– Вы меня удивляете, – вставил Неддер. – Правительство – старая форма организации общества, корпорации – новая. Согласно законам природы, новые формы постепенно должны вытеснить бо́льшую часть старых.

– Примитивных, – уточнил Сатурни.

– У вас вообще нет правительства? – допытывался Уитлоу.

– Есть, конечно, но оно только издает законы.

– Пустой треп! – отрезал Уитлоу. – Как правительство обеспечит исполнение законов без армии?

– Своим авторитетом, – объяснил Неддер. – В былые времена религиозные лидеры насильно обращали людей в веру. Затем центр общественной жизни сместился в сторону от религии, и ради своей выгоды лидерам пришлось изменить методы воздействия. Кроме того, – добавил он серьезно, – мне показалось, что вы против насильственных мер со стороны правительства.

Уитлоу не нашел что возразить и снова сел.

– Правительство объединяет общество, мы делаем все остальное, – подытожил Сатурни. – Говорю вам, мистер Уитлоу, «Колобкор» – законное коммерческое предприятие. Мы трудимся не покладая рук, чтобы удовлетворять запросы клиентов, зарабатывать деньги для акционеров и платить неблагодарным сотрудникам больше, чем они заслуживают.

– Клиенты? – пробормотал Уитлоу. – Акционеры?

– Конечно клиенты. Мы торгуем продукцией оборонного назначения. Помню, как все начиналось. Правительство бездействовало. Преступность цвела буйным цветом. Кругом царило беззаконие. Повсюду вспыхивали беспорядки. Совсем недавно окончилась страшная, бессмысленная война, все кипели недовольством. Людям не нужны были ни армия, ни флот, но они хотели чувствовать себя в безопасности. Что ж, мы продавали им безопасность.

– Теперь мне все ясно! – гневно воскликнул Уитлоу; его глаза метали молнии. – В нашем мире есть нечто подобное. Видно, у вас это явление достигло угрожающих масштабов. Вы рэкетиры!

– Мистер Уитлоу! – Сатурни вскочил на ноги.

Неддер написал: «Держи себя в руках!», но Сатурни проигнорировал предупреждение.

– Опять вы меня оскорбляете! «Колобкор» ни разу не нарушил закона. Хотите, зачитаю решение Верховного суда, согласно которому любой человек имеет право носить оружие и нанимать кого-либо, владеющего оружием? Мы так чисты, что ни разу не подавляли забастовки… во всяком случае, по заказу других компаний. Как можно обозвать рэкетом абсолютно законный бизнес?

«Извини, – напечатал Неддер, – мне показалось, ты вот-вот проболтаешься. Отличная речь».

– Так на чем мы остановились? – Сатурни сел за стол. – Ах да. Мы продаем вооружение в первую очередь частным лицам и другим компаниям, особенно тем, которым досаждают рэкетиры. Да-да, мистер Уитлоу, у нас они тоже есть. А также небольшим общинам, уставшим от вечных поборов полиции. Мы сделали своим кредо защиту чести и достоинства; мы постепенно расширяли дело, снижали цены на свою продукцию. Потом грянула чудовищная война.

– Между тем похожие события затронули все сферы общественной деятельности, – подхватил Неддер, давая ему передышку. – «Комежот» – Корпорация международных отношений – подмяла под себя все, кроме чисто формальной деятельности дипломатического корпуса. Социальные учреждения соревновались в том, кто сделает своих клиентов счастливее за наименьшую сумму.

– Когда началась война, – решительно продолжил Сатурни, – люди расхватывали товар, наши акции резко поднялись. Мы увеличили производство – в течение многих лет переманивали лучших офицеров армии и флота. За бесценок выкупили у правительства весь персонал с экипировкой. Начали грандиозную кампанию по продаже товаров, в том числе соседним странам. Мы…

Уитлоу прервал его, нервно взмахнув рукой. На его лице отразилось замешательство.

– Правильно ли я вас понял? Неужели вы развязали войну…

– Организовали оборону.

– …сделав из нее коммерческий проект? Вы продаете ее, как обычный товар? Выпускаете акции, которые дорожают или дешевеют в зависимости от ваших успехов и неудач?

– Правильно, мистер Уитлоу. Вот почему вы не видели газетных заголовков о войне. О ней пишут в финансовом разделе.

– Вы не призываете солдат…

– Оперативников.

– …а просто нанимаете их, как рабочих?

– Совершенно верно. Хотя, как правило, они получают эту работу не сразу. Сначала трудятся на оружейной фабрике, где узнают все о нашем оружии и о боеприпасах. Затем их перебрасывают на транспорт и в логистику, чтобы они узнали эту сторону дела. После чего у них появляется шанс получить местечко на передовой и приличные деньги.

– Хотите сказать, ваши солдаты…

– Оперативники.

– …получают больше других работников?

– Естественно.

– Но это отвратительно! – веско заметил Уитлоу, словно хватался за любую возможность, чтобы не дать угаснуть своему недовольству. – В моем мире тоже есть солдаты, но мы не платим им больших денег и не растим гнойников вроде вашего.

– Почему? В вашем мире оперативники получают меньше рабочих? Или им не платят вовсе?

– Нет! – сердито ответил Уитлоу. – Фабричные рабочие хорошо зарабатывают. У нас есть твердые расценки.

– Но это ужасно! – воскликнул потрясенный Сатурни. – Ведь боец на передовой должен обладать всевозможными навыками. Кроме того, его труд так же опасен, как добыча полезных ископаемых или водолазные работы.

Уитлоу сник.

– Выходит, – спросил он удивленно, – люди, которые недавно ворвались сюда, всерьез говорили о забастовке оперативников на фронте?

– Верно.

– Как же вы допустили подобное? Ведь беспорядки на руку врагу. – Уитлоу вытаращил глаза на Сатурни. – А кто ваш враг?

– На сегодняшний день – «Отечественный синдикат», – беззаботно ответил Сатурни. – Не тревожьтесь, мистер Уитлоу, парни устроили небольшую сидячую забастовку. Когда потребуется, они будут крепко держать оборону… Хуже всего, что придется отложить «большой толчок», – добавил он загадочно.

– Значит, вы и вправду участвуете в войне, в настоящей войне? Ваш бизнес – война?

– Разумеется, мистер Уитлоу, – терпеливо сказал Сатурни. – Мы стараемся защитить наших клиентов без вооруженной борьбы, но, если нет другого выхода, приходится сражаться. «Колобкор» всегда выполняет свои обязательства.

– Значит, это обычная война? Сражения, оккупация, блокада, уничтожение армии противника?

– Ликвидация его предприятия, – уточнил Сатурни. – Впрочем, все мы – деловые люди и стараемся обойтись без потерь. Конечно, жертвы неизбежны, – Сатурни пренебрежительно взмахнул ладонью, – но они не играют большой роли, все зависит от текущей финансовой ситуации.

– В самом деле?

Неддер заметил, как в глазах Уитлоу вспыхнуло любопытство, слегка ослабил бдительность, и его пальцы снова ожили: «Продолжай в том же духе. Ты на верном пути, только не заводись».

– Мистер Уитлоу, – Сатурни подался вперед с сияющей улыбкой, – я могу довериться вам, поскольку вы из другого мира и все происходящее здесь ничего для вас не значит. – Видите ли, – продолжил он, немного подумав, – это строжайшая тайна, но через несколько дней «Колобкор» возьмет верх над «Отечественным синдикатом». Мы скупали акции участников синдиката через подставные компании, замаскированные под холдинги из нейтральных стран. «Большой толчок» должен главным образом вызвать беспокойство у некоторых людей и побудить их расстаться со своими акциями. Скоро в наших руках окажется больше пятидесяти процентов капитала, и тогда, мистер Уитлоу, война закончится, будто по щелчку пальцев. – Он подкрепил свои слова жестом.

– То есть вы всего лишь стараетесь завладеть контрольным пакетом акций вражеской компании? – озадаченно спросил Уитлоу.

– Конечно.

– И враги подчинятся?

– А что им остается? Дело есть дело.

– И вам не придется нападать и уничтожать их? Вы сможете предотвратить множество смертей и страшные разрушения? Не потеряете массу своих оперативников?

– Не больше, чем в мирное время, – пожал плечами Сатурни.

– Мистер Сатурни, у меня есть для вас предложение! – Уитлоу поднялся и протянул руку, словно для рукопожатия; глаза его теперь горели всепоглощающим фанатичным интересом. – Можете проделать нечто подобное в моем мире?

– Гм… Надо все хорошенько обдумать. Задача не из простых, мистер Уитлоу.

Сатурни откинулся на спинку кресла и нахмурился. Неддер с наслаждением наблюдал, как ловко он скрывает ликование, притворяясь сомневающимся.

– Проход в мой мир я обеспечу, – торопливо продолжил пацифист, – а вы доставите все необходимое: оперативников и… вражеских агентов.

– Ну, не знаю… – колебался Сатурни. – В вашем мире существует бизнес или всем заправляет государство? Если второе, то нам будет очень трудно внедриться.

– О, с этим у нас полный порядок, – заверил Уитлоу. – Впрочем, в настоящее время бизнес несколько погряз в долгах.

– А остались страны, сохранившие нейтралитет? Или все втянуты в войну?

– Некоторые еще держатся.

Сатурни задумался. Уитлоу с нетерпением ждал его решения.

– Что ж, на первых порах придется действовать осторожно, – наконец задумчиво произнес Сатурни. – Нужно исследовать рынок, оценить перспективы, открыть пилотные представительства, подумать о привлечении партнерских фирм: вот тут и пригодятся нейтральные страны. – Он воодушевлялся все больше. – Затем мы организуем производство, наберем работников – из обоих миров. Далее запустим пробные кампании, позондируем почву, создадим предварительную рекламу, обеспечим продвижение продукции. А после этого приступим к делу. И если удастся продвинуться так далеко, – обратился он к Уитлоу, – считайте, что успех у нас в кармане. Ведь мы все бизнесмены, а у них, возможно, половина бизнесменов и половина чиновников: жуткая комбинация.

Уитлоу нетерпеливо кивнул. «Он клюнул, Джей Си!» – написал Неддер.

– Поначалу продадим товар нейтральным странам, – властно заявил Сатурни, положив руку на стол. – Они больше всего нуждаются в защите, поскольку не знают, с какой стороны ждать нападения. Попутно начнем нанимать людей для выполнения небольших заказов воюющих стран, выступая как известные производители вооружения. Может, нейтральные страны подвергнутся нападению, тогда появится шанс продемонстрировать нашу продукцию, или рабочих мест станет больше, или случится то и другое. – Он несся вперед на всех парах. – Так или иначе, наши акции взлетят до небес. Далее построим новые заводы, увеличим персонал, запустим масштабную кампанию по сбыту. Люди будут доверять нам больше, чем армии своего правительства. Выберем могущественную державу – ту, что ближе к краху, не важно какую, – и приберем ее к рукам, а противника перехитрим и перекупим, нанесем сокрушительный удар сразу на финансовом фронте и на театре военных действий. Затем…

Заворковал телефон. Сатурни снял трубку и гаркнул:

– Да? – Заметив, как завороженный Уитлоу в нетерпении подался вперед, он проворчал: – Обязательно беспокоить меня по мелочам вроде забастовки, когда я занят важным делом? – Толстяк злорадно ухмыльнулся. – А, это ты, Далджер? Говоришь, зря я отправляю виски парням на передовую? Ну а как бы ты запел, окажись на их месте, по колено в грязи? – (Стены задрожали от громовых раскатов.) – Слышал, Далджер? Это «большой толчок». О, по-твоему, я виноват в продажности моих людей? Прекрасно! Возможно, в один прекрасный день ты станешь настоящим мужиком, вот тогда я и вступлю в профсоюз… Затем… – едва успел произнести он, обернувшись.

– Затем, мистер Сатурни, – подхватил Уитлоу, опьяненный его речами, – наступит золотой век. – Пацифист говорил осипшим, дрожащим голосом, под грохот орудий, с исступленным восторгом во взоре. – Эпоха, прихода которой всегда желали лучшие умы, благороднейшие сердца. Ваш мир скоро станет Утопией, царством всеобщего братства и благоденствия, которые вы затем принесете в мой мир. Свершится полное очищение – ненависть и алчность, раздоры и войны навеки канут в небытие. Я говорю о самом драгоценном благословении, мистер Сатурни! Я говорю о мире.

– Что?! – Сатурни медленно встал по-медвежьи, на полусогнутых ногах; шея побагровела.

Напрасно Неддер дергал его за рукав и писал: «Не надо, Джей Си! Нет! НЕТ!»; напрасно прибегал к крайним мерам, силясь урезонить босса. С тем же успехом он мог успокаивать разгневанное божество. Сатурни страшно взволновался, в нем ожил дремавший правдолюбец. Теперь никакая сила не могла остановить эту махину.

– Вы… вы смеете говорить Джону Сатурни о мире, зная, что война – дело всей его жизни?! – Он возвышался над ошеломленным пацифистом, словно древний идол. – Думаете, я разрушу глобальную организацию, которую создал своими руками?! – грохотал он. – Брошу клиентов на растерзание псам?! Разорю акционеров?! Обреку миллионы преданных сотрудников на безработицу и вызову беспорядки?! Нет, мистер Уитлоу, я с радостью откликнусь на вашу просьбу, однако зарубите себе на носу: если «Колобкор» возьмется за ваш мир, война не закончится никогда! – Он глубоко вздохнул и выпрямился. – Возможно, вы не обратили внимания на девиз над дверью моего кабинета: «Если вспыхнет большая война, „Колобкор“ встанет у руля!»?

Пацифист отпрянул в ужасе, не веря своим ушам.

– Я… вы… – пробормотал он неразборчиво и заскулил: – Чудовище! Я не буду иметь с вами никаких дел!

– О нет, будете! – Сатурни мягкой поступью обогнул стол. – Сейчас вы нам покажете, как путешествовать во времени.

Он неумолимо приближался. Пацифист попятился и уперся в угол, нащупывая свое пальто.

– Мы были с вами терпеливы, мистер Уитлоу, но с меня хватит. Не выношу предателей.

Посетитель выудил из кармана нечто похожее на серое яйцо и принялся лихорадочно вертеть его в руках.

– Мы завладеем вашим секретом, мистер Уитлоу, хотите вы этого или нет. – Сатурни приблизился вплотную. – Держи его, Неддер! – крикнул он внезапно. – Держи!

Сатурни ринулся, как медведь, Неддер поспешил на подмогу, совершив невероятный прыжок, но его руки схватили лишь воздух.

Оба поднялись на ноги и огляделись. Мистера Уитлоу как не бывало.

Довольно долго они молча смотрели друг на друга. С трудом стряхнув оцепенение, Сатурни медленно вернулся к столу, сел и прижал ладони к лицу.

– Он исчез, – еле слышно произнес Неддер. – Растаял, улетел по спирали в изменчивое будущее… Ты… честный жирный болван! – накинулся он на начальника, разя его гневными словами, словно клинком. Глаза его метали молнии, черная борода потрескивала, будто наэлектризованная. – Удивляюсь, как тебе вообще удалось продержаться так долго, даже с моей скрытой поддержкой. Ведь ты его почти уломал. В наших руках были миры, созревшие для завоевания и эксплуатации, – миры, где можно получать сверхприбыль. А тебе вдруг приспичило сказать правду – и спугнуть его, сорвав сделку. Ты просто безмозглый бабуин!

– Знаю, – простонал Сатурни, плотнее прижав руки к лицу.

Неддер состроил напоследок злобную гримасу и вздохнул с облегчением, едва удержавшись от улыбки.

Сатурни виновато подглядывал за ним сквозь пальцы-сардельки.

– Послушай, Недди, – произнес он тихо, – может, оно и к лучшему, что нам не удалось провернуть эту сделку. Ты же знаешь мою привычку: делаю одно, а думаю другое. Вот и на сей раз, пока уламывал этого парня, в голове крутились совсем иные мысли. Наш мир, наверное, особенный – мы превыше всего ценим бизнес, деньги, деловые интересы. Таков основополагающий принцип. Если проблема решается по-деловому, нам никогда не придет в голову искать альтернативу. А вдруг в чужих мирах люди поступают иначе? В это трудно поверить, но, возможно, они не рассматривают бизнес как цель. Должно быть, люди там совсем ненормальные… если они похожи на этого Уитлоу! – заключил он с облегчением.