Она полагала, что россказни легковерных рабов слишком пугающи по сравнению со свидетельствами христиан и что какой-то собачий укус не может нанести ущерб достоинству благородной семьи
– Стою в изумлении, гляжу на себя, куда же зовешь ты и манишь меня?
И лукаво спросила:
– А дальше как?
– Конец мне, сдаюсь я на милость твою, хоть милостью жизнь ты погубишь мою.