– Да,я полы там мыла и слышала их разговор.

– Что конкретно Вы слышали?

Наталья Петровна точно не помнила тех событий, тем более к Ираиде Вениаминовне за это время много кто приходил и занимал денег или о чём-то с ней разговаривал, а так как свидетельница находилась в непривычной ей ситуации и в нервном напряжении, то не могла вспомнить, о чём её просила сказать Ираида Вениаминовна. До этого Наталья никогда не была в суде, не смотря на то, что тоже всегда должна Ираиде Вениаминовне и на протяжении многих лет отдаёт долг и часть процентов, а остальные отрабатывает, помогая кредиторше по хозяйству. Это стало образом жизни Натальи, и она уже по-другому жить не могла. В такой психологически тяжёлой ситуации у неё в голове все перемешалось, всё, что наказывала Ираида Вениаминовна, напрочь оттуда вылетело, пустота и страх завладели Наташкой.

Я слышала, сказала Наталья Петровна, что Галя писала расписку о том, что ежемесячно в течение трех лет будет возвращать долг.

– Что Галя будет отдавать ежемесячно, какую сумму?

Не помню, какую-то сумму будет отдавать, сказала Наталья Петровна.

– Какую, можете назвать?

– Не могу, она за деньги писала, а сколько будет отдавать, не писала.

– То есть Галина Ивановна писала, что будет отдавать, а какую сумму не указала?

Наталья Петровна уже вся дрожала: не знаю я какую сумму, там же в расписке указано, я её не читала.

– Когда Ираида Вениаминовна деньги передавала, Вы присутствовали?

Врать суду Наталья Петровна не могла: нет, я была, когда Ираида Вениаминовна пошла за деньгами.

– Почему Вы решили, что она пошла за деньгами?

Она пошла в комнату, сказала Наталья Петровна.

– В какую комнату? Они писали в зале, потом она пошла в комнату?

Нет, они сначала писали в зале и разговаривали, потом вышли в коридор, затем Ираида Вениаминовна повернулась и пошла в зал.

– То есть, зачем она пошла в зал, Вы точно не знаете?

– Я не знаю, но наверно за деньгами. Я же говорю, что ушла.

– Вы присутствовали, когда она принесла деньги и отдала их Галине Ивановне?

– Нет, этого не видела, я ушла.

– Так Вы присутствовали или нет, когда Ираида Вениаминовна передавала деньги Галине Ивановне?

– Я же говорю, что не видела, я ушла, и что случилось дальше, не знаю. Я была только когда они в зале составляли расписку, я мыла полы, они разговаривали и Галя что-то писала. Я сама не видела, что было в бумаге и сколько она должна. Потом я домыла полы и вышла, они тоже переместились в коридор. Потом я видела, что Ираида Вениаминовна пошла в зал опять, я подумала, что наверно за деньгами, но отдавала их Галя или нет, и сколько я не знаю.

Ираида Вениаминовна не выдержала, подскочила с места и стала кричать: как ты не помнишь, как не помнишь? Мы же неоднократно повторяли 100 000 рублей, так было?

Наталья Петровна испугано смотрела на Ираиду Вениаминовну и, казалось, сейчас расплачется. Потом как будто виноватым голосом произнесла: я не помню.

Вот бестолковая Наташка, думала Ираида Вениаминовна, спишу я тебе проценты, будешь мне всё платить и не половину зарплаты отдавать, а 80% и у свиней убирать начнёшь.

Ираида Вениаминовна грозно поглядела на Наталью Петровну и спросила:

о какой сумме шла речь?

Судья:я снимаю ваш вопрос, потому что на неоднократно заданный судом вопрос о том, о какой сумме между вами и Галиной Ивановной шла речь, свидетель ответила, что она не знает. Задавайте ещё вопросы, если они у Вас имеются.

Ираида Вениаминовна не унималась: о какой сумме шла речь? Буквально прокричала она.

Наталья Петровна вздрогнула от её возгласа, опустила голову и произнесла: о 100 000 рублей говорили.

– Вы же до этого утверждали в судебном заседании, что о сумме, которую просила занять Галина Ивановна, ничего не знаете, так ведь? – спросила судья.

Свидетель просто волнуется, утвердительно крикнула Ираида Вениаминовна.

Потом встал её представитель Петр Григорьевич Маслов: когда ушла Галина Ивановна?

– Вечером, сказала Наталья Петровна.

Она сама ушла или с кем-то? продолжал Маслов.

– Сама, она приходила одна и ушла одна, пояснила свидетель.

– Расписка писалась когда?

Тоже вечером, в тот же день, сказала Наталья Петровна.

– Вы сказали, что Галина Ивановна ушла сама, где была в это время Ираида Вениаминовна?

– Ираида Вениаминовна выходила с ней в коридор, они там стояли, передавала Ираида Вениаминовна что-то в коридоре Галине Ивановне?

Наталья Петровна понимала, что должна это подтвердить. Она побаивалась Ираиду Вениаминовну и видя, что та сильно рассержена, пытаясь как бы загладить свою вину, произнесла: передавала что-то.

Вы в коридор вместе с ними выходили? – спросила судья.

– Нет.

– Тогда о чем Вы говорите? Вы видели, что там происходило?

– Я не видела, чуть не плача произнесла Наталья Петровна.

Вы ответили, что видели, как писалась расписка, так? – задал вопрос Маслов.

– Да.

Маслов Петр Григорьевич: Вы её не читали? – продолжал представитель.

– Они вдвоём это делали.

Вы читали расписку? – уточнила судья.

Суд обманывать Наталья Петровна не могла, даже когда на неё смотрела Ираида Вениаминовна: я не читала, я возле них полы мыла.

Расписку писал один человек или они обе? – поинтересовался Пётр Григорьевич.

– Не видела, по-моему, Галя писала.

– Расписку только Галя писала?

– Да. Галя сидела и писала расписку.

Другие долги у Галины Ивановны перед Ираидой Вениаминовной имеются, Вам что-то известно? спросил Маслов.

– Да, были. Ираида Вениаминовна добрая, она всем занимает, потом с трудом собирает.

– Галина отдавала те деньги, которые брала раньше?

– Не знаю. Отдавала, не отдавала, не знаю.

Других вопросов к свидетелю не поступило. Наталья Петровна вылетела из зала. Ей хотелось бежать без оглядки. На душе было мучительно тяжело, но от чего, женщина не могла понять. В голове смешались образы то ли доброй благодетельницы Ираиды Вениаминовны, то ли бездушной помещицы, затягивающей людей в долговую кабалу и превращающей их в рабов.

А тем временем судебное заседание продолжалось.

Показания свидетелей явно не устроили ни Ираиду Вениаминовну, ни её представителя.

Мы просим назначить экспертизу для установления времени добавления вписанных слов, сказал Маслов.

Ираида Вениаминовна не рассказывала ему, что вставила их намного позже, уже, когда решила подавать в суд. Она видела, что у Галины Ивановны всё как-то наладилось: дочь подросла, поступила в техникум и уехала, женщина вышла замуж, получила работу в городе и переехала туда к супругу. В деревенском доме никто не проживал, Галина лишь иногда наведывалась. Вот старуха и решила его таким образом прибрать и ещё Гале придётся деньги с зарплаты отдавать, чтобы долг погасить. Вписала в расписку сумму 100 000 рублей, проценты, срок, посчитала, что получается 840 000. Думала, дом за долги заберет, и ещё тысяч 400 Галя будет с зарплаты выплачивать.

Вы готовы оплатить экспертизу? – спросила судья.

Ираида Вениаминовна, понимая, что экспертизу назначать нельзя и нести дополнительные затраты она не хочет, возмущённо закричала: пусть Галина Ивановна оплачивает, если она оспаривает.

– Почему я должна это делать? – не согласилась Галина.– Вы и доказывайте, когда это было дописано.

– Я, сказала Ираида Вениаминовна, считаю, что в расписке стоит подпись Галины Ивановны и этого достаточно, незачем проводить экспертизу и тратить деньги. Она подписала расписку, значит согласилась со всеми условиями.

– То есть Вы отзываете своё ходатайство о назначении экспертизы? – уточнила судья.

– Пусть она заявляет и платит за экспертизу! кричала Ираида Вениаминовна.

– Ваш представитель заявил ходатайство о назначении экспертизы, Вы его поддерживаете?

Маслов уже понимал по психоэмоциональному состоянию клиентки, что Ираида Вениаминовна не просто так выступает против проведения экспертизы.

Мы отказываемся от заявленного ходатайства, сказал он.

То есть суд будет рассматривать только имеющиеся в материалах дела документы, иных доказательств вы предоставлять не будете?

Нет, не будем. Что ещё предоставлять, когда есть расписка, которую подписала Галина Ивановна. Вот и взыскивайте, нахмурив брови, сказала Ираида Вениаминовна.

Суд, выслушав стороны и изучив материалы дела, удалился в совещательную комнату.

Участники процесса остались ждать решения в зале. Ираида Вениаминовна сидела и грубым голосом причитала:

«неблагодарная, бессовестная, сколько я тебе помогала, сколько помогала. Где бы ты сейчас была, у тебя бы дочку забрали в детский дом, я вас кормила». Она сверлила взглядом Галину Ивановну. Истица видела не ту женщину, что раньше к ней приходила забитую, скромную, загнанную в угол жизненными обстоятельствами. Галина сидела прямо и уверенно отвечала:

«я Вам ничего не должна. Всё что занимала, я отдала и отработала. Ничем Вы мне больше не помогали, я всё делала за мамины деньги, у Вас не брала».

Маслов, пытаясь прекратить их диалог и не дать разгореться скандалу, одернул Ираиду Вениаминовну. Та сжала губы и отвернулась от Гали.

Наконец дверь в зал заседаний открылась и вошла судья. Все встали. Огласив решение, суд удалился. В исковых требованиях Ираиде Вениаминовне отказали. Галина Ивановна выдохнула с облегчением.

Ну вот и хорошо сказала она, что всё закончилось. Теперь Вы не будете с меня требовать какие-то деньги и разносить по хутору сплетни о том, что я вам должна.

Ираида Вениаминовна села, в глазах у неё потемнело, это было первое решение не в её пользу. Она опрокинула голову, стала тяжело вздыхать, говорить, что ей плохо. Секретарь принесла водички, женщина выпила, потом начала кричать: я жалобу напишу, суд купили.

Маслов пытался успокоить Ираиду Вениаминовну, потом подхватил под руки и вывел из зала.

По приезду домой Ираида Вениаминовна отругала Наташку и Владимира за их показания, сказала, что теперь не сможет уменьшить процент их долга. Наташка виновато плакала. Ираида Вениаминовна заявила, что их сегодня видеть не желает и приказала, чтобы шли домой. Наташка и Владимир вышли. Не успела Ираида Вениаминовна закрыть за ними дверь, как к ней постучались новые жертвы обстоятельств.

Лошонок

Виктор Петрович и Светлана Сергеевна выйдя на пенсию, не ограничили

свой мир домом, огородом. Они стали много ездить по другим городам, к

друзьям, знакомым, родным и просто путешествовать.

Июльское утро было солнечное, по-летнему тёплое, на небе ни облачка, и слабый чуть прохладный ветерок едва касаясь лица, задавал тон ощущения абсолютного счастья. Они давно собирались в гости к старым знакомым, но раньше была работа, дети, хозяйство и другие заботы. Сейчас настало время, когда они не работали, дети выросли и разъехались, да и держать хозяйство оказалось незачем. Виктор Петрович и Светлана Сергеевна собирали вещи, складывали подарки, настроение хорошее, а день прекрасный, чтобы встретиться, вспомнить былое и посмотреть городок. В доме царила некая суета.

До городка ехать было километров 400 , дорога знакомая. Выехали после обеда, трасса не была загружена транспортом, между деревнями раскинулись поля пшеницы, подсолнуха, их разделяла лесополоса из высоких и раскидистых деревьев с густой зелёной листвой. Вдоль шоссе также росли деревья, высокие и не очень, некоторые были совсем сухие. После срубленных сухих деревьев оставались пеньки, которые зарастали молодой порослью и образовывали густой куст. Где-то лесополоса сменялась диким густым камышом и небольшой речушкой или искусственным прудом, там плавали дикие утки, туда слетались различные птицы.

Виктор Петрович водитель со стажем, никаких происшествий за всё время у него не случалось, ездил аккуратно, скорость не любил. Светлана Сергеевна рассматривала природу и что-то комментировала мужу. Этот пейзаж они наблюдают каждый раз, когда куда-то выезжают, но каждый раз восхищаются и находят в нем что-то новое: сегодня зеленей трава, больше птиц, гуще деревья и т. д. Времени было около пяти часов вечера, дорога проходила через деревню, а точнее даже хуторок. На подъезде к нему, за несколько метров, стоял знак— перегон скота. Он предупреждает водителей о возможном появлении диких или домашних животных на пути. Виктор Петрович снизил скорость и въехал в населённый пункт, улочки были пустые. На выезде из населённого пункта вдруг перед автомобилем промчалась чёрная кошка, которая перебегала дорогу. Виктор Петрович и Светлана Сергеевна к народным приметам относились скептически, для них всегда всё объяснимо, закономерно, структурировано. Приметы существуют, возможно, потому, что научное обоснование происходящего кажется людям слишком сложным. Ведь чтобы понять закономерность того или иного сочетания последовательных событий, надо думать и анализировать, а чтобы просто принять их как данность достаточно верить в соответствующую примету. Их кто-то придумал и создал до нас, они уже готовые и их не надо доказывать или объяснять – есть такая примета и все тут. Очень удобно для людей, ленивых разумом.

Виктор Петрович и Светлана Сергеевна переглянулись, наверно услышала мышку, – улыбаясь, сказала Светлана Сергеевна.

Выезжая из посёлка Виктор Петрович увидел тот же дорожный знак— перегон скота. Дорога была достаточно широкая, большая обочина, затем спуск вниз. Вдоль трассы стояли не густо посаженные деревья, дальше раскинулись бесконечные луга с изредка растущей оливой. С одной стороны дороги вдалеке пасли скот, с другой Виктор Петрович увидел, что по обочине шёл мужчина, а впереди жеребёнок.

Светлана Сергеевна рассказывала, как вчера общалась с Таей и Володей, к которым едут в гости, говорила о том, что нужно будет заехать в магазин и что-то купить, и вдруг на дорогу выскочил жеребёнок. Виктор Петрович резко затормозил, но столкновения не удалось избежать: машина ударила детёныша в заднюю ногу, он подскочил и упал на асфальт. Виктор Петрович, проехав ещё несколько метров, остановился.

Впервые минуты шока Виктор Петрович и Светлана Сергеевна сидели молча. Удар был сильным, и Виктор Петрович подумал, что сбил жеребёнка насмерть, но он поднялся и убежал. Виктор Петрович вышел из машины, к нему подошёл мужчина. Это был погонщик, который переводил лошадей. Виктор Петрович спросил, как так случилось, на что погонщик ответил, что верёвка выскользнула из рук. Виктор Петрович оглядел машину и увидел, что капот помят. Что в таких ситуациях делать Виктор Петрович не знал. Где хозяин лошади спросил он у погонщика. Тот показал рукой в сторону поля, где паслись коровы.