Глава 2. Симпозиум (часть 8)

Зал слушателей явно ожидал продолжения. И воодушевившись поддержкой, герой уже хотел было придумать новую хохму, но взял себя в руки.

– Подобные феномены известны в психиатрии, однако вызывают интерес, – наконец продолжил Владиславович, стараясь держать уверенность в голосе. – Моими пациентами стали десять студентов. Ну, или как уже было ранее сказано: „мои подопытные“, – продолжал он сквозь улыбку. – Они согласились на эксперимент, ведь какой студент откажется от поощрения, в особенности денежного. Стимулом была возможность заработать, – улыбнулся доктор. – Я ещё раз повторю – они видят одинаковые сны. Совпадает множества факторов и то, как они начинаются и то, какие детали они в них видят. Не то, чтобы каждую ночь. Однако частота их видений была не постоянной, то возрастала, то вновь падала. Я пока не установил, с чем это связано. Раньше подобные случаи были редким явлением, а в последнее время студенты начали чаще видеть одинаковые сны. Возможно, всё дело в увеличенном количестве экспериментов. Возможно, из-за этого и повысилась их продуктивность. А вот кошелёк мой изрядно исхудал, – делая небольшую паузу. – Главное, чтоб мне на пирожок хватило, – сказал доктор и подмигнул.

Опять раздался смех среди смотрящих.

– Я буду продолжать исследования. Надеюсь, что к следующему симпозиуму, когда мы вновь соберемся в этом зале, я предоставлю более интересную и точную информацию, – указывая на экран. – И эта курица,… – указывая на себя, – нарисует куда лучше, чем это позорище!

Аудитория продолжала смеяться.

– После таких иллюстраций, мне иногда кажется, что искусственный интеллект победил. Вы сравните то, что я нарисовал и то, что рисуют нейронные сети. Явно апокалипсис наступил и прошёл незаметно. ДА?

Аудитория хохотала. Всё больше и больше людей подхватывали смех.

– Ох, что-то я всех вывел из равновесия. Я вообще-то уже закончил. Спасибо за внимание! – сказал герой.

– Доктор Владислав Лесневский, спасибо за столь интересный доклад, – поблагодарил его профессор Гибитц, выходя на сцену. – Очень позитивно. Я в начале растерялся. Но мне понравилось. Спасибо!

– Ах, да, забыл сказать, профессор, Вы позволите?

– Да, конечно, – пожимая плечами.

– Товарищи номинанты, вас много, а Нобиля дадут не каждому, может вообще, только одному из вас. Вы бы уже начали грызть друг друга, самое вкусное совсем рядом. Кусайте руку соседа! Всё, я закончил. Всем спасибо! А вот пирожок я бы съел!

Вновь раздался смех, Лесневский уже спускался с трибуны.

– Чёртовы слайды, – подумал он. – Доклад мой был настолько нелеп! Вот тунеядцы! – со злостью бормотал доктор, вспоминая Сергея и Богдана. – Правильно Альфред сказал „стендап“!

Владиславович посмотрел на Гибитца и заметил недовольство на его лице – оно читалось в его глазах. Но это мог понять лишь Лесневский, ведь они были давними друзьями.

– Прости, Альфред, – произнес Владислав про себя, смотря в глаза друга. – Слайды. В следующий раз буду полагаться только на себя.

Спустя еще несколько часов симпозиум подошёл к концу. Профессора и доктора стали расходиться, направляясь в буфет, чтобы подкрепиться. К слову, некоторых интересовала исключительно эта часть мероприятия. Из толпы участников симпозиума вырывались реплики на разных языках, из-за чего в огромном зале поднялся шум.

– Лично я всегда с собой беру пол-литра водочки, – сказал кто-то из профессоров в толпе на ломанном русском языке с явным французским акцентом. – Ну, естественно, если бы я взял только пятьдесят грамм, коллеги бы обиделись.

– А вот интересно, они сегодня те булочки с изюмом будут подавать, – еле слышно донесся голос из толпы на чистом русском языке.

– Я бы рассказал об анализе, но ты же мне так и не… – на том же ломанном русском, прозвучало в шуме скрипящих рядов.

– Сегодня вроде дождь обе… А за че… – доносились обрывки фраз расходившейся толпы.

– Доктор Лесневский, выступление прекрасно разрядила обстановку, – подошёл кто-то, протягивая руку.

– Спасибо.

– Нет, это Вам спасибо, – удаляясь. – Жаль, что другие такого не могут, – пропадая на выходе.

Владислав взял телефон и сделал набор. Далее пошли звуковые сигналы.

– Ян?

– Да, папа, – раздался голос на польском языке.

– Как у тебя самочувствие, – отвечал отец на том же языке.

– Температуры вроде нет. Нормально. Но я сегодня замеряю к вечеру.

– Так уже вечер.

– Я замеряю, папа.

– Замеряй и скинь смской. Хорошо?

– Да, папа, – на выдохе.

– Ложись пораньше спать, и выпей горячий чай. Понял меня?

– Да, папа.

– Чего ты, как робот отвечаешь?

– Папа, я уроки делаю. Математика и тригонометрия. А ещё завтра экзамен по истории.

– Ой, понял. Ну, так ты историю хорошо знаешь.

– Ну, папа то, что я её знаю, не означает, что я не должен готовиться.

– Верно, подмечено. Если зайдёт соседка, то передай ей две синих книги, они лежат в прихожей.

– Она уже приходила и я ей отдал.

– Молодец. Люблю тебя сынок. Завтра уже буду дома.

– А у вас уже всё закончилось?

– Да, раньше закончилось, и зачем я так поздно такси вызвал. Время ещё есть. Может, успею перекусить. Не знаю. Ты давай иди и сейчас меряй. Потом досчитаешь.

– Ладно, папа.

– И никуда не ходи! Хотя кому я говорю, опять на свиданку побежишь. Ладно. Перед сном горячий чай!

– Хорошо папа, не суетись, я же не маленький.

– Ну, всё, давай. Люблю тебя.

– И я тебя, папа.

Владислав убрал телефон и тут же ощутил урчание в животе.

– Поесть что ли? – смотря на часы. – Время ещё вроде есть. Толпиться не хочу. Ладно.

Доктор продолжал что-то перекладывать, как вдруг его нос уловил чудный аромат. Парфюм так и благоухал в воздухе. Он обернулся, и будучи наклонённым, увидел её ноги…

Глава 3

Тогда, когда тебя увидел в первый раз,

Почувствовал я силу, родственную связь.

Мир отразился светом солнца твоих глаз,

И заговорить с тобой решился не боясь.

отрывок из романа

„Дети царя: Воссоединение“

писатель и поэт

Любомир Муравьев

1313 год н.э.

Глава 3. Знакомство (часть 1)

– Доктор Лесневский, – обратился незнакомый, но приятный женский голос на английском языке.

– Да! – развернувшись, Владислав поправлял галстук.

И будучи наклонённым, перекладывая вещи, он увидел её ноги.

– Мне нужно с Вами поговорить, – сказала молодая женщина.

Владиславович выпрямился, и его будто ослепило чем-то ярким, когда он увидел свою собеседницу. Возможно, потолочные лампы горели в этой части конференц-зала слишком ярко.

Её длинные рыжие волосы в лучах потолочных ламп сияли подобно солнцу на рассвете, а строгий деловой костюм убедительно подчеркивал стройную фигуру. Алые губы притягивали к себе, как зрелые ягоды клубники, которую Лесневский просто обожал. Внезапно женщина ему кого-то напомнила. Кого-то очень близкого. Черты её лица были знакомы Владиславу. Он будто узнал эту женщину и что-то начал бормотать.

– Она так похожа, – подумал доктор, не отдавая отчёта сказанному.

На лицо будущей собеседницы падали лучики света. Яркие световые пятна преломлялись через, стоящий неподалеку, графин с водой. Она зажмурилась и развернулась к ним спиной, вновь приоткрыв глаза. Их зелёный цвет погрузили Владислава в ступор. И вновь мужчину посетило чувство, что эта женщина ему знакома.

Доктор внезапно вспомнил своё детство в приюте. Это было очень давно, деталей он уже не помнил. В голове проскочили фрагменты самых ярких впечатлений. Но, все уже было размыто в его памяти, как в тумане. Он не помнил ни заведения, ни людей работавших там. В голове оставалось лишь осознание, что это был приют.

Однако он ещё помнил свою первую любовь. Ему было всего четырнадцать, а ей двадцать пять. Владислав уже не мог вспомнить имени этой девушки, но до сих пор вспоминал её волшебные зелёные глаза.

Её талант имел невероятную силу. Сейчас он сомневался, что она имела какие-то сверхъестественные способности или владела магическими чарами. Вероятней всего это было умение работать с детьми. Сейчас и не хотелось об этом размышлять. Доктор продолжал вспоминать.

Девушка в приюте просто смотрела в глаза, чтобы успокоить группу. Ей и не нужно было смотреть кому-то конкретно в глаза, все смотрели на неё, она умела приковывать к себе внимание. Своим магическим взглядом девушка с легкостью погружала детей в сон, и в её смену всегда было тихо. Возможно, дело было в доброте и любви к детям, которую ответно, своим подчинением и уважением, проявляли дети в её адрес.

– Интересно, – подумал Владислав. – Где она сейчас, чем занимается? Наверняка, она уже давно вышла замуж, у неё уйма прекрасных детей, которых она укладывает спать всё тем же волшебным способом, а может…

Владислав пришел в себя.

– На кого похожа? – улыбалась молодая женщина.

– Ой, я сказал это вслух, – подумал он. – Да, так песню напевал, – сквозь улыбку, ответил он. – Я… Я слушаю, – почти заикаясь.

– Здравствуйте! – рыжеволосая улыбнулась и протянула руку. – Профессор Анна Николаевна Черевко.

– В какой области? – спросил Владислав, пожимая руку в ответ, – Очень приятно познакомиться, – с улыбкой на лице.

– Ах да, доктор Лесневский, я педагог, профессор в области психологии это по учебной части, – в её голосе была небольшая растерянность. – Я преподаю в трех университетах Севастополя. И как доктор, я дополнительно работаю в психиатрическом отделении. В социальной сфере я чувствую себя нужной. Но вообще-то, – женщина улыбнулась, – Я пришла поговорить не о том, кем я работаю.

– Вы из Крыма? – просил он на русском языке.

– Так да же лучше, мой английский не очень ещё хорош, – с улыбкой на лице ответила она на том же русском.

– Не представляю, каково пережить столько часов незнакомой языковой атаки.

– Ну, я не до такой степени языком не владею. Мне просто легче на родном. К тому же у нас у всех были гарнитуры с переводом в реальном времени.

– Ой, да ну их. Нейронные сети хоть и научились переводить и менять интонацию, иногда такая дичь проскальзывает во время перевода. Предпочитаю слушать оригинал, прокачивать знание языка, за нас никто не будет говорить, сами понимаете. Хотя, кто знает.

– Да, я того же мнения. Лично я сидела без гарнитуры.

– И я, – улыбался доктор.

– Вы хорошо говорите, я не специалист, но у вас в английском не слышен польский акцент, как и сейчас. Как и сейчас, вы хорошо говорите по-русски.

– Язык близкий к польскому. А Россия страна большая, почему не владеть этим языком, если он дается мне легко. Другое дело китайский. Вот изучу и его, буду знать три мощных языка.

– Да вы уже полиглот¹⁰, – улыбнулась Николаевна.

– Анна, а Вы сколько языков знаете?

– Я? – растерялась она. – Ну, русский, английский и украинский.

– Ну, так Вы тоже полиглот, – подмигнув.

– Доктор,… – засмеялась Черевко, – …мне кажется, полиглотами не так становятся.