Если бы не наши с женой титулы, я более чем уверен, что переговоры попытались бы сорвать, но здесь, в Германии, пиетет немцев перед равными герцогам князьям был очень высок. Отдельно стоило взять Красовского – они с Пиатой, подчиняясь моим тихим указаниям, курсировали по залам, останавливаясь у групп, проявлявших ненужные интересы, что работало как настоящая бомба. Жены утаскивали мужей, внося переполох, женщины теряли ход мысли и стратегии при виде юной высшей эйны, а у престарелых баронетов и виконтов тут же начинался период легкого гона.

Мне же пришлось сторожить Стефанию Корочкину-Одолевскую, чувствующую себя здесь как цыпленок посреди волчьей стаи. Истинная боярышня робко клевала воздушную зефирку, посматривая по сторонам как будто в испуге, что отнимут. При взгляде на Красовского бедолагу начинало трясти – она знала кто он.

– Рекомендую расслабиться, боярышня, – утешительно пробурчал я полненькой пожирательнице сладостей, – Здесь если и кусаются, то только после того, как заключат ту или иную договоренность. Скучные и нудные разговоры, полные намеков – это всё, что вам тут грозит.

– Я… постараюсь, – моргала барышня своими небольшими глазками, – Тетушка говорила, что это необходимо…

Еще бы. Правда, для будущего дипломата такой уровень наивности и неопытности чересчур высок для почти двадцати лет (что считается перестарком), но сейчас у многих Истинных семей мира появилась возможность плодить детей как портальные точки, а не в качестве будущих ревнителей. Силовые доспехи здорово снизили смертность ревнителей.

Не успел я обдумать эту мысль, как был «атакован» группой подтянутых молодых аристократов, оказавшихся как раз теми самыми ревнителями. Ну, это для большинства они казались молодыми, а так, прикинув средний возраст засыпавшей меня комплиментами группы лет в двадцать пять, я понял, что они почти все вплотную уже подошли к порогу смертности для их ремесла. Потому, кстати, хвалебные слова и предложения дружить сыпались одно за другим – господа с чернокнигами прекрасно понимали роль моих доспехов в их появившемся будущем.

Это стало внезапной дипломатической победой рода Дайхард – ревнители-ветераны, отличаясь вынужденным аскетизмом, с полным пониманием отнеслись к моему конфликту с Синдикатом. Им понравилась мысль, что этот больной зуб можно выдернуть, если уже шатается, так почему бы, скажем, не предложить своим многочисленным знакомым хотя бы снизить темп покупок или не начать торговаться? Китай, конечно, плохо, куда хуже, чем свои, европейские, бандиты, но Китай будет слаб.

– А еще они развивают технологию алхимических накопителей, господа, – наябедничал я, – Вы представляете себе перспективы этого направления? Позвольте, я вам расскажу!

Сильверхеймы (почти покойные) заслуженно пользовались ненавистью и завистью всего мира за свой уникальный арканит, так что и возникновение дешевого искусственного аналога накопителей тоже вызвало у ревнителей воодушевление. Тут можно Китаю и приплатить! Пусть напрягаются, шлифуют технологию!

– Уверяем вас в нашей всемернейшей поддержке! – пролаял лидер ревнителей на германском, пожимая мне руку, – Даю слово, что не пройдет и недели, как об этом разговоре будет знать вся Европа, или я не Ганс Кайзенберг!

Мелочь, а приятно. Из мелочей строится либо система, либо таран для её краха. А еще я понял, почему обладатели большого резерва редко выходят в высший свет – наши глаза светятся слишком ярко, а черные очки носить в таком месте не комильфо. В этом плане везет только Кристине, у неё радужки просто как черные дыры, поглощающие свет (и чужие души), а вот от моих моргалок взгляд отводят всё чаще и чаще. Неудобно и вызывающе.

Вскоре супруга подошла ко мне, а следом за ней прибыли и Петр Васильевич с изрядно покушавшей Пиатой. Оставив Красовского и эйну охранять нашу портальщицу, мы решили пройтись напоследок по залам, прощаясь с новыми знакомыми.

– Можно сказать, очень удачно слетали, – тихо пробурчала мне жена, – Если бы не пришлось сегодня еще увидеть старшую Корочкину, я бы была счастлива.

– Держу пари, что чаем она нас точно поить не будет, да и плюшек не выставит, – буркнул я, улыбаясь краем рта паре томных дам, сделавших мне ранее пару нескромных предложений, – Переживем.

– Да, остальные вопросы уже можно решить по разговорникам и через Корочкиных, номера я взяла. Отправляемся домой, – кивнула моя брюнетка.

Дома, точнее в резиденции Корочкиных-Оболенских, наше хорошее настроение было моментально стёрто – полненькая боярыня-дипломат выглядела бледно, испуганно и напряженно. А еще вокруг неё в комнате стояли несколько вооруженных автоматами человек, посматривающих на нас оч-чень нехорошо.

– Как это понимать?! – лязгнул я, выходя вперед и кладя руку на гримуар.

– Успокойтесь, пожалуйста! – торопливо завопила круглая тетка, – Они лишь для моей защиты!!

– Защиты?! От нас? – Кристина, защищенная амулетным комплексом, за спиной сидеть не захотела, а выступила вперед, с револьвером в руке, – С какой стати?!

– Это была ошибка! – взвыла боярыня, – Я ошиблась! Пожалуйста, не стреляйте! Просто ваш дом… ваш замок…

– Что с ним?!!

– Его взорвали!!! – зажмурившись, выпалила Корочкина-Одолевская, – Бомбардировка!! Не губите! Это не я!!!

Стефания, всхлипнув, осела там где стояла, закатывая глаза и мелко содрогаясь.

Глава 2

Мы стояли и смотрели на то, что еще несколько часов назад было дворцом Шарпрок. Теперь это был просто холм, на вершине которого с большим трудом можно было угадать жалкие останки здания. Совсем жалкие, да и то лишь за счет того, что черный камень разбомбленного здания, лежа кучами, намекал, что здесь что-то стояло. Местности вокруг так же сильно досталось, осколки, летя с холма, добрались до всех соседних зданий, хотя тут в любую сторону было не менее сотни метров…

– Дирижабль, – глухо произнес я, – висел здесь долго…

– Достаточно, чтобы его успели сфотографировать, – сумрачно добавил Петр Васильевич, – неоднократно.

Воздушный корабль может уделать любой самолет по грузоподъёмности, чем в свое время воспользовались германцы, создав свои знаменитые дирижабли-бомбардировщики. Тем не менее, это были военные суда, относительно небольшие, быстрые и маневренные. Здесь же кто-то нагрузил чуть ли не пороховыми бомбами грузопассажирского титана неба…

Его угнали прямо с эллинга, а затем, неторопливо нагрузив с баржи в море, отправили через весь город на Хэвен Гарден, где огромное воздушное страшилище, совершенно ничего не стесняясь, произвело пристрелку по Шарпроку, а затем начало вдалбливать дворец в землю, чем и занималось больше часа.

– Хозяин, я сделал всё, что мог…, – подавленный козлоголовый Аквариус, чью книгу, выбитую взрывом со специального пьедестала, сейчас удерживала бледная и злая Пиата, был полностью сокрушен произошедшим.

– Ты сделал достаточно…, – выдохнул я, – Это дорогого стоит. Ладно, идемте отдыхать, разбираться будем потом.

– Постойте, ваше сиятельство! – тут же возмутился усатый мужик преклонных лет в костюме полицейского, – Нам незамедлительно требуется взять у вас показания!

– Это, – ткнул я в развалины собственного дома, – Прямое доказательство вашей вопиющей некомпетентности! Дворец бомбили час! Слышите, час! Раз вы, полиция, ждали так долго, то подождете еще сутки! Заодно претензии соседей соберете, да разъясните им, что претензии эти должны быть обращены к городскому главе, а не к князю Дайхарду! А вообще – нет! Мне будет угодно завтра спросить у Герцогов, как этот акт военной агрессии вообще стал возможен в центре города! Свободны!

Говорил я достаточно громко, чтобы зеваки, уже скопившиеся здесь во внушительном количестве, донесли мои слова до всех заинтересованных ушей. Убедившись в последнем, я открыл портал и вернулся на Гарамон вместе с сопровождающими.

Боярыня Корочкина не зря волновалась, она знала, что на раут мы отправились вдвоем с Кристиной. А что это значит? Значит, что дочь, Алиса Кейновна Дайхард, осталась дома, во дворце, который был буквально стёрт с лица земли. Зная о моей дурной славе, сходящая с ума от страха толстушка не нашла ничего лучше, чем вооружить своих слуг чем попало для подстраховки, из-за чего чуть не случилась трагедия.

Не случилась она, по правде говоря, лишь потому, что Алиса, как и большая часть домашних, были на Гарамоне.

– Двадцать один «бегемот», мобиль, дворец, мелких и личных вещей почти на полмиллиона…рублей, – мрачно перечисляла Кристина, держа в руках длинный список, заполненный убористым почерком, – Обстановка дворца, Кейн… Я точно не могу предположить, но Аквариус утверждает, что если брать всё, включая и то, что хранилось в подвалах, то наберется еще на три миллиона долларов. Сам дом я считать не буду, там слишком сильно все от аренды зависит, но есть еще и вопрос кавара! Сколько мы потратили на защиту замка?

– Много, – вздыхал я, – Но вот об этом упоминать я не буду. Что оценивается в деньги, то можно и купить. Главный вопрос – что делать дальше.

– Мстить! – вспыхнули черным глаза супруги.

– Та! – поддержала ту сидящая на нашей кровати дочь, пытающаяся с помощью расчески сделать Курву новую прическу. Пес, положив огромную голову на край постели, млел от почесываний.

– Это был не Синдикат, – мрачно уронил я, – Они никак не смогли бы узнать, что мы собираемся отправиться в Германию.

– Ты сейчас не обижайся, но раз это было покушение на Алису, я обязана это озвучить, – посуровела жена, – Красовский.

– Я подумал об этом в первую очередь, – нехотя выдавил я, – Но не бьется. Синдикату незачем выводить Истинного из равновесия, у них столько отделений, что я, благодаря друзьям и бизнес-партнерам, могу годами «прыгать» по ним, каждый день купаясь в крови и принося чудовищные убытки. Нет, это были «раскольники» из Общества. Слишком масштабная, слишком хорошо организованная акция… при этом рассчитанная на то, чтобы «выковырять» нас из крепости. Уйти мы можем только на Гарамон, а это значит, что точка выхода будет известна, как сейчас. Мы стали очень уязвимы.

– Согласна. Что будем делать?

– Сейчас отправлюсь на Сердечник и напрошусь к Дарквиллу, – озвучил я свои планы, – Перенесем к нему точку портала, получим передышку, будем думать. Действовать надо срочно…

– Нет, Кейн не так! Бери с собой Стефанию, – Кристина неожиданно разволновалась, – Сразу прыгайте к этой толстушке! Тебя наверняка просчитали!

Черт! Она права! Надо шевелить задницей, пока вокруг толпа зевак! Это же ловушка!

Успели только за счет того, что очень четко все обговорив с нашей невинной курочкой, я не постеснялся одолжить у Красовского его амулетный набор. Петр Васильевич, легко расставшись с абсолютно бесценной бижутерией, тут же заслужил в глазах Кристины три вагона прощения и маленькую тележку разрешенных с Пиатой детей. Это нашу боярышню и спасло – как только мы высунулись из портала, по нам открыли огонь с крыш!

Взгляд младшей Корочкиной-Одолевской, когда от её головы отскочила пуля, был просто бесценным, а мне пришлось буквально заносить полненькую девушку в её же портал, пока кругом орали и разбегались люди. Надеюсь, хоть это простимулирует местных в достаточной мере.

Герцога в имении не оказалось, я с ним связался по разговорнику, получив полную поддержку и разрешение «приютить» точку выхода портала на его территории. Мне под это дело даже выделили отдельную залу в доме, поставив вооруженную охрану у дверей. Убедившись, что пока тылы прикрыты максимально надежно, я влил в трясущуюся Корочкину два стакана водки, а затем вернулся с ней на Гарамон.

Ситуация стала легче, но лишь в очень краткосрочной перспективе. Крепость на Гарамоне была нами обжита за последние три недели, но только как перевалочный пункт. Здесь совершенно не было ресурсов на толпу аж в двести пятьдесят живых существ, а заказывать их у гоблинов я банально опасался. Несмотря на то, что им как расе сейчас угрожала катастрофа, на контакт со мной обитатели Гарамона не шли.

– Кейн! – супруга меня встретила взволнованной и возбужденной, – У меня есть идея!

– Это очень хорошо! – подбодрил я её, – Рассказывай!

– Аркендорф! – выдохнула бывшая Тернова со сверкающими глазами, – Аркендорф!

– Что Аркендорф?

– Мы можем перебраться туда! Устроить дом там, а Гарамон использовать как перевалочную базу! Сделать то же, что сделал Герцог сейчас для нас – изолируем портальный зал, установив там все необходимое, а всех перевезем в швейцарское баронство!

– …милая, ты не забыла, что Ария, как и Медичи, нас теперь сильно недолюбливает?

– Нет, милый, это тебя они сильно недолюбливают, а со мной у них отношения более-менее нормальные! – широко, как еще никогда в жизни, ухмыльнулась моя супруга, – А с Пиатой у красноголовой дурищи вообще все прекрасно!

– Этого недостаточно.

– Поверь, все будет хорошо!

С Арией фон Аркендорф мне пришлось поступить максимально русским способом в свое время. Убедившись, что девушка не способна адекватно воспринимать реальность даже после «школы жизни» от закоренелых преступников, мы предложили барону Медичи, связавшемуся с этой бедой, альтернативное использование Арии – а именно искусственное оплодотворение нашей не совсем обычной знакомой. Затем её, собирающуюся дать продолжение роду, оставляют на попечение подданным Аркендорфа и её личному даймону, гримуару книги Огненного Заката. Таким образом каждый из нас получал то, что хотел. Фурио Медичи – свободную от прежних обязательств женщину и мать своих детей, жители Аркендорфа и Спигон – надежду на адекватного наследника, Дайхарды – доступ к банку Аркендорфа…

Ну и Ария получала больше всех – безопасность. Мелочи, что она будет навеки отстранена от всех управляющих процессов и даже от воспитания собственного ребенка, ей казались невыносимыми, но после того, как я гарантировал ей деньги на кругосветное путешествие – баронесса прекратила мутить воду, а принялась смирно сидеть под надзором Спигона в своей женской форме. Мужскую ей принимать запретили под страхом увечий.

– Ты точно уверена?

– Кейн, дорогой мой, поверь – они будут рады нам до писка! Люди замка могут быть не слишком довольны, но Никельбаккер устроит все. Наше присутствие в долине на порядок повысит их возможность противостоять китайскому влиянию!

Не то чтобы у нас был большой выбор, но уединенная горная долина в Альпах представилась отличным убежищем. Я взял на себя переговоры с Медичи, когда придёт время, а пока принялся делать для американцев вид, что окапываюсь на Гарамоне. Они, через Герцога, охотно предоставили мне возможность закупаться нужными вещами в приоритетной очереди, несмотря на текущее военное положение. Еще бы, кто-то же был виноват в том, что оказался угнан дирижабль, а сухогруз, привезший несколько тонн бомб, спокойно дошёл до самого Нью-Йорка?

Через несколько дней все были уверены, что Дайхарды окопались в своем мире, а сам князь, как только закончит метаться в бронированном мобиле по Нью-Йорку, исчезнет из мира на несколько лет. Всё-таки, акция таких масштабов, имеющая последствия в виде натурально вставшего на дыбы правительства, в пять голосов обещающего «найти и покарать» террористов, – штука неслыханная. Имидж страны этот дирижабль подорвал едва ли не сильнее, чем сам Шарпрок.

– Вас пытаются обвинить в исчезновении того, кого мы знали как Боб Уолш, – за вечернем чаем признался мне Дарквилл, – Наши идеологические оппоненты утверждают, что видели его после перерождения. Потеряв с предыдущим телом большую часть своих возможностей, он собирался выступить медиатором в разделившемся Обществе, а для этих целей хотел первым делом объясниться с вами, Кейн. И вот, он исчез…

– Ничего об этом не знаю, – качал я головой, – Но это же мало кого волнует?

– Не скажите, – телокрад в теле престарелого сухощавого человека с унылым лицом породистого англичанина ухмыльнулся, – Это подогревает текущий конфликт. Наша партия обвиняет оппонентов в том, что они это подстроили – выжимают из наиболее бесполезной фигуры еще хоть какую-то пользу. Мол, бывший Уолш сейчас отдыхает где-нибудь в Зеландии, предоставляя своим союзникам возможность оправдать свои решения.

– Вроде дирижабля, набитого бомбами?

– Именно так, князь, – щека Герцога нервно дернулась, – Это была крайне масштабная и очень неприятная акция для всех нас. Если бы вы потеряли самоконтроль и кинулись мстить – она бы увенчалась полнейшим успехом, но и так смогла нанести крайне большой ущерб. Мы на грани того, чтобы пойти в открытую друг против друга. Страна подобного может не пережить.

– Вы таким образом предупреждаете меня, чтобы не искал обидчиков сам?

– Нет, князь. Я подвожу наш разговор к тому, что ваша же идея исчезнуть на некоторое время в своем мире – крайне удачна для воплощения прямо сейчас. Столкнувшись с фактом, что вы исчезли из реальности на год или два, думаю, наши оппоненты здорово убавят в прыти. Мы должны выровнять всю эту ситуацию как можно скорее!

Отрадно было видеть такое стремление меня защитить и всех помирить, только покупаться я на это не собирался. Половина Общества берегла меня не потому, что я был им нужен, а из-за моего блефа – когда-то я им пригрозил, что знания о иномировых технологиях попадут в руки правительств по всему миру, стоит мне склеить ласты. Теперь половина всех телокрадов хотела меня убить несмотря на это, а вторая защищала, понимая, что в ином случае на Сердечнике воцарится такой бардак, что искать Книгу будет просто-напросто невозможно.

– Хорошо, – неохотно согласился я с доводами Герцога, – Будь по-вашему. Я исчезну. Только ни о каком безвылазном сидении в своем мире речь идти не будет. Я не собираюсь просто-напросто вручать свою судьбу в ваши руки, тем более с таким продемонстрированным уровнем некомпетентности в национальной безопасности.

– Что вы предлагаете? – нахмурился Герцог.

– Ничего, – приятно улыбнулся я, – Информирую вас о том, что временами буду появляться где-нибудь на Сердечнике. У меня есть кавар, есть знания, есть… кое-что еще, а также есть желание совместить эти три пока никак не пересекавшиеся ресурса. Ради собственной безопасности, естественно.

Мой собеседник нахмурился и замолчал на несколько минут.

– Зачем вы мне это сказали? – почти потребовал Герцог, выйдя из собственных размышлений.

– Считайте это декларацией намерений, Дарквилл, – отрезал я, вставая, – Меня затащили в это Общество, огульно обвинили, теперь пытаются убить. В то время, если мне не изменяет память, как я единственный член Общества, который хочет найти Книгу не для себя, а для вас. Проверенный и оправданный лично вами. Который неоднократно шёл навстречу вашим просьбам. Теперь, раз на моей чаше весов маловато, то придётся присовокупить еще что-нибудь!

– Ладно, я вас услышал! – поднял ладони один из правителей Объединенной Америки, – Но у меня есть встречное предложение!

– У вас?

– У нас всех, – поправился Дарквилл, – Скажите, князь – вы знаете что-нибудь о… драконах?

///