Ольга отошла, переводя дыхание. Ее все еще трясло. Она быстро одернула измятый костюм, поправила волосы.

– Извините, можно вопрос? – спросила она патрульного. – Не подскажете, как мне пройти к бару «Алмазный грог»?

На лице у того возникли одновременно удивление и ухмылка.

– Дело в том, что мне там назначил встречу один человек, – пояснила Ольга. – Мне очень нужно туда попасть.

Патрульный, все еще изучая ее насмешливым взглядом, махнул куда-то рукой.

– Вон там… – И добавил: – Кто бы мог подумать, что даже представители правительства посещают подобные заведения…

Ольга взглянула в указанном направлении, но, кроме все того же темного пейзажа, не увидела ничего нового.

– Вон тот дом, – уверил патрульный. – Как раз прямо.

Ольга с сомнением подошла к указанному зданию. К ее удивлению, у овальной амбразуры входа действительно оказалась покосившаяся табличка – «Бар „Алмазный грог“». Длинная бетонная лестница вела в подвал. Пока она с сомнением смотрела вниз, решаясь, шагнуть на эти изломанные, загаженные ступени или нет, за ее спиной возникли два пьяных офицера и, поддерживая друг друга, едва ли не покатились в подвал. Ольга собралась с духом и пошла следом.

Чем ниже она спускалась, тем громче становились музыка и гомон множества голосов. Когда же она достигла-таки самого дна и распахнула похожую на люк бомбоубежища дверь, ей стало дурно. Она стояла на пороге пропитанного вонью спиртного, наркотическим дымом и потом, шумящего, дерущегося, пошлящего заведения.

– Дамочка, не желаете присоединиться к нашей веселой компании?

Ольга вырвала руку у схватившего ее какого-то солдата и, отрицательно замотав головой, быстро пошла вглубь, маневрируя между заваленными стаканами, бутылками и рвотного вида закуской массивными деревянными столами, с отвращением рассматривая пьяную элиту грасийской армии. Она плохо разбиралась в званиях, но, похоже, тут проводили досуг все чины – от рядовых до старших офицеров.

– Чего желаете? – сухо спросил пузатый мужчина за грязно-жирной барной стойкой.

– Сок, если можно.

Получив стакан и расплатившись, Ольга снова с надеждой взглянула по сторонам. «Даже если меня кто-то и ждет, как я его узнаю?» – мелькнула паническая мысль. Она чувствовала на себе пошлые пьяные взгляды посетителей и полные презрения и ненависти – посетительниц, которых, к ее удивлению, оказалось немало: вульгарно накрашенные, в вызывающе коротких юбках, курящие, пьющие и ругающиеся так, словно соревнуются с мужчинами. Неподалеку свора каких-то военных затеяла драку. Кто-то кого-то уронил на стол, затрещала мебель, зазвенела посуда, разлетелся о стену стакан.

– И эти люди называют нас варварами, – раздался голос совсем рядом.

Ольга обернулась. На соседнем стуле у барной стойки сидел темноволосый мужчина в потертой армейской куртке без знаков отличия и, отхлебывая из стакана, с усмешкой разглядывал творящееся вокруг безобразие. Смуглая кожа и черты лица выдавали в нем коренного жителя регио Эмери.

– Они ведут себя как животные, – согласилась Ольга.

– А ведь сегодня годовщина освобождения архипелага! Конечно, этот праздник в Грасии не отмечают, и все же… Эх, видели бы этих военных их выигравшие войну прадеды или деды, которые проливали кровь, сражаясь за острова во Второй мировой. Достойное наследие, ничего не скажешь…

– Неужели командование не может прикрыть подобные заведения?

– Скажете тоже – прикрыть. – Незнакомец усмехнулся. – Да оно их поощряет!

И, заметив ее удивленный взгляд, добавил:

– Военные годами не вылезают из гарнизонов, а энергию-то куда-то вымещать надо. Командование боится, что личный состав совсем без развлечений начнет сходить с ума и, чего доброго, станет от скуки палить друг в друга. Да и с женщинами разрядка необходима…

Ольга с отвращением дернула плечами: в памяти еще слишком свеж был недавний инцидент – попытка подобной разрядки.

– А эти женщины… Они ведь не местные?

– Еще бы! Ни одна эмерийка не опустится до такого!

Ольга, теряя терпение, продолжала смотреть по сторонам. Ну где же он – тот, кто назначил встречу?

– Хела, на почте больше не было писем? – тихо спросила она «внутренний голос».

– Нет, – отозвался прикрепленный к уху маленький динамик. – Я бы сказала.

Ольга допила сок и заказала еще.

– Кого-то ждете? – снова поинтересовался незнакомец.

– Не вас, это точно, – нервно отрезала Ольга.

– Кстати, меня Диего зовут. Диего Рохас.

Ольга натянуто улыбнулась, всем видом давая понять, что ей неинтересны подобные знакомства.

– Можно спросить, зачем вы здесь? – не унимался тот.

– По делу.

– Что за дела могут быть у такой женщины, как вы, в этой дыре?

– А какие у них дела? – Ольга кивнула на развеселых посетительниц за столиками бара.

– Ой, не смешите меня. Эти дамочки приезжают сюда нелегально в надежде заполучить перспективного супруга или просто хорошо подзаработать. И небезуспешно. Вы знаете, сколько платят военным в регио Эмери? Много! Порой даже слишком много! И чем выше звание, тем выше зарплата. Так вы сюда за этим приехали – за богатым женихом или на заработки? – Диего подмигнул и тут же рассмеялся, перехватив ее возмущенный взгляд. – Вот видите, я вас сразу раскусил: вы совершенно не вписываетесь в обстановку, а значит, попали сюда либо случайно, что маловероятно, либо пришли по какому-то делу. Я еще издали отметил – вы не похожи ни на одну из этих дамочек… Как, впрочем, и на большинство женщин с цивилизованных островов Грасии.

– Почему это? – Ольга удивленно взглянула на эмерийца. Последнее утверждение задело ее. – Чем же я от них отличаюсь?

– Ну, вся такая строгая и серьезная, одеваетесь чересчур просто. Уверен, большинство женщин вашего мира посчитают этот серо-белый наряд верхом безвкусия. То, что у вас на голове, ни одна из них не назвала бы прической, а так – просто собранные в хвост длинные волосы. Вы совершенно не используете косметики: чуть-чуть, да и то, скорее всего, для того, чтобы подруги не считали вас совсем безнадежной. Ваш народ одарил вас прекрасными чертами, голубыми глазами и светлыми волосами. Вы немка. Нет, шведка… Хотя, судя по акценту, скорее всего, русская, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь.

– И в то же время у вас небольшой шрам на щеке. Похоже, с детства. А в наш век общедоступной пластической хирургии выглядеть можно идеально. И все же вы не стали исправлять этот изъян.

– Просто я не считаю внешность показателем человечности и ценю в людях совершенно иные качества… Кстати, и у вас на лбу жуткий шрам. Вы же тоже оставили его вовсе не для красоты.

– Ну, когда я говорю про «век хирургии», я вовсе не имею в виду регио Эмери. В силу обстоятельств наша медицина шагнула не вперед, а назад на сотни лет… Опять же, уверен, многих женщин архипелага стошнило бы при виде такого безобразного шрама, как у меня, а вы спокойно его обсуждаете.

– Я на практических занятиях в медицинском и работая в больницах такого насмотрелась, что шрамами меня не напугаешь.

– Опять же – такая профессия. Я слышал, что на архипелаге теперь поступать в медакадемии весьма непрестижно. Продвинутые современные люди предпочитают стучать по клавиатурам в офисах, нежели копаться в крови и органах. Цивилизация делает людей мягкотелыми. Пожалуй, сейчас в Грасии единственная престижная профессия, связанная с кровью, – это военный. – Диего зло покосился на пьяных солдат за соседним столиком. – А в медицинский теперь поступают лишь те, кому некуда больше податься.

– Неправда. У меня был выбор. Просто я с детства мечтала помогать людям, и мне всегда было плевать на общественное мнение.

– И все-таки вы признаете, что ваша профессия нынче не модна. А после того что я сказал о вашей внешности, любая современная женщина задохнулась бы от возмущения, но при этом даже пощечину бы побрезговала мне влепить, боясь случайно коснуться шрама или подцепить инфекцию.

– Я – не любая!

– Ага! То есть вы уже согласны, что отличаетесь от других!

Ольга нахмурилась.

– Ладно, убедили. – И, рассмеявшись, добавила: – Зато залепить вам пощечину я бы не побрезговала.

Диего тоже расхохотался и, повернувшись к бармену, крикнул: «Виски!»

– Мне тоже! – сказала Ольга и на удивленный взгляд Диего ответила: – Что, опять не вписываюсь в ваши стереотипы? Но я же не такая, как все, и мне плевать на любое мнение. Ведь так?

Бармен молча поставил перед ними два стакана с коричневой жидкостью. Ольга взяла один, отхлебнула, поморщилась и отхлебнула еще. Диего внимательно наблюдал за ней.

– У тебя проблема, да? – спросил он.

Ольга поставила недопитый стакан и уронила голову на ладони. Какое-то время она сидела так, пространно глядя на пестрые ряды бутылок за барной стойкой, а потом прошептала:

– Я в отчаянии.

– Расскажи. Может, я смогу помочь?

– Помочь?.. – Ольга еще раз отхлебнула из стакана и с отвращением оттолкнула его в сторону. – Чувствую, мне теперь никто не поможет. Я, как дура, приперлась сюда, ухватившись за призрачную надежду! Глупо надеяться, что кто-то способен провести тебя через Мурус…

– Мурус? – понизив голос, повторил Диего, с опаской оглянувшись. – Я бы на твоем месте не стал кричать о таких вещах. И уж тем более распространяться об этом каждому встречному. Это ведь незаконно! Хотя и выполнимо…

Когда смысл последней фразы вдруг дошел до Ольги, она удивленно взглянула на собеседника.

– Выполнимо?

– Кстати, ты пришла намного позже назначенного времени, – добавил Диего.

– Так это вы прислали то письмо! – воскликнула Ольга, и ее тут же обуяла злость. – К чему тогда были все эти разговоры о моей внешности и стереотипах?

– Просто хотелось получше узнать человека, которому собираюсь предложить столь опасную услугу. Ведь нелегальное проникновение за Мурус – вовсе не развлекательная прогулка.

– А, так вы контрабандист! – вскричала Ольга.

Диего пригнулся и посмотрел по сторонам.

– Да тише ты! – прошипел он. – Хотя бар «Алмазный грог» место толерантное, ни к чему лишний раз светить свою физиономию грасийским солдатам…

– То есть вы мне предлагаете проникнуть через Мурус нелегально? – теперь уже шепотом спросила Ольга.

– Конечно! Да, в принципе, иного способа вообще не существует. Любой корабль будет потоплен, если попытается пересечь Мурус без официального разрешения, которое, конечно же, никто не даст.

– Я не очень-то разбираюсь в подобных делах… Вы предлагаете мне сесть в самолет или подводную лодку?

– Конечно же нет! В принципе это реально. Но чтобы организовать такое, потребуется неделя, не меньше. К тому же это будет очень много стоить: помимо моего гонорара поиск транспорта, заправка и все такое… В общем, это очень дорого и долго. Речь идет именно о пересечении Муруса. По воде.

– А разве это возможно? – удивилась Ольга.

– Милочка, ты так и не поняла? Армией управляет коррупция, а не генералы.

– Но я пыталась предложить префекту Ароку…

– Что?! Ты пыталась предложить взятку самому префекту? – Диего загоготал так, что с соседних столиков на них покосились пьяные физиономии. – Ну, ты даешь! Наверное, у президента корпорации «Грасиятранс» не хватило бы денег, чтобы всучить ему взятку. Поверь мне на слово, вся эта контрабанда – бизнес исключительно префекта. Не считая, конечно же, некоторых заинтересованных людей в столице… И деньги тут крутятся колоссальные! Ведь речь идет об эмерийских алмазах. Говорят, Арок лично устанавливает цены на контрабанду и имеет хороший процент с каждого проданного в этом районе товара, будь то оружие, провизия или алмазы. Не удивлюсь, что во всей Грасии не найдется человека богаче префекта. Война – очень выгодный бизнес. Пока идет блокада острова, эмерийцам ничего не остается, как покупать по баснословным ценам оружие и продовольствие и за копейки отдавать свои сокровища. Контрабандисты все равно бы нашли лазейки для торговли, а потому ряд официальных лиц во главе с префектом решили это взять под свой личный контроль.

– Верится с трудом, – покачала головой Ольга. – По-моему, вы рассказываете какие-то небылицы. Официальные правительственные люди зарабатывают на войне…

Диего сделал жест, мол, твое дело – верить или нет.

– Итак, касаемо Муруса, – продолжал он. – В армии есть годами отработанная схема и установленные расценки за пересечение Муруса, в которые входит в том числе и процент, попадающий в карман префекта. Капитан практически любого крейсера оцепления за энную сумму готов не обратить внимание на проходящий мимо его судна кораблик, а также выставить на вахты матросов, которые не поднимут тревогу. Если, конечно, с таким капитаном договорится проверенный человек вроде меня. Схема проста: мы стартуем из порта острова Пасео, пересекаем Мурус, доходим до Эмери, забираем вашу девочку… да, да, я об этом знаю!.. И тем же путем возвращаемся обратно. Все путешествие займет меньше суток. Оплата – по факту: сумма за проход через Мурус плюс мой гонорар.

Диего достал карандаш, что-то написал на салфетке и передвинул по столу Ольге. Та взглянула и выкатила глаза:

– Так дорого?

Контрабандист пожал плечами.

– Честно сказать, для нарушения государственной границы – не очень. Лично для тебя могу сделать небольшую скидку. Так сказать, за красивые глаза. – Он окинул ее оценивающим взглядом с ног до головы и подмигнул, явно испытывая удовольствие, оттого что она краснеет.

– Спасибо, конечно, за предложение, – разочарованно сказала Ольга. – Но я вынуждена отказаться. У меня нет таких денег. Да и в фонде Центра Милосердия тоже.

– Я бы на твоем месте за это не переживал, – махнул рукой Диего. – Можно будет за спасение девочки попросить у пиратов вознаграждение и тем самым возместить расходы. Поверь мне, это не зазорно, и более того, уверяю, они предложат его сами. Я знаю свой народ. Эмери – очень богатый остров. Наши алмазы ценятся во всем мире. Ну, так как насчет сделки?

Ольга задумалась.

– А какова вероятность того, что нас не потопят?

– Гораздо большая, чем попытаться пересечь Мурус бесплатно. Конечно же, определенный риск есть всегда. Но разве ты уже не рискуешь, сидя здесь, а не в своем теплом офисе на Магнусе?

– Мне нужно подумать, – наконец сказала Ольга, – и посоветоваться с командой. Я ведь рискую не только своей жизнью.

– Дело твое. – Диего пожал плечами. – Но не думай слишком долго, а то я найду других клиентов. Таковых тут, кстати, немало: контрабанда – дело нередкое.

– Как мне дать вам знать, если соглашусь?

– Положите на нос своего катера, скажем, спасательный круг. Свои люди, из тех, что служат в порту, мне сообщат.

Ольга удивленно взглянула на него.

– Все покупается, все продается… – Диего многозначительно улыбнулся.

Она встала:

– Что ж, мне пора. До свидания.

– Искренне надеюсь, что оно состоится! – Эмериец с улыбкой поклонился, взяв ее ладошку. Но прежде чем он поднес ее к губам, Ольга отдернула руку.

Она наконец выбралась из той вонючей клоаки, которую назвали баром, и вдохнула полной грудью свежий воздух. «Ну вот, что теперь делать?» – произнесла она вслух мучившую ее мысль. Воспользоваться услугами этого контрабандиста – означало пойти на прямое нарушение закона. Ей, Ольге Гириной, представителю правительства! Той, что всегда всех призывала к порядку! Но если она откажется, ценой станет жизнь ребенка.

Она разглядела вдали над крышами эмерийских домов зарево от портовых фонарей и быстро пошла в том направлении.

– О, это опять ты, милая! – вдруг услышала она окрик.

Обернувшись, Ольга остолбенела: у одного из домов на лавочке развалился тот самый офицер, которого она чуть больше получаса тому назад держала под прицелом его же собственного пистолета. Офицер тяжело поднялся и, шатаясь, побрел прямо на нее.

– Я думала, вас арестовали, – растерянно вымолвила Ольга.

– Меня? – Офицер хохотнул, продолжая наступать. – Кто меня тут арестует-то?..

Ольга отступала.

– Что вы делаете? – голос ее задрожал.

– То, что и собирался сделать с самого начала.

Ольга было рванулась, чтобы убежать, но поздно – офицер, несмотря на свое состояние, со звериной прытью рванулся вперед, успел поймать ее за руку и притянул к себе.

– Что, крошка, думала, сдала меня патрулю – и все? – дохнул он перегаром ей в лицо. – Действительно верила, что меня, офицера-десантника, отправят на гауптвахту или под трибунал?

Ольга попыталась закричать, но рот ее был плотно зажат огромной потной ладонью.

– Ты из правительства, говоришь?.. Ничего, сейчас я тебе покажу, кто здесь настоящая власть! – И он потащил ее за угол дома.

Руки Ольги беспомощно шарили в поисках хоть чего-нибудь, что сможет ей помочь, но на этот раз впустую. Она попыталась укусить зажимавшую рот ладонь, но та переместилась ей на горло и сдавила так, что она тихо захрипела, беспомощно хватая ртом воздух. Раздался треск отрываемых пуговиц.

И вдруг прогремел выстрел. Запахло порохом. Хватка офицера ослабла, и он медленно сполз к ногам Ольги. Вместо правого глаза у него темнело кровавое пятно. Ольга испуганно взглянула по сторонам и встретилась взглядом с той самой девушкой, которую она недавно спасла. В руке та сжимала пистолет. Это было мимолетное видение, а в следующий миг девушка словно растворилась в ночном мраке.

Раздался топот тяжелых ботинок. Из-за угла показались двое патрульных. Один тут же прижал Ольгу к стене, после чего повторилась та же процедура обыска и идентификации личности. Второй присел рядом с офицером и покачал головой: мертв!

– Вы не видели, кто стрелял?

Ольга отрицательно мотнула головой.

– Проклятые эмерийцы! – воскликнул патрульный, обводя темную пустынную округу стволом автомата. – По улице спокойно пройти нельзя, только и жди выстрела в спину!..

Едва Ольгу отпустили, она со всех ног помчалась в сторону порта и остановилась лишь у ворот.

17 дней до возвращения

На катере Ольгу встретил обеспокоенный экипаж. Несмотря на поздний час, никто не спал.

– Ты где пропадаешь? За полночь, а ее не понять где носит! – набросилась на нее Мишель. – Мы уже думали поднимать военных и идти искать.

– Не надо… военных… – все еще переводя дыхание после бега, вымолвила Ольга и устало опустилась в кресло.

Она какое-то время сидела, опершись локтями о штурвал, молча глядя в темноту, простиравшуюся за лобовым стеклом. Потом вдруг резко развернулась в кресле и окинула настороженную команду решительным взглядом.

– Это даже хорошо, что вы все в сборе, – наконец сказала она. – Дело в том, что мне предложили одну сделку…

– Скажи еще, что ты решила нелегально пересечь Мурус, – пошутил капитан Уилкс.

Но, перехватив взволнованный взгляд своей начальницы, понял, что угодил в точку.

– Нет! – вскричал он. – Только не говори, что это так, детка!

– Именно так, – спокойно ответила Ольга.

– Ого! – Нико присвистнул.

– А это опасно? – встревожилась Мишель.

– В бытность моей службы на крейсере, если верить статистике, у Муруса мы перехватывали семьдесят пять процентов контрабанды, – проворчал капитан Уилкс.

– Это много? – Мишель захлопала длинными ресницами.

– Представь, что четыре клевые куколки, вроде тебя, решили проскочить в ночной клуб, нарушив дресс-код, – пояснил Нико. – Одна прошла, трех сцапали. Только тут вместо строгого охранника…

Он приставил указательный палец к ее виску и сказал: «Бац!» Мишель побледнела.

– В общем, если мы попытаемся, наши шансы не очень-то велики, – подытожил капитан.

– Человек, с которым я говорила, утверждает, что за некоторую сумму нас пропустят сами военные – капитан крейсера будет в курсе и на вахте выставит верных людей.

– Ты решила подкупить старших офицеров? – вскричал капитан Уилкс. – Это же невозможно!

Нико взглянул на него со смесью жалости и презрения.

– Даже не верится, что вы прослужили тут несколько десятков лет, – хмыкнул он. – Впрочем, ничего удивительного, учитывая, что ваша пенсия проходит на борту этого ржавого корыта, а не на Лазурном Берегу в собственном особняке…