Глава 3. Грозовые тучи

Мораг не оказалось дома, и Ричарду пришлось дожидаться ее. Он подумывал о том, чтобы почитать эти книжки. Как-то скоротать время, но отчего-то ему это показалось пустой затеей, от которой он тут же отмахнулся.

Потом ему хотелось оставить все на пороге, но тогда бы потребовалось заходить к ней за деньгами в другой день. Раз уж пришел, делай все до конца.

Ричард вернулся домой позже, чем рассчитывал. Дверь ему открыла тетя Аврора. Вейа ее точная копия. У тети те же черные волосы, голубые глаза и тонкие черты, только взор ее холоднее самой лютой зимы, а красивое лицо приобрело оттенок какой-то жесткости.

Аврора выглядела расстроенной, а ее глаза покраснели, будто она только что плакала.

– Здравствуй, Ричард, – произнесла она чуть осипшим голосом. – Где же ты так задержался? Все уже отобедали.

Тот поздоровался и кратко объяснил, что доставлял заказ, а с этим возникла загвоздка. Скинув плащ, он вместе с тетей направился на кухню, где Вейа и его родители уже покончили с трапезой, а сейчас просто сидели, разговаривая и дожидаясь его.

– Как дела, сынок? – спросил отец. Он выглядел чуть старше своих лет, в густой гриве каштановых волос уже виднелись белесые нити, а прищур ясных добрых глаз окружили морщины.

– Да, вроде, вполне себе. – Парень устроил в уголке суму.

– Жаль, что ты не пришел вовремя. Все уже остыло, – причитала его мать. Дрова приходилось расходовать бережно, чтобы вновь топить очаг ради одной единственной порции, к тому же, и без того в комнате, где столь часто что-то бурлит, жарится и печется, довольно жарковато – так что, поди, не слишком-то еда холодная – сойдет.

– Работа, ничего не поделать. – Голодный Ричард с удовольствием съел чуть теплое жаркое и пирог.

– Я сегодня ухожу в лес на целую ночь, – сказал он после, того, как все съел. – Заночую в нашем домике в лесу.

– Матушка, можно я сегодня пойду с Ричардом? – Вейа умоляющим взглядом посмотрела на мать.

– Нет, ты еще слишком мала, чтобы бродить по лесу ночью! – отрезала Аврора, сурово глянув на дочь.

– Но, мама… – сопротивлялась Вейа. – Я уже вовсе не ребенок!

– Сестра, ничего не будет, если ты позволишь ей сходить один раз в лес. Девочка поймет – там нет ничего интересного, и больше не будет проситься, – вмешался Леонард.

Аврора ничего ему не ответила. В воздухе повисла тяжелая и неудобная тишина. Леонард и его сестра сидели, не смотря друг на друга.

– Я, пожалуй, пойду к себе. – Ричард поднялся, прихватил сумку и направился к двери.

– Погоди, я с тобой! – Вейа тоже соскочила с места и последовала за братом.

– Что это с ними? – спросил он, как только они с сестрой вышли из кухни.

– Даже не знаю… – Пожала плечами та. – Когда я вернулась, они уже, видать, пособачились и сидели надувшись.

Ричарду не нравилось это разногласие, поселившееся в их доме. Ведь они всегда жили дружно. Что же происходит?

Вместе с Вейей они поднялись в его комнату, обставленную довольно просто: в углу находился большой сундук и стол, заваленный книгами и свитками, у двери к стене прилажена вешалка, на одном из деревянных крючков среди одежды висел лук и колчан со стрелами. На полках все еще стояли деревянные лошади и солдатики, каких-то вырезал он, других отец и Эрик, он уже не помнил, когда хотя бы вертел их в руках. Он стал слишком взрослым для подобных игр, но запихнуть их в ящик рука не поднималась.

– Так ты не пойдешь со мной? – Ричард повалился на кровать.

– Я не хочу расстраивать маму, ей и без того тяжело.

– Ну тогда давай что-нибудь почитаем до того, как я уйду… – предложил ей брат. – Госпожа Мораг дала мне пару книжек для Ильды, но та против не будет.

Он извлек из сумки несколько книг разного размера и в разных обложках.

– Да, нужно немного отвлечься… – Вейа взяла в руки увесистый том в черном немного облезлом бархате. – Хм, “Сердечное прости”… – пробормотала она, раскрывая книгу и пробегая по страницам, которые она перелистывала, будто в поиске того самого прощения из названия. – Хм, думаю это интересно, – заключила она, вернувшись к началу.

– Или грустно, – добавил Ричард, уткнувшись в еще один любовный роман с названием “Фиалки пахли сиренью”.

Все они одинаковы, сначала героев ждало счастье, а потом оно оказывалось мнимым. Все эти страдания длились добрую половину сочинения, а затем все снова радовались, но уже по-настоящему, еще более, чем прежде. До кучи – жили долго – до скончания веков. Куда же без этого? Особо от детских сказок эти очень взрослые произведения ничем не отличались.

Он бы предпочел книги про мореплавателей или путешественников, но Ильда и Мораг любили такое. Торговцы тоже любили то, что покупают. Этим и богаты. А многие в Бертлебене и вовсе не читали, по причинам отсутствия свободного времени для таких бесполезных умственных утех.

Ричард и Вейа умели читать (в этом нет ничего особенного, сейчас учат грамоте всех), их родители – тоже – но застать тех с книгой в руке удавалось, разве что, перед сном. Это для них, скорее, ритуал такой. Отец листал одну и ту же книжицу годами, читая по одной странице в день, порой и вовсе возвращаясь к тому месту, которое он предположительно забыл. Этой книге про жизнь в Предгорье позавидовала бы любая другая, если бы книги оказались способны на чувства. Ее никогда не уберут на полку, где она будет пылиться, ее никогда не отдадут, она никогда не закончится.

До того как они пошли в школу, их буквам учила тетя Аврора. А Эрик просто обожал читать им перед сном, он, конечно, как позже понял юноша, добавлял в сюжеты сказок свои собственные, но это ничуть не мешало. Когда они научились читать по слогам и только вслух сами, то взялись за книгу со сказками и поняли – написано там совсем другое. Может, в этом и таился смысл? Нужно лишь прочесть пару строк, а затем выдумать собственную историю?

Обучение чтению занимало почти все время (еще они осваивали письмо и счет) их уроков в бертлебенской школе, в которой дети учились с десяти до тринадцати лет. Для фермера большего и не нужно, но вот для целителя явно маловато.

Вейа окончила школу год назад, это избавление безумно ее радовало. С той поры как он сам выпустился, прошло уже четыре года. Ему казалось, случилось это только вчера, но время кружилось в слишком быстром танце.

Стало тихо, раздавалось лишь ровное дыхание брата и сестры. Оба погрузились в чтение, забыв обо всем.

В книгах про любовь есть некая польза, можно поглядеть на то, как вели себя герои, и не повторять их ошибок. Маловероятно, но могло пригодиться. Например, если пригласить Нору Беретт на прогулку. А вдруг там имелись ответы и на другие вопросы?

Происходящее между их родителями, очень беспокоило Ричарда и Вейю. Но они решили пока не вмешиваться в эти дела, веря (или, скорее, надеясь), что все само образуется.

– Так странно… – неожиданно проговорила Вейа, поднимая глаза.

– Что тебе кажется странным? – поинтересовался брат, отложив книгу, в которой одна героиня, как оказалось, выдавала себя за мужчину, а в нее влюбилась девушка. Ему думалось, “долго и счастливо” в этом случае может не наступить. Обман всегда раскрывается, а “Сердечного прости” может не хватить для того, чтобы все снова стало по-прежнему.

– Как мы сидим вместе и читаем, – отвечала кузина. – Я так рада, что у меня есть близкий человек, на которого я могу положиться, поделиться с ним всяческими тяготами и думами. Вот они узы любви и дружбы!

– М, и кто же этот счастливчик? – Ричард заулыбался. – Да, понял я, понял, не смотри на меня так! – он закатил глаза. – Любовные романы, похоже, на нас дурно влияют, сестренка!

– О, да! Но в этом и смысл, наверное. Измениться и говорить всем сердечное прости, сердечное люблю и сердечное отвали от меня, козлина!

– Хоть ты и бываешь врединой, я тебя люблю огромной сердечно-простительной любовью! – Он изобразил десяток воздушных поцелуйчиков, раздавая их Вейе обеими руками.

– Помогите! Меня настигла волна внезапной братской любви! – рассмеялась Вейа, отвечая ему тем же. – Получи ураган поцелуйчиков моего обожания!

Так они и коротали время до самого вечера. Родители их не тревожили работой по дому, зная, что Ричарду предстоит ночь провести в лесу.

Когда начало смеркаться, парень принялся за сборы, а Вейа ему помогала укладывать вещи. Он еще раз изучил список необходимых Ильде растений и грибов, убрал его в мешок. Повесил на пояс нож, а за спину – колчан со стрелами и лук.

Вейа пожелала ему удачи и пошла к себе с книжкой в руке, намереваясь продолжить чтение.

– Увидимся завтра! – Кузен спустился вниз.

Только он собрался зажечь фонарь, до него долетел тихий плач.

– Аврора, перестань думать о нем! – раздался голос отца – напористый, хлесткий, но недостаточно громкий, чтобы не разнестись по всему дому. – Сестрица, дура ты, этот мерзавец бросил тебя! Как ты этого не понимаешь?

– Не смей так говорить! Вдруг Эрик погиб! А ты… Ты…

– Это мы здесь гнем спину, а он где-то развлекается, не зная забот! Бросил дочь… И тебя, Аврора!

Ричард попытался их не слушать. Он быстро прошел к двери, Аврора и отец его не заметили, хорошо, что он не зажег огня. Брат с сестрой продолжали шипеть друг на друга точно две кошки. Но, как бы он не хотел выкинуть это из головы, каждое их слово явственно звучало в вечерней тишине.

– Если ты хочешь, то я уйду вслед за ним… – всхлипнула Аврора, когда он выскочил за дверь, осторожно затворив ту за собой.

Его сердце обливалось кровью, теперь же он терзался еще из-за того, что стал невольным свидетелем этой ссоры. Будто сам попал на страницы книг госпожи Мораг.

Но если в книжке можно перелистнуть страницы до самого конца и увидеть заветные слова, то в жизни все иначе.

“Долго и счастливо, – почти крикнул он про себя, удаляясь. – Жили они долго и счастливо”.

Решив не рассказывать Вейе об этом, если она, конечно, сама все не услышала, юноша прошел по двору в фиолетовый сумрак. Только отойдя на достаточное расстояние, он зажег фонарь, не без дрожи в руках, чуть не выронив спичек. После, не оглядываясь, побежал в сторону деревьев за их угодьями, которые вскоре обступили его со всех сторон.

Глава 4. Тайны леса

Ветер трепал волосы Ричарда. Он бежал, не останавливаясь. В голове немного прояснилось, до этого в ней эхом раздавались слова отца и тети Авроры, но все равно перестать думать об услышанном невозможно.

“Я не верю в то, что дядя Эрик так поступил с Вейей! – твердил он. – Просто отцу он никогда не нравился. Нет, я не верю… Ведь дядя обещал мне! Обещал! Что же происходит?”

Юноша остановился и осмотрелся. Оказывается, он пробежал очень большое расстояние. Перед ним вилась лесная тропа.

Деревья растопырили кривые ветви точно когтистые лапы. Когда ветер касался их, они протяжно стонали и скрипели, раскачиваясь из стороны в сторону будто живые.

Почки на них только начинали набухать, но травы пробудились куда раньше. Во мраке небольшая зеленая поросль казалась сине-фиолетовой, становясь привычного цвета только тогда, когда свет фонаря выхватывал ее из этой иллюзии.

Ричард ступал по прошлогодней листве, та размокла от дождей и туманов, чавкая под его сапогами. Он хорошо знал здесь все поляны и тропинки, бывали они тут более чем часто. Лес начинался где-то в горах Дридвинн и спускался по склонам в долину, правда, тут он значительно редел.

Вечер выдался безоблачным, можно сказать – довольно светлый, и юный охотник тотчас отыскал необходимую ему траву, носившую имя Вороний Глаз. Он заметил растение неподалеку от поваленного дерева. Но на этом его поиски не заканчивались, ему еще нужно собрать другие растения. Срезав молодые стебли ножом, ученик целителя двинулся дальше, прислушиваясь ко всем звукам.

Он медленно брел по лесу, все время смотря под ноги.

Когда стало совсем темно, Ричард решил передохнуть на небольшой полянке возле реки. Парень развел костер и устроился на ночлег, решив не идти в хижину, которую они построили с сестрой в лесу.

Сегодня ему повезло, он с легкостью нашел все необходимое. Можно вернуться домой, – так бы он и поступил в ином случае, но сейчас ему хотелось одиночества.

Парень сидел перед огнем, кутаясь в теплое шерстяное одеяло. Им овладела дрема, он зевнул и закрыл глаза.

Но неожиданно раздался хруст, в этой тишине он прозвучал подобно раскату грома. Сборщик трав вскочил, вкладывая стрелу в лук.

И тут он увидел девушку в белой накидке, ее золотые локоны водопадом спускались на плечи. Она появилась из темноты словно призрак. Ричард опустил оружие. Их взоры встретились, девушка что-то прошептала, и без чувств рухнула на землю.

Юноша кинулся к ней и содрогнулся, когда опустился на колени рядом – на теле девушки нет живого места. Она же вся изранена!

Ричард увидел многочисленные ушибы, порезы и раны, некоторые из них совсем свежие.

Изможденное тело обволакивала одежда из легкой, почти невесомой ткани – ныне изорванной и покрытой пятнами запекшейся крови. На поясе у нее висел меч в красивых ножнах.

Он поднял незнакомку и понес к небольшому лагерю, чувствуя в ней слабое биение жизни.

“Что же с ней случилось? – спрашивал себя юноша. – Похоже, она проделала долгий и опасный путь. Где же она еще могла так пораниться?”

Он положил девушку на одеяло и накрыл ее его второй половиной. Достал бурдюк, смочил водой тряпицу и обработал свежие раны. Он коснулся ладонью горячего лба девушки, немного смущаясь, еще никогда Ричард не видел никого прекрасней. Стройное гибкое тело, красивое лицо, обрамленное светлым потоком волос.

“Неужели смерть готова забрать и ее?” – промелькнула в его голове страшная мысль. Парня охватило отчаяние. Бертлебен находился слишком далеко, он бы не смог донести девушку до селения, а его дом еще дальше.

– Нет! Не сегодня! – вслух крикнул Ричард, чувствуя пробуждение некой силы. Он готов вступить в схватку со смертью, чтобы освободить девушку из ее ледяных объятий. – Она должна жить. Я не позволю ей погибнуть! Не зря же я обучаюсь у Ильды?

Юноша подкинул в огонь хворост, достал из сумки небольшой котелок, плеснул в него воды и принялся готовить целебное варево из трав, собранных для наставницы, зная – права на ошибку у него нет.

Вскоре отвар закипел. Ричард разбавил его холодной водой, легкий пар с ароматом трав закружил над котелком. Ильда запрещала так поступать, но сейчас просто нет времени, чтобы дать вареву остыть естественным путем.

Он приподнял девушку и влил ей в рот несколько глотков снадобья, а после занялся обработкой ее ран.

Каждые полчаса он поил девушку приготовленным отваром. Ей стало немного лучше, а жар спадал. Он обнял ее, прижимая к себе, чтобы согреться самому и не дать замерзнуть ей.

Уставший, взволнованный, но довольный Ричард соскользнул в беспокойный сон.

Глава 5. Оковы забвения

– Неужели все это случилось на самом деле? – Ричард вспоминал произошедшее ночью. Он открыл глаза и увидел бесчувственную девушку совсем рядом. Это не сон. Вот же она, прямо перед ним. Лицо ее сохраняло мертвенно-бледный оттенок, но на щеках местами проступили розовые пятна. Сердце бьется, а дыхание спокойное. Она жива! Ему удалось ей помочь.

Уже наступило утро; в голубом небе ни облачка, а весеннее солнце светило ему прямо в глаза. Трели пробудившихся птиц разносились по поляне. Все предвещало очередной размеренный день в Бертлебене и окрестностях. Ни с кем ничего не случилось. Все самое необычное произошло только с ним.

Парень встал, собрал необходимые вещи, перекинул мешок через плечо и поднял незнакомку.

Сейчас он собирался направиться к Ильде, уж она-то точно сможет помочь ей! Юного целителя беспокоило и состояние девушки: ведь та может не выдержать столь долгого пути, а он этим лишь растревожит ее раны. Да и он сам ее не донесет – не слишком крепок все-таки.

“Будь у меня лошадь!” – сетовал парень.

Оставлять незнакомку на открытой поляне не хотелось. Юноша решил отнести загадочную путницу сперва в их с Вейей хижину, которую они соорудили в детстве, в их собственный маленький замок, а после пойти за целительницей. Так будет разумней.

Продираясь сквозь колючие кусты, так, чтобы не поранить девушку, Ричард двигался к краю леса вдоль мелкой реки. Так скоро, насколько это возможно с его ношей, он дошел до полуразрушенной хижины с каменным основанием. Здесь очень давно никто не бывал.

Парень устроил ложе из своего покрывала на полу в углу домика и опустил на него девушку, скинул плащ и накрыл ее. Пыльновато, темно и сыро, но всяко лучше открытой поляны, на которую мог заявиться кто угодно.

Оглянувшись на домик, Ричард помчался в сторону полей, перепрыгивая через поваленные деревья, кустарники и сухостой.

Он продолжал бежать, не обращая внимания на боль в ногах и боку, сердце бешено билось, казалось, в грудь впивается нож, но он не останавливался, пока не показался Бертлебен. Только тогда он чуть замедлил шаг, жадно вдыхая прохладный воздух, который будто обжигал легкие.

– Ричард! – окликнул его кто-то. Юноша остановился. К нему с противоположной от города стороны направлялся, чуть прихрамывая, высокий старик с каштановыми волосами, всклокоченными ветром, и такой же, под стать его голове, бородой.

Его темно-бурый плащ колыхался на ветру словно флаг. Звали его Гарретт Грофф. Жил мужчина тут не всегда, а приехал в Бертлебен несколько лет назад из какого-то крупного города в поисках спокойной и размеренной жизни. Как ни странно, своим он стал довольно быстро – будто Грофф всегда являлся частью этого захолустного мирка, вписавшись в него целиком и полностью. Так как-то и Ричард с ним познакомился и довольно скоро сдружился.