Как молиться? Какие слова найти, когда привычные не дарят облегчения? Когда молитвы кажутся громоздкими, тяжеловесными, неуютными…

Мия не могла найти слов. А падре нашел их. И все было правильно, потому что она просила…

Она просила для себя. А падре молился за человека, которого даже ни разу не видел. Не для Мии, а просто – для Энцо.

Пусть смилуется Господь, пусть Лоренцо Феретти останется жив, пусть все будет хорошо…

И Мие казалось, что Господь его слышит. Ее, наверное, нет, она не заслужила. А вот падре – обязательно слышит.

И на душе становилось чуточку легче.

* * *

Домой Мия хоть и не летела, но шла вполне спокойно. Даже улыбалась…

Энцо жив. Она это всем своим существом чувствует. Он пока не может дать о себе знать, но братик жив, жив, ЖИВ!!! А падре Ваккаро за него помолится. Больше Мия пока сделать не может ничего.

Джакомо придирчиво осмотрел племянницу.

– Мия, я смотрю, тебе полегче?

– Да, дядя.

– Отлично. У нас есть заказ. На выезде. Пройдем в мой кабинет?

– Конечно, дядя.

Мия понимала, что так лучше. Поедет она, развеется немного.

В кабинете Джакомо устроился в кресле, кивнул Мие на второе.

– Ты сможешь сейчас… работать?

Мия прислушалась к себе. Джакомо спрашивал о другом. Сможет ли она контролировать себя, сможет ли превращаться… все же метаморф сильно зависит от своих эмоций. А она вся была никакая… просто – никакая.

– Да, дядя. Я смогу.

– Это хорошо, – кивнул Джакомо. – У нас есть заказ на эданну Фабиану Маньи.

– Так? А подробности? Что за эданна, что требуется от нас?

– Эданна Фабиана Маньи, возраст… нет, не помню, лет двадцать пять, может, чуть побольше, – пожал плечами Джакомо. – Ситуация там простая. Ее супруг, дан Маньи, оставил двоих детей и вдову несколько лет назад. А еще наследство. Наследство там состоит из двух частей. Собственно поместье Маньи – достаточно большое, хорошее, способное приносить доход. Оно отошло к сыну дана Маньи.

– И?

– И деньги. Вторая часть наследства – деньги, Мия. Эданна собирается замуж за молодого парня, естественно, тратить деньги она будет на него и на себя.

– А на кого надо? – неприязненно уточнила Мия.

– По мнению ее свекрови – на поместье и на детей.

– Хм…

С этим спорить было сложно. Мия думала примерно так же.

– Эданна Маньи считает, что если… то есть когда Фабиана выйдет замуж, ни монетки никто не увидит. Кроме того, молодой муж выразил горячее желание забрать детей у бабушки.

– Та-ак…

– Да. Она тоже подозревает, что, это неспроста. Более того, подано королевское прошение, и дан Леонардо Манчини желает взять фамилию Маньи.

– Манчини…

Мия задумалась. На ум ничего не приходило…

– Ты не в курсе истории, и я не стану ее рассказывать полностью, – отмахнулся Джакомо. – Просто мать у дана Леонардо – записная шлюха. И фамилию… вряд ли даже она знает, от кого ее сын. Старый Манчини дураком не был, и его семья мальчишку тоже не признала.

– Ага…

Смысл Мия поняла.

Если семья мальчишку не признала, а фамилию он носит… издеваться над ним, конечно, не будут. В глаза. А вот за глаза шепоток идет, его не заткнешь и не уймешь. И желание поменять фамилию у него, понятно, есть. Чтобы не видеть глумливой ухмылочки на лицах людей.

Важно ведь и как посмотрят, и как улыбнутся… и за взгляд не вызовешь на дуэль. Это просто взгляд.

– Я знаю, такие решения должен согласовывать его величество… это долго.

– Не в данном случае. Эданна Манчини, мамаша дана Леонардо, является подругой эданны Вилецци. А эданна Вилецци…

– Активно греет постель его высочества, – кивнула Мия. – Я помню.

– Ну, в последнее время у нее появилась конкурентка, – хмыкнул дядя. – Между прочим, дана Алессандра Карелла очень похожа на тебя. На ту, которую видел принц.

Мия пожала плечами.

Похожа – и что же? Она совершенно не собиралась являться в гости к его высочеству. Было и прошло. Ей даже в бордель наведаться не хотелось. Вообще не хотелось иметь дела с мужчинами.

Зачем?

Каких-то невероятных чувств она не испытала, просто знала, на что способно ее тело. И достаточно.

Джакомо кивнул то ли Мие, то ли своим мыслям. Все же он не ошибся, когда предложил девушке такое решение. А то юные девицы или начинают романтизировать сношения, или, наоборот, – шарахаются от каждого мужчины. А тут…

Было, попробовала, теперь относится ко всему спокойно. Приятно смотреть.

Идеальное оружие растет. Просто идеальное.

– Так вот. Прошение удовлетворят быстро. Свадьба состоится осенью. Точнее, в конце лета…

Мия кивнула.

– А нам когда надо поработать?

– Нам уже надо выезжать в Маньи.

– Зачем? – удивилась Мия. – Если до свадьбы еще месяц?

– Дело в том, что нам заказали несчастный случай ДО свадьбы. И очень просили не привлекать к нему внимания.

Мия задумчиво кивнула. В принципе понятно. Если эданна помрет после свадьбы, муж все равно будет наследником. В этом ничего хорошего нет. Деньги из семьи уйдут.

А вот если ДО свадьбы…

Бывает, горе-то какое… сердце не выдержало, печень отказала… тут надо смотреть, что именно у эданны не в порядке.

– Хорошо, дядя. Я только вещи соберу… Когда нам выезжать?

– Хоть завтра. Я готов.

Мия кивнула. И отправилась собирать вещи.

* * *

Сестренки проскользнули в дверь, когда она укладывала в сундук несессер с ядами.

Да, Мия начала собирать свою коллекцию. Что-то дарил ей Джакомо, что-то она покупала самостоятельно, на что-то расщедрился Комар.

После того как его величество изволил употребить Осьминога самолично, Комар подгреб под себя примерно пятую часть его наследства. И собирался увеличить долю.

Мия к этому, конечно, никакого отношения не имела, ходили слухи, что Осьминог (вот полудурок-то!) полез в политику. А туда никому нормальному не надо, это уж точно.

Грабь, режь, убивай… но стоит тебе влезть в придворные интриги – и все. Конец.

Но если Осьминог об этом не знал, кто ему лекарь?

Комар же, лишившись соперника и приобретя деньги, был благодушен и щедр на премии. Особенно за удачно выполненную работу.

– Мия, ты уезжаешь?

Серена, как старшая, начала первой. Джулия просто смотрела.

– Да, сестрички. Я ненадолго, может, на месяц.

– Не в море?

– Нет, – тут же успокоила их Мия. – И я собираюсь вернуться.

– Энцо тоже собирался, – хлюпнула носом Джулия. – Мия… это обязательно? Уехать?

Мия только головой покачала.

– Серена, Джулия, вы уже взрослые, – начала она, аккуратно подбирая слова.

– Да, – похвасталась Серена. – Дядя говорит, что года через два-три меня и замуж выдавать можно.

Мия пожала плечами.

В принципе, четырнадцать лет… кого и раньше выдавали. Но это мы еще подумаем и абы кому сестру не отдадим.

– Вот. А приданым кому-то из вас станет Феретти…

– А тебе, Миечка?

Мия качнула головой.

– Я не уверена, что выйду замуж. Но не в этом дело. Нам с дядей надо съездить в Феретти, посмотреть, как там идут дела.

– Там же управляющий? – удивилась Джулия.

Мия потрепала младшую сестренку по темным волосам.

– Запомни, солнышко, никогда не доверяй управляющему. Всегда все проверяй.

– Хорошо. А дяде?

– Никому.

Джулия серьезно кивнула. Интересно, запомнит, нет? А, не важно. Мия будет рядом и присмотрит. И за сестренками, и за их мужьями… никуда они не денутся.

Жаль, что про зеркало мастера Сальвадори пока узнать ничего не удается. Но это терпит. Она еще найдет время…

И Мия принялась укладывать в сундук бархатную пелерину.

О том, что Энцо тоже не планировал ни исчезать, ни пропадать, она старалась не думать. Ни к чему. Она точно не исчезнет.

Нет у нее такого права. Девочки и так лишились отца, матери, брата… даже нянька вышла замуж! Мия обязана остаться в их жизни. До замужества – обязательно. А потом у них и поважнее дела найдутся. Стоит только на Марию поглядеть – и сразу ясно. Семья не оставит времени ни на что другое. Еще и суток маловато окажется.

Адриенна

Дни до отъезда!

Минуты, секунды…

Адриенна хоть что готова была считать! Сил не было никаких!

Маньи, черти б его побрали со всеми обитателями! Гр-р-р-р-р-р!!!

Ладно, не со всеми. Сын и дочь эданны Фабианы, Адриано и Анунциата, были вполне очаровательны. Милые, умные, воспитанные дети, поговорить с которыми было Адриенне только в радость.

Старая эданна Маньи тоже нравилась дане СибЛевран. Она не лезла в личную жизнь невестки, не оплакивала мужа и сына… она просто занималась воспитанием внука и внучки.

Девушка это одобряла. Было в таком подходе нечто… правильное.

Эданна Диана не могла изменить происходящее, не могла вернуть тех, кто ушел. Но ее забота и любовь были нужны тем, кто остался. И она щедро уделяла их внукам.

На Леонардо и СибЛевранов она смотрела как на компанию особо жирных глистов, которые заползли в ее дом. Адриенну это злило, но что, что она могла сделать?!

Бегать и орать, что она не такая? А поверят?

Вот для всего мира она именно такая. Как Сусанна, как ее сыночек, как… та же Фабиана. Это дан Марк ничего не замечает, глядя на выдающийся бюст своей женушки. А она видит. И Адриенне жутко неприятно подобное к ней отношение.

Вроде как кто-то воровал, а ты рядом постояла, вот на тебя подозрение упало. И не отмоешься…

Само поместье Маньи было достаточно роскошным и богатым. Не королевский дворец, конечно, но и не СибЛевран. Ковры на полу, бархатные портьеры…

Уже на второй день Адриенна достаточно близко подружилась со слугами, которые и рассказали ей, что эданна Фабиана… так-то она человек неплохой, и свое приданое у нее было. Но после смерти мужа она вовсе уж распустилась. Старой эданне это не по нутру, но денег у нее нет, Фабиана ее терпит, пока эданна Диана ее детьми занимается, а если что не так – отправит свекровь во вдовий дом. Без разговора…

Адриенна подумала, что это жестоко. Но не ей чужую жизнь обсуждать, со своей бы разобраться. И старалась особенно никуда не лезть.

Зачем?

Ей и так было неплохо. Тишина, покой, библиотека, которая в Маньи была намного лучше, чем в СибЛевране… даже библиотекарь был. Адриенна договорилась с ним насчет списков с некоторых книг. Старых, еще сто – сто пятьдесят лет тому назад написанных…

Дорого?

И так потратились! Чего уж по волосам плакать, когда головы лишился?

Пока одно, пока второе… считай, полторы тысячи лоринов как корова языком слизнула. Она бы и больше пролизала, но повезло. О королевских подарках никто, кроме Адриенны и дана Рокко, не знал. Не то чтобы специально скрывали, а так получилось.

Прибыл гонец, привез пакет для даны СибЛевран…

Тут даже дан Марк посчитал, что пакет Адриенна должна открывать сама и в своей комнате. А девушка, когда увидела деньги, решила посоветоваться с даном Рокко.

Прилично ли принимать такие подарки?

Подобает ли дане?

Оказалось, что не особенно, но после помолвки – можно. Помолвка – это, считай, как свадьба, вы уже почти муж и жена, только еще не… не подтвердили брак. Поэтому муж может давать деньги супруге, ничего страшного в этом нет.

Но если супруга умна, она не будет всем подряд о них рассказывать.

Адриенна и спорить не стала. Зачем?

Она промолчит, а потом что-то полезное в хозяйстве купит. Или еще один пруд зарыбит. Или с ньором Лаццо поговорит… тоже дело!

Что-то на ярмарке купить подешевле, а в столице продать подороже. Вот и будет хорошо.

Теперь уже и советоваться смысла нет. Ни к чему. Пятьсот лоринов – хорошие деньги, но могут и еще траты быть.

Одни платья чего стоили!

Хотя выглядела Адриенна отлично. Пастельные тона, которые подобает носить юным данам, ей решительно не шли, и она заказала платья из тканей насыщенных, ярких цветов. Темно-синий, черный, белый, темно-зеленый, вишневый…

Даже эданна Сусанна признала, что Адриенна выглядит в них красавицей. Она тоже не осталась без обновок, но это понятно.

А вот кто сильно беспокоил девушку – это Леонардо.

Казалось бы – тебе чего? Ты своего добился, вот богатая невеста, обхаживай ее, женись и радуйся. Но… то ли они наконец оказались в постели. То ли Леонардо начал понимать, что его ждет…

Адриенна не знала ответа.

Но дан Манчини словно бы раздвоился. Днем он был очарователен и великолепен, он старался обаять всех, включая детей и эданну Диану, он улыбался и играл на лютне, он танцевал и рассыпал комплименты.

А вот когда его не видели…

* * *

Адриенна тоже ничего бы не заподозрила. Все получилось само собой.

Она сидела в беседке, в саду. Беседка эта ей нравилась тем, что была живой. То есть несколько скамеек и прутья, обильно перевитые виноградной лозой. А лозы можно раздвинуть, можно выйти из беседки в любую сторону, а можно и просто сорвать гроздь винограда и жевать в свое удовольствие. И читать книгу.

Адриенна так и делала.

С тех пор как она приняла свое наследие, ей было в таких местах хорошо и спокойно. Тянуло на природу, на воздух, на волю… и, наоборот, раздражали каменные стены. СибЛевран – другое, там дом. А вот что она в королевском дворце делать будет?

Адриенна старалась пока об этом не думать. Можно отдохнуть здесь и сейчас?

Делаем!

Когда на дорожке заскрипел гравий, ей даже не надо было выглядывать. Отодвинула виноградный лист – и вот он! Леонардо, во всей красе, идет к беседке.

Один.

Встречаться с даном ей совершенно не хотелось, так что Адриенна встала на четвереньки (совсем неподобающим образом) – и юркнула под скамью, не забыв прихватить с собой книгу. Там раздвинула лозы – и выскользнула из западни. Сейчас Леонардо усядется, а она отползет подальше и удерет.

Так делать нельзя?

Может быть. Но и встречаться лишний раз с человеком, который вызывает у тебя отвращение, тоже не хочется. Да и о чем с ним разговаривать? Портить хороший вечер формальными гладкими фразами? Лицемерить? Терпеть гадкое существо, когда хочется посидеть в тишине и почитать?

Лучше уж спрятаться и переждать, как непогоду.

Ее увидят?

А вот и нет, ничего не увидят… Адриенна погладила виноградную лозу по корням, быстро шепнула первое, что пришло в голову:

– Скрой меня…

И даже не удивилась, когда налетел легкий ветерок, шевельнул ветки, растопырил кустарник… благо она была удачно одета, в темно-зеленое. То ли девушка, то ли трава проросла… не понять! И не отличить.

Адриенна знала: если она захочет удалиться, Леонардо ее не увидит. Если не выглянет из беседки в эту конкретную минуту.

А может, он сам уйдет?

Ладно, она немного подождет. Сейчас ее точно не заметят, если не двигаться.

Леонардо вошел в беседку, огляделся, помолчал пару минут, а потом вдруг принялся ругаться. Да так грязно и гадко, что Адриенна штук десять новых слов узнала. И отползти потихоньку не получалось: мужчина топал ногами, бесился, даже несколько раз скамейку и столбы беседки пнул, хотя они точно ни в чем не виноваты…

И с чего это он? Почему его так разобрало?

Уже потом, спустя минут двадцать, когда Леонардо таки отвел душеньку и вышел из беседки, Адриенна смогла выползти наружу. Еще и порадовалась.

Кого-то другого могли бы заметить. А ее… ее – нет. Она же СибЛевран… плоть от плоти этой земли, суть от сути.

Отвод глаз?

Нет. Просто она попросила помощи. Как смогла, как сумела. И трава, деревья, кусты – помогли. Скрыли девушку от чужих глаз.

Приятно.

Кто его знает, что так разозлило Леонардо. Но ей бы он точно гадостей наговорил и настроение испортил надолго…

Нет уж!

Адриенна без такого обойдется!

И выяснять, что с ним не слава богу, она тоже не будет. Пусть эданна Сусанна бегает, это ее сын… шепнуть ей пару слов? Адриенна подумала над этим, но потом решила не лезть и промолчать.

Ни к чему.

Ее сын, ее дело. Не Адриенны, не СибЛеврана. Сами, пусть все – сами! Адриенны тут и рядом не было. Вообще. Точка.