Отзывы на книги автора «Гилберт Кит Честертон»

Думаю, людям, которые любят детективный жанр, безусловно знаком отец Браун, этот обычный провинциальный священник со своим неизменным зонтом:). Ведь там, где представители закона бессильны, очень часто именно отец Браун распутывает клубок преступления. Вы не найдете тут поэтапного расследования с применением метода дедукции или описания допросов свидетелей с детальным изучением улик, но от этого рассказы не станут менее интересны! Ничуть! Так что читайте и наслаждайтесь обществом патера Брауна.

Думаю, людям, которые любят детективный жанр, безусловно знаком отец Браун, этот обычный провинциальный священник со своим неизменным зонтом:). Ведь там, где представители закона бессильны, очень часто именно отец Браун распутывает клубок преступления. Вы не найдете тут поэтапного расследования с применением метода дедукции или описания допросов свидетелей с детальным изучением улик, но от этого рассказы не станут менее интересны! Ничуть! Так что читайте и наслаждайтесь обществом патера Брауна.

Думаю, людям, которые любят детективный жанр, безусловно знаком отец Браун, этот обычный провинциальный священник со своим неизменным зонтом:). Ведь там, где представители закона бессильны, очень часто именно отец Браун распутывает клубок преступления. Вы не найдете тут поэтапного расследования с применением метода дедукции или описания допросов свидетелей с детальным изучением улик, но от этого рассказы не станут менее интересны! Ничуть! Так что читайте и наслаждайтесь обществом патера Брауна.

Думаю, людям, которые любят детективный жанр, безусловно знаком отец Браун, этот обычный провинциальный священник со своим неизменным зонтом:). Ведь там, где представители закона бессильны, очень часто именно отец Браун распутывает клубок преступления. Вы не найдете тут поэтапного расследования с применением метода дедукции или описания допросов свидетелей с детальным изучением улик, но от этого рассказы не станут менее интересны! Ничуть! Так что читайте и наслаждайтесь обществом патера Брауна.

Думаю, людям, которые любят детективный жанр, безусловно знаком отец Браун, этот обычный провинциальный священник со своим неизменным зонтом:). Ведь там, где представители закона бессильны, очень часто именно отец Браун распутывает клубок преступления. Вы не найдете тут поэтапного расследования с применением метода дедукции или описания допросов свидетелей с детальным изучением улик, но от этого рассказы не станут менее интересны! Ничуть! Так что читайте и наслаждайтесь обществом патера Брауна.

Бывают книги, которые невозможно оценить. А причина этой невозможности кроется в следующем – ну кто я такая, чтобы оценивать столь великие вещи? Я не филолог, не литературовед, не историк, не религиовед, а просто обычный читатель, для которого книги не просто приятное времяпрепровождение, но и попытка понять глубину и ценность жизни через произведения и мысли великих авторов. Нет, разумеется, у меня и свои мысли есть на сей счет, но так всегда интересно, под каким углом видит жизнь, веру, смерть другой человек. И особенно интересно, если этот человек невероятно умен и обладает глубиной мысли, как в случае с Гилбертом Честертоном.

Пожалуй, это одна из лучших книг, прочитанная мною в этом году. И да, говорят, что все приходит вовремя, но как я жалею, что познакомилась с автором только в этом году. А ведь священник Андрей Ткачев очень часто рекомендовал в своих проповедях и книгах ознакомиться с Честертоном, и не только с этой книгой, но и его художественными творениями.

Что же написать… Что сказать… Не то, чтобы я не знаю. Просто я в восторге от глубины мысли автора, о том, как трепетно он относится ко Христу, насколько сильно ему удалось прочувствовать жертву Спасителя. Автор деликатно, но настойчиво утверждает, что нет бОльшей истины, чем Христос. Что только в Нем одном и спасение, и смысл бытия. При том, это не поверхностное суждение, а вполне себе глубокая книга, в которой автор обращается и к другим религиям, и к античным философам, и к истории Древнего Египта, и к эволюционным процессам, которые, по мнению автора, не выдерживают никакой критики.

Мой восторг от этой книги был не от того, что я чего-то не знала. Нет. Я много читаю христианской литературы, интернет-изданий, в конце концов, Евангелие и Ветхий Завет стараюсь читать каждый день. Более того, в моей душе давно расставлены все точки над «i» относительно веры и мировоззрения. Мой восторг заключается в следующем – в том, какой проделал автор титанический труд, работая над этой книгой. А его любовь и преданность Христу приводит в восторг.

И при этом он много пишет о том, что христианская религия – это религия радости, счастья, благодарности, но никак не закомлексованности, зашоренности и уныния. А еще здесь оригинальная манера изложения, тонкий юмор, здоровая ирония. Я в восторге, абсолютном восторге. Книгу хотелось растащить на цитаты, но самая яркая впечаталась в память эта «Да, много раз - при Арии, при альбигойцах, при гуманистах, при Вольтере, при Дарвине - вера, несомненно, катилась ко всем чертям. И всякий раз погибали черти». В этой фразе вся мощь жизни, веры, бесстрашия и оптимизма.
Низкий поклон уже почившему автору за это чудесное творение.

Очень смешанные чувства вызвала у меня данная книга, но не могу сказать, что плохо или хорошо. Это особенность старого детектива - и мне было очень приятно смотреть, как все решается, и как разыскивается виноватый. Эта небольшая история полна приключений - и в конце триумф хороших парней.

Единственное, какие-то совпадения были для меня невероятные. Как детектив понял, куда идти - понятное дело, что интуиция и жизненный опыт, но мне слабо верится, что в огромном Лондоне сразу определил нужную сторону.

Понравился и образ отца Брауна, который был продемонстрирован очень схематично - и вызывает искренний интерес познакомиться с ним дальше. Надеюсь, что в следующих историях мы будем наблюдать с точки зрения кого-то из приближенных, а не как тут. И как он понимает и делает выводы - выше похвал. Понимаете, если читать классические детективы - есть некоторые общие черты, архетипы, особенности - и дедукцией после Шерлока Холмса никого не удивить, а тут умело обыграна профессия и наблюдательность человека. И общается он довольно забавно.

Возможно, кому-то скучно будет, что нет крови и кишочков, нет и рек крови - детектив на удивление бескровный, и нет загадки, кто преступник. Зато есть загадка - кто этот человек. Язык текста увлекательный, события вызывают искренний интерес - и я не жалею, что я уделила истории внимание. И это самое главное.

И я в самом начале говорила про смешанные чувства - большую часть история вызывала у меня недоумение, и не в последнюю очередь от действий героев, которые выступают наблюдателями. И мне не показалось убедительным объяснение со стороны француза. Серьезно? Выглядит как сюжетный прогиб в пользу того, чтобы вышло так. Но это чисто такой момент, который меня смутил - и самое главное, что и иначе бы сложно было бы пояснить. Да, были следы, были ключи. Да, было интересно - но все равно надо умудриться провести за собой кого-то.

Гилберт Кит Честертон "Сапфировый крест"

Эта небольшая повесть является первой в обширном цикле произведений о весьма рассеянном, а порой и вовсе смешном и неуклюжем католическом священнике из маленькой английской деревушки, отце Брауне. Однако несмотря на кажущуюся простоту и неприметную внешность он имеет весьма необычное хобби, время от времени предаваясь расследованию странных или запутанных преступлений. На этот раз этот добродушный толстяк в мятой шляпе приходит на помощь главе парижских сыщиков Аристид-у Валантэн-у, преследующего на английской земле гения преступного мира и виртуозного вора Эркюля Фламбо, прибывшего поживится чем-нибудь ценным на крупном сборе священников. Вот только где искать залетного гостя еще большой вопрос, ведь за исключением данных о его могучем телосложении и высоком росте неизвестно практически ничего, но неожиданно для себя страж закона обнаруживает подсказки «свыше» - облитую супом стену в ресторане, рассерженного продавца у которого рассыпали яблоки, невесть зачем перепутанные ценники или разбитое окно. Конечно-же все эти загадочные знаки приведут его к весьма интересному финалу, в котором не последнюю роль сыграет не только упомянутый мной детектив-любитель в сутане, но и ценный нательный крест, украшенный редкими сапфирами и другими драгоценными камнями. Как известно детективная литература изобилует огромным количеством сыщиков всех мастей и все-же отец Браун стоит особняком среди своих литературных собратьев, ведь он твердо верит в Божий промысел и хорошее начало в любом, даже в самом закоренелом преступнике и именно поэтому он частенько вместо наказания ограничивается мягким поучением или возможностью искренней исповеди в надежде на покаяние и скорейшее исправление. Впрочем судя по дальнейшим рассказам, в случае с месье Фламбо ему еще не раз потребуется ангельское терпение и недюжинная выдержка с завидной силой духа…

Очень меня впечатлил рассказ!
Хотя тема религии и идолопоклонства, обыгранная в нем, мне не интересна и чужда. Но жестокость людей, их беспринципность и алчность вообще - извечная тема увлекательных детективов.

Отец Браун приезжает к своему приятелю Фламбо, обосновавшемуся в одном из недавно построенных современных зданий. Дом заселен не полностью, но квартиры под и над квартирой Фламбо уже не пустуют. Под ним живут две сестры - барышни весьма прогрессивных взглядов. Над ним - более экстравагантная личность - человек, объявивший себя жрецом Аполлона, поклоняющийся солнцу на глазах у изумленной толпы.

Происходит страшное - погибает девушка. Никто из жильцов не может быть причастен, все они были на виду. Остается несчастный случай. Или все же изощренное, жестокое убийство?

Если и есть в Честертоне нечто мистическое, то это мистическая способность заставлять думать.
Попробуйте его эссе на цвет, на запах, на вкус.
... А после обеда неясные мысли,
и светлые думы и образов стаи...
Безумие, говорит Честертон. Безумие променять прекрасную вещь на символ.
Скупцы любят деньги больше, чем прекрасных дев, а образованные безумцы бумагу любят больше, чем жизнь.
Как часто мы роняем слезу в рецензиях, взываем пафосно к милосердию, "это надо читать, об этом надо помнить" говорим. А потом рвем друг друга на части в комментариях. И чем светлей и гумманистичней книга, тем ядовитей слюна и размашистей оплеухи. Ах, тебе не жаль бедную принцессу, голодного котенка, больного пионера? Н-н-на, получи, сволочь! И стараемся побольней уязвить, и яростно вычеркиваем друг друга из списка друзей.
С чем Честертон нас и поздравляет. Между сокровищами мудрости и сокровищами жизни мы выбрали красивую шкатулочку и убиваем за нее с чувством сладкой праведности. Добро должно победить зло! Поставить на колени и жестоко убить.
Вот оно - безумие. Уход от жизни, от нормальности в сладкую грезу типографской краски или книжной пыли. ТАМ нам реальнее, чем тут. ТАМ мы добрее, ТАМ мы жалостливее. А этих, которые ТУТ, чего жалеть? заснуть, короче, и видеть сны быть может. Может стоит проснуться? Вернуться к нормальности?

Честертон знает, о чем говорит. Он родился и вырос в среде, где нормой считался Оскар Уайльд, а вовсе не патер Браун. И всю жизнь восставал против этой нормы за... нормальность. Образцом же нормальности он считал народ.
Кроме политических обозревателей и деятелей культуры, есть народное мнение. И за этим мнением всегда что-то стоит. Народ может быть не всегда прав, говорит Честертон, но за его мнением всегда правильная идея или правильная догадка.
Чтобы не соблазниться сейчас и не перейти к текущим политическим событиям, лучше процитирую мнение автора на гораздо более вечную тему. Честертон комментирует "Потерянный рай" Мильтона:
В определенном смысле Мильтон повредил раю не меньше, чем змий. Он написал великую поэму, но упустил самую суть сюжета. Если я не путаю, простую тягу к запретному плоду он объясняет умно, чувствительно и тонко. Адам у него вкушает от плода сознательно. Он не обманут, он просто хочет разделить несчастье Евы. Другими словами, человеческая греховность восходит к благородству или, на худой конец, к весьма простительному и романтическому жесту. На самом же деле наша низость началась не с великодушия; если мы подлы и ничтожны, причина не в том, что наш прародитель повел себя как хороший муж и настоящий мужчина. Библейский вариант намного возвышенней и глубже. Там все земное зло возводится к той предельной, нерассуждающей наглости, которая не терпит никаких, даже самых мягких условий; к тому безобразному беззаконию, которое отвергает какие бы то ни было границы. Нигде не сказано, что плод привлекал видом или запахом; он привлекал лишь тем, что был запретен. Самая большая свобода ограничивалась в раю самым маленьким запретом; без запрета свободой и не насладишься. Лучшее в луге — изгородь, окаймляющая его. Уберите ее, и это уже будет пустырь, каким стал и рай, когда утратил свое единственное ограничение. Библейская мысль — все скорби и грехи породила буйная гордыня, неспособная радоваться, если ей не дано право власти, — гораздо глубже и точнее, чем предположение Мильтона, что благородный человек попал в беду из рыцарственной преданности даме. После грехопадения Адам на удивление быстро и полно утратил всякое рыцарство.

Согласна, цитата чересчур длинная. Но, скажите, когда мы боремся со всякого рода границами и запретами, с обывательской серой массой, как часто мы задумываемся... а вдруг... ну, вдруг... случайно... ОНИ правы?
Вопрос тоже длинноват. Сокращу: как часто мы вообще думаем?
Читайте Честертона. Думайте.