– Попутчики. Вместе прилетели из Парижа. Хорошие парни. У вас никак очередная войнушка приключилась? Броневики, патрули на улице, – Чупа-Чупс плюхнулся в продавленное сиденье рядом с водителем. Сзади разместились майор с Носорогом.

– А, вы что, новости не слышали? С утра трещать по радио и тв, – водитель запустил двигатель.

– Какое радио? Мы только, что прилетели. Едим? – Чупа-Чупс запихнул рюкзак под переднюю панель, в ноги.

– Передают, что ночью похитили господина Туадера, – таксист, не включая поворотника, рванул с места.

– Что за перец? Наркобарон? – хихикнул Чупа-Чупс.

– Да, какой там … Ректор нашего университета, – водитель, щелкнув зажигалкой, закурил.

– Ректор? Его то за что? Студенток тискал или двойки в дневник ставил нещадно? – веселился Морозов.

– Вижу, вы, вообще, не в курсе здешних дел. Через две недели президентские выборы. А, господин Туадера явный претендент. Людям он нравиться, – водитель притормозил, пропуская встречный автомобиль, и свернул налево.

– Все господа, приехали. Отель «Плаза», – объявил он, и машина проехала мимо указателя «Ledger Plaza Bangui».

Пока Носорог рассчитывался с таксистом, Кайда разглядывал здание отеля. Чупа-Чупс встал рядом:

– А, что? Неплохо для столь диких мест. Простенько, но со вкусом. Стиль поздний ампир, совсем поздний. Середина прошлого века. Любопытно, «три звезды» как выглядит. «А-ля Дом колхозника на выезде».

– Не палатка, и уже хорошо. Форс-мажор у нас сподобился. Треба встречаться с полковником. Поди ж ты, пальмы, слоны, негры кругом. Лепота! – майор мечтательно огляделся.

Кайда на, вызванном через портье, такси добрался в район «Марше Сентраль».

Людей на рынке, что блох на барбоске. Кто-то катил тачку с вязанками бананов. Вдоль фанерных кабинок прямо на земле лежали, напоминающие наш желтый картофель. Худющий негр громко зазывал на покупку рыбы. Про рыбу майор понял проходя мимо. Густая вонь шибанула так, что замутило. Собранные в пирамидку арбузы, напомнили ростовский привоз. Всюду сновали продавцы с непонятной дрянью сомнительного вида. Местные женщины важно шествовали, неся на голове широкие плоские чаши, с горкой наполненные различными фруктами.

Александр миновал толчею продуктового сектора и нырнул в ряды промтоваров. От пестроты зарябило в глазах. Мысленно плюнув, он перестал отвлекаться на окружающую экзотику, держа курс в правый дальний угол, где продавали средства передвижения.

В тени деревьев в несколько рядов стояли мотоциклы и байки. Потенциальные покупатели, прогуливаясь вдоль рядов, с задумчивым видом, вступали в дискуссии с продавцами. В отличии от катавасии продуктового, здесь царил покой и чинность.

Смирницкого, майор узнал издалека. Полковник, одетый на местный манер, в пеструю рубашку навыпуск и лимонного цвета хлопчатобумажные брюки, разглядывал ярко-красный байк.

Кайда, прошелся по соседнему ряду. В юности ему приходилось гонять на мотоциклах. То были «мински», «восходы», «ижаки». Здесь же находилась китайская, японская и европейская техника. В конце ряда красовался даже «Харлей» выпуска годов семидесятых. Никелированные детали сияли, что духовой оркестр на плацу.

– Тоже интересуетесь,– полковник встал рядом. Александр, повернувшись, улыбнулся:

– Шикарная вещь. Антиквариат!

– Отойдем или …,– Смирницкий вытащил из кармана брюк несколько мятую пачку «Мальборо». Встряхнул пачку так, что на половину выскочила сигарета:

– Угощайтесь, неплохой табак.

– С удовольствием,– майор, подхватив двумя пальцами, ловко кинул сигарету в рот. Прикуривая от зажигалки Кайды, полковник тихо сказал:

– Здесь мои соображения по событиям сегодняшней ночи. За вашим отелем заброшенная стройка. Второй этаж, третье помещение налево от лестницы. Двадцать два сорок.

Кивнув в знак благодарности, Смирницкий вернулся к продавцу красного байка.

Глава 4. «Ночные забавы по-африкански»

На лестнице зашуршало и вспыхнул узкий луч света. Кайда мысленно чертыхнулся:

– Еще одиннадцати нет, а темно, как в … Африке.

Осторожные шаги приближались. Достигнув второго этажа, все стихло, исчез и луч. Неожиданно из-за черных облаков выкатилась луна, яркая словно спелый лимон, и в дверном проеме майор различил силуэт человеческой фигуры.

– Иваныч,– тихо позвал майор.

– Саша? Ну, слава богу,– Смирницкий выдохнул.

– Фонарь не зажигай, в здании окна. Двигай ко мне,– Александр дождался, когда полковник приблизится. Они повернули налево и, пройдя несколько метров, оказались в глухом помещении.

– Вадим Иванович, а ты в форме. Не разучился в шпионов играть? – в темноте улыбнулся Кайда.

– Какие наши годы. Приходиться соответствовать, чай не заведующим на продуктовом складе прохлаждаюсь,– в голосе Смирницкого слышалось напряжение.

– Мы обсудили вашу записку. Ректор исчез. Охрану нейтрализовали корректно, трупов нет. Вы, правы, на боевиков или грабителей не похоже. А, на спецназ, да. Есть установленные офицеры разведки французов? Присядем, в углу есть ящики,– кивнул в темноту майор.

– Четверо. В конверте данные на них. В ЦАР дислоцирован, усиленный саперным взводом, батальон. Десантники. В столице рота и саперы. По роте в городах Буар и Бамбари,– полковник протянул Кайде увесистый пакет и присел на ящик. Майор устроился напротив:

– Есть идеи, где держат ректора? Эфир сканируете?

– Переговоры прослушиваем. Обычная рутина. Правда, один раз была короткая передача, не совсем обычная. На французском. Некто с позывным «Пантера» сообщал «Альбатросу», что ужин на пять персон удался. Все гости здоровы, а хозяин занемог,– Смирницкий замялся.

– И, что конкретно насторожило? – Александр попытался в темноте разглядеть лицо собеседника. Куда там, африканские ночи дело темное.

– Во-первых, такие позывные в эфире раньше не звучали. Передача была в четыре часа утра. Во-вторых, охранников у Туадера, было четверо. В-третьих, «Пантера» разговаривал на койне. Это не диалект определенного народа, а язык межнационального общения. В нем много французских слов. Местные на нем не разговаривают, используют при разговоре с иностранцами. Отсюда вывод, собеседник, этот «Альбатрос», не местный. А, французский у него, как у парижанина. Я специально прослушал запись несколько раз,– полковник даже голос понизил. Кайда, поднявшись с ящика, немного потоптался на месте, стараясь не делать шума:

– Французы? Не факт. В республике авантюристов полно, так? Так. Примем к сведенью. Вадим Иванович, если ректора не вывезли из города, где могут держать?

Было слышно, как Смирницкий пожевал губами:

– Есть мыслишка. Рядом с речным портом отмель. На ней брошенные баржи. Без лодки не добраться. Река Убанги бедна рыбой. Ловят без меры. А, крокодилов навалом. Местный пляж Банг Тао, огорожен стальной сетью. Там безопасно, хотя купаться не советую. Часто народец пропадает.

– На барже? Гм, интересно. Рядом с городом. При нужде тело за борт и нет проблем. Крокодилы будут благодарны. Надо проверить, но как? – майор замер, размышляя.

– Напротив отмели улица с ночными клубами. Одно из зданий на реконструкции. По каким причинам, не могу сказать, но уже полгода работы не ведутся. Вот если оттуда. Хороший бинокль найдем. Направленный микрофон имеется,– вслух размышлял полковник.

– Сделаем так. Мы выдвигаемся туда. Какой клуб, самый посещаемый иностранцами? И, чтобы бордель был,– Кайда закончил размышления.

– Лас-Вегас. Как раз, рядом с заброшенным стоит,– Смирницкий тоже поднялся с ящика.

– Кроме бинокля и микрофона нужно оружие и снаряжение. Три пистолета и снайперская винтовка. Все с глушителями. Пару-тройку гранат со слезоточивым газом, приборы ночного виденья, два гидрокостюма, ласты, маски с трубками, противогазов три штуки. И, ультразвуковые приборы для отпугивания крокодилов. Потребуется надувная лодка для четверых, с мотором. Да, чуть не упустил, продукты на пару суток и аптечку, соответствующую. Сможете найти все? – в голосе майора прозвучало сомнение.

– Пистолеты «Glock -17», винтовка Steyr Mannlicher SSG 04 подойдет? – усмехнулся полковник.

– Круто. Не ожидал. А, с остальным как? – Александр повеселел.

– Все будет. Гидрокостюмы в прошлом году наши туристы оставили. В ночном клубе побуянили, а платить нечем. Я и выкупил всю амуницию. Парни планировали в озеро Чад понырять, а выпивать начали еще в самолете. Продолжили уже здесь. Кстати, в «Лас-Вегасе». Вместо Чада в кутузку угодили. Пришлось спасать, бедолаг,– улыбнулся Смирницкий.

– Тогда через три часа рандеву. У брошенного клуба название имеется?

– А, как же. Мпоко.

– Мда, коротко и емко,– хмыкнул Кайда.

– Африка, мля!

Такси, вырулив на проспект Независимости, понеслось к центру города. Вдоль обочины торчали многочисленные пальмы. Фонари скупо освещали проезжую часть, за которой, в густом мраке мелькали тени низких построек. Лишь ближе к центру стали появляться многоэтажки, не обременённые излишней иллюминацией. Справа мелькнуло пятно АЗС и через минуту автомобиль катил по кругу площади Республики. Триумфальная арка, в древнеримском стиле, напомнила о недолгом правлении императора-каннибала Бокассы. Сделав почти полный круг, машина свернула вправо. Виртуозно объезжая многочисленные выбоины на бульваре Генерала де Голля, такси выкатило на берег Убанги. Сияющие вывески «Лас-Вегаса», в черноте африканской ночи, были видны издалека.

Носорог, ледоколом рассекая пеструю толпу разновозрастной публики на забитой автомобилями парковке, очутился перед входом в клуб.

– Наглядная агитация. Читать, писать не умеем, зато стволы у каждого первого,– прокомментировал, здоровенный плакат у дверей, Чупа-Чупс.

На белом полотне, освещенном софитами, были изображены автомат, нож, граната и пистолет, перечеркнутые красной полосой.

– Пару часов скромненько тусуемся, как пенсионеры на отдыхе, и линяем по-английски, не прощаясь,– напомнил Кайда, первым направляясь ко входу.

– Отличное место, обзор прекрасный! Все три посудины, как на ладони. Даже на крышу нет нужды вылазить, – Чупа-Чупс, стоя у окна второго этажа, в бинокль осмотрел реку. В темноте отмели не было видно, а баржи чернели напротив.

– Микрофон настроил? – повернулся майор к Носорогу. Тот возился со штативом, выбирая место для установки:

– Момент, командир, техника знакомая, проблем быть не должно.

Кайда дремал, раскатав прямо на бетонном полу коврик из поливинилхлорида. Рядом спал Морозов, сложив ладони под голову.

– Командир, есть движение. Баржа в середине,– Еремеев, с минимальным комфортом устроившись на раскладном кресле, замер перед монитором ноутбука. Майор, быстро поднявшись, прильнул к окулярам бинокля: