«Дипломированный историк» Сванидзе обязан знать – именно как историк – что во время «либерального» строительства Транссиба в 90-е годы в народе получило хождение словечко «колесуха» – страшная игра слов, вызывающая ассоциацию с одним из самых жутких видов казни и означающая осуждение на каторжные работы по прокладке этой самой железнодорожной магистрали. Учитывая невыносимые условия, сюда сгоняли самых отпетых уголовников под самой суровой охраной. В самом начале работ, в 1891 г., с «колесухи» был совершен массовый побег, от которого пришла в ужас вся Восточная Сибирь и Дальний Восток. В действие был приведен чуть ли не весь Забайкальский военный округ, развернулась самая настоящая война с беглыми каторжниками. После этого охрана была усилена настолько, что – куда там рудники Нерчинска! «Бежать с колесухи» означало в преступном мире расписаться в том, что ты отпетый из отпетых. На такое решались только бессрочники, для которых не существовало никаких перспектив, кроме безымянной могилы вровень с землей поблизости от насыпи. И сложилась особая практика побегов – брать с собой молодого «салабона», который должен был служить «коровой», т. е. «живыми консервами». Разумеется, при подготовке побега ему об этом знать не полагалось.

Точь-в-точь – байки «нейролингвистов» о «серебряном веке» России на рубеже XIX–XX столетий и грядущем «рыночном рае» в «мировом сообществе», куда нас зовут господа дерьмократы устами Сванидзе, Никиты Михалкова и иже с ними.

Ну, и где же пресловутые «10 рыночных лет на Транссиб?» Только в жульнических «хрониках» г-на Сванидзе, да еще в «образованских» сплетнях. «Правильная» организация дела (т. е. по «виттевским» правилам) как раз и привела к тому, что вместо «дороги жизни» была построена «дорога смерти». Именно потому, что «гений» Витте рассуждал не как государственный деятель, а как заурядный купчишка с повадками местечкового еврея. А ездил ли сам Витте хоть разок по КВЖД и ЮМЖД? Что-то об этом в исторических документах особо не упоминается.

Прав был граф А.П. Игнатьев, прав на все 100 %! Интересно, как расценят наши «нейролингвисты» его заведомую «предвзятость» по отношению к Витте, ведь А.П. Игнатьев был еще бóльшим монархистом, чем сам царь, за что и погиб в результате акции, организованной царской охранкой.

Занятно, конечно, получается. Желая «убедительно» показать, что события 1905 г. имели причиной поражение России в войне с Японией, Сванидзе вольно или невольно вытаскивает на свет божий действительные причины этой войны, характеризующие как раз крайнюю гнилость царского режима, но изо всех сил старается показать, что они-то и есть процветание! Простое приведение фактов в логическую и историческую связь ставит все на свои места, но вот как раз этого и нельзя допустить нашим «нейролингвистам»!

Это особенно хорошо видно при упоминании о забастовке на Путиловском заводе.

Конечно же, причиной забастовки выставляется сдача Порт-Артура. Получается почти что лубочная картинка: пока Порт-Артур держался, рабочим было наплевать и на невыносимые условия труда, и на издевательские расчеты при выдаче зарплаты, и на 14-часовой рабочий день, и на жуткие жизненные условия в рабочих кварталах – как же, они обожали своих добрых и мудрых хозяев и вовсе не думали бастовать, а работали «за веру, царя и Отечество», отдавая все силы ради победы в войне. А вот как только сдали Порт-Артур, то сразу кинулись бастовать.

Г-ну Сванидзе, похоже, ни разу не пришлось ни посмотреть запись своих передач, ни хотя бы самому маленько прислушаться, что он изволит говорить.

Как он представляет себе связь между требованиями бастующих и сдачей крепости? Г-н Путилов-то при чем? Повторяя издевательский вопрос Никитича и Логинова, он что – по совместительству японский главнокомандующий? И требования рабочих могли заставить его отдать приказ японским войскам вернуть Порт-Артур русским?

Если уж г-ну Сванидзе так невыносимо желательно делать идиотами своих благодарных слушателей из числа «образованцев», то зачем же выставлять таковыми предков, причем как рабочих, так и капиталистов одновременно?

Сванидзе тут же переключается на то, что «вскоре бастовал уже весь Петербург»… Тоже, видать, исключительно ради выражения несогласия с занятием японцами Порт-Артура. У рабочих ну никаких других проблем, которые можно было бы решить забастовкой, не было… Впрочем, Сванидзе меньше чем через минуту сам себя и опровергает, перечисляя пункты требований рабочих в петиции царю, которую несли для вручения на высочайшее имя 9 января. Требование прекратить войну (нет, не «вернуть Порт Артур!») там только всего лишь одно из многих.

А вот Сванидзе рассказывает о Цусиме, показывая «эскадру Рожественского». На самом деле на заднем плане виднеются силуэты американских боевых кораблей первой трети ХХ века. Опять тупая и наглая липа, выдаваемая по принципу «пипл схавает» – лишь бы что-то показывать, неважно что.

Кстати, подобный прием один к одному повторяется и у Никиты Михалкова в его «Русском выборе», когда он точно таким же проникновенным голосом рассказывает о грустной судьбе русского Черноморского флота, ушедшего в 1920 году на французскую военно-морскую базу Бизерта. Повествуя о митинге на миноносце, он демонстрирует строй матросов на палубе под длиннющим стволом 12-дюймового орудия главного калибра. Подумаешь! Пипл все схавает – а самому «нейролингвисту» совсем даже не обязательно отличать миноносец от броненосца.

Потом Сванидзе, усиленно выставляя на первый план «честные» глаза и все так же маскируя перекошенную враньем физиономию, скорбно повествует о том, как не умеют воевать русские и какими умелыми и благородными оказались японцы. Вообще – сквозит явная мысль – не умеем мы воевать. Вот, смотрите, на параде у японского императора бывшие наши корабли – целая армада, вступившая в строй после подъема и ремонта (снова прием «пипл схавает» – показывается броненосец якобы «Хидзен», бывший «Ретвизан», и демонстрируется силуэт двухтрубного корабля, хотя «Ретвизан» во всех вариантах был трехтрубным. Кроме того, упоминать в контексте Цусимы корабли из Порт-Артурской эскадры – это тоже передергивание карт, причем настолько грубое, что даже стыдно за самого «нейролингвиста»). Ах, куда там нам против японцев! Взялись, неразумные, не за свое дело, и вот, конечно же, получили. И зачем вообще было огонь открывать против таких-то симпатичных, благородных, милых самурайчиков? Вот сдаться на милость победителя – это да, это хорошо! Вот и пленных не то, что не притесняли – а даже позволяли жениться на японках. Ну чего нам еще желать-то? – вопрошает Сванидзе.

Это высказывание наглядно демонстрирует шкалу ценностей самого г-на Сванидзе. Особенно если вспомнить о судьбе защитников Сахалина – единицы из чудом оставшихся в живых после геноцида «милых и благородных самурайчиков» русских офицеров все были с отрезанными вместе с обручальными кольцами пальцами. Уничтожив на Сахалине их жен и детей, «милые самурайчики» загнали искалеченных пленных в провинцию Нагато на попечение японских женщин – это, по-видимому, и имеет в виду Сванидзе, когда говорит о «позволении» русским пленным жениться на японках.

Странно, что он не пригласил в качестве эксперта именно в этом месте своего «проекта» Ирину Хакамаду. Впрочем, кто знает – может, и приглашал, да она не согласилась. Вдруг она подумала – а что, если ее папа случайно мог оказаться потомком «завоевателей» Сахалина? Ведь среди зрителей столь же случайно мог оказаться и потомок камчатских охотников, которые стреляли лучше любого современного снайпера!

Кстати, безапелляционно утверждается, будто Николай II называл японцев «жёлтыми макаками». Единственный источник этого – все те же мемуары Витте. В то же время ни одного документа, в котором царь бы их так называл, не найдено – несмотря на заверения Витте, что их в архивах полно. Похоже, Сванидзе перепутал документы времен русско-японской и Второй Мировой войны, где в адрес японцев предостаточно заявлений такого рода как со стороны противников (англичан и американцев), так и союзников (немцев).

Вот такой он, «объективный» источник сведений, – наш кумир, «гениальный» Витте.

Далее Сванидзе желает немного «подбодрить» удрученного потерей флота «пипла». Он идёт уверенной походной по пирсу Путиловских верфей (бедняга Путилов – и как его так угораздило подвернуться под руку нашему «нейролингвисту»?) и рассказывает, как «вот здесь Россия буквально за несколько лет выстроила взамен утерянного новый, ещё более мощный, флот». Съёмки на фоне ремонтирующегося корабля. Сванидзе подводит зрителя к «запрограммированному выводу», что вот тогда флот потеряли, но построили (даже ещё более мощный) – и сейчас тоже… Флот потеряли (правда без войны, зато благодаря «реформам», которые, как неожиданно для себя показывает сам Сванидзе, страшнее всяких войн и разгромов – потери флота за 1990–2004 годы составили ни много ни мало 30 Цусим!) – ну, новый построим. И даже ещё мощнее старого (советского).

Тут же он «упреждает» вопрос внимательного зрителя: а на какие шиши нынешняя «демократическая» Россия сможет построить «новый ВМФ»? Всё ведь разворовали да в оффшоры повывезли… Да, спрашивает Сванидзе, а на какие деньги это было сделано? И сам же на свой вопрос отвечает, объясняя «тонкости рыночной экономики»: а вот – во всём заслуга мудрого Витте. Так и мы – нам нужно только правильно голосовать и умного экономиста (Гайдара к примеру, Грефа какого-нибудь… Ну вот Фрадков – прямо душечка!) выбрать во власть. А уж там – и флот возродим, и вообще все будет! Главное – палочка-выручалочка под названием «рынок».

Ну разве важно при этом, что иностранные займы, на которые строился новый российский флот, привели к сумасшедшей зависимости экономики от иностранного капитала, которая и послужила непосредственным поводом для будущей иностранной военной интервенции и гражданской войны! Ни в Государственном совете, ни в Государственной Думе возразить-то уже было некому – А.П. Игнатьева убили руками эсеровского придурка.

И это при всем том, что определенные выводы из опыта русско-японской войны были нашими моряками и кораблестроителями все-таки сделаны – русские корабли Первой мировой были в основном отечественной постройки и по боевым качествам превосходили аналогичные единицы противника. В этом убедились немцы, которым пришлось полностью очистить акваторию Черного моря и по возможности не совать носа на Балтику. Те самые немцы, которые создали «патовую» ситуацию в Северном море, парализовав действия британского «Грэнд-флита» у самых берегов метрополии и наведя такой ужас на английское Адмиралтейство, который можно только сравнить с впечатлением от побед нашего адмирала Ушакова. Но высшее-то руководство осталось тем же! Только, правда, Витте был тут совсем уж ни при чем.

Но вот Сванидзе добрался, наконец, до своего любимого сюжета – о прибытии Витте на переговоры в Портсмут. Похоже, наш «нейролингвист» только здесь ведет себя искренне. Он не менторствует. Он, как ребёнок, готов хлопать в ладоши, рассказывая об «имидже» политика Витте. Он приходит в полный восторг, описывая восприятие Витте в Америке как «своего». Полный «апофегей», если использовать меткое словечко Ю. Полякова, сегодняшнего редактора «Литературной газеты».

Ах, как же он великолепно ведет себя «на публике», как же вкусно американскому «пиплу» «хавать», то, что ему преподносит Витте! Ах, посмотрите, как его встречают американские финансовые тузы! Смотрите, смотрите, как им очарованы японцы, они же заранее готовы принять все его условия! Как же великолепно, что именно Витте отправился подписывать мир с японцами, ведь лучшего представителя Россия и представить себе не могла! Какое счастье, что у сегодняшних дипломатов есть такой блестящий пример для подражания! Проклятые большевики только потому и замалчивали опыт Витте, что они ему в подметки не годились по части умения вести диалог с Западом!

Кстати, мемуары Витте переиздавались при Советской власти трижды. Это – по поводу «замалчивания опыта».

Что касается содержания Портсмутского мирного договора – уже отмечалось выше. Условия Портсмута фактически закрепляли де-юре крах всей дальневосточной политики России на рубеже веков. Витте поставил подпись, которая подвела черту и под его собственной деятельностью на двух министерских постах – министра путей сообщения и министра финансов. Финансовые тузы Америки (главным образом, сионистского толка) применили против Витте точно такой же прием, какой он сам незадолго до этого применял против китайских дипломатов при учреждении Русско-Китайского банка и подписании конвенции о Квантуне – ему дали взятку. Только эта взятка была оформлена очень «профессионально» – здесь-то действовали не местечковые евреи, а глобальные действительно суперфинансисты! Помните, как хлопал в ладоши Сванидзе, отмечая теплый прием Витте в «деловых кругах» Америки, где он был «своим в доску»? Настолько своим, что во время переговоров в Портсмуте Витте ухитрился еще и поиграть на бирже, заработав при этом небольшой гешефт в виде миллиончика долларов. Что вы, разве можно рассматривать это как взятку? Это просто «человек дела», «суперменеджер». Что там потеря Курил, половины Сахалина и т. п.? Ведь он же в итоге избавил Россию от контрибуции!

Ха! Избавил? Те же самые американские дельцы, которые якобы «продали» японцам половину Сахалина, «подмазав» Витте и «кинув» японцев с фигой с маслом вместо обещанного послевоенного кредита, тут же и надоумили японцев, как им не остаться внакладе. За «образцовое содержание русских пленных» (помните разливы г-на Сванидзе по поводу самурайского благородства в отношении к побежденным?) японцы содрали с нас ни много ни мало сто восемьдесят миллионов золотых рублей. Это, по мудрому совету американских «шефов», японцы ни в коем случае не именовали «контрибуцией». На эти деньги запросто можно было полностью переоборудовать и Порт-Артур, и Дальний по самому последнему слову техники, заодно построив несколько новейших кораблей и восстановив все разрушения на ЮМЖД. Что японцы и не замедлили сделать. А в западной историографии сохранились по этому поводу только сочувственные вяканья о «вероломстве» американцев (опять бедных японцев обидели!).

Так что американцы «кинули»-то вовсе не японцев. «Кинули» как раз нас, «кинули» по всем статьям через «блестящего», «гениального» политика, дипломата и финансиста Витте, который раскланивался с японцами и играл на бирже на свой «гешефт», в то время как тихоокеанская вода вокруг Сахалина кипела от русской крови.

И чтобы он не очень забывался на предмет того, кто у него настоящий хозяин, президент Теодор Рузвельт на прощание вручил ему письмецо для царя с протестами супротив русского антисемитизма. Конечно же, сопроводив напутственными словесами о том, что «если бы Витте родился американцем – обязательно стал бы президентом!».

В «интертрепации» г-на Сванидзе прощальный пинок Рузвельта выглядит как высшая похвала. Похвала «гениальному» Витте, похвала самому себе, любимому, такому «честному историку», такому «высокопрофессиональному» «нейролингвисту», сумевшему так хорошо показать аналогию между Витте и современными «реформаторами», «возвращающими» Россию на «правильный» путь.

Заодно и сделавшему пусть неуклюжий, но «книксен» перед современными представителями «несчастного, угнетенного» российского нацменьшинства, о котором вез царю письмецо в своем саквояже Сергей Юльевич Витте. Вроде условного знака: я, ребята, свой в доску! Так же, как Витте в Америке!

Эх-ма! Побольше бы таких «президентов» Америке – нам бы куда лучше жилось! Причем в настоящем, а не в «демшизовском» понимании этого слова. А заодно сплавить бы туда и всех «нейролингвистов» вроде г-на Сванидзе и иже с ним.

Самое оригинальное, что всю махровую «мифологию» Сванидзе, опирающуюся на «суперфигуру» Витте, решительно и бесповоротно опровергает не кто иной, как… сам Витте!

Вернувшись из Америки, Витте очень даже рассчитывал увидеть Россию успокоенной и возвратившейся к мирной жизни. Как же – война «за корейские дрова», как презрительно именовали русско-японскую войну в народе, наконец-то закончена, мир подписан, в графья произведен – вроде бы есть все основания для торжества. И что же он увидел?

Слово Сергею свет Юльевичу:

«…вернувшись из Америки… я застал Россию в полном волнении, причем революция из подполья начинала всюду вырываться наружу; правительство потеряло силу действия, все или бездействовали, или шли врознь, а авторитет действующего режима и его верховного носителя был совершенно затоптан. Смута увеличивалась не по дням, а по часам, революция все грознее и грознее выскакивала на улицу, она завлекала все классы населения. Весь высший класс был недоволен и ожесточен; вся молодежь, и не только университетская, но и высших классов средних учебных заведений, не признавала никаких авторитетов, кроме тех, которые проповедовали самые крайние революционные и антигосударственные теории; профессора в громадной части стали против правительства и действующего режима и авторитетно, не только для молодежи, но и для большинства взрослых, провозгласили: «Довольно, нужно все перевернуть»…чиновники, видя близко многие порядки в канцеляриях и систему протекций, развитую в царствование Николая II до гигантских размеров, стали против режима, которому служили; войско было взволновано всеми позорными неудачами войны и винило во всем совершенно основательно правительство, но, кроме того, с заключением мира явилось особое обстоятельство, внесшее большую смуту в войска, особенно оставшиеся в России: с заключением мира по закону нужно было отпустить всех, призванных на время войны, но так как в России войск оставалось очень мало, то их не отпускали, они начали волноваться, через это революционеры нашли легкий доступ в войска, в войсках начались вспышки непослушания, в некоторых случаях маленькие выступы в пользу революции с оружием в руках, поэтому многие думали, что на войска рассчитывать нельзя, и боялись возвращения армии с Востока…

Можно без всякого преувеличения сказать, что вся Россия пришла в смуту и что общий лозунг заключался в крике души: «Так дальше жить нельзя», другими словами, с существующим режимом нужно покончить. А для того, чтобы с ним покончить, явились борцы действия и мысли во всех без исключения классах населения, и не единичные, а исчисляемые многими тысячами…

Все объединились в ненависти к существующему режиму…Все более или менее сознательно, а кто и не сознательно, требовали перемен, встряски, искупления всех тех грехов, которые привели к безумнейшей, позорнейшей войне, ослабившей Россию на десятки лет… Войны никогда бы не было, если бы император не сделал все, чтобы она произошла…

Итак, к концу сентября 1905 г. революция уже совсем, если можно так выразиться, вошла в свои права – права захватные. Она произошла оттого, что правительство долгое время игнорировало потребности населения, а затем, когда увидело, что смута выходит из своих щелей наружу, вздумало усилить свой престиж и свою силу «маленькой победоносной войной» (выражение Плеве). Таким образом, правительство втянуло Россию в ужасную, самую большую, которую она когда-либо вела, войну. Война оказалась для России позорной во всех отношениях, и режим, под которым жила Россия, оказался совсем несостоятельным – гнилым…

Явился вопрос, что же делать?… Вопрос этот резко был поставлен заревом революционного пожара».

Ах, бедные, бедные г-ны Сванидзе и прочие «нейролингвисты», ну как же их подвел их кумир! После такого-то «блестящего» визита в Америку – и такое прямо-таки марксистское заключение о положении в России написать! А они-то так старались, так старались – и вот, на тебе.

А ведь целых сто лет с тех пор прошло. Что же теперь-то делать?

Выпрямлять нашу дорогу пора. Как выпрямляли Транссиб после Витте.