– Нам нужно что-то, что будет продаваться, – повторил Фредрик. – Ничего нет на примете?

«Убийства, – думала Анника, ожидая пока выскажутся коллеги. – Это продается. Лучше всего издавать убийства. Желательно приправленные грязным сексом». Ей становилось не по себе от этих мыслей. Литература изобиловала убийствами. В списках бестселлеров было полно нестабильных полицейских и чудовищных серийных убийц. Анника глубоко задумалась. Должно быть что-то другое, что-то уникальное, способное проломить стену. «Но что?»

– Да, у нас ведь скоро выходит новая книга из серии «Убийства на острове Варго», – отреагировал Тобиас. – Стина, правда, немного задерживается. Она отправила письмо с извинениями на прошлой неделе.

Анника силилась припомнить, читала ли она что-нибудь интересное в последнее время, что они, возможно, пропустили, но что стоит прочитать еще раз.

– Жаль, – сказал Фредрик. – Постарайтесь ее поторопить, Тобиас. А пока редакционная группа может выполнять функции кризисной группы. Найдите что угодно – главное, чтобы продавалось. – Он с вызовом взглянул на Катрин. – Ну, по крайней мере почти что угодно.

Тобиас сел ровнее.

– Хорошо, тогда я предлагаю сначала посмотреть, что у нас тут есть. Устроим первую серьезную кризисную встречу завтра утром. Что скажете?

Все молчали. За столом стояла красноречивая тишина. Фредрик извинился и покинул встречу, дав указание найти следующий бестселлер до июля. Остальные удалялись по одному, пока за столом не остались лишь участники редакционной группы.

Они смотрели друг на друга в некоем отчаянном безмолвии. Потом они предприняли все усилия, чтобы вернуться в привычное русло, и почти буднично поделили между собой присланные рукописи. Но в работе было нечто механическое. Все были шокированы. Все думали только о том, что могут потерять работу. Анника заметила, как Катрин тайком смахивает слезу.

Она ее понимала. Все они любили свою работу. Они знали про кризис в отрасли, но никто к такому не готовился. Никто не верил, что пострадает издательство Эклунда. Оно являлось крупным игроком на рынке дольше, чем Анника могла припомнить.

Они отложили в сторону больше рукописей, чем обычно. Ни у кого не было сил читать. Всё, что мгновенно не цепляло заголовком, немедленно попадало в брак. Как и рукописи, начинавшиеся с описания погоды. Потом все разошлись по рабочим местам, чтобы ответить на электронные письма.

Взгляд Анники блуждал между монитором и тонкой стопкой рукописей. Как будто реальность погрузилась в дымку. Она неохотно взяла верхнюю рукопись. Та не вызывала у Анники интереса. Сердцем она была не здесь. Листая рукопись полного надежд дебютанта, Анника думала только о том, что теперь будет с ее мечтами о доме и детях. Рискнут ли они купить дом, если ее уволят?

3

Вот поэтому вы меня страшитесь – так и появилось мое имя. Вы купили эту книгу, чтобы узнать больше, не правда ли? Что вы хотите узнать?

Понедельник, 8 ноября

В полицейском участке, за столом переговоров, остались только инспекторы уголовной полиции Сесилия Врееде и Юнас Андрен. Только что комната была заполнена людьми из подкрепления для группы «Барсук». Они обсудили текущее положение, провели брифинг и распределили задачи на день. Сесилия как начальница группы отвечала за распределение заданий, предварительно утром обговорив все с ответственным за расследование прокурором по имени Муа Линдгрен.

Вентиляция шумела, а ее таймер все еще тикал. Теперь, когда в опустевшем помещении остались только они вдвоем, в комнате снова стало довольно холодно. Сесилия наслаждалась прохладой. Та давала ей силы для работы. Сесилия мысленно прокручивала планы и прикидывала, что еще нужно будет сделать.

Все как обычно – то же, что и в прошлом году. Сесилия чувствовала себя Мисс Софи из старой юмористической зарисовки о графине и слуге. “Same procedure as every year, James”^[1]. Несколько сотрудников должны обойти соседей поблизости от места преступления. Криминалисты уже в полную силу занимались сбором биологического материала для анализа в НКЦ – Национальном криминальном центре. В основном это кровь и волосы. Они, как обычно, были уверены, что, в конце концов, что-нибудь найдут. Но Сесилия не разделяла их оптимизм. Почерк был ей знаком, а врожденный цинизм не ослабел с годами. Если раньше ни разу не было свидетелей, то почему сейчас вдруг кто-то что-то увидит? И на месте преступления всегда оставалась только ДНК жертвы. В лучшем случае они найдут что-то от друга или родственника. Возможно, любовника.

Перед ней на столе лежали фотографии разрушенного подвала. Разглядывая их, Сесилия cтянула светлые волосы зеленой резинкой. Снаружи все выглядело почти так же плохо, как и внутри, несмотря на то что хаос в саду имел даже нечто похожее на структуру. Траву покрывали горы земли. Часть фундамента дома виднелась в глинистой яме ближе к подвалу. На дне ямы Сесилия разглядела желтый дренажный шланг. Запачканный землей бетон был испещрен длинными царапинами от экскаватора и лопат рабочих.

На другой фотографии она увидела гардероб в холле, там висели несколько длинных пальто. «Выглядят дорого», – подумала Сесилия. Скорее всего, так и есть, учитывая убранство. На полу лежали багровые персидские ковры, а на стенах висело немало картин. Во всем чувствовался стиль, пусть и старомодно-тяжеловесный, не считая шкафа-витрины со множеством кукол Барби на специальных подставках, как в музее. Сесилия вспомнила полку в подвале, заполненную изящными куклами. Жертва, по-видимому, занимается коллекционированием. «Занималась», – поправила она себя.

Она отложила фотографии и из-за провода зарядки, который, как змея, извивался между компьютером и углублением для проводов в середине стола, взглянула на Юнаса. Экран отражался у него в очках.

– У нас есть какие-нибудь образцы ДНК с верхнего этажа? – спросила Сесилия.

Юнас перестал писать и поправил очки.

– Не думаю, что мы брали там образцы. Нет смысла. Очевидно, что преступление совершено в подвале.

– Мы должны действовать методично, Юнас.

– Конечно, но тогда нам нужно вызвать на допрос больше людей. Ты знаешь, о ком речь.

Сесилия уставилась на Юнаса.

– Ты о тех, кто вел земляные работы? Эта линия всегда была тупиковой.

– Что ты там говорила о методичности? – Юнас ухмыльнулся, так что показалась щербинка между зубами.

– Помню, – вздохнула Сесилия и снова начала всматриваться в снимки перед собой. – Линда Сандстрём, и кто же ты такая?

– Очевидно, аудитор, – отозвался Юнас. Он повернул свой ноутбук к Сесилии. – В компании «Эрнст энд Янг».

На снимке была запечатлена улыбающаяся женщина средних лет в костюме, сложившая ладони одна на другую на белом столе. Сесилия обратила внимание на аккуратный маникюр и широкое кольцо на среднем пальце правой руки.

– Неплохое резюме, – сказала Сесилия, читая описание около фотографии. – Ни много ни мало партнер.

– Это объясняет, как она могла себе позволить жить одна по такому адресу, – сухо отреагировал Юнас.

– Да, но дело в том, что это просто еще одна бесполезная зацепка, – сказала Сесилия. – Они, его жертвы, обычно хорошо зарабатывают. А иначе как бы они жили одни в собственных домах?

– Похоже, он предпочитает людей среднего возраста с хорошим доходом, – пожал плечами Юнас. – Как правило, не находящихся в серьезных отношениях.

– И естественно, тех, что были одни дома в ночь на 6 ноября, – Сесилия откинулась на спинку стула и потянулась. – Есть ли у нас информация о том, что наша последняя жертва встречалась с кем-то, кого стоит допросить?

– У нее был Tinder на телефоне, – ответил Юнас. – Так что могу предположить, что сейчас она ни с кем не встречалась. Однако Андерссон и Ульвстоль поедут к ней на работу и поговорят с коллегами. Я попрошу их проверить, знает ли кто-нибудь там про парня.

– Звучит неплохо. – Сесилия откашлялась и накрутила хвостик на палец. У нее тоже есть Tinder. «Что это говорит обо мне?» – задумалась она. – Задача упростилась бы, если бы жертвы были как-то значимо связаны.

– Но ведь какие-то закономерности все же присутствуют.

Сесилия пожала плечами:

– Помимо размера банковского счета? Так, посмотрим, теперь у нас есть аудитор. Кем была прошлая жертва?

– Владел компанией по организации питания, – ответил Юнас. – Первый, до того как ты пришла, был врачом.

– Окей. Номер два – финансовый директор, да?

– Ага. А следующий – тот музыкант, что написал много танцевальных хитов.

– Ох, помнишь хаос из инструментов у него в подвале? – Сесилия покачала головой. – Я, наверное, никогда не видела столько гитар в одном месте.

– Сломанных гитар, – напомнил Юнас. – Как после афтерпати у супердеструктивной метал-группы.

Сесилия откинулась назад и всплеснула руками.

– Как мы уже обсудили, все успешны в своем деле, но я не вижу никакой связи. Ни у кого из них даже нет общих друзей на Facebook.

Юнас захлопнул ноутбук.

– Возьмем кофе?

Они ушли из переговорной и поднялись по лестнице. Сесилия взглянула на наручные часы. Она носила беговую модель фирмы Garmin с GPS и пульсометром. Она тут же забыла время, но было не важно. От вида большого циферблата она заскучала по вечерней пробежке.

Они остановились на маленькой кухне. В раковине стояла пара немытых чашек, а рядом – деревянный ящичек с разными чайными пакетиками. Юнас вылил свой старый кофе из кружки и поставил ее в большую кофемашину у раковины.

– Кстати, что сказали журналисты? – спросил Юнас, пристально глядя на кофе, льющийся из кофемашины и наполнявший кружку. Аромат поднимался вместе со струями пара.

Сесилия покачала головой.

– Как обычно, – ответила она, хрустнув шеей. Ноги покалывало, как всегда бывало, когда ей напоминали об интервью и пресс-конференциях. Каждый раз, стоя там и отвечая на вопросы, она чувствовала себя оленем в свете автомобильных фар. Яркие лампы и вспышки камер ослепляли и размывали лица репортеров, давая ей возможность сфокусироваться на вопросах, а потом извиниться и уйти. – Я бы предпочла не говорить об этом.

– Я восхищен, что ты берешь это на себя. Я бы с прессой не справился. Понимаешь, о чем я. – Юнас взял кружку из кофемашины.

– Ха-ха, – отозвалась Сесилия. – Я бы все отдала, чтобы не сидеть там опять и не рассказывать о бесследном исчезновении еще одного человека прямо из дома в окрестностях Гётеборга. Чего не сделаешь ради поимки этого дьявола.

– Точно. А пока, может, тебе придумать что-нибудь, чтобы стало повеселее? Не знаю – шокировать их и рассказать, что слухи о тоннеле правдивы, а?

– Ты с ума сошел? – Сесилия бросила на него холодный взгляд. – Тогда я никогда оттуда не выйду.

Юнас отхлебнул кофе.

– Не подумал.

– И все-таки есть одна пресс-конференция, которую я мечтала бы провести. – Сесилия наклонила голову и поймала взгляд Юнаса. – Та, где мы, наконец, сможем рассказать, что поймали его. Но, к сожалению, мы никогда этого не дождемся, если не продолжим работать сейчас. И не будем ужасно методичными.

– Позвоню и попрошу их взять пробы с верхнего этажа, – сказал Юнас.

– А я вызову на допрос рабочих.

4

Вам интересно, как я выбираю жертв? Как раскапываю путь в их дома, как пробиваюсь через толстый бетон под подвалом? Что я делаю с ними, когда утаскиваю в подземелье?

Вторник, 9 ноября

Следующее утро началось как и предыдущее. Из низких облаков, которые, казалось, касаются крыш кирпичных домов на улице Линнегатан, безжалостно стеной лил дождь. Ветер разгонял смутные воспоминания о кошмарном сне, не дававшем Аннике отдохнуть. Ветер свернул ее зонт в трубочку, так что от спиц отошла ткань. Она выбросила остатки в урну перед маленьким киоском «Прессбюро» в центре площади Йэрнторгет и продолжила путь в офис, невзирая на хлещущий дождь.

Замок так и не починили. На лестнице пахло пивом и сигаретным дымом. Анника сморщила нос от зловония и заглянула под лестницу. Там было пусто, если не считать опрокинутой банки и пары окурков в луже пива. Разбухшие в кислой жидкости фильтры от сигарет походили на маленьких желтых слизней. Анника обратила внимание на комки глины на лестнице. По пути наверх их стало больше. Из одного торчала подгнившая деревяшка. «Кто-то должен сообщить о замке, – подумала она. – Так нельзя оставлять». Но, войдя в издательство, она прогнала раздражение. Сейчас есть более важные вещи. Встреча кризисной группы должна вот-вот начаться, и она, на удивление, на этот раз не опоздала.

Тобиас и Катрин уже ждали в переговорной. Ребекка зашла вслед за Анникой. Они лишь кивнули друг другу, не здороваясь. Никого не радовала сложившаяся ситуация. Все вели себя так, как будто проблема исчезнет, если о ней не говорить.

– Где Йеспер? – спросила Катрин.

– Видел его на кухне, – ответил Тобиас. – Идет, наверное. Он встревоженно взглянул на Аннику. Она все поняла.

Йеспер бывал не в духе. Последнее время он становился все более раздражительным. Начал чаще брать больничный, пусть и всего на пару дней. Но сейчас никому из них нельзя терять концентрацию.

– Начнем пораньше? – спросила Ребекка, взглянув на миниатюрные часы.

Тобиас пожал плечами.

– Давайте! Обсудим, что у нас есть?

– Отлично, – ответила Анника. – Так что же мы имеем?

За столом воцарилась тишина. Присутствующие обменивались тревожными взглядами. Все ерзали на месте. Йеспер открыл дверь и молча сел. Он отпил горячего дымящего кофе.

– Соберитесь, – сказал Тобиас. – По крайней мере, у меня есть фон Грюнинг, хоть она и просит больше времени. Ее произведения хорошо продаются. Хоть что-то. У кого-нибудь есть еще что-нибудь?

– Да, до всего этого я работала над сборником стихов и двумя детскими книгами, – сказала Ребекка Коллин. Ее кулон в форме дубового листа застучал по столу, когда она, глядя на Йеспера и будто передавая ему слово, наклонилась вперед.

Он поставил чашку с кофе.

– Я почти закончил книгу Улауссона про охоту на кабанов. Но больше ничего не приходит в голову.

– Не тянет на блокбастеры, – отозвался Тобиас, наморщив лоб. Он почесал голову ручкой.

– Нам нужен новый Турваль, – подключилась Катрин. – Анника, ты не читала третью часть до того, как Ян исчез?

– Увы, читала, – ответила Анника, глотнув кофе. – «Пасхальный человек». Ужасный текст. Апельгрен уже устал от своих героев. Он говорил только о том, что предпочел бы написать роман ужасов. Я пыталась уговорить его дать Турвалю еще шанс, но дело не шло. Попытки его жены тоже ни к чему не привели.

Анника почему-то начала думать о Мартине. Утром они друг с другом не попрощались. Она почувствовала тяжесть в груди. С каждым месяцем бесплодных попыток забеременеть их отношения становились все холоднее. Она закуталась в темно-зеленую кофту, как будто та могла согреть чувства.

– Можем ли мы как-нибудь спасти ту рукопись, которая у нас есть? – спросила Катрин. – Почему бы нам не нанять писателя-призрака, чтобы он оживил ее?

Йеспер сжал зубы и спрятал лицо за кофейной кружкой. Анника скрестила руки, готовясь к едкому комментарию. Его не последовало.

– Но кто подпишет договор об авторском праве? – спросила она. – Нет, лучше тогда сделать, как издательство «Норштедт» с серией «Миллениум», и нанять известного писателя, который бы принял эстафету и начал с нуля.

– Конечно, позвоню Лагеркранцу. Сколько у нас, говоришь, денег? – рассмеялся Тобиас. Никто не засмеялся вместе с ним, и он быстро умолк.

– Думаю, что все равно будет сложно, – добавила Анника. – Кто бы что ни говорил об Апельгрене, но у него есть стиль, которому мало равных.

Остальные согласно закивали. Йеспер раздраженно завертелся на стуле.

– Нам нужно придумать что-то еще, – сказал Тобиас. – Нашлось ли во вчерашней стопке что-нибудь полезное?

Все отреагировали отрицательно. Ребекка Коллин подняла палец.

– Есть идея! Мы все, здесь присутствующие, неплохо разбираемся в рецепте хорошей книги. Может, кто-то из нас напишет под псевдонимом?

– Да, – откликнулась Катрин, просияв. – Всегда мечтала что-нибудь написать!

– Увы, под псевдонимами очень трудно продавать, – возразил Тобиас.

– Да и потом, как ты успеешь написать книгу всего за несколько месяцев? – вклинился Йеспер. – Для этого не хватит упражнений, которые раздают на курсах по писательскому мастерству, куда я хожу по вечерам.

Катрин сникла.

– Вообще ты прав, – сказала она. – Но было бы классно.

Йеспер сердито смотрел на Катрин, но Анника решила не обращать внимания на его недовольство. Она лишь ласково улыбнулась и подбадривающе взглянула на Катрин.

– Можешь писать в любом случае, Катрин. Но, к сожалению, Тобиас прав – с псевдонимами все слишком сложно. Особенно если нужно продать быстро. Нам нужен селебрити. Что думаете о биографии?

Воодушевление Ребекки Коллин на другом конце стола выдавал блеск ее глаз за крупноватыми очками.

– Да, это просто супер! Мы успеваем. Только нужен кто-то с захватывающей жизнью, которую можно раскрутить.

– Тут у нас кое-кто найдется, – одобрительно кивнул Тобиас. – Может, какой-нибудь футболист?

– Нет, такое уже было, – сказала Ребекка. – И там слишком высокая конкуренция. Но я недавно прочла в газете о Никласе Гранате.

– Прости, а это кто? – спросила Катрин.

– Он был женат на Жаклин Франссон – знаешь, та модель, участвовавшая во всех мыльных операх. Сам он строил карьеру бодибилдера и модели, пока они не познакомились. Он утверждает, что она психологически сломала его и забрала все деньги при разводе, поэтому теперь он пытается снова встать на ноги, тоже играя в куче мыльных опер.

Катрин покачала головой:

– Неужели кто-то хочет читать об этом?

В глубине души Анника с ней согласилась. Звучит и правда неинтересно. Но биографии в моде. Людям они, похоже, нравятся, и если Ребекка права, то, может, что-то и получится.

– Почему бы и не попробовать, – сказал Тобиас. – Анника, ты ведь издала биографию того телеповара пару лет назад? Возьмешься за эту тему?

Анника вздохнула:

– Конечно. Хоть я, наверное, надеялась на что-то получше, чем звезда мыльных опер.

Ребекка приподняла свои выкрашенные в угольно-черный цвет брови.

– Все-таки он мелькает на телевидении.

– Понятно, – сказал Тобиас, глядя на Ребекку. – Не хочу сказать ничего плохого, но я согласен с Анникой. Нам и правда нужен кто-то более высокого уровня, но на такого человека у нас нет средств. Не забывайте, что тому, кто пишет, нужно еще и платить.

– Разберемся, – сказала Ребекка. – Анника, если свяжешься с Никласом, у меня есть контакты людей, которые могут согласиться писать за небольшое вознаграждение.

– Да, конечно. Нам нужно что-то еще, – сказала Анника. – Я возьмусь за это, а что будут делать остальные?

– Я должен сконцентрироваться на Стине фон Грюнинг, – ответил Тобиас. – Все-таки, перед тем как застопориться, она прислала полуготовую рукопись. Так что хочу выяснить, можно ли ей помочь побыстрее завершить.

– Я прослежу, чтобы мы выпустили все текущие проекты, – добавила Ребекка.

Под грохот стульев и шуршание блокнотов все собрали вещи и встали.

– Вселяет надежду, – поправив круглые очки, сказала Катрин. Анника без труда разглядела в ее лице иронию.