Глава 6

Аля лежала на кровати и решала, чем ей заняться сегодня в первую очередь. И решила поехать на Лесную, разведать обстановку на месте. Она быстро оделась и пешком направилась к большому кривому дому. Идти минут двадцать, но Аля не торопилась, поэтому на дорогу затратила не менее получаса. Она обошла дом вокруг и приметила несколько лавочек в кустах около подъезда, в котором находилась Лёшкина квартира. На одной из лавочек сидели две старушки и оживлённо о чём-то беседовали. Одна из старушек была невысокого роста, но полненькая, другая наоборот – высокая, но худая. Аля подошла и села на соседнюю скамейку. Бабки замолчали и принялись с любопытством её рассматривать. Наконец высокая старушка спросила:

– Ищешь кого, дочка?

– Нет, – улыбнулась Аля, – жду. Вы не скажете, а в сорок восьмой квартире кто сейчас живёт?

– В сорок восьмой? Там парень живёт, только он сейчас за границей работает, а за квартирой женщина присматривает, говорят – мать его. Только Алёшка рос без матери, с одним отцом, мать уже после появилась, когда у него жена погибла. Но и её что-то давно не видно.

– Она в Междуозёрске с девочкой, – пояснила Аля, – а в квартире кто-то сейчас живёт. Вот только не знаю, кто и долго ли он будет её занимать?

– А тебе зачем? – поинтересовалась другая старушка.

– Хочу ремонт делать, надо где-то пожить недельку. Вот я и хотела занять Лёшину квартиру, надо только узнать, когда она освободится. Звонила – никто трубку не поднимает, приехала – а никого нет дома.

– Мужчина живёт, видный такой, и женщина иногда к нему приходит. Не молодая уже, но и не старая, лет сорок ей, и мужчине тоже лет сорок или около этого, – выкладывали информацию словоохотливые старушки.

– А я тебя, девонька, помню, ты на похоронах Наденьки была, тебя Алькой звать. Правильно? – спросила высокая старушка.

– Правильно, – улыбнулась Аля.

– Жалко Наденьку, такая хорошая девушка была. Мы так за Лёшку радовались, когда он на ней женился, и девочка родилась. И любил он её очень! Скажи, а это правда, что наш Лёшка её из-под носа мужа увёз? – поинтересовалась полненькая старушка.

– Почти правда, – засмеялась Аля. – Надя была замужем, а муж загулял, любовница забеременела, он и прогнал Надю. А тут Лёшка приехал в Междуозёрск, встретил её и, недолго думая, увёз к себе. Муж опомнился, но было уже поздно, Надя полюбила Лёшу и возвращаться к мужу отказалась.

– Так они с Лёшей что, не расписаны были? – удивилась полненькая бабка, которую звали Матрёной.

– Надя развелась с мужем и официально вышла замуж за Алексея, – удовлетворила любопытство старушек Аля.

– А правда, что у Нади там тоже ребёнок остался? – теперь уже спросила высокая бабка Пелагея.

– Правда, сейчас девочке десять лет, она с бабушкой живёт.

– Вот ведь судьба какая – обе сиротами остались, – прослезилась Матрёна.

– Да вы не волнуйтесь, девочки не пропадут, мы их все любим, – успокоила бабушек Аля.

– А ты сама кем Лёшке приходишься? – поинтересовалась Пелагея.

– Подруга, мы дружим домами, если можно так сказать.

– Подруга значит? А муж у тебя есть? – не отставала Пелагея и подозрительно посмотрела на Альку.

– Мужа у меня нет, но дети есть, двое – мальчик и девочка.

– У нашего Лёшки тоже теперь жены нет, – как-то загадочно проговорила бабка Пелагея.

– Успокойтесь, бабушки, на вашего Лёшку я не претендую. Да и неизвестно, когда он вернется. И люблю я отца своих детей.

– Почему же тогда не женитесь? – не отставала Пелагея.

– Потому что он любит другую женщину, – печально улыбнулась Аля.

– А как же дети?

– А детей я выращу, у нас в стране каждая вторая мать растит детей одна.

– Правильно, девка, лучше уж никакого мужа, чем муж алкоголик или тунеядец, – поддержала её Матрёна.

– Вот как раз отец моих детей и не алкоголик, и не тунеядец. Он просто полюбил другую женщину, красивую и образованную, а со мной у него было мимолетное увлечение, которое закончилось ещё до рождения детей. Это я его люблю, а не он меня. Ладно, бабушки, хватит о печальном. Скажите, а Тихона Осиповича Климова вы знаете? – осторожно спросила Аля.

– Тишку-то? Знаем, конечно! Только он тут редко появляется, у него ещё квартира есть в центре где-то. Тихон там живёт со своей второй женой, а эту квартиру Тамаре оставил. Только ведь и Томка здесь не живёт, всё по санаториям разъезжает, говорит, сердце слабое, только врёт, здоровая она, а на юга каждое лето ездит, чтобы денег заработать. А в квартире нянька живёт с девочкой, дочкой Томкиной. Вот только кто отец – неизвестно. Сама Тамара утверждает, что Тихон. Он действительно ей помогает, прислугу держит, няньку для ребёнка, да и сам иногда приезжает, и даже на ночь остаётся, если Томка дома.

– А чего же они разошлись тогда? – поинтересовалась Аля.

– Точно не знаю, но бабы говорят, застукал Тихон Томку с мужиком, с другом своим, а друг этот большую должность в обкоме занимает. Томка уже беременная была, поэтому и записана девочка на Тихона. Но вот что я тебе скажу, девонька, Тихон сам не святой! Не успел разойтись с одной, как женился на другой, и та тоже родила ему девочку. Вот ведь как получается, жил мужик до сорока лет бездетным, и вдруг сразу две дочки появились! Да ещё от разных баб! А Тихон почему тебя интересует? Уж не он ли отец твоих детей? – поинтересовалась Матрёна и в её глазах загорелись любопытные огоньки.

– Нет! – засмеялась Аля. – Я с его женой в больнице лежала, давно, четыре года назад. Только, мне кажется, её Ритой звали, а не Тамарой.

– Рита, это, наверное, вторая жена, её мы не знаем, – с сожалением произнесла Матрена.

Аля посмотрела на часы и вздохнула.

– Наверное, не дождусь я квартиранта. Приду в другой раз, – Аля встала, попрощалась со старушками и пешком направилась в сторону своего дома.

До приезда детей ей хотелось записать все сегодняшние события и наметить план действий на завтра.

Руслан расплатился с таксистом и направился к подъезду. На скамейке, как всегда, сидели кумушки пенсионного возраста и перемывали косточки всем, кто попадался им на глаза.

– Здравствуйте! – поздоровалась с ним баба Матрёна, – а вас девушка дожидалась, да вот не дождалась.

– Какая девушка? – удивился Руслан.

– Маленькая, худенькая, у неё ещё глаза немного косят, – описала девушку Пелагея.

– Да, говорит, когда вы уедете, она сюда переберётся, потому что у неё дома ремонт затеивается, – вторила Пелагеи Матрёна.

– А как звать её – не знаете? Случаем, не Алей? – спросил Русаков.

– Алька, она самая! – обрадовались бабки.

Зайдя в квартиру, Руслан первым делом снял трубку и позвонил генералу.

– Василий Иванович, добрый вечер. Извини, что беспокою поздно, но ваша Алька не собирается делать ремонт?

– Сегодня утром про ремонт речь не шла, я был у неё. А в чем дело?

– Да бабки на лавке мне сейчас сказали, что она меня ждала, говорит, что ей нужна квартира на время ремонта.

– А ещё она могла бы придумать, что будут травить тараканов. Вчера мне плела, что приезжают её друзья и им негде жить. Ей позарез нужна эта квартира, вот только не знаю, зачем. Ты когда уезжаешь?

– Завтра, но, надеюсь, что ненадолго, так что квартиру хотел бы сохранить за собой.

– Не переживай, в Лешкину квартиру я её не пущу. Хочет делать ремонт, пусть живёт у Алёны. Но я уверен, что никакого ремонта не будет. Да и не потащит она детей на чужую квартиру. А вот что ей понадобилось в вашем доме, очень интересно. Ты вот что, Руслан, спроси у бабок, про кого она ещё спрашивала у них? Чует моё сердце, замыслила она что-то.

– Хорошо, потом перезвоню тебе, – Руслан положил трубку и задумался.

Потом переоделся и пошёл к бабкам на скамейку. Они были рады его вниманию, и пересказали почти весь разговор с Алькой, при этом кое-что добавив от себя и немного рассказав про саму Альку то, что даже она сама про себя не знала.

Придя домой, Руслан сразу позвонил Иволгину, но не дозвонился, а потом пришла Алёна, и он совсем забыл об Альке.

Глава 7

В понедельник вечером Алёна Борисовна дала Але номер телефона своего знакомого, работавшего в больнице в Сухановке. В этот же вечер Аля позвонила ему и договорилась о встрече в кафе в парке. Артем Николаевич Греков, тридцати пяти лет, среднего роста и средней внешности. Единственное, что бросилось Але при знакомстве – это глаза. Их цвет было трудно определить, но Альке показалось, что Артем Николаевич своим взглядом прочитал все её мысли. Она смутилась и опустила глаза, поэтому не видела, как он рассматривал её, слегка ухмыляясь.

– Итак, вас зовут Алей и вы хотели со мной поговорить, – закончив её рассматривать, начал разговор Артем Николаевич.

– Артем Николаевич, расскажите мне о Лене Глущенко, – попросила Аля.

– А почему вас вдруг заинтересовала Лена?

– Она моя подруга, меня долго не было в городе, я недавно приехала и узнала о е` болезни. Вот, решила проведать, а меня не пускают к ней.

– Аля, я забыл вас предупредить, чтобы вы не врали, – Артем Николаевич улыбнулся, – вы ведь хотите, чтобы я вам правду сказал? Так и вы тоже должны сказать мне правду. И желательно всю.

Аля подняла глаза и встретилась с проницательным взглядом врача.

– Вы умеете читать чужие мысли? – с интересом спросила она.

– Почему вы так решили?

– А как тогда вы узнаете, правду я вам сказала или нет?

– Милая девушка, поверьте, это совсем не сложно. На вашем прекрасном личике все написано. Вы не умеете врать, – засмеялся Артем Николаевич.

– И это так заметно? Но иногда своих друзей я обманываю, когда они хотят узнать то, что им не положено, – улыбнулась Аля. – Артем Николаевич, вы мне поможете?

– В чём? Вы ещё мне ничего не рассказали.

– Причины у меня две, чтобы поговорить с Леной. Первая – это поиски моей дочери, а вторая – я хочу написать статью о Лене и её отце. Вы знаете её историю? Как они с отцом детей спасали?

Аля рассказала, что она узнала про пожар в детском доме, про пропажу девочки.

– А как вы поступите, если выяснится, что Лена имеет отношение к пропаже ребёнка? – спросил Артем Николаевич.

– Не знаю, чтобы что-то решить, надо поговорить с самой Леной. Но мне почему-то кажется, что Лена не участвовала в похищении. И потом, я хорошо отношусь к людям, у которых есть способности, которых нет у других. И не считаю, что они больные и их надо изолировать от общества! – Алька с вызовом смотрела на Артема Николаевича. – Вот скажите, почему вы, психиатры, такие вредные? Почему вы держите людей за решетками, если они не преступники, а просто больные люди? Что страшного в том, что Лена говорила, что видит будущее? Что она общается в каком-то ином мире со своим погибшим отцом? Вы не можете проверить, правду она говорит, или нет!

Он улыбался.

– Вы такая потешная, когда сердитесь.

– Я не сержусь пока. Сердиться я начну, если вы захотите меня обмануть.

– А вы как определите, вру я или правду говорю? – прищурил глаза доктор.

– Пойму, будьте уверены! Так вы мне расскажите о Лене?

– Да ведь мне и рассказывать нечего. Я познакомился с ней, когда она уже пролежала в больнице около месяца. Хлопот медперсоналу не доставляла, было спокойна и первое время много спала. Причём её не пичкали, как других, нейролептическими средствами и транквилизаторами. Вы не поверите, но она у нас отдыхала. Она ведь с четырнадцати лет вынуждена была пойти работать, так как мать сильно запила и была уволена с работы. И на заводе, куда девочка устроилась через комиссию по делам несовершеннолетних, её просто эксплуатировали, так как знали, что идти ей некуда. Работать заставляли много, а платили совсем мало, и эти крохи мать пропивала. Сама понимаешь, малолеток не очень любят брать на работу. Лена жалела маму, она и сейчас её жалеет. Трудная у неё жизнь была. В начале Лена рассказывала разные небылицы о мире, в котором живёт её отец и в который она тоже скоро уйдёт. Но серьёзно её рассказы никто не воспринимал. У нас такие байки многие рассказывают. Но однажды ко мне обратилась молодая женщина, назвалась подругой Лены и попросила с ней свидание, прямо как вы сейчас. Я разрешил, а после её ухода девушке стало плохо. Мы с трудом её откачали. Но Лена впала в депрессию, и из этого состояния она уже не вышла. В настоящее время она невменяема, и ничего вам о событиях трехлетней давности сказать не сможет.

– И почему это я вам не верю?

– Воля ваша.

– Артем Николаевич, зачем вы держите её в больнице? – тихо спросила Аля и пристально посмотрела в глаза врачу.

– Я вам только что сказал – она невменяема.

– И при этом она продолжает жалеть свою мать-алкоголичку? – усмехнулась Аля.

– Возможно, я не так выразился: она жалела её, пока совсем не потеряла рассудок.

– Артем Николаевич, а вы можете описать женщину, которая навещала Лену?

– Навещала её соседка…

– Соседку я знаю, с ней я уже поговорила. Вы мне опишите ту женщину, после посещения которой Лене стало плохо.

– Аля, прошло уже больше трех лет!

– Пожалуйста, хоть что-то вам бросилось в глаза?

– Странная женщина, очень сильно накрашена, и безвкусно, одета была в плащ серого цвета, на голове берет.

– А как она назвалась?

– Назвалась знакомой, сказала, что они дружат семьями.

– И всё? И вы её пропустили? А меня почему к ней не пускают? Я же тоже сказала, что подруга.

– Вот после посещения Лены этой дамой, мы и перестали пускать кого попало.

– Я не кто попало! А почему перестали соседку пускать? Она же к ней и раньше приходила, кроме неё никто Лену и не навещал.

– Лена сама никого не хотела видеть. Её состояние резко ухудшилось, она даже пыталась покончить жизнь самоубийством.

– Артем Николаевич, а можно мне её увидеть? Прошло уже много времени, но вдруг Лена вспомнит что-нибудь про мою девочку?

– Я не вижу в этом смысла.

– Зато я вижу! Разрешите мне на неё хотя бы посмотреть, – настаивала Алька.

– Аля, это не зоопарк!

– Я знаю, и всё же? Вы поможете мне или надо искать окружные пути?

Артем Николаевич минуты три молча рассматривал Альку, потом произнес:

– Это не входит в мою компетенцию.

– Здрасте – пожалуйста! Вы разве не врач?

– Врач.

– А я думала – бухгалтер!

– Причем здесь бухгалтер? – не понял Греков.

– Так ведь это бухгалтерия послала меня к врачу, а вы к кому пошлёте? К министру здравоохранения?

– Ни к кому, но встречаться вам с ней не стоит.

– Почему? И что же мне делать?

– Идти домой и готовиться к экзаменам.

– Экзамены у меня не скоро.

– Вы так считаете? Что-то мне подсказывает, что сессию вы не сдадите, если, конечно, готовиться не будете.

– Значит с Леной мне официально не поговорить?

– И не вздумайте искать лазейки! Нарветесь на неприятности, – предупредил Греков.

– У меня уже столько было этих неприятностей, что одной больше, одной меньше, роли не играет, – махнула рукой Аля.

– И какие же у вас были неприятности? – ехидно спросил Артем Николаевич.

– У меня погибла мама, когда я была ребёнком, и меня отправили в детский дом.

– И в детском доме вы подружились с Наташей. Кто знает, не попади вы детский дом, и не было бы у вас такой преданной подруги?

– Но я так любила маму! Я до сих пор иногда плачу, когда думаю о ней. А с Наташей я могла встретиться и без детского дома, у нас есть общие знакомые.

– Ты Наташе нужна была больше, чем она тебе. Возможно, ваша встреча была предопределена свыше, – серьёзно сказал Артем Николаевич.

– Потом меня беременную бросил любимый мужчина.

– А может это не неприятность, а проверка ваших чувств?

– Может со временем это и будет проверкой, но пока неприятность. Даже больше, чем неприятность! Это катастрофа и крах всех моих мечтаний о счастливой семейной жизни. Я, Артем Николаевич, отношусь к слабым женщинам, которым нужен любящий мужчина, чтобы быть за ним как за каменной стеной. И хотя у меня много друзей и есть кому помочь, но Кирилла мне не хватает. Я уверена, что больше никого не сумею полюбить. Но самое главное – у меня украли ребёнка, а вы не хотите, что бы я его нашла!

– Но у тебя остался сын, у тебя есть Танечка, которой ты нужна.

– А вы откуда знаете? Про Наташу, про сына, про Таню? – удивилась Аля.

Артем Николаевич смутился.

– Я знаю больше, чем ты думаешь. Все, Алевтина, аудиенция окончена. Тебе пора домой.

– Я всё равно найду способ поговорить с Леной. Вы меня ещё не знаете! – Аля встала, бросила на доктора сердитый взгляд и вышла из кафе.

Греков ещё немного посидел в кафе, заказал себе кофе и о чём-то сосредоточенно думал. Наконец он тоже встал и направился к выходу.

Жил Артем Николаевич рядом с больницей, в пятиэтажном доме, построенном специально для сотрудников. Его квартира находилась на втором этаже. Артем Николаевич быстро взбежал по лестнице и открыл дверь. Навстречу ему вышла жена с маленьким сыном на руках.

– Привет, дорогой, ты чего сегодня так долго? – спросила она.

– У меня была встреча в городе.

– Важная встреча?

– Да как тебе сказать? Моя знакомая попросила меня поговорить с одной девицей относительно моей пациентки.

– А почему ты такой расстроенный?

– Да боюсь, что эта девица может наломать дров.

– Обратись куда надо! Мой руки и за стол! Я сейчас, только Ваньку уложу, он у меня сегодня целый день капризничал, зубки у нас растут, – женщина поцеловала сына и унесла в комнату.

Артем Николаевич подошёл к телефону и набрал номер Алёны Борисовны, но той дома не было. Во всяком случае, трубку никто не снял.