Андрей понимал, что проявляет просто чудеса тупости и скудоумия, но ничего с собой поделать не мог – голова совсем отказывалась соображать в нужном направлении. Как говорится, черепушка не варила, а приказать ей как в старом мультике «Горшочек, вари» было попросту невозможно. Так что приходилось довольствоваться тем, что было в наличии.

Но Ёж, словивший свою звездную минуту, вовсе не заметил у командира проблемы с восприятием информации, поэтому сияя аки начищенный самовар, он продолжал разглагольствовать.

– Да самое обыкновенное – специи, сахар, соль… те же салфетки, тарелки и вилки, вода бутилированная, бухло опять же… В смысле выпивка. Тоже лишним не будет. Да если хорошенько прикинуть, то можно грести все, что под руку попадется, а уже на месте наши женщины разберутся что нужно, а что не нужно. Но я уверен, что ничего лишнего не окажется. Вот, представь, командир… Приглашаешь ты свою медсестру на ужин, а стол накрыт белоснежной скатертью и сервирован не гнутыми вилками и надколотыми тарелками со столовки, а местной посудой. А тут еще и бутылочка шампанского для, так сказать, преодоления преград между полами… А если еще и романтику какую-нить в виде свечки поставить, то нежное медсестринское сердце таки не выдержит и растает.

Андрей нарочно сделал страшную рожу, но мысленно согласился с предложением Ежова. Да и Сашке Череповцу, с которым они до начала Беды работали в одном охранном агентстве, и с которым прошли огонь и воду, подобное более чем понравилось бы. Потому как с Сашкиной женой – Машкой, у Андрея были более чем натянутые отношения. Та для начала обиделась на Андрея за то, что он не предоставил ей блат для устройства на более-менее хлебное место, а потом и вовсе решила, что Андрей плохо влияет на Сашку и втягивает того во всякие авантюры. Хотя последнее было чистой воды вымыслом, потому как именно Сашка, а вернее застрявшая в университете его жена, стали причиной того, что Андрей оказался в Голландии. Так что еще не понятно, кто на кого плохо влияет. Поэтому, если вдруг Череп сделает неугомонной жене романтический ужин и намекнет, кто достал все ингредиенты, то есть надежда, что свои усилия по высасыванию мозга мужа через тонкую трубочку, Машка поумерит.

На отношение Марии к нему самому Андрею было наплевать. Еще не хватало заморачиваться тем, что о нем думает посторонняя тетка! Но вот за стремительно ухудшающееся психическое здоровье приятеля он обеспокоился всерьез. Потому как после предпоследних разборок с женой Череп переехал жить в комнату к Андрею, чем полностью лишил его маломальской личной жизни, что только-только начала проклевываться после знакомства с медсестрой из университетской санчасти. Но этот вопрос Доронин уже решил, сменив свою резиденцию. А вот с Сашкой дела обстояли куда хуже: после последней ссоры он едва не был сожран откормившимся зомбаком из-за неосторожности и рассеянности. Да и вообще своим поведением и внешним видом он мало чем отличался от того же мертвяка: кожа бледная, круги под красными от недосыпа глазами, волосы взъерошенные – того и гляди кусаться полезет. Так что Андрей после продолжительной тирады, в большей своей части состоящей из непечатных слов, отстранил Черепа от вооруженного дежурства, боясь, что тот попросту слетит с катушек и пришьет если не товарища, то самого себя. Поэтому Череповец сейчас остался на базе под пристальным оком Сенчукова и Бондаренко, бывшего майора-разведчика, с кем свела судьба Сашку и Андрюху в первый же день Беды, и который так и остался вместе с ними, помогая им по мере своих сил и знаний. Рассказ о проблеме Черепа Павел Степаныч (так звали Бондаренко) внимательно выслушал и, обнадеживающе даже как-то по-отечески похлопав Андрея по плечу, ответил, чтобы тот не беспокоился и отправлялся на задание.

– Ну так что, командир? – чуть ли не подскакивал на месте Ёж, мультяшными огромными глазами поедая Андрея, тем самым пытаясь выпросить разрешение на законный дерибан.

– Мысль хорошая, – кивнул Доронин. – Но первым делом – мы испортим самолеты. Ну а девушек – потом. Так, хлопцы, внимание! Нам нужно еще проверить обстановку на улице с одной стороны до площади Суворова, а с другой прошвырнуться по Большой Морской.

– Стрёмно пешком-то, – скривился Макс Антонов. – Еще не известно, куда подевались все зомбаки… а то как-то подозрительно пустынно.

– Я тоже это заметил, – кивнул Шамиль. – Тут в центре должен был быть филиал ада, а тихо как будто все черти попрятались.

– А может, и попрятались, – предположил Андрей. – Все ведь помнят, как они могут неподвижно стоять, ничем не выдавая своего присутствия. А зачем? Энергию экономят… У них, чай, «Дюрасел» в одно место не воткнут, чтобы постоянно быть живчиками. Даже человек, если не поест несколько дней, становится похожим на овощ, а у мертвяка, наверняка, биохимические реакции еще более замедленные.

– Командир, ты на каком языке сейчас говоришь? – поинтересовался Ёж. – Моя твоя не понимать. Ты бы на русский перевел все вышесказанное.

– Я пытаюсь сказать, что, скорее всего, мертвяки где-то залегли в спячку, как медведи в берлоге, пока не почуют еду. Поэтому, если особо шуметь не будете, то и проблем быть не должно.

– Ну это все в теории, – скривился сержант Сергеев. – А на практике получится как в прошлый раз – кто-нибудь споткнется и случайно выпустит полмагазина в молоко, привлекая к себе мертвяков, а потом будем драпать со спринтерской скоростью.

Кое-кто из вольнонаемных заржал, а один из них – бывший студент того же вуза, Сашка Смирнов, смутился и покраснел до самых кончиков волос, напоминая теперь перезрелый помидор с ушами.

– Да случайно я тогда, – попытался оправдаться он, но всеобщий ржач только усилился, пока Доронин не рявкнул на мужиков.

– А ну цыц! Так вот… Тут еще поступило предложение, – Андрей многозначительно глянул на Ежа, чтобы никто не испытывал иллюзий по поводу предложившего дальнейшие действия, – поступило предложение прошерстить вот эти кафешки и ларьки. Думаю, никто особо против не будет. Тем более, что здесь должен быть табачный ларек, а курево никогда лишним не бывает. – После этих слов мужики, которым идея бросать пагубную привычку претила, довольно загудели. – Поэтому слушай мою команду: Шамиль, берешь пятерых и чешешь бодрым шагом до Суворова, а ты, Макс, в сторону Большой Морской. Ёж, как идейный вдохновитель, вместе с гражданскими остается на прочесывание кабаков. Теперь еще деталь: по пути особо не отвлекаться, но внимательно смотреть, что и где можно полезного скомуниздить. Что конкретно нужно командованию здесь – понятия не имею, но то, что оно в случае мародерки отсыпит нам сущие крохи с барского стола и не сомневаюсь – щедрым наши отцы-командиры только на наряды и штрафы бывали. Поэтому пока есть возможность будем экспроприировать экспроприируемое. Рации здесь все покрывают, так что связь держать постоянно. Ну, в принципе, и все. Вопросы? Предложения? Нет? Тогда вперед, делитесь, кто с кем идет и марш.

Иван Корниенко, которого по имени называли все реже и реже, заменяя данное при рождении имя позывным «Шамиль», наперебой с Максимом Антоновым начали делиться на группы. Из-за нехватки профессионалов в каждую из групп все же попало по одному из гражданских, все остальные остались для проведения мародерки под чутким руководством Андрея. Ежа, как отличного стрелка, было запланировано посадить на открытой площадке кафешки, что находилась на втором этаже над торговыми павильончиками, которые и предстояло проверить с легкой подачи Ежова.

Две группы по пять человек выдвинулись каждая в свою сторону, а Андрей Доронин дал отмашку на мародерку.

– С чего начнем, тащ капитан? – подскочил к Андрею бывший студент и с щенячьим восторгом стал ждать вердикта. Ох уж эта молодежь! Все им игрушки-стрелялки. Не понимают, что это не игра, это жизнь.

Доронин задумался и выдал решение…

– Давайте сначала с минимаркета, что у причалов, куда-то грузить харчи нужно будет, заодно там пакетами и разживемся.

Мародерка крохотного минимаркета, площадь которого занимала от силы квадратов пятьдесят, продлилась недолго. В самом помещении обнаружилось двое мертвяков: судя по всему, кассирша и покупатель, который, скорее всего, ее и грызнул. Конечно, рассчитывать на широкий ассортимент в таком магазине было глупо, но пакеты с логотипом маркета все же забили всякой ерундой, которая из-за содержания в ней красителей и консервантов могла бы проваляться на прилавках не один год. Конечно, вся молочная продукция, так же как и колбасная от двухнедельного пребывания вне холодильников испортилась окончательно, покрывшись отвратительной плесенью, а то и превратившись в неопределенного цвета слизь, но один из вольнонаемных, по виду напоминающий студента-программиста (исключительно из-за безумных глаз, тощего телосложения и взъерошенных волос) нашел несколько кусков практически нетронутого плесенью сыра и хотел было закинуть эти куски в общий пакет, но Андрей его вовремя остановил.

– Ты чего делаешь?

– Так ведь нормальный же… Плесени нет.

– Это кое у кого мозгов нет. Если нет плесени после такого количества времени, то, тем более, есть это не стоит. Значит, там столько гадости всяческой напичкано, что даже плесень завестись не может.

– Ну и что… На безрыбье, – начал было студент, но Андрей его перебил.

– Ну если хочешь прочистить кишечник – бери, только в санчасть потом и не вздумай соваться, я главврача предупрежу, чтобы конкретно тебе десятилитровую клизму назначил и заставил выпить три литра марганцовки залпом. Может, тогда взрослых дядей слушаться будешь.

Что решил лохматый студент, Андрей не знал, но его дело было предупредить о последствиях, а дальше тот пусть сам разбирается, чай не маленький. Еще не хватало с каждым как с маленьким нянькаться.

В общем, набрали всяческой ерунды типа печений, чипсов и прочих снеков. Крупы, конечно, тоже были, но количество смешное – для другой целевой аудитории покупателей была предназначена эта торговая точка. Выгребали все подчистую. Даже одноразовую посуду, что была складирована справа от входа в одной из тележек – и ту забрали. Зато коллекция алкоголя могла порадовать даже предвзятого ценителя огненной воды – виски, ром, сладкие ликеры…

Пока пацаны бегали к катеру и обратно, загруженные баулами, Андрей связался с группами, ушедшими в разведку. Те подтвердили наличие пробок, отсутствие мертвяков и доложили, что продолжают движение дальше.

– Хорошо. Конец связи. – Отключился Доронин и вновь покосился на заходящую с моря тучу. В поле его зрения попали окна диспетчерского отдела портофлота, и Андрей был уверен на все сто процентов, что в окне кто-то мелькнул. При этом кто-то живой, хотя может быть и мертвым, но очень быстрым. Из тех, кто хорошенько человечины покушал. Но нет… ощущения были другие. Все это могло показаться каким-то бредом, но Андрей спиной чувствовал взгляд именно живого человека. Доронин едва толкнул стоявшего рядом Ежа.

– Не дергайся… кажись, за нами кто-то наблюдает…

Ёж тут же попробовал обернуться, но Андрей сквозь зубы зашипел:

– Я же сказал – не дергайся!

– Откуда? – взял себя в руки сержант Ежов, сдерживаясь от порыва повернуться и посмотреть, что же такого подозрительного заметил командир.

– На втором этаже… Там где диспетчерская портофлота дернулись жалюзи. И явно не сами по себе.

– Надо проверить.

– Грандиозно, кэп! – не удержался, чтобы не съязвить Доронин. – Так, отходим к зданию, без кипиша… И проверяем. Молодняк сюда приписывать не стоит – еще наворотят дел с непривычки. Так что, думаю, вдвоем справимся, а то от них больше проблем, чем пользы. Молодые еще, зеленые…

Как раз вернулись двое парней, оттаскивавших пакеты на катер, Андрей тормознул их и быстренько посвятил в суть дела, приказав продолжать начатое, но быть настороже и держать глаза широко раскрытыми.

– А мы пока проверим все, чтобы потом в неподходящий момент ничего в спину не ударило. Пойдем, Ежов, – кивнул головой в сторону здания Андрей, вход в которое было строго посредине, как раз между вывеской «Вина Крыма» и «Сувениры».

Лестница, ведущая на второй этаж абсолютно свободно просматривалась через прозрачный пластик современной двери, но все же Андрей и Ёж какое-то время простояли возле нее, приглядываясь и прислушиваясь. Полагаться не только на зрение, а еще на слух и обоняние стало новомодным мэйнстримом. Лестница на первый взгляд была абсолютно пуста. По крайней мере, пролет, что был в поле зрения. Да и никаких других звуков, кроме негромких переговоров таскающих туда-сюда пакеты с едой парней слышно не было.

– Ну что? Заходим…

– Давай, капитан, прикрываю.

Двери, к счастью, были не заперты, Андрей, быстро перебирая ногами, взбежал на один пролет, держа пистолет дулом вверх и стараясь отмечать любое возможное шевеление.

– Пусто. Давай!

Следом поднялся Ёж.

Вот казалось бы разгильдяй и баламут Ёж в мгновение ока вдруг собрался и казался абсолютно серьезным и сосредоточенным. Сразу видно – профессионал, хоть и балаболка редкостная, которому иногда хочется кляпом рот заткнуть.

А вот вход на этаж оказался с сюрпризом: двери оказались запертыми. Двери, конечно, были дешевыми, китайскими, которые можно простым консервным ножом вскрыть. Но сейчас они были заперты и это представляло небольшую проблему, которую Андрей тут же решил, выстрелив из пистолета в замок.

Звук выстрела ударил по ушам и гулко прокатился по лестничной клетке.

– Круче всякой отмычки! – прокомментировал Андрей. – Рекомендую.

– Ага. Только теперь лишь глухой не понял, что мы здесь появились.

– Ну… Без предупреждения в гости ходить не вежливо. – Андрей аккуратно приоткрыл дверь, заглянул во внутрь, а потом обернулся к Ежову и добавил. – Меня мама так учила. Чисто, вроде…

За дверью был недлинный коридор, в конце которого было небольшое окно, с четырьмя дверьми. Двери все были закрыты, и если бы не окошко в конце коридора, то там царила бы кромешная тьма.

– Так, ты открываешь, я проверяю. Готов?

– Ага, – кивнул Ёж, с опаской косясь на закрытые двери.

Ни за первой, ни за второй дверью никого живого (как в прочем и неживого) не оказалось. А вот когда Доронин с Ежовым подошли к третьей двери, за ней послышался какой-то шум, словно ручка со стола упала.

– Тс-с-с… Слышал, командир?

– Ага. Наш клиент.

– И что делать будем?

– Щас, погоди! – кивнул Андрей и слегка приоткрыл дверь. – А ну выходи! Ща гранату кину!

– Не надо гранату! – послышался из-за двери испуганный женский голос. – Мы выходим!