жизни. Это – будто крошечный язычок огня. Люди осторожные, внимательные и удачливые способны его сберечь, раздуть из него большое пламя и потом жить, подняв высоко над головой уже факел с этим огнем.

Я закрыл глаза и попытался вспомнить: сколько же там, в этой общей куче потерь, может быть моего – всего прекрасного, что навсегда ушло из моей жизни. Как бы это удержать, зажать в своих ладонях и не отпускать… Если бы я только мог – хотя бы еще на мгновенье.

Сколько раз я читал и перечитывал ее тексты… Так часто, что уже мог цитировать их наизусть. И только в эти мгновения я ощущал, что мы снова вместе, а наши души сливаются воедино. Ничто другое не захватывало мое сердце, не согревало его так, как эти строки Сумирэ.

Но несмотря на это, я никогда уже не смогу вернуться к себе прежнему. Наступит завтра, и я перестану быть таким, как раньше. В Японию вернется совсем другой человек, хотя, уверен, никто из окружающих этого не заметит: внешне-то ничего не изменится. Пусть так, но внутри у меня что-то сгорело дотла и исчезло. Где-то льется кровь. Кто-то, а может, что-то выходит из меня навсегда. Склонив голову, без слов. Дверь открывается, дверь закрывается. Гаснет свет. Сегодня – для «этого» меня – последний день. Последний закат. С рассветом меня нынешнего здесь больше не будет. В это тело войдет другой человек.

Я поискал среди них огоньки спутников.

Но несмотря на это, я никогда уже не смогу вернуться к себе прежнему. Наступит завтра, и я перестану быть таким, как раньше. В Японию вернется совсем другой человек, хотя, уверен, никто из окружающих этого не заметит: внешне-то ничего не изменится.

Сумирэ ушла из моей жизни, и я обнаружил, что многое во мне самом тоже исчезло навсегда.

Мы с Сумирэ распахивали навстречу друг другу свои сердца и души, как юные влюбленные, скидывая одежду, обнажаются друг перед другом. Такого у меня больше ни с кем никогда не было, да и вряд ли могло быть. Мы серьезно, бережно относились к нашим чувствам – даже избегали говорить об этом, только бы ничего не разрушить.

Отсюда, с этой обшарпанной вершины, посреди руин пустых чувств я смог разглядеть свою жизнь далеко вперед. Она мне напомнила иллюстрацию из одного научно-фантастического романа, которую я видел в детстве: дикий, пустынный пейзаж необитаемой планеты. Ни малейших признаков жизни.