Глава 6

Оставшись в кабинете одна, капитан Колдомасова открыла сейф, положила в него все ключи от кабинета, кроме одного, который торчал в замке двери, достала и положила на стол пакет с яблоками и шоколадом, и диски с записями. Закрыв сейф, она села за стол, включила компьютер, «пробежалась» по нему, посмотрев, что в нём есть, каковы его возможности, какие программы и драйверы в нём установлены, нет ли вирусов, и всё ли работает нормально.

Убедившись, что всё нормально и есть абсолютно всё, и даже более того, что ей необходимо для работы с компьютером, она вставила один из дисков в дисковод, проверила его на вирусы «Доктором Веб» – самой лучшей в Мире Антивирусной программой, и стала тщательно изучать интересующую её информацию на диске, попутно поедая шоколад и яблоки.

В семнадцать часов сорок пять минут у неё на столе зазвонил телефон. Она подняла трубку и узнала, что это звонит Лена из приёмной и просится зайти к ней в кабинет переговорить по поводу устройства на квартиру к её подружке. Капитан Колдомасова пригласила её, открыла ключом замок двери кабинета, и через пять минут Лена вошла в её кабинет со своей дамской сумкой, чтобы сразу идти с работы домой.

«Екатерина Сергеевна, – начала она, – я вчера вечером договорилась с подружкой. Она берёт вас к себе на квартиру. Кстати, платить за проживание не надо. Ключи она даст вам отдельно, чтобы вы могли входить в квартиру и выходить из неё в любое время суток. А что вы решили? Согласны? Если согласны, то можно идти заселяться к ней в любое время после работы, после двадцати часов. Пойдёмте сегодня? Или, когда?»

«В общем-то, я согласна. Можно и сегодня. Только я хочу поработать здесь до двадцати одного часу. Но тогда, как же вы? Ведь вы сейчас идёте домой», – сказала капитан Колдомасова.

На что Лена ответила:

«Я сейчас схожу домой, а с двадцати одного часу до двадцати двух я приду сюда, в ваш кабинет за вами, и мы пойдём отсюда прямо к ней домой. Так будет – нормально?»

«Да. Я буду ждать вас здесь до двадцати двух часов, включительно».

Они попрощались, и Лена ушла.

Капитан Колдомасова закрылась на ключ и продолжила работу с информацией. Просматривая всё, что можно, чтобы уложиться в оставшееся у неё время, она не делала никаких выводов, оставив выводы на потом, когда всё тщательно изучит. Но кое-что, она себе сразу же отметила.

Вытащив на рабочий стол монитора карту местности, она стала тщательнее изучать её, увеличивая и приближая необходимые с её точки зрения места, чтобы понять, что могло привлечь или что привлекает потенциального преступника именно в эти места на окраины города, даже при условии, что там нигде и никогда не было бы потенциальных жертв. Она обратила внимание, что все эти места имеют множество мелких ответвлённых тропок, тропинок, просек, пролесков, впадин и возвышений всевозможных конфигураций и направлений. Кроме того, нигде не было в этих районах общественных туалетов, хотя в некоторых отдалениях в сторону центра города от этих мест, были расположены весьма редко, разные кафе, столовые, пивнушки и другие магазинчики и забегаловки любых сортов. Любопытно, но по прилагаемым схемам и планировкам всех этих строений, как внутри, так и снаружи, ни одно из этих заведений не имело никаких туалетных комнат или уборных, куда можно было бы сходить и по большой нужде, и по малой. В некоторых, были только умывальные раковины.

«Хм…! Какая-то ещё дикость и полное отсутствие хотя бы сносной цивилизации в некоторых местах нашей РФ. Значит, посетители этих забегаловок вынуждены справлять нужду в прилегающих кустах. Надо будет сходить днём в эти места, и там пошариться», – подумала себе капитан Колдомасова.

По представленной статистике она отметила, что места эти в большом радиусе, относительно безлюдны. Особенно в вечернее, ночное и утреннее время. Вблизи, по окраине за этими лесными массивами проходит двойная, кольцевая трамвайная линия с множеством остановок в обе стороны. А за этими кафе, столовыми и забегаловками в сторону центра города, проходят маршрутные линии муниципального транспорта, тоже в обе стороны и с множеством остановок.

«Да… а. Для маньяка рай. Беги в любую сторону, и никто тебя не поймает, – подумала ровно капитан Колдомасова. – Но отчего же тропинок там так много? Людей-то ходит мало. Все эти тропинки, в основном, могли протоптать только играющие там, вездесущие дети, да ещё, в некоторой степени, граждане, прогуливающие своих собак на окраине города», – дополнительно предположила она, вспомнив, как сама в детстве, одна или с подружками, шарилась и таскалась, где только можно, и занималась, чем только можно и чем нельзя, и чем хотелось. В том числе и в подобных местах. Ухмыльнувшись при этом, что разного рода граждане и недоумки «психологи», считают детей несмышлёнышами и не отдающими себе отчёта в любых своих действиях. Как будто бы сами никогда не были маленькими детьми или в их шкуре, и совершенно не знают при этом, о чём могут думать, размышлять и делать что угодно, к тому же с прекрасным знанием дела, эти: и малюсенькие, и повзрослее, и большие, и уже совершенно взрослые, например, до ста лет, «дети». «Делая» из любых детей, – несмышлёных и ничего не понимающих дурачков. В то время, как любые дети с самого своего рождения, даже только что «вылупившиеся» наружу, любое своё дело знают туго и полностью осознают происходящее. Что, она прекрасно познала на своём личном опыте, и муж её на своём личном жизненном опыте, утверждает то же самое.

Кроме всего иного, капитан Колдомасова, имея глубокие и обширные знания в медицине, физиологии, психологии и криминалистике, полученные при обучении в родном Государственном университете, и в результате дополнительного личного самообразования, так же на основе своего профессионального опыта и опыта других матёрых специалистов, и на основе всех представленных ей материалов следствия, составила себе предполагаемые образы или портреты всех возможных преступников по всем этим делам: их пол, примерный возраст, рост, социальный статус, склонности, предполагаемые инструменты для насилий, физические и психологические характеристики, возможные места обитания или жилья, и так далее.

Для себя же она решила, что будет ищействовать в желаемых окраинах города, осматривая их определёнными частями или участками, перемещаясь в итоге, против часовой стрелки, если смотреть на карту города или на город сверху. Начнёт осматривать по ситуации, сначала западную часть, затем южную, восточную и северную. Как бы навстречу времени, чтобы таким образом, с её точки зрения, ускорить события или процесс развития событий. Пренебрегать возникшим желанием поступить именно так, она и не думала. Потому что по воле Господа, Бога или природообразующих явлений, никогда просто так ей на ум, ничего не приходит. А значит, если она будет поступать как ей велит её Божественная или природная интуиция и возникающие желания, то её в таком случае, ждёт удача. Как это было всегда, раньше.

В это время в дверь постучала Лена. Капитан Колдомасова открыла дверь и впустила её, закрыв дверь за ней. После она свернула все файлы и программы. Вытащила диск. Выключила компьютер. Сложила диски и оставшиеся два яблока в сейф. Взяла из сейфа одни стальные наручники с ключиками и положила их себе в карман, после чего закрыла сейф. «Поставила» по телефону дежурному внизу, кабинет на сигнализацию и, выйдя с Леной из кабинета, закрыла дверь на ключ. Потом они вдвоём спустились по лестнице вниз, прошли мимо дежурного в вестибюле и вышли из здания.

Глава 7

На улице начинались сумерки. Было безветренно, тепло и свежо. В чистом безоблачном небе летали на небольшой высоте какие-то редкие ласточки или стрижи. На большой высоте, освещённый лучами уже зашедшего солнца, летел куда-то на запад гражданский самолёт. Внизу, вокруг площади и далее, здания начали уже сереть. А редкие, разнообразные городские деревья стали чуть темнее, и листья на некоторых деревьях, уже пожелтевшие, покрасневшие и зелёненькие, не так сочно, ярко и радостно смотрелись, как в дневное время при освещении ясным солнцем.

Вдыхая на полные лёгкие эту Божественную вечернюю свежесть своим чистым и бодрым здоровым, напоенным самой природой, телом, капитан Колдомасова не спеша шла по площади, наслаждаясь живой природой, её тоже чистыми ароматами.

Лена шла рядом и «ковырялась» в своём сотовом телефоне, пытаясь с кем-то связаться, написать СМС или по иным причинам.

«Скорей всего, по зависимости от своего сотового, – глянув мельком на неё, определила капитан Колдомасова интуитивно и своим чекистским умом. – Как какая-то «мокрощелка» или зацикленная «телефономобиловая» наркоманка, возится не отрываясь, со своим «сотиком», – дополнительно подумала она.

Любуясь природой и окружающей незнакомой архитектурой, капитан Колдомасова, ведомая Леной, вышла на одну из примыкающих к площади улиц. Затем они вдвоём свернули влево в ближайший переулок и подошли к стоящей в глубине двора, пятиэтажке. Вошли в средний, чистый светлый подъезд с белыми потолками и верхними частями стен, и стенами до половины снизу бледно-салатового цвета, изнутри. Поднялись на третий этаж, и Лена надавила белую кнопку звонка, расположенного возле красивой и приличной на вид, металлической двери цвета золотисто-оранжевого металлика.

Открылась дверь. Изнутри дверь вместе с дверным проёмом были белоснежно-блестящего цвета. Перед порогом за открывшейся дверью стояла в чёрной коротенькой мини-юбке, в тёмно-синей, классического покроя, симпатичной кофточке с длинным рукавом, с расстёгнутыми верхними пуговичками, красивая, стройная, выше среднего роста, загорелая, смуглая, черноглазая, с большими сияющими блестящими глазами взрослая девушка, с чёрными, как смоль, распущенными и слегка, но мелко вьющимися, типа мокрой завивки, не очень длинными волосами, ниспадающими на грудь, на плечи и за спину.

«Какая-то жизнерадостная и романтичная девчонка. На вид, ну почти Синди Кроуфорд в зрелой юности», – мелькнуло в голове капитана Колдомасовой, и она, быстро скользнув по этой взрослой девчонке вниз и обратно, направила свой открытый взгляд в тёмные глаза понравившейся красавицы.

От лица, открывшей дверь девушки, веяло лёгким любопытством. Она пытливым, тёплым взглядом, своими блестящими чёрными глазами осмотрела внимательно всё лицо капитана Колдомасовой. Заглянула в её тёмные глаза, и стала без всякого смущения смотреть, разглядывая в них первоначальное, как и у неё самой, лёгкое любопытство. Затем возникающую теплоту и усиливающееся радостное сияние в начинающих темнеть прямо на глазах, коричневых радужных оболочках и чёрных зрачках этой симпатичной и привлекательной красавицы в чёрно-синей военной форме.

Эти два соединившихся взгляда немедленно определили друг у друга чистоту и родство душ, и сразу же, желание быть вместе, и в дополнение к этому, допустимость доверяться друг другу.

Кроме того, по лучезарным глазам этой жгучей, милой, слегка задумчивой симпатюлечки, по их невероятно чистому блеску, капитан Колдомасова своим профессиональным и опытным умом определила, что у этой девушки напрочь отсутствуют любые, без исключения, венерические заболевания, и любые внутренние, и иные заболевания. Ещё у неё не были выбритыми ноги, и она представляла собой, чистое, невинное, природное миросоздание с невыщипанными бровями, придающими ей необычайно моложавый и юный вид. В то время как выщипанные или обритые брови, придают вид взрослой женщины, женщины в годах или старческий вид. И выглядела она сейчас, ну никак не более, чем на двадцать лет. Ну, максимум, на двадцать два, со своим утончённым и нежностно-милым лицом, и со своими красивыми, белоснежными зубками. Хотя капитану Колдомасовой было известно, со слов Лены, что ей тридцать три года.

«Какая-то рослая „семнадцатка“, даже. Судя по её общему виду, и особенно по её лицу», – невольно, и дополнительно подумалось капитану Колдомасовой.

«Проходите, пожалуйста, – пригласила девушка, переведя взгляд на улыбающуюся Лену. И отойдя немного в сторону, чтобы Лена с капитаном Колдомасовой могли свободно войти, добавила. – Можете пройти на кухню, если хотите. Или куда вам хочется. Я накрыла немного на стол, чего-нибудь поесть, так что прошу, слишком не расслабляться».

Ни высокомерности, ни униженности, ни беспокойства, ничего иного ни у этой девчонки, ни, тем более, у капитана Колдомасовой, не присутствовало. Всё происходило просто и дружелюбно, как будто встретились после долгой разлуки две родные сестрёнки, которым всего лишь и обсудить-то надо, кто и как здесь теперь расположится для дальнейшего совместного проживания.

Во всей квартире: в прихожей, в комнате, в кухне, в туалете, в ванной – всюду горел очень яркий электрический свет.

«Наверно, эта девушка хочет, чтобы у нас было хоть что-то светлое в этой жизни, раз включила для нас весь свой свет в своей квартире. А если она включает весь такой свет и для себя, то значит, она хочет, чтобы и у неё было тоже что-нибудь чистое и светлое в этой жизни, – подумала капитан Колдомасова, войдя в достаточно просторную, светлую прихожую. – Значит эта девушка, дополнительно к своим положительным внешним и внутренним качествам, испытывает в себе жизненную потребность дарить окружающим гражданам что-то хорошее, идеально чистое, яркое и светлое. Таких бы людей назначать в руководство государством, чтобы они, качествами чистой своей души и иной идеальной чистоты вокруг себя, вели всё государство, и именно весь народ, к процветанию. Хорошо, что наш сегодняшний Президент Российской Федерации, Дмитрий Анатольевич Медведев, обладает такими же качествами. Остаётся, чтобы он окружал себя и своё правление, такими же, как он сам, порядочными, открытыми и честными гражданами».

Капитан Колдомасова встала на небольшой сменный коврик перед дверью со стороны прихожей, расшнуровала, сняла свои полусапожки, ступила на зелёненький палас и поставила полусапожки в стороне от двери на специальный для этого, небольшой беленький рифлёный силиконовый лоток для обуви, у стенки. Затем сняла свою чёрно-синюю пилотку, и повесила её на крючок для одежды во встроенном с торца прихожей, с правой стороны около входа в комнату, с белоснежной дверцей шкафу.

Лена тоже сняла свои туфельки на сменном коврике перед дверью, поставив туфельки рядом с полусапожками капитана Колдомасовой. Сумку свою она повесила тоже в шкаф, рядом с пилоткой капитана Колдомасовой, на крючок.

После этого хозяйка квартиры закрыла дверь на ключ и пошла на кухню, что-то там доделывать по расстановке угощений. Лена пошла в кухню за ней.

Капитан Колдомасова зашла в достаточно просторный здесь, туалет. Исполнила малую нужду и промокнулась тонюсенькой гигиенической салфеткой, лежавшей на полочке рядом с туалетной бумагой. Смыла унитаз, бросив в него перед этим, использованную салфетку. Натянула на свой роскошный тяжёленький смуглый зад свои белоснежные, легко растягивающиеся трусики, и тщательно заправилась. Вымыла с мылом руки в умывальной раковине, расположенной тут же в туалете, и, вытерев руки полотенцем, вышла из туалета.

Ни на кого не обращая внимания, капитан Колдомасова не спеша стала осматривать прихожую.

В прихожей, под потолком висела бледно-зелёная симпатичная пластиковая небольшая шарообразная люстра с редкими круглыми, типа мыльные пузыри разных размеров, отверстиями. На полу лежал яркий, сочного светло-зелёного цвета, жёсткий палас. Такой же, как просматривался и в кухне, и в комнате. У стены, слева от входной двери, если на неё смотреть, стоял высокий зеркальный полировано-белоснежный трельяж с плоской белоснежно-блестящей тумбочкой внизу, с неброской по краям, декоративной позолото-отделкой. На трельяже стоял беленький механический будильник элегантно-утончённого вида, и последней модели, тоже беленький, телефонный аппарат «Русь» с АОН – с автоматическим определителем номера. Кроме трельяжа, люстры и их обуви, в прихожей больше ничего не было. Всё иное, что имелось в этой квартире и было не на виду, находилось во встроенных шкафах и в тумбочках.

Осмотрев прихожую, капитан Колдомасова неторопливо пошла осматривать комнату, как благородная кошка с улицы, которую впустили в незнакомую квартиру.

Прохаживаясь по комнате, она медленно осматривала всю обстановку вокруг. В комнате, под самым потолком висела плоская светлая матовая люстра с пятью ярко горящими лампочками тёплого свечения. Слева от входа, стоял платяной, элегантный белоснежный полировано-блестящий шкаф-купе, толщиной всего лишь триста миллиметров, шириной метра полтора, и два метра высоты, с такой же позолото-отделкой по краям, как и тумбочка в прихожей. Все лицевые двери этого шкафа были полностью зеркальными и отражали в комнате всё, что можно было отразить, придавая, таким образом, ещё больший визуальный простор этой самой по себе просторной комнате. Дальше, ближе к окну, вдоль стены стоял белоснежно-серебристый со всеми необходимыми устройствами, элегантный с закруглёнными углами компьютерный столик-«бюрократ», с персональным, тоже полностью белоснежно-серебристым компьютером «Formoza», беленьким большим монитором «View Sonic», беленьким лазерным принтером «Samsung» со сканером и с факсом, и с приличной, белоснежного цвета компактной отечественной акустикой. Перед компьютерным столом стояло элегантно-шикарное, но не громоздкое, могущее вращаться, мягко-утончённое матерчато-велюровое, и тоже белоснежного цвета, кресло, типа – «Президент».

«Почти, как у меня, когда я училась в Байкальском университете, и как сейчас дома в Москве», – подумала она по поводу компьютера и его принадлежностей, и общего впечатляющего и светлого вида всей квартиры.