Читать бесплатно книгу «Последняя лошадь Наполеона» Григория Александровича Шепелева полностью онлайн — MyBook

Глава третья

Зрительный зал насчитывал сотню мест, кроме десяти на балконах. Их было два. Корней Митрофанович сидел в третьем ряду, что-то объясняя актёрам, которые отрабатывали моменты кровавой драки между Монтекки и Капулетти. Один из тех, кто ему внимал, был любимцем публики. Его звали Павел Кремнёв. Он вживался в роль отца главной героини, то есть Джульетты. Когда на сцену вышли актрисы вместе с уборщицей, он сказал, прервав режиссёра:

– Послушайте, Корней Митрофанович! Я могу, конечно, смотреть на то, как Монтекки бьют ногами Тибальда, глазами старого онаниста, но как я буду потом смотреть на жопу кормилицы или даже своей жены? С криком «наших бьют!»?

– Павлик, если это – всё, на что ты способен, я как-нибудь тебе объясню, чем взгляд онаниста отличается, например, от взгляда гусара… А, вот и дамы! Явились, не запылились. Отлично. Делаем бал!

Соскочив со сцены, Света уселась в первом ряду, между хореографом и помощницей режиссёра, Мариной. В том же ряду сидели скрипачка Вера и осветитель.

– Корней Митрофанович, у меня нога немножко болит, – пожаловалась Тамара.

– Если я ещё раз об этом услышу, заболит жопа. Виктор Эмильевич, до какого момента будем смотреть?

– До реплик.

– Поехали!

Все актёры заняли соответствующие места. Звукорежиссёр включил музыку. Начался танец змей – леди Капулетти и её дочки. Дамы с акробатической ловкостью кувыркались, катались, ползали, обвивали одна другую всеми конечностями, принимая разнообразные позы, и целовались взасос. Потом к ним присоединилась кормилица, почему-то выглядевшая младше молочной дочери. С возрастающей страстностью занимаясь всё более откровенными безобразиями, три твари подобрались к главе семейства Капулетти и поползли на него. Он, ясное дело, легко дал себя втянуть в развратные игры. Ну а потом, как Света и ожидала, в них вовлеклись домочадцы, плясавшие в стороне, а за ними – гости. Весь этот мерзопакостный балаган, плавно усложняемый в такт мелодии новыми эротическими оттенками, продолжался до прихода Ромео.

– Меня не устраивает одно, – сказал режиссёр, когда стихла музыка и актёры из ролей вышли, – ног слишком мало!

– В смысле? – не понял Виктор Эмильевич.

– Ноги женщин должны играть главенствующую роль. В одном эпизоде – точно. Нужно, чтоб Павлик взвился от них, а не от вползания на него! Пусть властно, настойчиво проведут по нему ногами с разных сторон.

– А ведь это мысль! – обрадовался Кремнёв.

– Мне она не нравится, – запротестовала Карина, ноги которой были короче, чем у Тамары, – я всё-таки его дочь! Как дочь может сходу закинуть ноги на папу?

– А мы сейчас поглядим, как это получится, – произнёс хореограф и, встав, поднялся на сцену, – дайте нам музыку!

Начали переделывать эпизод. Потом вновь заспорили. Слушая этот спор, переросший в ссору между, с одной стороны, Кариной, с другой – Тамарой и Дашей, которая исполняла роль развязной кормилицы с ещё более длинными, чем у леди Капулетти, ногами, Света уснула. Спустя полтора часа Марина свирепо дёрнула её за ухо.

– Светка! В каком году была Куликовская битва?

– Уже закончили? – простонала Света, ответив на вопрос правильно.

– Перерыв.

Корней Митрофанович был по-прежнему недоволен, как и Карина. Все остальные просто устали. Включив в гримёрке мобильник, Света увидела, что ей восемь раз звонил Рома и пять раз – мама. Соня разнылась больше других.

– Да что ты всё стонешь? – обрушилась на неё Тамара, достав из сумочки сигареты, – ты вообще почти ни хрена не делала, только жопой крутила!

– Я, кажется, заболела! Меня знобит!

– А у меня – жар. Откройте окно!

Но раздались крики, что если Тамаре жарко, то она может раздеться, а простужать никого не надо. Тамара молча разделась. Она сняла с себя всё, кроме узких трусиков и бюстгальтера, но последний обиженно приспустила.

– Ой! – воскликнула Ася, очень большая любительница весёленьких фотографий, – Тамарка, можно я тебя сфоткаю?

Возражений не было. Взяв мобильник, Ася стала фотографировать на него Тамару, прося её принимать различные позы. Тамара очень старалась. Все кругом ржали. В эту минуту Свете опять позвонила мама. Света решила выяснить, что ей нужно.

– Мамочка, я сейчас занята! Говори быстрее.

– Она – любовница Хордаковского! – завопила мама, как резаная, – ты знала об этом? Скажи мне только одно: ты об этом знала?

Крик вылетал из мобильника на приличное расстояние. Анька, Даша и Соня сидели рядом. Они немедленно дали знак остальным притихнуть. Ася с Тамарой сразу прервали своё занятие, с любопытством глядя на Свету, которая ошалело срослась со своим мобильником. Выйти было немыслимо, потому что за дверью слышался строгий голос директора, а Тамара сидела во всей красе прямо перед нею. Сбросить звонок? Это то же самое, что отнять быка у семи пантер, схвативших его зубами. И Света тихо спросила среди общего безмолвия:

– Кто?

– Да она, она! Та блондинка, которая увезла тебя ночью с Щёлковской! Маргарита Дроздова! Ты что, живёшь теперь вместе с ней?

– Пожалуйста, не кричи! С чего ты взяла, что она – любовница Хордаковского?

– Ты ребёнок, Светочка! – продолжала истерить мама, – просто ребёнок! Рома запомнил номер её машины, потом пробил его по компьютеру! Это – дрянь с уголовным прошлым! Воровка, гопница, клофелинщица! Хордаковский помог ей открыть криминальный бизнес, чтоб отмывать через неё деньги! У неё – бар на Семёновской!

– «Три товарища»?

– Да, да, да! И это – притон! Туда приезжают…

– Мамочка, я тебе попозже перезвоню! – перебила Света, и, опустив мобильник, выключила его. Её всю трясло. На неё смотрели. Смотрели все семь актрис. Среди тишины. Ни одна из них ни одного слова не пропустила. И это было печально.

– Мать твою в жопу, – нарушила тишину Тамара, поправив лифчик. Ася уселась, забыв про свой телефон. Прочие пантеры столь же растерянно переваривали быка. И первой из них опомнилась, но на этот раз до конца, всё та же Тамара. Она внезапно вскочила, быстро прошлась по комнате босиком и остановилась. Прищурилась.

– Что сегодня у нас? Двенадцатое января? Всё правильно? Светочка, послезавтра мы празднуем у тебя Старый Новый год!

– Мы празднуем новоселье, – внесла поправку Волненко, – она вчера переехала. Так ты, Светка, с ней будешь жить? С этой самой Ритой Дроздовой?

– Видимо, да, – ответила Света, сопоставляя в уме все факты. И ей вдруг стало смешно. Ну какая к чёрту любовница Хордаковского? Это бред! Любовница Хордаковского, уж наверное, ездила бы на «Лексусе» и жила бы если не во дворце, то в десятикомнатной двухуровневой квартире с видом на Кремль, а не искала себе соседку для экономии! Но тут в памяти всплыли два обстоятельства, на которых эта логическая конструкция спотыкалась. Пункт первый – бар «Три товарища». Пункт второй – Игорёк. Если Игорёк – всего лишь охранник, кого он, чёрт возьми, охраняет?

– А кто такой Хордаковский? – спросила Соня. Этот вопрос с её стороны не ошеломил никого. Все знали – Соня живёт в каких-то своих мирах.

– Нефтяной магнат, олигарх, – сказала Волненко, – самый богатый мужик в стране.

– Да, и театрал, – вспомнила Тамара, опять усевшись, – кто-то мне говорил – Светлана Петровна, кажется, что штук двести провинциальных театриков существуют только на его деньги! Кроме того, он вытащил из ужасного состояния детские дома за Уралом и деревенские школы. Я уж молчу про баб, которых он сделал звёздами! Просто так, ни разу даже не прикоснувшись к ним. Захотел – и сделал. Девяносто процентов всех известных актрис до сорока лет целуют его следы при каждом удобном случае.

– Это правда, – неподражаемо улыбнулась Карина, – а то, что Миша – самый богатый мужик в стране, ерунда. Уже далеко не самый богатый. Волненко просто не в курсе, что у него – большие проблемы. Он гнёт какую-то линию против Путина, и его за это прессуют. Я не рискнула бы дружить с тем, кто гонит на Путина. Путин – величина космического масштаба, а Хордаковский – так, бизнесмен. Папа его даже не уважает. Он говорит, что Миша – это америкосовская шестёрка.

– Да уж отсоси своему папаше и успокойся! – взорвалась Анька, – и не дружи с Хордаковским, если не хочешь! А я с ним буду дружить! У тебя есть папа, а у меня – никого! И пошла ты на … со своим папой!

Эля и Даша на Аньку стали орать, чтоб она заткнулась. Карина, наоборот, холодно сказала, что этой суке – конец. Но тут всех позвали на репетицию. Света вышла последней, и, незаметно свернув с маршрута, отправилась переодеваться. Когда она покидала театр, её лицо было таким мрачным, что ни один из охранников не осмелился ей сказать ничего, кроме «до свидания».

По дороге она зашла в магазин около аптеки, чтобы купить вина и продуктов. Денег осталось совсем немного. Темнело. Красной «девятки» возле подъезда не было, и давно – судя по тому, что на её месте стоял «Пежо» с наледью на стёклах. Придя домой, Света налила молока Мюрату, который весело бегал по всей квартире, и поделилась с ним колбасой. Себе она сделала несколько бутербродов и крепкий кофе. Такой обед насытил её вполне. Приняв затем душ, она через кабель, валявшийся на полу, подсоединила свой ноутбук к интернету и запустила его. Пока он грузился, она решила взглянуть на комнату Риты.

Мюрат вошёл туда первым и сделал лужу. Вспомнив о том, что надо купить для него лоток, Света побежала за тряпкой. Потом она оглядела комнату. Книжный шкаф, действительно, в ней имелся. Он был заполнен русской, советской и зарубежной классикой. На комодике у тахты лежали ещё три книги – Цветаева, Мандельштам и, что слегка удивило Свету, Дюма. Книга называлась «Наполеон. Жизнеописание». Рядом с книжным шкафом стоял ещё один, для одежды, а у противоположной стены – большой секретер из дуба. Левее висело зеркало – не такое старое, как у Светы. Всё в этой комнате, кроме, может быть, секретера, было посовременнее, но сама она была меньше.

Вытерев лужу, Света вернулась на свой диван. Интернет работал. Она сидела в нём шесть часов, до прихода Риты. Мюрат все эти часы охотился за кукушкой, за ногой Светы, которая то отпихивала, то подбрасывала его, за кисточками на красной складчатой шторе.

Рита не выглядела уставшей, хоть и сказала, что просто валится с ног. Она принесла кошачий лоток и целую сумку корма. Мюрат не выказал восхищения. Несомненно, он предпочитал колбасу. Когда две его хозяйки сели за стол, он сделал попытку на него влезть, но был остановлен. Света откупорила вино, нарезала сыр, ветчину и овощи. Рита успела переодеться в старые джинсы и свитер. Она сидела боком к столу, закинув на табуретку босые ноги. Курила.

– Тебе не холодно босиком ходить по паркету? – спросила Света, наполнив два высоких бокала.

– Холодно.

– Купи тапки!

– Я ненавижу тапки.

– Носки надень.

– Не люблю, – отрезала Рита, бросив окурок в мусорное ведро. Потом молча выпили. Взяли вилки. Рита вооружилась также ножом. Она ела жадно.

– Как у тебя дела на работе? – спросила у неё Света, опять наполнив бокалы.

– Более-менее. У тебя?

– Да трудно сказать. Представляешь – девочки напросились на новоселье!

– Какие девочки?

– Ну, актрисы.

– К тебе?

– Ко мне. Давай выпьем.

Чокнулись, выпили. Рита съела огурчик и кусок сыра.

– Сколько же ты работаешь в театре?

– Пять дней. Но оформилась я до Нового года.

– И ты успела сдружиться с ними до такой степени, что они к тебе напросились на новоселье? Ну, ты общительный человек!

– Да не в этом дело! Сначала всё это выглядело как шутка. А вот потом, когда я сказала им номер дома, они всерьёз захотели.

– Стоп! Погоди! Я что-то совсем запуталась. Номер дома-то здесь при чём?

Света наблюдала за Ритой пристально, но не замечала в её глазах ничего, кроме удивления. Мюрат снова предпринял попытку штурма стола. На этот раз Рита его не сняла, а сбросила.

– Ты серьёзно не догоняешь? – спросила у неё Света.

– Мне сейчас не до шуток! Я упахалась и хочу спать. Говори, в чём дело!

– Мы живём в доме самоубийц.

Рита улыбнулась. Её мобильник заиграл танго. Она нажала на сброс.

– А, так ты об этом! Честно, не въехала. Знаю, знаю.

– Ты так легко к этому относишься?

– А я что, должна по полу кататься?

– Ты не читала про этот дом в интернете?

– Послушай, Светочка! Я использую интернет для дела. Для сумасшествия я использую кокаин, и то крайне редко. Только тогда, когда непреодолимо хочется утопиться.

– А как давно тебя посещает это желание?

Рите стало смешно.

– Ну, Светка, ты молодец! Поймала. Ладно, выкладывай, что ты там прочитала про этот дом?

– Ну, что он стоит на могиле девушки, которая наложила на себя руки из-за несчастной любви, и все молодые женщины, поселяющиеся здесь, сводят счёты с жизнью.

– Как? Абсолютно все?

– Нет, только красивые.

Рита облегчённо вздохнула.

– Ух, слава богу! Мне это не грозит. Ну а за тобой я буду приглядывать.

– Как смешно! Реальные факты тебя не интересуют?

– Даже если ты скажешь мне, что здесь за год вздёрнулось сорок баб, я отвечу так: читай каждый день, что живёшь в свинарнике – и захрюкаешь!

– Риточка! Ты – как Анька Волненко.

– А это кто ещё?

– Одна дурочка.

– Ну, спасибо! Надо нам выпить ещё вина.

Когда это было сделано, Рита вновь закурила, пододвинув к себе очень интересную пепельницу с кремлёвскими стенами.

– А лицом и фигурой ты – как Тамара Харант, – продолжала Света, – вы очень сильно похожи! Она сегодня ходила передо мной почти с голой задницей.

– Значит, ты увидела мою задницу? Вот свинья! Я не успокоюсь, пока твою не увижу. А мальчики симпатичные не придут к нам на новоселье?

– Может быть, и придут. Их в театре – полно.

– А ты с этим Ромой совсем рассталась?

Света брезгливо высунула язык.

– Зачем ты мне, дура, напомнила про него? Мы ведь пьём вино, а не водку!

– Ах, бедный Ромочка!

– Бедный Мишенька!

Рита громко расхохоталась. Потом задумалась.

– Бедный Мишенька? Эта фраза звучит очень необычно. А почему он бедный?

– К нам ведь придут красивые мальчики!

Прозвучал ещё один взрыв веселья. Мобильник дал сигнал эсэмэски. Рита её прочла и долго молчала, глядя в окно. Света налила себе кофе. Она поймала себя на том, что ей очень интересно смотреть на Риту. Просто смотреть, следя, как меняется выражение её глаз в зависимости от мыслей. Она всё время о чём-то думала.

– Я хочу нажраться у тебя в баре вместе с Волненкой, – сказала Света.

– Не надо.

– Но почему?

– Потому, что бар называется «Три товарища», а не «Две свиньи».

– И что ты хочешь этим сказать? Что этот твой бар – только для мужчин? Гей-бар, типа? Да?

– Ничего подобного. Это заведение для приличных людей. Понятно тебе?

– Ещё бы! Так и скажи – бандитский притон.

– Да иди ты в задницу! Начиталась! Сейчас ты мне расскажешь ещё, что жидомасон и американский прихвостень Хордаковский через него отмывает деньги, полученные преступным путём! Вот взял четырнадцать миллиардов долларов и отмыл! Только непонятно, зачем для этого нужен бар? Хватило бы и киоска с мороженым.

– Но, во-первых, никто и не говорит, что все его деньги имеют криминальное происхождение! Во-вторых, таких баров могут быть сотни.

– Послушай, Светочка! – полыхнула глазами Рита, – Ты – из налоговой? Или из ФСБ?

Света покраснела, застенчиво опустив реснички. Она уже понимала, что перегнула палку.

– Я тебя умоляю, не лезь ты в эти дела, – продолжала Рита, – Тебе стало интересно, почему соска миллиардера катается на помойке с литыми дисками и снимает комнату в доме самоубийц? Да по той же самой причине, которая заставляет дочку силовика с большими погонами мыть полы! Ты любишь своего папу, но не желаешь быть от него зависимой. Я люблю Хордаковского, и при этом также не хочу быть сколько-нибудь зависимой от него. Тебе всё понятно?

– Угу, – ответила Света, сделав глоток из кружки, – незачем так орать. Я хорошо слышу.

Мюрат безмолвно и неподвижно сидел в углу, сверкая оттуда глазками. Он был зол. Стояла уже глубокая ночь. Рита протянула Свете мобильник.

– Прочти последнюю эсэмэску.

– Нет, не хочу! – отшатнулась Света, – засунь её себе в жопу!

– Я говорю, прочитай! Не бойся.

Чёрные глаза Риты были теперь весёлыми, как у пятилетней девчонки, летящей с горки на санках. Поддавшись этому взгляду, Света взяла мобильник и прочитала вслух:

– «Ритка! Если Наполеон и завтра со мной не встретится, послезавтра двум корпусам его арьергарда будет устроено Ватерлоо.»

– Теперь ты всё поняла? – вторично спросила Рита, кладя мобильник на стол.

– Речь идёт о жопе, – смекнула Света, – так что, приглашать мальчишек?

– Конечно. Только не приглашай того, к кому ты неровно дышишь.

Света кивнула и положила на пол большой кусок ветчины. Мюрат, подняв хвост, приблизился, взял кусок, отнёс его в угол и быстро съел, сперва разорвав на части. Потом он начал вылизываться.

– Ещё вопрос, – снова обратилась Света к соседке, ткнув её пальцем в пятку, чтоб собралась, – вот ты говоришь, что полностью независима. Но, по-моему, открыть бар в престижном районе – это не то же самое, что открыть, к примеру, как ты сама сказала, киоск с мороженым.

– Ну а в чём вопрос – то?

– Откуда деньги и связи?

Рита была, казалось, удивлена.

– Ведь я объяснила, что занимаюсь сельским хозяйством!

– Так успешно?

– Конечно! Я ведь красивая.

– А лошадка у тебя есть?

– Да ты же вчера полночи на ней каталась!

Света допила кофе и пошла спать. Мюрат поскакал за ней. Рита, встав со стула, чуть приоткрыла окно, чтоб выпустить дым, и взялась за чайник. Но вдруг она что-то вспомнила.

– Светка!

– Что? – выглянула Света из коридора.

– Тамарке той сколько лет?

– Тридцать семь. Она из артисток самая старшая, если не считать ещё двух. У них есть своя гримёрка.

– Тридцать семь лет? Ты, значит, увидела мою задницу с целлюлитом?

– С песком, который из неё сыпался, – рассмеялась Света, – шучу, шучу! Тамарка по виду – твоя ровесница. Она тоже брюнетка с такими же проницательными глазищами. Ты зря, кстати, в блондинку красишься! Это делает тебя старше.

– Но мне и надо быть старше.

Тут позвонили в дверь. Света всполошилась – на ней были лишь трусы, футболка и шлёпанцы. Мюрат хищно навострил ушки.

– Ты кого-нибудь ждёшь? – поинтересовалась Рита.

– Нет! Никого не жду.

– Спроси, кто.

Света посмотрела в глазок. За дверью было темно. Можно было только понять, что там стоит женщина.

– Кто вам нужен?

– Мне нужна Света.

Света поспешно открыла дверь. Площадка была пуста.

1
...
...
7

Бесплатно

3.61 
(46 оценок)

Читать книгу: «Последняя лошадь Наполеона»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно