– Кстати, печатей запечатления на твоих губах две, одна – это признание тебе в любви, вторая – доверие и желание иметь тебя. Эти принадлежат моему внуку, но кто-то пытался нарушить их. Есть ещё поцелуй, и кажется, с тобой хотели запечатлеться, поцелуй этот бледнее. Прости, кто целовал тебя в последнее время? Смотри девочка, не подставляй губы, кому попало. Внук может не простить. Разборки будут, ведь, как я говорила уже, никому тебя Алан не отдаст.

Я схватилась за своё лицо ладонями, пытаясь мягко возразить старейшине:

– Но Алан, даже не смотрит на меня и я ему не нужна, у него есть Яриса. И потом он…

Абелинда перебила меня и захохотала:

– Дурочка, мой внук видит всё, что делает его девушка. Не забывай, мы лисы и у нас зоркий глаз. А, что касается этой вертихвостки, то она работает на Шарлин. Не стоит тебе её бояться. Не нужна она ему, даже близость не вдохновляет его. Он уже ревнует тебя, поэтому и сделал последнюю печать. Он хочет тебя, как женщину. После запечатления с тобой, Алан будет ждать только тебя. Но, он хитрый лис, поэтому будет вызывать тебя тоже на ревность и в итоге, добьётся своего.

Я выдохнула и сухо спросила:

– Бабушка, а что мне делать-то? Его отношение ко мне очень странное и мне иногда больно от этого внутри. И я не спешу с кем-то запечатлеться. Мне кажется рано еще. Да и не знаю, как Алан поведет себя. Я его совсем не знаю, помогите мне.

Абелинда внимательно посмотрела и с одобрением сказала:

– Вижу обман в твоих глазах, ты уже влюбилась в моего внука, ты достойная ему пара. Меня, ещё никто бабушкой не называл. Все видели во мне только старейшину. Ну, так вот, внучка, пойдем с тобой на хитрость. Прежде, чем рассказать как, хочу тебя спросить, что мой внучок тебе говорил, когда ты убежала и тогда, когда целовал последний раз?

Я сложила ладони и начала свой рассказ во всех подробностях. Старейшина, то смеялась и качала головой, то просто хмурилась, потирая морщинистые кулачки. Когда я закончила, бабушка вдруг наклонилась ко мне и с прищуром спросила:

– Ну, вот видишь, когда он тебе первую метку поставил хитрец, просил держать в секрете. Ох, Алан, Алан. Губы долго держал?

При таком вопросе, я смутилась, опустив голову. А Абелинда, выпрямилась в кресле и с улыбкой произнесла:

– Ладно, ладно, вижу, долго, не красней. А вторую уже в академии, он перекрыл её, после другого поцелуя. Эх! Следи за своими губами. Ну, так, теперь к делу. Волка этого тебе опасаться надо, он видно вожаком стал. Да, давненько Сивиль на нашу территорию не заходил. Неужто, слухи до их клана донеслись. Жезл вечности нам найти нужно, а ты зоркий наблюдатель, все увидишь, что нам неизвестно будет. И ты поможешь нам в этом. Хороший из тебя, получится воин.

Я съежилась прямо в кресле. «Господи, помоги мне, мамочка моя, теперь еще и волк». А бабушка спокойно продолжила:

– Подружка твоя заждалась уже, хорошая девочка, дружи. А теперь, бегом спать.

Я встала с кресла, и, обняв старушку, вышла за дверь. Линда почти засыпала на ходу. Мы быстро добрались до моей комнаты. Быстренько раздевшись, устроилась в своей кровати.

Сон приснился такой дурацкий, я видимо заорала во сне и села в кровати, тяжело дыша. «Вот ведь черт, какая-то волчья пасть, меня хотели съесть».

В дверь тихо постучали и, не дождавшись приглашения, вошли. Алан включил свет и огляделся по сторонам, затем на меня и, хлопая густыми ресницами, строго просил:

– Ты, чего орешь? Что случилось? Спать мне не даёшь, сквозь стены твои вопли слышно.

Я сложила руки, прикрывая открытую грудь над большим вырезом тонкой рубашки и почти не смотрела на парня. Ведь он ворвался ко мне среди ночи и стоял в одних легких штанах с голым красивым торсом, с ухмылкой на лице.

– Алан, все хорошо. Мне приснился кошмар, можешь топать. Угу? Господи, Алан, ты же голый, уйди же! – прокомментировала я, чуть опустив голову.

Парень засмеялся и переспросил меня снова:

– Чего ты сказала? Ты головой ударилась в овраге? Сначала с поцелуями лезешь и стонешь на моих руках, а теперь говоришь, что я голый? Между прочим, на мне штаны, ослепла? Странная ты девушка.

Я все в такой же позе, краснея, ответила нахалу:

– Пожалуйста, дорогой женишок, выключи свет и пока, пока, топай отсюда. Вали уже!

Быстро улеглась на подушку и натянула до самой шеи одеяло. А то, мало ли что, может ещё, где захочется метки поставить. Алан с прищуром посмотрел на меня и уселся в кресло, погасив свет. Мы молчали, спать мне расхотелось, и я тихо спросила:

– Алан, почему ты не уходишь к себе? Я хочу спать, ты мне мешаешь, уходи же.

Парень сидел в кресле, положа ногу на ногу, и откинув голову на спинку кресла. Я приставала к нему с расспросами несколько минут, но вскоре брюнет не выдержал и тихо спокойно ответил:

– Милая, спи, а то вдруг опять кошмар приснится. И если, будешь мешать спать мне, лягу рядом и покусаю. Юлиана, пожалуйста, поспи, девочка моя…

Я ничего не сказала и закрыла глаза, и, расслабившись, всё же уснула. Оставшуюся часть ночи, спала я великолепно и более чем спокойно.

Утренний рассвет и свежий воздух заставили пробудиться. Медленно повернулась и выдохнула, Алана уже не было в комнате. «Господи, приснилось что ли? Всё равно, с этой блондинкой придет на завтрак» – мысленно рассуждая, недоуменно поморщилась я. После водных процедур, я порылась в вещах и оделась в тонкую майку и брюки, с легкими сапогами до икр. Чувствовала себя легкой и окрыленной.

Волосы убрала в хвост и в таком виде вышла в коридор. Из своей спальни одновременно со мной вышел Алан и открыл рот, посмотрев на мою майку, сквозь которую хорошо выделялась грудь с торчащими кончиками. На лице принца было такое выражение, будто некая сексуальная дива спустилась с небес. Моё сердце забилось быстрее, и ток адреналина пробежал по телу. Алан заморгал пушистыми ресницами, сглотнув, развернул меня и резко втащил в мою комнату, прошипев:

– Ты и правда в этом собралась идти? Ты с ума сошла или как? А ну, одела поверх своей майки рубашку, быстро.

Я выдернула руки и уперлась ему в грудь. Снова пробираясь к двери, но куда там. Силы были не равны.

– В чем проблема? У нас в мире все так ходят и ничего, привыкли уже. Да и посторонние парни не проявляют внимание к моей персоне. А тут, у вас, такие запреты. Ну что еще, Алан, нужно? Господи же.

Я уперла руки в его грудь, стараясь отпихнуть молодого человека от своей двери. Он неожиданно прижал меня к себе. Мы уставились друг на друга, его глаза пронзали меня насквозь. Голова закружилась, парень еле сдерживал себя, стараясь не вдыхать рядом со мной воздух. Мгновение, ещё мгновение, мы находились в состоянии двойного гипноза наших глаз. Красно—карий свет его глаз, заставил меня прийти в себя, я попыталась выскользнуть из его объятий.

Принц усмехнулся, но продолжал стоять, как скала, и затем сказал:

– Так, ну хватит, будешь брыкаться, разорву твою майку и одену тебя сам. А может, и займусь с тобой сексом… Ты, так не пойдешь, не хочу, чтобы на твою грудь пялились другие парни, а особенно Кларк. Твое тело – мое и только я могу его видеть.

Я остановилась, пыхтя, и краснея как свекла, произнесла:

– Ну, так бы и сказал, а то устроил тут…. мы в своём мире так ходим, и никто не бросается. А, ну да, я забыла, что в норе, лисьей норе. Я ведь с бешеным лисом, не так ли? Тело мое захотелось? Да кто тебе позволит—то?

Я отпрянула назад от него и рассмеялась ему в лицо. Парень подскочил ко мне и снова обхватил в крепкие объятия, смотря в глаза, гневно произнес:

– Если не поторопимся с переодеванием, останемся без еды. Пожалуйста, не вынуждай меня выслушивать оскорбления из твоих сладких уст. Я действительно могу не стерпеть, а ты вкусно пахнешь, могу применить силу и тогда…

Он замолчал и смотрел на меня какие-то доли секунды. Я стукнула его по предплечьям, и боязливо сказала:

– Хорошо, надену поверх майки рубашку, – и дернулась, но он удержал. – Алан, что ещё?

Он улыбнулся и уже с нежностью в голосе спросил:

– Можно прикоснуться к тебе губами? Пожалуйста, хочу проверить кое-что.

Я недоуменно пожала плечами и снова дернулась, но тут мои губы накрыли в поцелуе. Приятный, чувственный, его поцелуй мягкими губами заставил положить руки парню на предплечья и чуть сжать их. От долгого сладострастия, я почувствовала блаженное покалывание во всем теле, получив порцию некого расслабления. В голове пронеслась молнией мысль: «Вот чёрт, просто хочу этого лиса, но надо что-то делать, а то не только на завтрак опоздаем, но и на обед тоже».

Я тихо млела, постепенно собирая всю волю в кулак, слегка постукивая по предплечьям мужчины. Он открыл глаза и отрываясь от моих губ, кончиком языка облизывая свои губы, уставился томным взглядом на меня. Я отвернулась и тут же подумала: «Господи, с ума можно сойти, всё-таки, какие же лисы нежные».

Парень тряхнул головой. По мозгам ударило, как от хорошей дозы вина и выпустил меня из объятий. «Сколько же в ней страсти и она разносит такой запах, невозможно устоять. Ни с чем не сравнить, ни с одной лисой, что у него были, странное запечатление, отличная порция адреналина, и девушка всё же ответила ему. Значит, осталось недолго до особой метки», – подумал Алан, приходя в себя.

– Прости меня, я просто перекрыл метку другого мужчины. Надеюсь, ты будешь себя вести более осторожно, – уже строго ответил Алан.

Я удивленно посмотрела на парня и, прикидываясь дурочкой, спросила:

– Какие ещё метки, что это все значит? Ты поставил метку на мои губы, и что теперь? Сколько раз ты это делаешь со мной?

– Ничего, твою метку видят те, кто имеют родственные связи клана. Скажи мне, ты вчера никуда не выходила?

Я слегка дрогнула и быстро собравшись, ответила:

– Да нет, я сразу уснула. А что такое?

Алан усмехнулся и кивнул головой.

– Ничего. Ладно, пойдем. После завтрака в общем зале сбор информации. Ты пойдешь тоже. Скоро очередное дежурство, давно хотел с тобой в пару.

Мы вышли из комнаты и быстро пошли до столовой залы. За руку меня никто не держал, он шёл просто рядом и о чём-то думал. Сегодня парень был озадачен и может быть расстроен. Когда мы вошли в помещение, там уже ели парни и девушки, их разговоры стихли. Майк и Кларк вытаращились на меня оглядев с ног до головы. Почему-то мне показалось, что сводный брат -Кларк скривился в лице. Его мимика начала преобразовываться в злобное выражения лица. Я понимала всё, а значит, это он приходил той ночью ко мне. «Бедный, как ему сейчас плохо. Но утешить его не имею права. Хороший парень, он мне просто друг, хотя, кто знает, может, будет и парнем» – с умилением подумала я, косясь в его сторону.

Алан отодвинул мне стул, и я присела на него. Он сел рядом и, принялся накладывать себе еду. Я протянула руки к фруктовому салату и к аппетитным бутербродам. Налила себе апельсиновый сок, и принялась, молча, есть.

В столовую вошла блондинка Яриса и помахала Алану рукой, он ответил ей, и мне стало не по – себе. Хорошо, что никто из ребят не проявлял ко мне интерес. Только Кларк смотрел в нашу сторону, с каким-то отвращением. Какая напряженная обстановка стояла вокруг. Алан повеселел, болтая о чём-то с блондинкой, что села рядом с нами. Ребята с интересом наблюдали за нами и отбрасывали колкости. Мне было неприятно и я, взяв тарелку со стаканом апельсинового сока, приподнялась со стула. Принц резко дернул меня за штаны, усаживая обратно на мое место. Сок расплескался, и парни с девушками перевели взгляды на меня.

Я поставила посуду с едой на стол и вопросительно уставилась на принца. Он держал меня, продолжая шептаться с блондинкой. Я сложила руки на груди, чуть нагнулась вперед и с сарказмом спросила парочку:

– Голубки, я вам не мешаю? Алан, оторви от меня свои лапы. Считаю до трех, раз, два…

Ребята снова проявили внимание, наблюдали за нами. Алан даже не пошевелился в мою сторону и, сказал что-то блондинке, от чего она захихикала.

– Три, идиот хренов, примат гориллы, – и быстро сдернула с себя рубашку, повязывая её на пояс.

Парни расширили глаза от моего утреннего вида. Аппетитные взгляды блуждали в области моей груди, выпиравшую из легкой ткани, чуть сглатывая комки в горле. Да, что и говорить обтянутая тело майка сделала своё чёрное дело, а кончики груди отлично прорисовались в ней.

Сегодня я нарочно не одела бюстгальтер. Но Алан, был поглощен блондинкой и убрал руку от меня. А я взяла еду, продефилировала вдоль стола и села с другими ребятами. Майк первый очнулся и начал ржать, как конь. За ним, Брайд и остальные парни. Для них этот выпад значился каким – то превосходством, раз девушка бросает вызов парню с таким «шаловливым» видом. Для коих здесь Оборотных сестричек такое поведение было сверх не пристойности. Кое-кто захлопал мне в ладоши, и полетели первые комплименты:

– Куколка, ты прелесть!

– Будешь свободна, обязательно замутим с тобой…

– Очуметь, какая грудь!

Ну и все в таком духе. Ребята, за чей столик я присела, весело общались и быстро втянули меня в общий разговор. Я, запивая соком еду, чуть не подавилась, когда на мои оголённые плечи упали руки и сжали их. Лис наклонился ко мне и прошипел:

– Что ты сказала сейчас? Кто давал тебе право, так называть меня, а? А ну извинись, глупая гусыня, быстро.

Я встала и, повернувшись к нему, отчеканила, глядя прямо в глаза:

– А не пошел бы ты, принц не нормальный. Что, плохо или обидно? Отстань от меня, наконец. Всё, хватит, сумасшедший идиот.

Неожиданно парень уставился на мою выпиравшую грудь, и резко сорвав с моего пояса рубашку, накинул ее на мои плечи. Набрав обороты популярности за сегодняшнее утро, вывернулась от него с криком:

– Мне не холодно, отвяжись. Ты дурак что ли? Что тебе нужно от меня? Смотри, девушка твоя заревнует, отвяжись, сказала же.

Я брыкалась, принц крепко держал меня, злобно глядя в лицо и… поцеловал, у всех на глазах. Возникшая тут же тишина переросла в возгласы и улюлюканье. Я двинула принцу по щеке и побежала на выход. Атмосфера завтрака была полностью испорчена. «Вот черт, обнимается, милуется с другой, а я смотри, – всё бесило и ликовало внутри. – Ну надо же, жених. Стоп! Бабушка сказала, что делает он это нарочно, вызывая меня на ревность. Ну, точно, вот я первая её и проявила. Но, посмотрим кто кого» – воодушевилась мысленно я.

Я неслась вдоль коридора, пыхтя и злясь на саму себя. За мной из столовки выскочил Кларк и крикнул в след:

– Юлиана, подожди, ты зря так. То, что ты сделала, это не признание его запечатления с тобой. Он сейчас сам не свой, не делай глупостей. Кстати, нам в информационное отделение. Пошли, провожу. Успокойся, пожалуйста.

Сильно нервничая, я находилась еще под впечатлением от утреннего объятия в моей комнате, и от произошедшего в столовой. Кларк хватал меня за руки и пытался прижать к себе. Я, усмиряя гнев внутри, остановилась, быстро надев рубашку, пошла с Кларком, держа его под руку. Мы вошли в обширный мониторный зал, и я прислонилась к колонне, складывая руки на груди, тело трясло от накатившей обиды и ревностной злобы. Затем, скрипя зубами, сказала:

– Кларк, я не знаю ваших порядков и, наверное, никогда не приму их. К тому же мне не стать принцессой. Я хочу домой, не могу уже. Как мне уйти отсюда? Помоги.

Парень стоял рядом и грустно произнес:

– Очень хотел бы быть с тобой, мне всё равно, будешь ты принцессой или нет, ты очень нравишься мне, и я хотел бы с тобой…

Кларк приблизил своё лицо и хотел поцеловать меня, но не успел. Сзади появился принц и резко дернул за рукав его рубашки, строго произнес:

– Никогда. И не мечтай. Юлиана, я поговорить хочу с тобой, пойдем.

Он схватил меня за запястье и дёрнул на себя. Кларк выбил его руку и серьёзно сказал:

– Алан, отстань от неё, и хватит её дергать. Она живая девушка, а ты, как с куском мяса обращаешься с ней. Так нельзя. Не в наших это правилах.

Принц схватил за ворот рубахи сводного брата, и они утонули в рукопашных разборках. Слышались только обрывки их бранных слов. Парни и девушки даже не лезли, а я просто прижалась к колонне и наблюдая за потасовкой, помолилась: «Господи, святые, если вы есть, помогите мне выбраться отсюда».

Драка была в самом разгаре. Кулаки свистели и раздавались дикие рыки взрослых парней. Мне стало совсем плохо и страшно. Отрывки фраз, летели со злобой и ненавистью друг к другу.

– Ты думаешь, я дурак и не вижу ничего? Ты за ней носишься. Я устал уже, и терпенья у меня нет. Зачем, ты приходил к ней, отвечай?

– Обращайся с ней, как со своей девушкой. Тогда какого черта, ты делал запечатление. Это ты ничего не понимаешь. Она уйдет от тебя, понял?

– Я тебе сейчас башку откручу, твое волчье отродье мне приелось уже. Не смей, даже близко к ее комнате приближаться. А метки твои, снова переставлю. Только попробуй запечатлеться. Убью. Обещаю. И хватит лезть к ней со своими поцелуями.

– А это, ещё, как посмотреть, Алан. Поспорим, уведут её у тебя, и замучаешься тогда. Ты думаешь, будет так, как ты хочешь? Оставь её…

На миг прикрыв глаза, я стояла в полном молчании даже боясь пошевелиться.