Цитаты из книги «Хижина дяди Тома»

– Конечно, никому не годится хвалить самого себя, а только поневоле скажешь, раз это правда. По-моему я поставляю самых лучших негров из всех имеющихся в продаже, по крайней мере, мне это говорили, говорили не раз, а сотни раз; все они хорошего вида толстые, веселые и умирает у меня меньше, чем у других. Я приписываю это, сэр, своему уменью обращаться с ними, сэр, а мое главное правило, сэр, – это гуманность.

перевернула бы? – отвечал Анди; – но неужели ты не понимаешь черномазая голова?

– Шутка шутке рознь, бывают и неприятные.

Но в действительной жизни мы не умираем, когда все, что давало свет нашей жизни, умерло для нас.

Но, видите ли, цветной ребенок чуть не с первого появление на свет начинает понимать, что иначе как хитростью ему ничего не добиться. Другим средством он ничего не получит ни от своих родителей, ни от госпожи, ни от маленьких барчат, с которыми играет. Хитрить и лгать для него необходимо, неизбежно, становится его привычкой. Ничего другого от него и ждать нельзя. Его нельзя за это наказывать, что касается честности, рабов держат в таком зависимом, полудетскому состоянии, что им невозможно втолковать право собственности, невозможно внушить сознание, что он не должен брать вещей своего господина, так как они ему принадлежат

рождены управлять, другие служить и тому подобное он очень хорошо применял все это к разным смешным толкам о вреде невольничества, он ясно доказал, что Библия на нашей стороне и очень убедительно отстаивал все наши учреждения. Мне очень жаль, что ты его не слышал!

– Ну, я хотела сказать мои взгляды на общество и тому подобное, сказала Мария. – Он взял такой текст: «Все, сотворенное Им, хорошо во благовремении» и доказывал, что все деления и различии в обществе установлены Богом, что все устроено красиво и стройно, одни поставлены наверху, другие, внизу, одни

– Почему же вы так хорошо говорите в таком случае? – Говорить очень легко, – отвечал Сент-Клер. – Кажется, это у Шекспира одно из действующих лиц говорит: «мне легче научить двадцать человек, как они должны поступать, чем быть одним из этих двадцати и следовать своим собственным наставлениям. Во всяком деле необходимо разделение труда. Я призван говорить, а вы, кузина, делать.

Том следил за всем происходившим сначала до конца и отлично понимал страдание несчастной. Ему все это казалось ужасным, невообразимо жестоким, потому что его бедный, невежественный, черный ум не умел делать обобщений, не умел возвыситься до широких взглядов. Если бы он обучался у некоторых проповедников христианства, он совсем бы с другой точки зрение смотрел на это дело, и видел бы в нем одну из обыденных случайностей законной торговли, торговли, являющейся необходимой поддержкой учреждения, которое, как говорил один американский священник, – не имеет в себе ничего дурного, кроме неизбежного зла, присущего всяким другим отношениям в общественной и домашней жизни.

Дул легкий летний ветерок и обвевал ее голову, мягкий, ласковый ветерок, который не справляется черное или белое лицо он освежает.