Цитаты из книги «Присутствие и бессмертие. Избранные работы»

ое я непостижимым образом заброшен. Однако более глубокое размышление говорит, что в то же самое время мир выступает устроенным таким образом, что я могу в нем черпать сознание оставленной мне способности противостоять этим псевдоочевидностям (apparences), отрицая смерть как последнюю реальность.

Этот мир, являющийся нашим миром, устроен таким образом, что я могу находить вокруг меня все основания для отчаяния, для того, чтобы в смерти видеть уничтожение и тот печальный символ непостижимого существования, в кото

едином свете. Я загораживаю от света себя самого. И тогда сразу же другой теряет для меня свое присутствие и, взаимно, я также не могу присутствовать для него.

Если в присутствии другого я осознаю себя перегруженным задними мыслями в его адрес, или если – что тождественно тому, о чем я уже сказал – я сам приписываю ему задние мысли на мой счет, то со всей очевидностью ясно, что в таком случае мы не находимся вместе в

интерсубъективность – это совместное пребывание в свете.

Интерсубъективность есть существенным образом открытость.

для того, чтобы приблизиться к пониманию присутствия, мы должны преодолеть понятие объекта и его структурных условий.

дитя вечности? В конце концов, это то (l’être) во мне, которое не может вполне развернуться на земле, но стремится освободиться от категорий, отсылающих к Обладанию- Имению (l’Avoir), то есть от категорий желания, самолюбия и страха.

орый, как мне кажется, удивительным образом близок к моей мысли и которому я рассказал об этой новой майевтике, мне сказал: «О, да, это дитя вечности, которое нужно вернуть в мир». Сначала его выражение меня несколько удивило, но, поразмыслив, я решил, что оно, как мне кажется, в точности отвечает тому, о чем здесь идет речь. Но кто же это

Один русский философ, знакомый моих друзей, ко