На экране, по которому снова пробегала осевая по движению корабля полоса, показалась и осталась позади еще одна группа всадников… Нет, не только всадников! За довольно медленно ехавшими впереди верховыми лениво брело средней величины стадо тех же или похожих животных, по обе стороны более бодро трусили они же, но обремененные наездниками, а в хвосте тащились повозки, набитые кулями, свертками, рулонами – очевидно, свернутыми палатками, еще какими-то вещами, поверх которых восседали ребятишки, много, очень много ребятишек. А еще на каждой из повозок сидело по две-три женщины. Правда, волосы их были упрятаны в объемистые тюрбаны, а бесформенная, длинная одежда скрадывала очертания тел, но лица… Нет, ошибиться было невозможно. Дан на секунду призадумался над своей уверенностью, потом понял: это люди. Люди в полном смысле слова, не гуманоиды, не разумные существа иной расы, а люди, генетически идентичные тому homo sapiens, который населяет Землю. Землю, Торену, Перицену и Эдуру. Но выходит, не только их? Или он ошибается? В конце концов, глеллы выглядят почти так же… Он повернулся к Марану, тот задумчиво смотрел на экран, но, заметив, видимо, краем глаза движение Дана, сказал:

– Номады?

– Как будто.

– Неудачно. Они, по-моему, бывают довольно воинственны.

– На Земле орды кочевников не раз сметали все на своем пути, – согласился Дан. – Правда, тут не Земля.

– Но люди. – Маран наконец оторвался от экрана и бросил взгляд на Дана. – Ты думаешь иначе?

– Нет.

– Хорошо бы держаться от них подальше.

– Можно высадиться на острове, – предложил Дан.

– Если они есть. Я не заметил ни одного. Правда, я мог проглядеть. Надо бы просмотреть всю запись, да некогда. Запросим компьютер.

– Запросим, – согласился Дан без особого, впрочем, энтузиазма. По опыту он знал, что если Маран чего-то не увидел, значит, этого не существует. Правда, полушария целиком они могли обозревать только из космоса, не всякий остров с такого расстояния углядишь, даже с помощью декодера, декодер ведь, в сущности, нечто вроде микроскопа в макромире, и его разрешающая способность отнюдь не безгранична… А при облете они видели только осевую, может, где-то в стороне…

– Эвальд, – сказал Маран, – оптимизируй скорость. Так, чтобы тратить минимум горючего. А мы попробуем быстро прийти к какому-нибудь решению.

Прийти к решению было не так-то просто. Если не отказываться от намерения добраться до места назначения, сверх долженствующего это обеспечить количества топлива можно было распоряжаться лишь небольшим резервом, позволявшим те скромные маневры, которые они в данный момент совершали, плюс посадка и взлет. В крайнем случае, еще одна посадка или взлет. Или, а не и. То есть, если место для приземления будет выбрано не самое подходящее, и волей-неволей придется перелететь на другое, получится перерасход топлива, и, даже справившись с неполадками и добравшись до Новой Глеллы, самостоятельно сесть там они уже не сумеют. Конечно, можно дать сигнал бедствия и болтаться в пространстве, пока не подберут, но поскольку возле только что обнаруженной планеты орбитальной станции, естественно, нет, там крутится лишь единственный астролет с очень небольшими техническими возможностями для манипуляций в космосе, этого лучше бы избежать. То есть не ошибиться с выбором места. Но попробуй не ошибись, если нет ни зондов, ни горючего на нормальный облет.

С общей картой разбирались недолго. Островов не было. Крупных точно, а мелких в зоне облета на все сто, а вне ее – поди поищи. Не было даже второго материка. Единственный, длинный и узкий, не шире западной Европы, протянулся по северному полушарию почти параллельной экватору дугой, охватывавшей три четверти, если не больше, окружности планеты, еще немного, и он ухватил бы себя за хвост – закругленный, приподнятый к северу полуостров. А кроме хвоста, у него не было ничего – ни головы, ни лап, ни даже шерсти. Иными словами, береговая линия была практически идеально ровной, без единого мыса, без каких-либо заметных выступов и впадин. А поверхность представляла собой чуть ли не сплошную степь, континент был почти лишен лесов, крупных массивов уж во всяком случае, и даже сколько-нибудь серьезных гор, не попалось ни одной заснеженной вершины, разве что небольшие холмы время от времени возникали посреди бесконечной равнины. Бесконечной желтой равнины, омываемой зеленым океаном. И, конечно, никаких городов, лишь дважды были зафиксированы образования настолько крупные, чтобы попасть на карту при наблюдении с орбиты. При максимальном увеличении, какое можно было получить с помощью декодера, удалось не столько разглядеть, сколько угадать в них скопления палаток примерно такой же величины, как то, над которым они недавно пролетели. Лагери кочевников. Или орда, так это, кажется, называлось на Земле. Дан напряг память, пытаясь вспомнить все, что ему приходилось читать или видеть в кино относительно номадического образа жизни, но результат оказался мизерным. Кочевники были скотоводами, перегонявшими с места на место свои стада, так? А кроме того жестокими завоевателями, от гуннов до турков-сельджуков. Что еще? Нуль. От Марана вряд ли стоило ожидать большего, ведь на Торене никогда не было ни того, что на Земле называли Великой степью, ни кочевых племен, во всяком случае, торенская история о них умалчивала, а в эту область земной он вряд ли особенно углублялся… впрочем, во что Маран углублялся, во что нет, угадать было сложно, готовясь к экспедициям, он старался предусмотреть все и иногда докапывался до таких штук, о которых Дан при всем своем пристрастии к истории слыхом не слыхивал… Собственно, по большому счету все это особого значения не имело, ведь обычаи здешних кочевников могли отличаться от традиций их земных собратьев не меньше, чем нравы эдурских дворян от образа жизни европейских феодалов…

– Времени осталось около получаса, – негромко сказал Эвальд, сверяясь с приборами. – Надо садиться. Не то придется затронуть основной запас.

Дан посмотрел на Марана.

– В сущности, – сказал тот, – при посадке нам нужно соблюсти два условия. Первое: поближе к воде, питьевой, я имею в виду, второе: подальше от кочевников.

– С первым проблем, как я понимаю, не будет, – заметил Дан. – Но как быть со вторым?

– Я думаю, лучше найти озерко в холмах. И холмы повыше. Это, видимо, максимум возможного.

– Наверно, – согласился Дан.

– Тогда к делу.

Затребовав карту района, над которым летел астролет, они довольно быстро отыскали участок с относительно высокими холмами, среди которых притаилось маленькое, вытянутое в длину, напоминавшее инфузорию-туфельку озеро, и через семь минут – Дан сверился с часами, корабль уже взял курс на выбранное для посадки место. Еще десять, и он оказался в районе холмов. Впереди прямо по курсу, совсем недалеко, только перелететь через цепочку странно схожих округлых, поросших травой вершин, уже появилось зеленоватое пятно, когда справа, на самом краю экрана мелькнуло нечто… Дан смотрел на озеро и пропустил, почти пропустил, но Маран, как всегда, оказался начеку.

– Сбрось скорость! – сказал он более резко, чем обычно, и даже привстал. – Быстро! Развернись и возьми правее!

Это были развалины. Очень старые, в сущности, просто груды битого камня, и о том, что тут некогда было поселение, свидетельствовали только прямоугольные очертания этих груд.

– Сядем здесь? – спросил пилот.

– Нет, – ответил Маран. – Где решили.

– Хорошо бы посмотреть, – заметил Дан.

– Посмотрим.

– Но у нас нет ни флайера, ни вездехода.

– У нас есть ноги. Тут всего километров десять, от силы пятнадцать.

– Сущая ерунда, – проворчал Дан.

– На Перицене нам случалось проходить по двадцать пять-тридцать в день. Или ты забыл?

– Это было давно, – вздохнул Дан.

– Разленился ты, я погляжу. Скоро толстеть начнешь.

– Ну уж и толстеть, – обиделся Дан, но невольно оглядел себя, никаких признаков живота не обнаружил и успокоился. Правда, он чуточку потяжелел в целом, но, в конце концов, не мальчик ведь… Нда. Он покосился на Марана… Вот черт, наверняка ни грамма не прибавил за эти шесть лет… или уже шесть с половиной? Надо как-нибудь сесть и подсчитать, в земных годах или торенских… Дан вспомнил, как открыл глаза – там, на Торене, в Малом дворце на площади Расти, в заброшенной опочивальне давно сгинувшего члена императорской семьи, открыл и увидел силуэт у окна… Нет, Маран не изменился. Внешне, конечно. И как это ему удается? Впрочем, он отлично знал, как. Он перевел взгляд на руки Марана, уже догадываясь, что увидит. Так и есть, тот машинально сокращал и расслаблял мышцы предплечья. Не человек, а какой-то перпетуум мобиле…

Астролет миновал вершины холмов и оказался над озером. Последний круг. Все трое напряженно смотрели на экран. Нет, как будто никого. Эвальд повернулся к Марану, тот кивнул, астролет пошел вниз и мягко сел на ровную площадку метрах в тридцати от кромки воды.

Через четверть часа после посадки Дан понял, почему компьютер столь расплывчато оценил время, необходимое на ремонт. Поломка была локализована в главном блоке системы гиперпространственной ориентации. Конечно, пострадал не весь блок, состоявший из нескольких тысяч деталей, но вышедшие из строя контуры располагались в самой его сердцевине, и, чтобы до них добраться, нужно было размонтировать блок почти наполовину. Размонтировать, заменить поврежденные элементы, потом снова собрать, и делать это следовало человеческими руками, и все бы ничего, но детали, из которых блок состоял, оказались миниатюрными, настолько, что их и ухватить пальцами было трудно, не то что манипулировать: совмещать, соединять, вставлять контакты в разъемы и тому подобное. Проще говоря, надо было работать пинцетами, под лупой, для чего не помешало бы обладать соответствующими навыками… Словом, компьютеры точны в своих оценках, если только им не приходится учитывать индивидуальные способности собственных создателей…

Бросив на немедленно выложенные Эвальдом на стол коробочки с деталями один лишь взгляд, Дан приуныл.

– Боюсь, что в этом деле я вам не помощник, – сказал он меланхолично.

– То есть? – осведомился Маран.

– Я не сумею управиться с этими фитюльками. Тут нужны навыки. Или хотя бы женские руки. У меня нет ни того, ни другого.

– А у кого они есть?

– Навыки, наверно, есть у Эвальда. Я думаю, на космокурсах кое-чему учат. Не правда ли?

– Кое-чему да, – кивнул Эвальд.

– Понятно, – сказал Маран. – А женские руки у кого? У меня?

– У тебя не женские, у тебя… У тебя руки хирурга, – сообщил Дан проникновенно. – Помнишь, как ты обрабатывал мою рану?

– Это была не обработка, а всего лишь первая помощь, – возразил Маран.

– Неважно. Я даже прикосновений не почувствовал. А думал, будет больно. Очень здорово это у тебя получилось.

– Ладно, не льсти. Увильнуть от работы тебе все равно не удастся.

– Я разве увиливаю? Я… Давай, я буду охотиться. Есть-то надо. Аварийного пайка мало, да и лучше его пока не трогать. Разумнее перейти на самообеспечение. А ты ведь не любишь убивать живые существа.

– А ты любишь?

– Нет. Но ради нашей дружбы…

– Понятно. Значит, на убийство ты из дружбы ко мне готов. На труд – нет. Ладно, бог с тобой. Охоться. Только проверь сначала воду в озере.

– С радостью, – сказал Дан бодро. – Если тут есть анализатор.

– Должен быть. В аварийном пакете. Иначе грош этому пакету цена.

Ты слишком высокого мнения о тех ребятах, которые комплектовали пакет, хотел было сказать Дан, памятуя о первом своем аварийном опыте… впрочем, в том астролете пакетов не оказалось вовсе… хотел было, но не сказал, а отодвинул заслонку на спинке одного из кресел, заглянул в специальное углубление, где следовало находиться индивидуальному пакету, убедился, что он, по крайней мере, существует, вытащил немаленький прямоугольный ящичек, вскрыл водо-, химио-, жаро-, и еще бог весть чем непроницаемую оболочку и обнаружил, помимо сухого пайка и фляжки с водой, не только универсальный анализатор воздуха, воды и пищи, но и аптечку, станнер, нож, зажигалку, фонарик, кубики сухого горючего и иные полезные мелочи. Он удивился, но потом понял: малые астролеты обычно арендовались на долгое время, практически на полный срок их службы, то есть фактически как бы принадлежали тому, кто их арендовал, и если в первый раз он угодил в аварию на астролете научно-исследовательской базы, то теперь это был астролет Разведки. Разница наглядная, ничего не скажешь! Проверять наличие в шкафу десятидневного пайка и канистр с водой, видимо, не стоило. Он вынул анализатор и прошел к открытому Мараном сразу после посадки люку.

– Возьми станнер, – сказал Маран, сидевший к нему спиной и, казалось, сосредоточенно рассматривавший вместе с Эвальдом схему блока. – И ради бога, будь внимателен, не прогляди какого-нибудь кочевника.

Спрыгнув на землю, Дан первым делом наклонился и потрогал траву, она оказалась свежей, сочной, очевидно, желтый цвет был ей присущ изначально, вне связи со временем года, собственно, на осень ничто не намекало, ясное небо и теплый воздух напоминали о неподверженной изменениям погоде Палевой. Правда, по астрономическим характеристикам эта планета отличалась, здешнему климату должны были быть свойственны немалые сезонные колебания с довольно холодной зимой даже на этих широтах, просто они угодили… Дан прикрыл глаза, припоминая цифры на экране… в конец лета или самое начало осени…

Озеро лежало в углублении меж двумя цепочками холмов, той, через которую они перелетели, чуть пониже, и другой, повыше и с верхушками более угловатыми. Оно было изумрудно-зеленое, цвета свежей, не вылинявшей еще на летнем солнце травы – земной, конечно, и совершенно неподвижное, отражало маленькие пушистые облака и… небо, наверно? Дан запрокинул голову. Небо тоже было зеленое… естественно!.. но не столь интенсивно окрашенное, своей прозрачностью оно скорее напоминало изумруд как таковой… он сразу вспомнил камень в кольце, которое подарил Нике ко дню рождения пару лет назад, и на минуту затосковал… Песка на берегу не оказалось, желтая трава подступала к самой воде, он выбрал наименее заросшее место, перед тем, как наклониться, в очередной раз оглядел округу, нет ли кого, и зачерпнул малюсеньким ковшиком анализатора немного абсолютно прозрачной жидкости.

Вода была химически чистой, правда, биологически не совсем, но дезинфицирующих таблеток только в одном аварийном пакете хватило б на полгода, и Дан облегченно вздохнул. Теперь можно было не сомневаться, что до конца ремонта они дотянут, даже если им не попадется ни одного плода или какого-нибудь зайчика, которого можно подстрелить, еда, в конце концов, не вода, на десятидневном пайке можно продержаться и месяц, и сорок дней, если придется.

Он не стал возвращаться к астролету, чтобы сообщить о результатах анализа воды, а решил сразу же обойти всю долину, благо она была невелика… собственно, обходить было незачем, все просматривалось и от озерка, нигде не виднелось ни кустика, одна лишь трава, правда, довольно высокая, в ней могли прятаться какие-нибудь маленькие зверьки, суслики, хомяки или как там их… Дан в степи никогда не был, знал по книгам, что в ней водятся и птицы, и животные, но познания его конкретностью не отличались. Впрочем, что толку от знания обитателей земной степи на этой безымянной пока планете… Он спрятал анализатор, переложил станнер в нижний карман куртки, поближе к правой руке, и стал медленно подниматься по сначала пологому, потом все более крутому склону ближайшего холма. Приблизившись к вершине, он поостерегся взбираться на самый верх, а присел на корточки и, вытянув шею, осторожно оглядел поверх высокой сочной травы открывшийся перед ним пейзаж. До подножья было довольно далеко, метров триста или все четыреста, справа и слева возвышались примерно такие же холмы, как тот, на который он влез, впереди виднелась еще одна гряда, заметно ниже, но все-таки ограничивавшая обзор, а дальше простиралась равнина. Дан вертел головой долго, но не высмотрел ни одного живого существа, двуногого, шестиногого, крылатого, никакого. Убедившись в этом, он выпрямился в полный рост и пошел обратно к озерку. Обогнул его и стал взбираться дальше в гору.

Он бродил по окрестностям уже третий час, когда буквально у него из-под ног выбежало, если более чем ленивую трусцу можно назвать бегом, нечто округлое, неповоротливое, покрытое темной гладкой блестящей кожей. Не будь неведомое создание столь малоподвижным, он вряд ли успел бы вынуть станнер, прежде чем оно исчезло в траве. Но оно передвигалось так медленно, что у него хватило времени выдернуть оружие из кармана и выстрелить, подумав мельком, что если здешняя живность действительно что-то вроде жуков, то луч не подействует, однако станнер сработал, «жук» неуклюже опрокинулся на бок и застыл. Дан подошел поближе. Животное походило на огромную, длиной в добрых три четверти метра дыню, никаких переходов, ничего похожего на шею, морду, только три пары коротеньких ножек, заканчивавшихся круглыми копытцами. Впрочем, наклонившись, он все же разглядел небольшую пасть на переднем (надо полагать!) конце тела. Зубов не было, вместо того два сплошных роговых выступа, не очень острых. Наверно, травоядное, решил он. Нос или хотя бы ноздри отсутствовали, зато, присмотревшись, Дан различил три закрытых глаза, один посередине и два по бокам. Не очень утешительно, чем больше здешняя фауна отличается от земной, тем меньше шансов, что тут можно найти пищу. Хотя питаются же чем-то туземцы, которые наверняка относятся к роду человеческому, в этом Дан был почти убежден. Он стал примериваться, как взяться за обездвиженное травоядное, потом подумал, что незачем таскаться с ним до астролета, во всяком случае, без проверки, да и убивать его ни к чему, если оно окажется несъедобным. Он вытащил анализатор, переключил и вонзил острый щуп, предназначенный для забора твердых проб в мясистое тело животного. Прибор несколько минут мигал цветными огоньками, потом выдал странную строку: «Годится в пищу условно». Дан озадаченно смотрел на табло, пытаясь понять, что анализатор подразумевает под этим «условно», но тут появилась новая надпись, больше похожая на рецепт из кулинарной книги. «Довести до кипения в большом количестве воды, варить от шестидесяти до семидесяти минут, отвар слить». Оригинально. Дан подцепил животное – оно весило килограмм восемь, никак не меньше – за две задние ножки и поволок по траве. По дороге он ломал голову над тем, где взять сосуд для варки, чего-чего, а котлов или кастрюль в аварийном пайке он найти не надеялся и до сих пор считал, что добычу будет жарить на костре, как положено первобытному охотнику. Так ничего и не придумав, он положил зверя на траву у трапа, забрался внутрь и стал осматривать астролет в надежде отыскать что-нибудь подходящее. Занятие почти безнадежное, маленький кораблик, который в шутку называли межзвездным такси, состоял, если не считать крохотной туалетной кабины, лишь из двух тесных отсеков, в первом из которых кроме приборов помещалось только три кресла – пилотское и два пассажирских, а второй был чем-то вроде каюты с двумя диванчиками, при необходимости превращавшимися в койки для короткого отдыха, небольшим круглым столиком да шкафчиком с едой и напитками на дорогу. Все. Плюс стоявшие в шкафу (он распахнул дверцу, естественно, они были там!) три десятилитровые канистры с водой и объемистый контейнер с аварийным пайком. Контейнер… Хм… Он постучал по гулкой стенке. Увы, не сталь, пластик. Но термостойкий, надо полагать. Ну что ж, попытка не пытка. Он опустошил контейнер и понес к выходу.