– Он, он. Он даже нам кое-что подарил из своего рукоделия. Придем домой, покажу. Иван Андреевич очень любит… любил все делать сам. Делал долго, основательно, иногда переделывал, когда что– либо ему не нравилось.– Галя подошла к шкафу, погладила створку. Открыла. В шкафу так же был идеальный порядок. Одна половина состояла из полок, на которых были разложены небольшие аккуратные стопочки белья. В другой половине висели рубашки, плащ, пальто и куртка. Плечики под одеждой тоже были самодельными. Была тут отдельная конструкция специальной вешалки для брюк, для нескольких брюк, на которой висело их двое. Игорь, не теряя времени, осмотрел и этот шкаф, затем тумбочку, стоящую у кровати. Осмотрел он и кровать, заглянув под матрас. Поползал на коленях около кровати, заглянув под нее и обследовав пол под ней. Кстати сказать, пол во всем доме был паркетным. Очень гладким и так же покрытым лаком. Игорь понял, что все деревянное в доме было сделано самим хозяином. В спальне мебели больше не было, и они вышли снова в гостиную. Следующая дверь вела в еще одну спальню. Кровать, платяной шкаф, комод, книжный шкаф. В шкафу в основном русская классика. Пушкин, Лермонтов, Гончаров, Тургенев… Было немного и из заграничного. В основном Дюма, Гете. Игорь не стал рассматривать каждую книгу, осмотрев в основном мебель. Не найдя ничего, что бы могло заинтересовать его, он прошел к выходу. Оставалась еще одна дверь. Вот она была закрыта, заперта. Замок был врезной. Игорь удивился. Дом нараспашку, а внутри дома дверь на запоре.

– Что делать? – Игорь вопросительно посмотрел на Галю.

– Это комната, в которой хранится память о тете Маше.

– Тетя Маша? Это кто?

– Это его жена. Он очень любил ее. Дожив до старости, они не утратили уважения друг к другу. Здесь он хранит все, что осталось от нее. В этой комнате никто из соседей ни разу не был. Она всегда закрыта. И на вопросы, почему, он отвечал, что к ней можно заходить только ему. Иван Андреевич не был ненормальным, только эта причуда удивляла всех. Но скоро все привыкли и не обращали внимания на эту его причуду.

– Галя, нам надо осмотреть эту комнату.

– Но как? Не ломать же дверь!

– Зачем ломать, мы просто откроем замок.

– Чем?

– У меня есть ключ. В кармане Ивана Андреевича был ключ. Я его взял. Я думал, что это ключ от входной двери, но как видишь, ошибся. – Игорь вставил ключ в скважину, повернул, замок открылся без малейшего звука. Тихонечко толкнув дверь, Игорь не сразу вошел в комнату. Комната тонула во мраке. Не сразу поняв, в чем дело, Игорь шагнул внутрь. Пошарив рукой по стене, он нащупал выключатель и включил свет. Окно было завешено бордовым плюшем. Занавеска была широкой, висела фалдами, и поэтому дневной свет не проходил через нее. Галя осторожно вошла в комнату. Они долго молча рассматривали содержимое комнаты. Здесь было все прибрано, чисто вымыто, но было видно, что тут никто не живет. Возле одной из стен стоял диван. Такие диваны называли книгами. Диван был покрыт пледом из плюша. Под окном стоял квадратный стол, покрытый скатертью из плюша. Тут так же, как и в предыдущей спальне, был комод, только выше. И на нем была постелена скатерка из плюша. Весь плюш был бордового цвета. Галя помнила, что когда-то в советские времена плюш был очень моден. Во многих квартирах плюш был везде – на окнах, столах, диванах и комодах. Видимо, Иван Андреевич оставил эту комнату такой, какой она была при Машеньке. Иван Андреевич кроме как Машенькой свою жену не называл. И говорил он о ней всегда в настоящем времени, будто не была она похоронена несколько лет назад.

– Игорь, мне как-то неловко обыскивать эту комнату. – Галя взяла Игоря за руку и потянула к двери.

– Нет, Галчонок, Ивана Андреевича больше нет, претензий ждать не от кого. И мы должны найти его убийцу. Если бы была жива его жена, она тоже этого бы хотела. Давай сначала осторожно рассмотрим комнату, ничего не трогая, а там будет видно. Хорошо?

– Ну, ладно, давай. Надо, так надо. – Галя выпустила руку Игоря. Они огляделись. На комоде стоял подсвечник, в нем оплывшая свеча. Игорь подошел поближе.

– Свечу недавно жгли. Оплыв свежий. – Игорь поднял глаза к стене. Над комодом висела свадебная фотография. Молодые красивые жених и невеста счастливо улыбались. Рамка, в которую была вставлена фотография, была новой, деревянной, полаченой. На комоде стояла ваза и в ней букет пластмассовых красных роз. Букет был очень чистым, недавно вымытым. Под вазой на плюшевой скатерти была постелена белая тонкая вязаная салфетка. Лежали очки. Рядом книга, раскрытая на 134 странице. Игорь взял книгу, посмотрел на обложку.

– “Красное и черное”, Стендаль – прочитал он и положил книгу так, как она лежала. Ему не хотелось здесь трогать ничего, но надо, надо…

   Он перевел взгляд дальше. Снова платяной шкаф, небольшой, две створки. И снова ручной работы, как и все остальное в доме, изготовленное из дерева. Дальше стояло кресло-качалка. Плетеное. Около него тапочки. Мягкие, домашние. Тапочки были красными с белыми помпонами. Создавалось впечатление, что они новые, но присмотревшись Игорь понял, что они просто выстираны. На стене возле шкафа висела настенная вешалка-полка и на ней лежала соломенная шляпка. На крючке примостился махровый халат малинового цвета. Игорь проговорил: “О, Господи! Вот это любовь.”– Некоторое время он стоял не шевелясь, как изваяние. Галя притихшая стояла рядом. Но вот Игорь тряхнул головой.

– Но все-таки надо все осмотреть. – Он шагнул к комоду. По-очереди открывая и закрывая ящики, он с таким же вниманием, что и в других комнатах, оглядел все здесь. В комоде и шкафу лежали женские вещи аккуратно сложенные, на вешалках висели платья, кофточки, юбки. Оглядев все внимательно, Игорь развел руками и проговорил:

– Ну вот, кажется все. Осталось заглянуть в ванную и туалетную комнату. А тут… или же старик постоянно держал спальню в такой чистоте или почувствовал, что … – Он отошел к двери, поднял руку и выключил свет. Галя, обойдя Игоря, вышла из комнаты. Но что-то заставило его снова включить свет. Он шагнул к висящему на вешалке халату и запустил руку в карман. Из кармана он вытащил руку, зажавшую в кулаке белый листочек. Листок был свернут в несколько раз. Игорь молча прочитал написанное.

– На, Галя, прочитай. По-моему это начало разгадки.

– “Предупреждаю, старик, если не прекратишь лезть не в свое дело, тебе крышка” Что это, Игорь? – Галя побледнела, вопросительно глядя на Игоря.

– Пока не знаю, но, кажется тот, кто писал это послание, выполнил свою угрозу. Моя догадка подтвердилась. Все, Галя, пойдем. Больше мы тут ничего не найдем. Они вышли из комнаты, Игорь запер дверь, ключ положил в карман.

   Когда они вышли на улицу, Игорь достал мобильный телефон.

– Стас, у старика двое детей. – Игорь рассказал о родственниках Ивана Андреевича и попросил, – найди их адреса и сообщи о несчастье. Пока не говори, что есть подозрение об убийстве. А, впрочем, как знаешь… Когда пройдет вскрытие, позвони мне. Все, отбой. Пойдем, сходим к обрыву. – Когда они подошли к обрыву, Игорь начал объяснять Гале, почему он пришел к выводу, что Ивана Андреевича убили.

– Вот смотри, гораздо правее следы. Как будто кто-то вдвоем стояли рядом, потом след по откосу, как будто кто-то катился. И так до дна. Здесь откос пологий до самого дна. И вот там тело упало на дно. С того места его тащили по косой до половины откоса, и потом скатили снова, уже на сломленный пенек. Или тело было уже трупом, или человек был без сознания. На голове Ивана Андреевича глубокая рана. Она могла быть смертельной. Кто-то мог ударить его по голове еще тут, наверху и столкнуть в овраг. А потом решил представить все, как несчастный случай. Даже пытался замести следы, прошелся и постарался поднять смятую траву. Но по пути встречались кустики, и когда он тащил тело наверх, эти кустики в некоторых местах сломались, и следы не удалось уничтожить.– Игорь, рассказывая, все время рукой показывал путь преступника-убийцы. – Ты понимаешь, Галка, что все не так просто. Если экспертиза покажет, что смерть наступила от удара по голове, однозначно это убийство.

– А если не покажет, то что. Убийство отменяется.

– Нет, но тогда трудно будет доказать. Следы могли оставить другие люди, неизвестно зачем оказавшиеся тут. Мало ли кто мог тут ходить до или после смерти Ивана Андреевича.

– Нет, Игорь, ты должен найти убийцу. Пожалуйста. Я помогу тебе.

– Галя, пойдем домой, там поговорим. Нам надо все-таки увязать все. Я почти уверен, что смерть соседа связана с твоим домом.

   Они пришли в дом с опущенными головами.

– Нам надо пообедать. А потом к делам. – Галя пошла на кухню. Игорь за ней.

– Сейчас посмотрим, что можно сделать на скорую руку. Не хочется терять время. – Галя открыла холодильник. Там было не мало продуктов, в том числе и жареная курица. Галя достала ее, положила на тарелку и сунула в микроволновку. Достав сыр и колбасу, подала Игорю нож и разделочную доску.

– Давай, действуй. – Игорь тонко нарезал сыр, колбасу, достал хлеб из хлебницы. Нарезав так же тонко хлеб, сделал несколько бутербродов и положил их в освободившуюся печку. Закипел чайник, Галя заварила свежий чай. Быстро молча пообедав, убрав со стола и помыв посуду, они уселись в гостиной на диван и стали обсуждать события последних дней, вспоминая, что происходило раньше в Галином доме и вокруг него.

– Вот ты рассказывала, что Иван Андреевич якобы видел тебя тогда, когда не мог видеть. То есть, тогда когда тебя тут не было. Естественно, это была не ты. Кто-то

   очень постарался быть похожим на тебя. Давай еще раз вспомним, какую одежду ты временно теряла.

– Первый раз я потеряла теплый брючный костюм. Второй раз, кажется, опять же брюки и тонкую курточку. И свитерок. Свитерок и в первый раз пропадал, только другой. Я не помню порядок пропажи одежды, но по мере потепления погоды, пропадали еще длинные платья с рукавами. Я заметила, что колготки тоже меняли свои места. Обратила внимание, что нижним бельем так же пользовались. Я тебе сначала об этом не говорила, посчитала, что это не столь важно. Но сейчас, когда произошло такое, наверное, надо обо всем вспомнить?

– Обязательно. И постарайся вспомнить всякую мелочь, даже на твой взгляд незначительную.

   . – Игорь, я что-то так разволновалась, что даже не могу сосредоточиться. Мне надо успокоиться. А что для этого надо? Может, пойдем на улицу, пройдемся по поселку.

– Ну, хорошо, пойдем. Я познакомлюсь с поселком, может быть, встретим кого, кто может что-то новенькое сообщить. Заодно зайдем к бабе Клаве, проверим как она там, после такого потрясения. Да, подожди, я проверю запасную связку. – Галя открыла ящик шкафа, – нет ключей.

– Но их мы не нашли и в доме Ивана Андреевича, – задумчиво проговорил Игорь.

– Да, интересно, ты ведь очень внимательно все проверил. На участке Ивана Андреевича еще есть небольшой сарайчик. В нем он, видимо, держит садовый инструмент. Я думаю, что там он не может… не мог хранить ключи, тем более чужие.

– Галя, давай сейчас не будем ничего предполагать. Лучше всего еще раз сходить на соседний участок и осмотреть и сарайчик и все вокруг дома. Хорошо?

– Да, Игорь, ты прав. Сейчас сходим к бабе Клаве, а потом пойдем к дяде Ване.

   Молодые люди направились в сторону домика старушки. В отличие от Галиного дома и дома Ивана Андреевича /хотя у него тоже был не дворец/ этот домик выглядел плачевно. Баба Клава пережила своего сына и невестку, которые смотрели за участком и домиком. Много лет назад умер сын старушки, и вскоре за ним ушла и невестка. Были

   у бабы Клавы внук и правнуки, но здесь их никогда никто ни разу не видел. Старушке было очень тяжело и физически и материально. Пенсия у нее была очень маленькая. Стаж

   оказался настолько маленьким, что пенсия была ей назначена не в полном размере. Клавдия Степановна была мужней женой. Муж у нее занимал высокий партийный пост и жена изо всех сил старалась обиходить его. Он всегда сверкал чистотой, о стрелки брюк можно было порезать палец, рубашки хрустели крахмалом. Так и не заработала Клавдия Степановна себе хорошую пенсию. Когда были живы сын и невестка, бабулька старалась угодить и им. Стирала, шила, гладила, готовила, но не голодала. А когда сыночек и невестка, довольно молодыми, умерли, баба Клава осталась практически одна, никому не нужной. Вот тогда она и поселилась постоянно на дачке. Соседи жалели ее. Она была доброй, не завистливой, услужливой. Многие молодые соседки просили ее присмотреть за детишками в летний период. Клавдия Степановна никому не отказывала, и выполняла свои обязанности добросовестно. Детишки всегда были накормлены и вымыты. Соседи благодарили бабульку, кто чем мог. Денег она не брала никогда. И тогда ей приносили продукты питания. Кто-то покупал халатик, кто-то кофтенку, а кто тапочки или простенькие туфлишки. Так вот и жила среди своих соседей словно родная баба Клава. Отопление у нее было печное, и дровами на зиму запасаться ей так же помогали соседи. Водопровода в ее домике тоже не было. И это была обязанность соседей – приносить воду из колонки. Но только зимой. В теплое время года пожилая женщина сама снабжала себя водой. Летом этого года соседи договорились сделать на ее участке и в домике кое-какой ремонт. Забор подправить, внутри домика навести порядок. И по возможности подвести воду.

– Баба Клава, – позвала Галя, входя во дворик. Дверь в домик была открыта, но никто не отозвался. – Баба Клава! – громче позвала Галя. Но опять в ответ тишина.

– Пойдем в дом, – позвала Галя. Они вошли внутрь. В домике было темновато. Войдя, они остановились, привыкая к темноте. Игорь понял, почему в домике темно. Около самых окошек – их было два – росли буйные кусты сирени. “И тут сирень, как хорошо”, – подумал Игорь и шагнул на средину комнаты.

– Ой, что это? – воскликнул он, – что-то лежит на полу. – Игорь нагнулся. – Галь, да это баба Клава. Что с ней? – он наклонился пониже и коснулся шеи старушки. – Да она мертва!

– О, Господи, как же это. Игорь, давай вынесем ее на улицу, может быть она еще жива, и у нее просто с сердцем плохо.

– Нет, Галя, она уже остывает. И, знаешь что, не надо тут ничего трогать. Надо вызвать бригаду. – Игорь, в который уже раз за сегодняшний день, вытащил из кармана телефон. – Стас, это снова я, и у нас снова труп. Да, здесь же. Это та бабулька, свидетельница. Не знаю. У нее дома. Может быть это не криминал, сердце плохое, старая, перенесла потрясение. Но, как говорится, в свете происходящего, все может быть. Вези сразу эксперта. Все, отбой. Жду. – Игорь повернулся к Гале. – Включи там свет. Вон около двери выключатель. – Игорь, видимо, уже привык к темноте и смог его разглядеть. Галя включила свет. Убранство домика выглядело жалко. Все было стареньким, изношенным. Но в домике было прибрано. Не было разбросанных вещей. Не было пыли на простенькой мебели. Игорь внимательно огляделся. Не заметив ничего особенного, он повернулся к Гале.

– Давай выйдем во двор. – Он шагнул к двери, по пути взяв Галю под локоть. Они вышли во двор. Прямо около стены домика была сооружена невысокая скамеечка. Игорь опустился на нее, Галя присела рядом. Мужчина достал пачку сигарет, взял одну зубами прямо из пачки. Достал зажигалку, чиркнул колесиком. Рука его замерла, забыв поднести зажигалку к сигарете.

– Галя, сюда часто заглядывали мужчины?

– Нашел время шутить. Какие мужчины? Ты что, Игорь? О чем?

– Посмотри, вон след мужской обуви. – Игорь указал рукой на дорожку. Невдалеке от входа в домик ясно отпечатался след мужской обуви. Сверху его накрыл маленький след на шпильке. Это был след Галиной босоножки.

– А это не твой след? – спросила Галя. И сама себе ответила, – нет. На тебе ботинки, а это вероятнее всего след кроссовки.

– Конечно, это след кроссовки, ты права. А вот еще один. Не такой четкий, но это снова он. – Игорь шел по краю дорожки к воротцам. Выйдя на улицу, он стал внимательно рассматривать следы по ту сторону ограды. – По-моему, пошел налево, вглубь поселка. – Игорь, разговаривая сам с собой, медленно шел по дороге.

– А, черт! Затоптали все. Сколько же тут живет людей, как будто стадо слонов прошло. Ладно, дождусь Стаса и пройдусь по соседям, может, кто что видел. – Игорь вернулся к Гале, которая, как вкопанная стояла у калитки. С ней что-то происходило необычное. Она была как замурованная во что-то прозрачное. Все видела, слышала, двигалась, но будто была отгорожена от всего реального. Игорь подошел к ней.

– Переживаешь? Естественно, оно и понятно. Такое происходит. Ну, ничего, успокойся, разберемся. Только, боюсь, я снова оказался прав, и кто-то приложил руку к смерти бабульки. Вернее, к бабульке, еще до ее кончины. – Игорь обнял Галю за плечи, притянул к себе, притронулся губами к ее виску. – Давай не пойдем во двор, тут подождем.

– Хорошо, – тихо ответила Галя.

– Вы из милиции, да? – вдруг раздался грубый голос. Они стояли, опершись спинами о заборчик, молчали и оба смотрели в землю, поэтому не заметили молодого мужчину, подошедшего к ним.

– Ну, в какой-то степени, да, – ответил Игорь.

– Я Шохов Игорь, отдыхаю на своей даче с семьей. Мне хотелось бы поговорить с Вами, – он протянул Игорю руку.

– Игорь Журавлев, подполковник милиции, начальник уголовного розыска. Только делами, происходящими в вашем поселке, я не занимаюсь, это не мой район. Занимается ими мой друг и коллега из вашего отделения милиции. Мы вот как раз сейчас ждем его группу.

– Что-нибудь еще случилось? – заинтересованно спросил Шохов.

– А почему Вы интересуетесь?

– Да, Вы знаете, я тут наблюдал интересную картину, сначала-то я не придал значения. Я не знал тогда, что Иван Андреевич умер. А когда узнал о его смерти, то, что я наблюдал, показалось мне странным.

– Игорь, хотя я и не занимаюсь этим делом, у меня есть свой интерес как можно больше узнать …

– Понял, понял. Вон моя дача напротив, видите около ограды скамья, давайте сядем там и я Вам все расскажу. Галь, пойдем и ты. – Втроем они перешли улочку и сели на скамейку.

– Утром я видел, как вы провожали бабу Клаву домой. Я чинил во дворе машину. Через какое-то время после вашего ухода, я увидел, как баба Клава вышла из калитки и пошла в сторону вашей дачи, но вскоре почему-то вернулась. Она шла очень быстро, как только могла. Она же все-таки очень старая. И так, как она шла, для нее это было очень быстро. Мне показалось странным, что она практически бежит, я ее давно не видел в таком беге. Смотрю, она вошла в свой дворик, но в дом не пошла, а спряталась в кустах сирени и стала наблюдать за улицей. Вскоре на дороге появился старик, седой, волосы длинные, закрывающие шею, в широких помятых штанах и пиджаке, тоже видимо давно не видавшем утюга. Он остановился у ее калитки, постоял, оглянулся по сторонам и вошел во двор. Я, в свою очередь, спрятался в своих кустах сирени и стал ждать продолжения. Баба Клава, увидев, что старик заходит к ней во двор, прытко выскочила из кустов и забежала в сени чуть ли не перед носом старика и захлопнула дверь. Старик потолкал дверь, она задергалась. Было видно, что дверь не заперта, а ее просто держат изнутри. Старик подналег и легонько толкнул дверь. Она открылась. Он вошел и закрыл дверь за собой. Я ждал. Прошло совсем немного времени, ну может минут десять. Дверь открылась. Вышел старик, на улице снова огляделся по сторонам и пошел в сторону леса. Не туда, откуда пришел, а в обратную сторону. Баба Клава не выходила. Я хотел пойти к ней, посмотреть и спросить, что это за гость, от которого она пряталась, но в это время в домике заплакал Егорка. У меня сынишке 4 месяца. Жена поехала в город, в поликлинику, а меня оставила с сыном. Пока я его переодел в сухое, дал попить из бутылочки… Потом пришла Люся, стала рассказывать о визите к врачу, я и забыл об этой истории. А вот сейчас вышел во двор, увидел вас с Галей и вспомнил … И еще я вдруг вспомнил одну интересную деталь, вернее две. Уж очень прытко двигался этот дед. По внешности ему можно дать лет сто, а по походке молодой мужик. И еще, одежда на нем старая, стариковская, а на ногах белые дорогие модные кроссовки. Что-то тут не так. Вы заходили в дом к бабе Клаве? Как она там?

– Баба Клава умерла, – сказала Галя. Игорь с осуждением посмотрел на нее.

– Как умерла? – Шохов подскочил на скамье, – сама или …