Цитаты из книги «Человеческие поступки»

Должен ли я был сразу помчаться туда? Смог бы тогда встретиться с тобой, испуганным, только что выскочившим из своего тела? В свете первых лучей восходящего солнца, медленно наплывающего на меня, как огромный айсберг, я застыл, не в силах никуда двинуться, продолжая плакать кровавыми слезами.

Думаю о стволе, пославшем эту пулю. Думаю о глазах человека, приказавшего стрелять.

Думаю о своем загнивающем боке. Думаю о дырочке, заставившей вытечь всю мою теплую кровь.

Сестра, весь мир – это аквариум. На чистой водной глади полей, где вот-вот должны высадить тонкие стебельки риса, отражалось бесконечное пространство неба. Запах цветущей акации проникал через щели в окнах автобуса, и я невольно раздувал ноздри.

Где, в какой части тела обитает та маленькая птичка, что вылетает из человека после смерти? Может, вон в той суровой переносице, или, может, за теменем, там, где у святых сияет нимб, или, может, где-то в укромном уголке сердца?

что же такое человек? Что мы должны делать для того, чтобы человек оставался именно человеком, а не кем-то еще?

Я была не права, когда думала, что эти люди – жертвы. Они остались там, потому что не хотели стать жертвами. Если вспомнить об этих десяти днях в Кванчжу, то в памяти возникают мгновения, когда люди, столкнувшиеся с жестоким насилием, близким к смерти, изо всех сил открывали глаза. Мгновения, когда они, выплевывая наполнившую рот кровь и осколки выбитых зубов, с трудом вскидывали тяжелые веки и смотрели прямо на своих палачей. Мгновения, когда они вспоминали о собственном лице, голосе и достоинстве, которое, казалось, было в прошлой жизни. Эти мгновения уничтожат, и придут беспощадные убийства, придут пытки, придут репрессии. Они свалят всех в одну кучу, раздавят, сметут с лица земли. Однако сейчас, если жить с открытыми глазами, если смотреть внимательно, то, в конце концов, мы…

Какие-то воспоминания остаются в памяти незаживающей раной

Хотел когда-нибудь обнять девушку. Хотел прикоснуться к той девушке, чье лицо пока было незнакомо мне, к той девушке, которая впервые позволит мне такую вольность – приложить дрожащую руку к ее сердцу.

Я была не права, когда думала, что эти люди – жертвы. Они остались там, потому что не хотели стать жертвами. Если вспомнить об этих десяти днях в Кванчжу, то в памяти возникают мгновения, когда люди, столкнувшиеся с жестоким насилием, близким к смерти, изо всех сил открывали глаза.