Глава 3

Внезапно, слух хозяина дома пронзил громкий крик, доносившийся откуда-то сверху. Он сопровождался приглушенным топотом на крыше. Крик то усиливался, то ослабевал, и вдруг, его источник, видимо, изменил траекторию своего движения вниз. На долю секунды он стал громче, приблизившись к окну кабинета, где находился Коваленко, затем постепенно стих, продолжив своё падение. Откуда-то снизу донёсся звук, похожий на хруст ломающихся веток, и на мгновение всё стихло. Сергей в этот момент стоял возле дверей комнаты, откуда через окно была видна та часть двора, где стояли припаркованные машины. Он видел, как Петрович, все еще копавшийся в багажнике «Жигулей», что-то там перекладывая, резко обернулся, услышав крик и стал, как вкопанный, широко раскрыв глаза и наблюдая за происходящим.

– Твою ж мать! – воскликнул он и поспешил к месту падения.

Коваленко понял, что случилось, и, не мешкая, побежал к лестнице. За ним выбежали из комнат рабочие и тоже направились вниз. Добравшись до места происшествия, они увидели лежавшего на земле парня. Глаза его были закрыты, лицо усеяно царапинами и ссадинами, одежда порвана. Рядом со стеной здания стояли, строительные леса. Местами с них свисали обломки досок, некоторые из которых лежали на земле. Видимо, они проломились под весом парня, когда тот падал. Сергей надеялся, что с ним всё нормально, и он просто находится без сознания. Мужчине не нужны были проблемы, особенно такие. Еще не хватало, чтобы этот парень погиб. Потом приехала бы милиция, начали бы разнюхивать, что к чему, возможно всплыли на поверхность подробности того, как ему достался такой кусок земли, также не хотелось подводить друга, через которого договаривался по поводу стройки, не хотелось портить сюрприз жене… Когда он подбежал к лежавшему на земле, вокруг него уже стояли с растерянным видом те, кто работал возле дома и успели добраться быстрее.

– Что здесь происходит? Почему он вообще находился на крыше? Петрович, ты же говорил, что по крыше все работы закончены, – сходу начал Сергей. Голос его звучал взволновано.

– Так и есть, там всё готово, – оправдывался прораб, – я сам не пойму, какого хера он туда полез. Он вообще должен был быть вместе с остальными на втором этаже.

– Он там и был, – отозвался парень лет двадцати с тёмной кучерявой шевелюрой, – Лёха красил потолок и отошел недавно подышать воздухом, сказал, что его тошнит.

– Посмотрите лучше, что с ним, – сказал Коваленко.

Петрович присел и проверил пульс на шее парня.

– Пульс есть. Значит, он просто потерял сознание.

Прораб положил скрещенные ладони на грудь парня, видимо, намереваясь сделать массаж сердца, чтобы привести его в сознание.

– Подождите! – воскликнул Сергей Павлович, – Если он упал на спину, то возможно повредил позвоночник. В таком случае то, что вы пытаетесь сейчас сделать, недопустимо.

– А что же тогда нам делать, чтобы он очнулся?

Но этот вопрос им не пришлось решать – парень зашевелился, и рот его выдал слабый стон. Глаза приоткрылись, и лицо скорчилось от боли. Видимо, к нему постепенно возвращалась способность чувствовать и воспринимать окружающее.

– О, вроде пришел в себя, – сказал Петрович, – Как, ты парень? Попробуешь встать?

– Да подожди ты! – нервно прервал его Коваленко, – После такого падения у него могут быть серьезные травмы. Его нужно показать врачу. Я думаю, лучше будет вызвать скорую помощь.

Он обратился к кучерявому:

– Как его Лёха, да?

Кучерявый кивнул. Сергей наклонился над лежащим парнем и продолжил:

– Слушай, Лёха. Я понимаю, что ты сейчас не в лучшем состоянии. Но, чтоб тебе помочь, нам нужно в первую очередь хотя бы приблизительно знать, насколько серьезно ты пострадал. Я задам тебе несколько вопросов и затем мы решим, что дальше делать. Если тебе сложно говорить, можешь моргать: один раз будет означать «да», два – «нет».

– М-м-не н-н-нес-с-сложно, – тихо прошептал парень.

– Уже неплохо. Голова кружится? Тошнит?

– Д-да, с-слегка.

– Понятно, попробуй пошевелить руками.

Парень пошевелил сначала правой, затем левой рукой.

– Теперь ногами.

Леха приподнял левую ногу, попробовал пошевелить правой, но ничего не получилось, лицо его перекривилось в гримасе боли.

– Всё, пока полежи спокойно, главное не двигай ногой – Сергей аккуратно закатал правую штанину Лёхи. Нога ниже колена заметно напухла и начала синеть. После разогнулся и сказал Петровичу, – он еще легко отделался: скорее всего, есть сотрясение – но это и неудивительно после такого падения, ну и нога травмирована, вполне возможно, что это перелом. Это, конечно, не так уж и хорошо, но всё же могло быть и гораздо хуже. В больницу придётся везти однозначно. А пока нужно зафиксировать ему ногу. Для этого нужен бинт и две не сильно длинные досточки.

– Я в курсе, что для этого нужно. Мне не впервой. Стройка – это всегда травматично, так что у нас всегда всё с собой. Сеня – обратился он к кучерявому, – принеси, что нужно и перевяжите ему ногу.

Затем он отозвал Коваленко в сторону и продолжил разговор:

– Я сам отвезу его в больницу. «Скорую» ждать долго придётся. Да и врач знакомый у меня есть в травматологии. Я всегда к нему еду, если такое случается. Так что, он в курсе, сделает всё, что нужно, да и вопросов лишних задавать не будет. Кстати, мы так и не спросили у Лёхи, что он делал на крыше.

– Да, я как-то тоже это из виду выпустил. Не до этого сейчас. Спросишь у него как-нибудь, когда он до конца придёт в себя.

Петрович кивнул.

Сеня к тому моменту уже принёс всё необходимое для перевязки, и они с каким-то худым высоким парнем в камуфляжной робе принялись за работу. Сергей, видимо, вспомнил что-то и посмотрел на часы – была уже половина шестого.

– Так ладно, я и так уже задержался тут с вами. Пора ехать. Что там, на больницу деньги нужны? – спросил он у прораба.

– Да нет, – ответил тот, – я сам разберусь, а потом уже сочтёмся.

– Ладно. Ну, тогда я погнал. Удачи вам.

– До свидания, Сергей Палыч.

Коваленко завёл машину и, выехав из ворот своего поместья, закурил сигарету. Обычно он не курил в машине. Но происшествие с парнем сбило его с толку.

Глава 4

Чёрная «Волга» не спеша выехала на трассу и повернула в сторону Киева.

Сергей Павлович никак не мог выбросить из головы сегодняшние события. Он не до конца понимал некоторые вещи и это ему не нравилось. Почему этот Лёха оказался на крыше? Что там такое случилось, что он с нее свалился? Ведь мужчина точно помнил, что услышал крики и топот раньше, чем парень упал.

Он подкурил вторую сигарету от окурка первой.

Мозг его настойчиво искал какое-либо рациональное объяснение всего этого, и, не без усилий, конечно, у него получилось – видимо, парень забрался на крышу, потому что вспомнил или заметил, что там не закончены какие-то работы, а оказавшись на месте, скорее всего, оступился или не удержал равновесие, и закричал, понимая, что падает. Всё враз встало на свои места. Сергей Павлович не любил ситуаций, в которых ему было что-либо не понятно или он не мог найти объяснения тем или иным событиям. Но сейчас он решил, что всё было именно так, и успокоился.

Вдруг вспомнилось, как он впервые увидел это место и решил построить здесь дом.

Случилось это весной прошлого года. Сергей не впервые был в этих краях. Коваленко проезжал Черкас, каждый раз, когда ехал в гости к своему старому другу и коллеге Петру Григорьевичу Котляру, который, как и он сам ранее, занимал пост председателя колхоза в соседнем с Черкасом селе Быковая Гребля. Два села этих находятся так близко друг от друга, что тот, кто впервые здесь проезжает, никогда не догадается, где заканчивается одно и где начинается другое. Котляр был гораздо моложе Коваленка, но имел схожий с ним предпринимательский характер, уступая последнему лишь не таким богатым жизненным опытом и наличием таких связей, как у Коваленка.

Познакомились они на областном съезде председателей колхозов и вскоре стали хорошими друзьями. Затем стали часто заезжать друг к другу в гости. По большей части вместе выпивали, играли в карты, нарды, иногда шахматы. И, как и все мужчины, обсуждали чисто мужские темы: женщин, автомобили, спорт. Кроме того, немаловажной частью их встреч был обмен опытом и новостями. Новые времена предоставляли им новые возможности и оба хотели не упустить свой шанс. Конечно, и раньше они использовали все шансы проворачивать всевозможные аферы, пользуясь своим положением. Но всё это выглядело не более, чем детской шалостью по сравнению с теми делами, которые стали возможными сейчас. Дружба их продолжались и после того, как Коваленко занял своё место в аграрном бизнесе области. Котляр очень хотел повторить успех своего друга, только не знал, как это сделать наиболее грамотно.

Так как при встречах оба они выпивали, то всегда брали с собой кого-то, кто потом мог довезти их обратно. У Коваленко таким человеком был его завхоз Миша. Иногда они с Котляром приглашали его перекинуть партию в карты, но по большей части оставляли его скучать возле машины. Так было и в тот день.

Часов в семь вечера старые друзья вышли из дверей конторы и подкурили по сигарете.

– Миша, заводи будем ехать, – кинул Коваленко своему завхозу.

Тот послушно завёл мотор, чтобы прогреть его перед поездкой. Минут через пять Сергей Павлович, докурив, направился к машине. Котляр проводил его до самых дверей.

– Ну всё, Петя, поехал я.

– Давай, Серёга, всего доброго.

– И тебе того же.

Он пожал руку Котляру и уселся на переднее сиденье «Волги». От мужчины сильно тянуло коньяком, и Миша решил приоткрыть окно, хоть на улице было и прохладно.

«Начальник точно не замерзнет. Он уже нормально накачался. Зато я хоть тут не задохнусь» – подумал он.

Машина тронулась с места, подняв облако серой пыли.

– Что-то скучно. Наверно нужно музыку включить, – сказал Коваленко и включил приёмник. «Army of lovers» пели свою «Revolution».

– Вот так-то лучше.

Тем временем, выехав из Быковой Гребли, они въехали в Черкас. Хотя знать точно они не могли, так как никаких указателей, извещавших об этом, не было. Ехали не быстро, так как дорога извивалась, как змея, а тяжелая «Волга» то и дело пыталась уйти в занос на крутых поворотах. Позже дорога «выпрямилась» и они, миновав болото справа и добравшись до центра села, свернули в направлении трассы. Машина медленно взобралась на гору, и Миша уже потянулся к рычагу, чтобы переключить передачу, когда Коваленко остановил его.

– Притормози здесь и сверни налево – вон туда, – показал он пальцем на просёлочную дорогу, уходившую влево от главной.

«Какого хрена! Мы так и до завтра домой не доберемся!» – подумал Миша, но, промолчав, направил автомобиль в указываемом своим начальником направлении.

– Останови здесь, – тихо произнёс Коваленко.

Миша остановил машину, съехав на траву, чтобы не загромождать и без того узкую дорогу. Коваленко вышел, осматривая местность вокруг.

«Понятно, коньяк наружу просится. Сейчас проблюётся и поедем, наконец, домой», – пришло в голову Мише.

Но видимо его выпивший начальник теперь уже не особо спешил возвращаться домой. Он спустился с лесистого пригорка по левую сторону дороги, и теперь направлялся вверх по склону горы находившейся чуть дальше.

– Сергей Павлович, куда вы? – недоумевая, спросил Миша.

– Жди меня здесь, я скоро буду.

У Миши в голове в этот момент возникло безгранично огромное количество нецензурных ругательств, и он едва сдержался, чтоб не выкрикнуть хоть одно из них вдогонку начальнику. Чтобы хоть как-то успокоится, он достал пачку «Примы» и закурил сигарету.

Тем временем Коваленко уже достиг вершины горы и любовался открывающимся с нее пейзажем. Он настолько заворожил Сергея, что тот забыл, зачем он сюда пришел. Мужчина не первый раз проезжал здесь и замечал это место, и не раз у него возникало желание выйти и посмотреть на вид, открывающийся с горы, но всё как-то не складывалось. В этот раз его словно потянула какая-то неизвестная сила выйти из машины, и ему не оставалось ничего, кроме как повиноваться этой силе. Конечно, Сергей понимал, что всё это от того, что он перебрал с алкоголем, и от этого ситуация казалась ему слегка забавной.

Солнце только начинало садиться, отражаясь, в зеркальной глади озера у подножия горы, и озаряло всю картину мягким оранжевым светом, наполняя ним легкую дымку, застывшую над пока еще чёрными полями. На противоположном берегу озера хорошо просматривался центр села: сельский совет, почта, клуб, магазин. Над ними величественно возвышалось здание школы, словно доказывая своим высоким месторасположением всю ценность знаний, получаемых в ней. Из труб большинства домов узкими лентами ввысь струился сизый дым.

«Так красиво, будто на картине» – подумал Сергей Павлович.

Он уже минут десять стоял и рассматривал всё вокруг. Вдруг у него появилось желание спуститься вниз к озеру. Склон горы был слишком крутым, и спуститься по нему не представлялось возможным. Пришлось идти в обход. Обойдя по обочине дороги, Коваленко продолжил своё исследование, направляясь по берегу озера вдоль подножия горы. Ему с каждой минутой все больше и больше нравилось это место.

Вдруг в его еще пьяную голову пришла мысль: «Люда уже давно пилит меня на счет дома. Что, если построить его здесь? Мне очень нравится это место, и я уверен, ей оно тоже понравится. Как только еще никто здесь не построился? Ну да ладно, это всё не важно. Главное теперь найти способ оформить на себя этот кусочек земли у берега озера». Мужчина поймал себя на мысли, что раньше не задумывался всерьез над постройкой дома, хоть как его жена этим не доставала. Но в это место он буквально влюбился с первого взгляда и решил, во что бы то ни стало, тут поселиться.

Так, погруженный в свои размышления, Сергей неторопливо шел вдоль берега озера. И вдруг, увиденное резко прервало ход его мыслей. Слегка заслонённый громадной плакучей ивой, у подножия горы расположился небольшой домик.

«Вот, блин, замечтался, называется. Конечно же, такое место пустым не бывает. А я уже прям такие планы выстроил…»

Но, подойдя ближе, у него появились сомнения, что домик жилой. Свет внутри не горел, дым из трубы не шел. Но даже и это было слабым аргументом по сравнению с состоянием строения, которое было чем-то схожим с пациентом реаниматологии – вроде еще живой, а вроде уже и нет. Домик представлял собой небольшой сруб. Брёвна, из которых он был построен, посерели от старости и сплошь были покрыты скоплениями маленьких чёрных отверстий, оставленных короедом. Крыша была сбита из деревянных дощечек таким образом, что они напоминали черепицу. Состояние дощечек тоже было плачевным – все были гнилыми и трухлыми. В некоторых местах крыша провалилась. Сквозь маленькие окошки на Коваленка смотрела кромешная темнота. Было понятно, что хозяева давно покинули своё жилище, причем так давно, что, скорее всего, права собственности на землю в те времена еще и в помине не существовало. Так что у мужчины снова появилась надежда на то, чтобы присвоить себе такое желанное местечко.

«Ну и дом! – подумал Коваленко, – Тут видно давно уже никто не живёт. Даже тропинки никакой не видно вокруг. Интересно, что там внутри?»

Будучи трезвым вряд ли какие обстоятельства заставили Сергея Павловича лезть в полуразрушенный дом. Но сейчас его действиями больше командовал алкоголь, нежели здравый смысл, и поступки его со стороны могли выглядеть скорее, как поступки семилетнего ребёнка, но никак не взрослого вполне состоявшегося мужчины.

Двери оказались незапертыми, и Коваленко, со скрипом открыв их, вошел внутрь. Сделав пару шагов, мужчина остановился и стал удивлённым взглядом разглядывать всё вокруг себя. Каждый шаг Сергея сопровождался душераздирающим скрипом старых половиц, прогибавшихся под его весом. Всё вокруг нельзя было назвать даже старым, вернее подошло бы слово древнее. Через дыры в стенах и потолке заглядывали лучи заходящего солнца, пронизывая дом полосами яркого света. Весь домик занимала одна маленькая комнатушка. Слева в углу находилось какое-то сооружение похожее на печь с лежанкой сверху. На стене справа с пола до потолка тянулись ряды уже прогнивших и провалившихся полок. Посередине у окна расположился квадратный стол с двумя стульями. Судя по виду, эта мебель была самодельной и сделана довольно неаккуратно – ножки у стульев были кривыми, поверхность стола шла под уклоном, её края неровными. Всё в комнате было покрыто без преувеличения вековой пылью и устелено белым покрывалом паутины. Нос Сергея между запахами старых досок и гнили отчётливо уловил еще какой-то странный запах. Он был похож на запах травы типа полыни. Запах не был неприятным, но почему-то настораживал Коваленка. Дом производил на него гнетущее впечатление. Чем дальше мужчина здесь находился, тем больше ему становилось не по себе. Сердцебиение участилось, дышать стало тяжелее, казалось, еще чуть-чуть, и ему не хватит воздуха.

«Странный домик, как будто из сказки, только не помню какой. – подумал Сергей, – Нужно отсюда выбираться, а то как-то здесь не уютно».